любви, постоянно подчеркивает ее эстетически-физиологическую ее
обусловленность.
1 Взгляд на любовь в немецкой классической философии.
Все четыре классика немецкого идеализма конца XVIII - первой трети XIX
веков - Кант, Фихте, Шеллинг и Гегель - выразили свое определенное
философское отношение к проблеме любви.
Иммануил Кант прежде всего провел различие между «практической» любовью
(к ближнему или к богу) и любовью «патологической» (то есть чувственным
влечением). Он стремится утвердить человека как единственного законодателя
своей теоретической и практической деятельности, а потому Кант занял
достаточно трезвую позицию в вопросах отношений между полами,
соответствующую его скептическим представлениям об окружающем мире и
подкрепленную холодными наблюдениями одинокого холостяка. В «Метафизике
нравов» (1797) Кант рассматривает явление любви с этической точки зрения и
только. «Любовь мы понимаем здесь не как чувство (не этически), то есть не
как удовольствие от совершенства других людей, и не как любовь-симпатию;
любовь должна мыслиться как максима благоволения (практическая), имеющая
своим следствием благодеяние.»[16] Следовательно, по Канту, любовь к
человеку противоположного пола и «любовь к ближнему, хотя бы он заслуживал
мало уважения»[17] фактически одно и то же. Это долг, моральное
обязательство, и только.
Канту представляется, что там, где есть любовь, не может быть равного
отношения между людьми, ибо тот, кто любит другого (другую) больше, чем тот
(та) его, невольно оказывается со стороны партнера, чувствующего свое
превосходство, менее уважаемым. Канту важно, чтобы между людьми всегда
оставалась дистанция, иначе пострадают их личности с присущей им
самостоятельностью. Беззаветная отдача в любви для Канта вещь недопустимая.
По ином быть и не может, ибо любовь - это долг, хотя и добровольная, но
обязанность человека. Неудивительно, что Кант и брак рассматривает лишь как
вариант обоюдных обязанностей при заключении юридической сделки: это
личностное и вещественное право на «естественное использование
(представителем) одного пола половых органов другого пола» ради получения
наслаждения. И только официальная церемония брака и его юридическое
оформление превращают чисто животное в собственно человеческое.
Иоганн Готлиб Фихте не принял трезвую и расчетливую теорию Канта и
рассуждает о любви как об объединении «Я» и «Не Я» - двух
противоположностей, на которые сперва разделяется мировая духовная сила,
чтобы потом вновь устремиться к воссоединению с самой собой. Позиция Фихте
весьма жесткая: несмотря на то, что брак и любовь - это не одно и то же, но
не должно быть брака без любви и любви без брака. В сочинении «Основы
естественного права на принципах наукочтения» (1796) философ создает
установку единства физиологического, морального и юридического в отношениях
между полами. Причем мужчине приписывается полная активность, а женщине -
абсолютная пассивность - в постели, в быту, в юридических правах. Женщине
не следует мечтать и о чувственно-эмоциональном счастье. Покорность и
послушание - вот что уготовил ей Фихте. Будучи радикал-демократом, философ
всей своей радикальности придает сугубо мужской характер, давая этому
философское объяснение, основанное на строении всего мира: «Разуму
свойственна абсолютная самодеятельность, а страдательное состояние ему
противоречит и целиком его оттесняет.» Где «разум» - синоним мужского
начала, а «страдательное состояние» - женского.
Фридрих Шеллинг, провозгласив любовь «принципом наивысшей значимости», в
противовес Фихте признает равноправие двух полов в любви. С его точки
зрения, каждый из них в равной мере ищет другого, чтобы слиться с ним в
наивысшем тождестве. Отвергает Шеллинг и миф о существовании «третьего
пола», который объединял в себе и мужское, и женское начало, ибо если
каждый человек ищет уготовленную ему партнершу, то при этом он не может
оставаться целостной личностью, а является лишь «половинкой». В любви
каждый из партнеров не только обуреваем желанием, но и отдает себя, то есть
стремление к обладанию переходит в жертвенность, и наоборот. Эта двойная
сила любви способна победить ненависть и зло. По мере эволюции Шеллинга его
представления о любви становятся все более мистическими.
Георг Вильгельм Фридрих Гегель решительно отвергает всякий мистицизм в
любви. В его понимании, Субъект ищет в любви самоутверждение и бессмертие,
а приближение к этим целям возможно только тогда, когда Объект любви
достоин Субъекта по своей внутренней силе и возможностям и равен ему.
Только тогда любовь обретает жизненную мощь, становится проявлением жизни:
с одной стороны, любовь стремится к овладению и господству, но преодолевая
противоположность субъективного и объективного, возвышается к бесконечному.
Гегель рассматривает функцию, связывающую мужчин и женщин через призму
феноменологии духа: «Отношение мужа и жены есть непосредственное познавание
себя одного сознания в другом и познавание взаимной признанности.»[18] Это
пока только природное отношение, которое становится нравственным только
через наличие детей, и тогда связь окрашивается чувствами взаимного
умиления и благоговения.
Подобно Фихте, Гегель защищает принцип неравенства мужа и жены в браке:
мужчина «как гражданин обладает сознающей себя силой всеобщности, он этим
приобретает себе право вожделения и в то же время сохраняет себе свободу от
него.»[19] Женщине в таком праве отказывается. Ее удел - семья. Таким
образом фиксируется природная противоположность двух полов.
В зрелой философской системе Гегеля проблемы любви и семьи затрагиваются
в «Философии права» и в «Лекциях по эстетике».
В философской концепции права Гегель говорит о том, что брак призван
поднять отношения между полами на уровень «нравственно сознающей себя
любви». Брак - это «правовая нравственная любовь»,[20] которая полностью
исключает неверность. Это духовное единение супругов, которое стоит «выше
случайности страстей и временного каприза.»[21] В браке страсть - это даже
помеха, а потому она не желательна. Трезвая рассудительность Гегеля
проявляется в его философской позиции: «Различие между мужчиной и женщиной
таково же, как различие между животным и растением: животное более
соответствует характеру мужчины, а растение - женщины.»[22] Такое понимание
оказывается очень удобным, особенно для мужчин.
Понимание Гегелем любви в «Лекциях по эстетике» резко отличается от
только что приведенных размышлений. Он отличает теперь подлинную любовь как
глубоко индивидуализированное обоюдное чувство от любви религиозной и от
стремления к наслаждениям, выше которых ни средневековые, ни античные
философы не поднимались. «Потеря своего сознания в другом, видимость
бескорыстия и отсутствие эгоизма, благодаря чему субъект снова находит себя
и приобретает начало самостоятельности; самозабвение, когда любящий живет
не для себя и заботится не о себе - это и составляет бесконечность
любви.»[23] Примечательно и то, что в этом труде Гегель отказывается от
стереотипа о неравноправии полов и говорит о том, что женщина в любви -
далеко не «растение», а мужчина - не «животное». «Любовь прекраснее всего в
женских характерах, ибо в них преданность, отказ от себя достигает
наивысшей точки,»[24]-писал философ, признавая эстетическое превосходство
женщины в любви.
Гегелевское понимание любви нельзя трактовать однозначно, ибо с возрастом
его мировоззрение радикально изменяется. Зрелые работы философа
представляют наиболее полные и рациональные представления о мире, человеке
и его душе.
Школу гегелевского понимания человеческих отношений прошел и немецкий
материалист середины XIX века Людвиг Фейербах. Он попытался создать учение
о морали, полностью основанное на принципах биопсихической чувственности.
Поэтому он считает, что «половое отношение можно прямо характеризовать как
основное нравственное отношение, как основу морали».[25] Поэтому и его
этика ориентируется прежде всего на достижение чувственного счастья.
Фейербахова любовь - и символ единства человека с человеком, и стремление
людей к совершенству. Здесь соединены объективное и субъективное,
познавательное и предметное. Такое расширенное представление позволяет
Фейербаху превратить «любовь» в главную социологическую категорию. Он
обожествляет самого человека и отношения людей между собой, выводя эти
отношения из потребности «Я» и «Ты» друг в друге, их взаимонуждаемости в
смысле половой любви. И только на это наслаиваются все остальные
производные потребности людей в общении и совместной деятельности. Фейербах
отрицает первостепенную значимость личности, считая, что она слаба и
несовершенна. И только «муж и жена, соединившись, представляют собой
совершенного человека», то есть любовь сильна, бесконечна, вечна и делает
людей полноценными.
Людвиг Фейербах ярко показал величие здоровой и безбрежной человеческой
страсти, полностью отрицая возможность построения иллюзий на этот счет. Он
убедительно очертил значение общечеловеческих моральных ценностей. И
поставил человека, его потребности, стремления и чувства в центр философии.
Новое время принесло новые тенденции в развитие философии в целом. В
наследии мыслителей XVII -XIX вв. важнее всего его общечеловеческое,
гуманистическое содержание. Любовь как жажду целостности (хотя и не
только в это
м аспекте) утверждают в своем творчестве большинство философов Нового
времени, не повторяя в своих аргументах ни древних, ни друг друга, они
находят в ней все новые и новые черты, исследуют оттенки человеческой
страсти, одни, углубляясь в частности, другие - обобщая.
Заключение.
Любовь как высшее человеческое чувство - это часть жизни любого из нас. И
думаю, что каждый согласится с высказыванием Ван Гога, который говорил: «Я
- человек, и человек со страстями. Я не могу жить без любви...иначе я
замерзну и превращусь в камень.» Так говорил великий художник о любви к
женщине. Проблема взаимоотношений между двумя полами являлась одной из
ведущих тем философии различных эпох, причем каждая из них вносила свои
концептуальные новшества в ее понимание и оценку.
Так, античные философы не сомневались в могуществе и силе любви. Однако
она мнилась как некий вселенский дар, некое космическое чувство, способное
порождать в равной степени как добро, так и зло. Любовь рассматривалась не
столько как факт личной жизни, сколько как универсальный космический
процесс, в котором человек участвует, но не играет решающей роли. Брак же
мужчины и женщины рассматривался как соединение двух противоположных
полисов (по аналогии с процессами, происходящими в природе, где каждое
явление считалось либо мужским, либо женским началом, а их соединение -
гармонией), каждый из которых выполнял свою функцию, откуда и произошла
идея о неравенстве мужчины и женщины в любовных отношениях.
Для средневековья же характерно вообще пренебрежительное отношение к
эротической любви. И сочинения Аврелия Августина появились в эпоху, когда
женщина рассматривается христианством как «врата адовы», «сосуд соблазна» и
виновницей Адамова прегрешения. Для верующего мыслителя средних веков
любовь к женщине - это угроза спасению души, самому великому долгу
христианина. Любовь к Богу, противостоит эротической любви во всех ее
отношениях. Однако на позднем этапе развития христианства любовь мужчины и
женщины осознается неотъемлемым и прекрасным свойством человеческой
природы, которое достойно уважения, но лишь под прикрытием целомудрия и с
целью создания семьи.
Эпоха Ренессанса стала переходным этапом между философией христианства и
Нового времени. Для этого периода характерны попытки вернуть эротической
любви ее права, притесненные божественным авторитетом. Стремление к
удовлетворению наслаждений, названными проявлениями человеческой Природы,
рассматривалось в качестве основного смысла любви.
Эпоха Нового времени, впитав в себя опыт предыдущих исторических этапов
развития человеческой мысли, породила целую плеяду философов, каждый из
которых высказал свою оценку сущности любви между мужчиной и женщиной.
Каждая из философских концепций глубоко индивидуальна, однако их всех
объединяет общая идея антропоцентризма, ставшая ведущим мотивом всей
идеологии Нового времени.
-----------------------
[1] Fromm E. The art of loveing N.Y. 1954 p.111
[2] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т29, стр.435
[3] Соловьев В.С. Собр. соч. Спб, 1909, Т9, стр. 6
[4] Фромм Э. Психоанализ и религия // Сумерки богов М 1989 стр.200
[5] Э.Роттердамский Философские произведения М 1986 стр.170
[6] Scheler M. Istota i formy sympatii. Warszawa, 1986 S. 277-278
[7] Фрейд З. Будущее одной иллюзии//Сумерки богов М 1989
[8] Тейяр де Шарден П. Феномен человека М 1987 стр.210
[9] Ницше Ф. Полное собрание сочинений М, 1909 т.2 стр.129
[10] ГессеГ. Письма по кругу. Художественная публицистика М 1987 стр.99
[11] Платон Соч. В 3-х томах Т.2 стр.116
[12] Платон Соч. В 3-х томах Т.2 стр.118
[13] Августин Блаженный, Исповедь, гл.12
[14] Bruno G. gl’heroici furori L. 1585 P.II Dial 1
[15] Лоренцо Валл «О наслаждении» фрагм. XXXII
[16] Кант И. Соч. В 6 томах М, 1965, Т.4 Ч.2 стр.389
[17] Там же стр.388
[18] Гегель. Соч. М, 1959, т.4 стр.242
[19] Там же стр.244
[20] Гегель М,Л, 1934,т.7, стр.191
[21] Там же стр.194
[22] Там же стр.198
[23] Гегель Эстетика М,1969 т.2,стр.275
[24] Там же стр. 276
[25] Фейербах Л. Избр. философ. произв. М,1955, т.2, стр.304
