Сущность тоталитаризма
Центр гуманитарного образования НАН Украины
Одесский филиал
кафедра философии
СУЩНОСТЬ
[pic]
Реферат аспиранта Большого Д.В.
Научный руководитель — к.х.н. Мешкова С.Б.
Преподаватель — профессор Кирилюк А.С.
Одесса, 1996 г.
Содержание
1. Возникновение понятия «тоталитаризм» стр. 2
2. Общепризнанные определения тоталитаризма. Особенности советского
тоталитаризма стр. 3
3. О возникновении тоталитаризма стр. 5
4. Фашизм и коммунизм как формы тоталитаризма стр. 6
5. Стереотипное представление буржуазных учёных о тоталитаризме: стр. 12
1. В экономике стр. 12
2. В политической сфере стр. 14
3. В духовной сфере стр. 16
4. Контроль за свободой мысли и подавление инакомыслия стр. 17
5. Разделение населения на «наших» и «ненаших» стр. 17
6. Тоталитаризм создаёт особый тип человека стр. 18
7. Государство вмешивается даже в личную жизнь человека стр. 19
6. Заключение стр. 20
Литература стр. 21
1. Возникновение понятия «тоталитаризм»
Понятие «тоталитаризм» впервые возникло в окружении Муссолини в
середине двадцатых годов. В тридцатые годы «тоталитарным» стал называть
себя гитлеровский режим в Германии. Тогда же это понятие вошло в обиход
научной и публицистической литературы Запада для обозначения фашизма.
Термин «тоталитаризм» до начала периода «холодной войны» использовался лишь
как публицистический приём, ибо конкретного определения не имел и
политологической нагрузки не нёс. Статус же научной концепции за этим
термином утвердил собравшийся в 1952 году в США политологический симпозиум,
где тоталитаризм был определён как «закрытая и неподвижная социокультурная
и политическая структура, в которой всякое действие — от воспитания детей
до производства и распределения товаров — направляется и контролируется из
единого центра» [9].
Необходимо отметить, что и до сих пор значительная часть политологов
считает тоталитаризм всего лишь политической метафорой, используемой в
идеологической борьбе. В частности, в американской «Энциклопедии социальных
наук» 1968 года он назван «ненаучной концепцией» [9].
Марксизм не пользуется понятием «тоталитаризм» как недостаточным, не
раскрывающим существа предмета. Напротив, по мнению марксистов,
внеклассовое противопоставление «общечеловеческого» тоталитаризма
«общечеловеческой» демократии лишь затрудняет осмысление природы
общественных отношений, скрывает действительное положение вещей, уводит от
понимания исторических и общественных процессов как борьбы интересов
различных классов. Говорить о тоталитаризме в таком разрезе можно только
уточняя — о каком именно тоталитаризме: буржуазном или пролетарском. Можно
также утверждать, что этот термин используется специально для того, чтобы
не говорить о диктатуре (буржуазии или пролетариата), для увода
общественного сознания от действительных противоречий в мире и в буржуазном
обществе в частности.
Именно в этом расхождение между марксистами и буржуазными философами и
политологами — тоталитаризма «вообще» не может быть, как не может быть
демократии «вообще». Это понятия классовые. В силу традиции и стремления к
точности формулировок марксисты вместо слова «тоталитаризм» употребляют
выражение «крайняя форма диктатуры» — соответственно буржуазии или
пролетариата.
2. Общепризнанные определения тоталитаризма. Особенности советского
тоталитаризма
З.Бжезинский на основе изучения мировых тоталитарных режимов выделил в
качестве основных признаков тоталитаризма наличие единственной массовой
партии во главе с лидером-диктатором; официально господствующую в обществе
идеологию; монополию на средства массовой информации, на вооружённые силы;
систему террористического полицейского контроля; централизованную систему
контроля и управления экономикой [9].[1]
Нынешние российские политологи [1, 2, 3, 9, 10], опираясь на западные
исследования, определяют следующие особенности советского тоталитаризма:
абсолютная единоличная власть; индокринация общества (внушение единой
доктрины); изначальная аморальность и полное презрение к человеку; синтез
элементов азиатского деспотизма и радикальных идеологических доктрин;
исключительная ориентация на будущее; патетические апелляции к массам;
опора на внешнюю экспансию; великодержавные амбиции; всемогущая вера в
мировой революционный процесс во главе со страной-лидером[2].
В конце 20-30 годов под влиянием культа личности Сталина сформировалась
доктрина, которая была призвана идеологически обосновать складывающуюся
тогда командно-бюрократическую систему. Внешне эта доктрина была облечена в
марксистско-ленинскую терминологию, а по существу являла собой отход от
творческого марксизма, от ленинизма. Некоторые ограничения советской и
партийной демократии, неизбежные на первых порах в условиях упрочения
Советской власти, Сталин возвёл в норму внутрипартийной и государственной
жизни. Важнейший ленинский принцип внутрипартийной демократии —
коллективность руководства — был Сталиным грубо нарушен. Случилось то, о
чём Ленин предупреждал партию в «Письме к съезду»[3]. Сталин, по существу,
установил своё единовластие в партии, а формы использования этой власти
приобрели преступный характер [6].
3. О возникновении тоталитаризма
В среде буржуазных политологов нет единого мнения о том, когда вообще
возник тоталитаризм. Одни считают его вечным атрибутом человеческой истории
[10], другие — достоянием индустриальной эпохи, третьи — феноменом
исключительно двадцатого века [1].
Историческим прототипом тоталитарных режимов принято считать восточные
деспотии. Однако ряд учёных настаивает, что между тоталитаризмом и
ортодоксальными системами прошлого (и восточными, и европейскими) есть ряд
коренных различий. Одно из них состоит в том, что эти системы в отличие от
тоталитарных не менялись, а если и менялись, то достаточно медленно.
В средневековой Европе церковь указывала во что веровать, но позволяла
держаться одних и тех же верований от рождения до смерти[4]. Особенность же
тоталитарного государства та, что контролируя мысль, оно не фиксирует её на
чём-то одном. Выдвигаются догмы, не подлежащие обсуждению, однако
корректируемые изо дня в день. Догмы нужны для абсолютного повиновения
подданных, однако невозможно обойтись без корректив, диктуемых
потребностями политики власть предержащих [1].
Дж.Оруэлл в 1941 году в своей статье «Литература и тоталитаризм» [4]
приводит такой пример: «... до сентября 1939 года каждому немцу вменялось в
обязанность испытывать к русскому большевизму отвращение и ужас, после
сентября 1939 года — восторг и страстное сочувствие. Если между Россией и
Германией начнётся война, а это весьма вероятно в ближайшие несколько лет,
с неизбежностью вновь произойдёт крутая перемена.»
4. Фашизм и коммунизм как формы тоталитаризма
Одна из задач, поставленных западными политиками перед «холодной
войной», состояла (и состоит) в том, чтобы уравнять в массовом общественном
сознании понятия «коммунизм» и «фашизм». Выискивание в обоих режимах общих
черт и подведение их под общий внеклассовый и, следовательно, ненаучный
знаменатель «тоталитаризма» позволяет эту задачу решить[5].
Большинство буржуазных политологов солидарны во мнении о единстве
происхождения фашизма и коммунизма [10]. Даже такие противоположности, как
теория классовой борьбы и национально-расовая идея, интернационализм и
национализм выполняли, по их мнению, одинаковые функции. Вот, к примеру,
типичный взгляд такой категории учёных:
«В марксизме национализм представляет собой побочный продукт
капиталистического развития, которому противопоставляется идея
интернационализма. Подавление национального начала входило интегральной
частью в культуру тоталитаризма в СССР. Советские люди были объявлены
членами «новой исторической общности» в лице интернационального советского
народа. Эта идеология приобрела в своеобразно перевёрнутой форме функции
национализма и служила потребности сохранения целостности СССР в условиях
сепаратистских устремлений отдельных национальных регионов.
Что касается фашизма, то в нём произошло органическое слияние
социализма и национализма. Расизм и национализм в фашизме сыграли роль,
аналогичную той, которую сыграли теория классовой борьбы и идея
интернационализма в коммунизме. Фашизм отождествлял общество с нацией, а
нацию — с государством. Государство рассматривалось как юридическое
воплощение нации и стояло неизмеримо выше и отдельно взятых индивидов, и
организаций, из которых национальная община состоит.
Таким образом, и интернационализм, и национализм были поставлены на
службу идентичным целям: обоснования и идеологического обслуживания
тоталитарных режимов фашистского и коммунистического толка» [1].
Существует довольно устойчивое мнение, согласно которому появление
советской коммунистической империи на Востоке и нацистского третьего рейха
на Западе объясняется национально-историческими традициями России и
Германии, и в сущности это лишь продолжение истории этих стран в новых
условиях [1]. Такое мнение верно лишь отчасти, так как в России и Германии
традиционно были сильны тенденции централизма и культ сильного государства,
но для такого феномена, как тоталитаризм необходима особая социально-
экономическая ситуация, которая стала бы благоприятной почвой для его
возникновения.
К сожалению, подобная ситуация сложилась в России в начале ХХ-го века.
Подавляющее большинство населения страны было малограмотным, огромные массы
рабочих из разорившихся крестьян жили просто в нищете. Всё это привело к
тому, что в обществе восторжествовали примитивные, простые и утопические
идеи с одной стороны, а с другой — стремление к достижению реальных
ценностей социального реванша. Ко времени возникновения тоталитарного
режима массы были слабо подготовлены политически, но жаждали социальных
благ и выдвижения на общественную поверхность. Лозунг социальной
справедливости был абстрактным призывом, более близкими были призывы ко
всеобщему равенству, социальной уравниловке, что в результате переросло в
