известных пределах может быть хорошим, неиспорченным, но за этими пределами
он не может служить надёжным ориентиром в эстетически-ценностном отношении.
Широта или узость эстетического вкуса во многом зависит от того, насколько
обширна область эстетических ценностей, доступная вкусовой оценке, в какой
мере способен человек эмоционально оценить эстетические ценности различных
эпох, национальных культур, создаваемые в разнообразных жанрах и видах
искусства. Эстетический вкус как вид эстетической способности и потребности
человека – существенная особенность личности. Её уникальность определяет и
своеобразие эстетического вкуса. Те или иные вкусовые предпочтения зависят
от воспитания, привычек, характера, жизненного опыта, общения человека. И
такое своеобразие в рамках хорошего вкуса вполне допустимо; применительно к
нему оправдано выражение « о вкусах не спорят». Иное дело извращённые вкусы
или откровенная безвкусица, искажающие саму сущность эстетического. С ними,
разумеется, нельзя мириться. Но спор о вкусах, вполне оправданный в этом
случае, требует рационального обоснования вкусовых оценок путём обращения к
такому более обобщённому фактору эстетически-оценочной деятельности, как
эстетический идеал. Будучи социально обусловленным, эстетический вкус
личности формируется за счёт влияния окружающей среды, образа жизни,
большое влияние на него оказывает искусство, которое в качестве
художественного начала включается в быт и труд людей и действует
повседневно, подчас незаметно. Идеалы и мировоззрение человека определяют
общую направленность вкусовых оценок. Несомненна связь эстетического вкуса
и с таким социально-психологическим явлением, как мода. Формирование
эстетического вкуса – одна из задач эстетического
воспитания.(Эстетика:Словарь/Под общ.редакцией А.А.Беляева и др.-
М.:Политиздат,1989.-447 стр.)
Батё: Известный теоретик искусства Батё в своём трактате «Изящные
искусства, сведённые к единому принципу» (1746) усматривает этот «единый»
принцип в специфическом художественном «подражании природе» или «прекрасной
природе». Этим принципом руководствовался гений при создании произведения
искусства и опора на этот принцип при его оценке показывает наличие вкуса.
«Поэтому если гений, как мы сказали: творит художественное произведения,
подражая прекрасной природе, то вкус, оценивая творение гения, может быть
удовлетворён только хорошим подражанием прекрасной природе». Вкус –
врождённая способность человека, подобная интеллекту, но если интеллект
интересует истина, заключённая в предмете, то вкус интересуется красотой
тех же предметов, то есть не ими самими по себе, «но в их отношении к нам».
Вкус помогает создавать шедевры искусства и правильно оценивать их, исходя
из понятия о «прекрасной природе», которая понимается Батё как нечто,
соответствующее «как самой природе, так и природе человека». Отсюда вкус –
это «голос самолюбия. Будучи создан исключительно для наслаждения, он
жаждет всего, что может доставить приятные ощущения». Таким образом,
согласно Батё, вкус является врождённой способностью человека, направленный
на выявление прекрасного в природе и в искусстве, на создание шедевров
искусства, «подражающих» «прекрасной природе» (идеализированной природе,
сказали бы мы теперь) и на оценку этих произведений искусства на основе
доставляемого ими наслаждения. Батё убеждён, что «существует в общем лишь
один хороший вкус, но в частных вопросах возможны различные вкусы»,
определяемые как многообразием природы, так и субъективными
характеристиками воспринимающего.
Определённый итог многочисленным дискуссиям своего времени о вкусе
подвёл в середине 17 в. Вольтер, находившийся под обаянием классицистской
эстетики, в статье «Вкус» (1757), которая была написана им для
«Энциклопедии» и затем вошла и в его знаменитый «Портативный философский
словарь»(1764). «Вкус,- писал он, - т.е. чутьё, дар различать свойства
пищи, породил во всех известных нам языках метафору, где словом «вкус»
обозначается чувствительность к прекрасному и уродливому в искусствах,
художественный вкус столь же скор на разбор, предваряющий размышление, как
язык и нёбо, столь же чувствен и падок на хорошее, столь же нетерпим к
дурному…»(43, Вольтер. Эстетика. Статьи. Письма. Предисловия и рассуждения.
М., 1974с. 267-268). Вкус ( у Вольтера речь везде идёт только о
художественном вкусе, то есть о вкусе к прекрасному в искусстве) мгновенно
определяет красоту, «видит и понимает» её и наслаждается ею. При этом
Вольтер по аналогии с пищевым вкусом различает собственно «художественный
вкус», «дурной вкус» и «извращённый вкус». Высокий, или нормальный,
художественный вкус (или просто вкус) отчасти является врождённым для людей
нации, обладающей вкусом, отчасти же воспитывается в течение
продолжительного времени на красоте природы и прекрасных, истинных
произведениях искусства (музыки, живописи, словесности, театра). Для
Вольтера таковыми были произведения мастеров классицизма. Дурной
художественный вкус «находит приятность лишь в изощрённых украшениях и
нечувствителен к прекрасной природе. Извращённый вкус в искусстве
сказывается в любви к сюжетам, возмущающим просвещённый ум, в предпочтении
бурлескного – благородному, претензионного и жеманного – красоте простой и
естественной; это болезнь духа». Обиходную истину «о вкусах не спорят»
Вольтер относит только к пище и к явлениям моды, которую порождает прихоть,
а не вкус. В изящных же искусствах «есть истинные красоты», которые
различает хороший вкус и не различает дурной. Вольтер убеждён в
объективности законов красоты и, соответственно, в более или менее
объективной оценке её высоким («хорошим») вкусом. «Наилучший вкус в любом
роде искусства проявляется в возможно более верном подражании природе,
исполненном силы и грации. Но разве грация обязательна? Да, поскольку она
заключается в придании жизни и приятности изображаемым предметам».(43,
Вольтер. Эстетика. Статьи. Письма. Предисловия и рассуждения. М.,
1974с.270).
Истинным («тонким и безошибочным») вкусом, по Вольтеру, обладает
только очень ограниченное число знатоков и ценителей искусства, сознательно
воспитавших его в себе. Только им при неприятии искусства «доступны
ощущения, о которых не подозревает невежда». Основная же масса людей,
прежде всего, занятых в сферах производства, финансов, юриспруденции,
торговли, представители буржуазных семей, обыватели, особенно в странах
холодных и с влажным климатом, напрочь лишены. «Позор для духа
человеческого, - клеймит Вольтер, - что вкус, как правило, - состояние
людей богатых и праздных». Другим просто нет времени и реальных
возможностей воспитывать его в себе. Вкус исторически и географически
мобилен. Есть красоты, «единые для всех времён и народов», но есть
характерные только для данной страны, местности и т. п. Поэтому вкусы людей
северных стран могут существенно отличаться от вкусов южан (греков или
римлян). Более того, есть множество стран и континентов, куда вкус вообще
не проник, - убеждён, стоявший на узкой европоцентристской позиции
характерной для того времени, Вольтер. «Вы можете объехать всю Азию, Африку
половину северных стран – где встречаете вы истинный вкус к красноречию,
поэзии, живописи, музыке? Почти весь мир находится в варварском состоянии.
Итак, вкус подобен философии, он – достояние немногих избранных».(43,
Вольтер. Эстетика. Статьи. Письма. Предисловия и рассуждения. М., 1974с
279).
Вкус нации, полагает Вольтер, исторически изменчив и нередко портится.
Это бывает обычно в периоды, следующие за «веком наивысшего расцвета
искусств». Художники новых поколений не хотят подражать своим
предшественникам, ищут окольные пути в искусстве, «отходят от прекрасной
природы, воплощённой их предшественниками». Их работы не лишены достоинств,
и эти достоинства привлекают публику своей новизной, заслоняя
художественные недостатки. За ними идут новые художники, стремящиеся ещё
больше понравиться публике, и они ещё дальше «отходят от природы». Так
надолго утрачивается вкус нации. Однако отдельные ценители подлинного вкуса
всегда сохраняются в обществе, и именно они в конечном счёте правят
«империей искусств».
Ж.Ж.Руссо полагал, что чувство вкуса присуще всем людям, но развито у
всех по-разному, что зависит и от личностных особенностей человека (его
«чувствительности»), и от среды, в которой он живёт. Высокого развития вкус
достигает в многолюдных обществах, где возможно многообразие сравнений, где
преобладают неделовые интересы, но склонность к праздности, увеселениям,
удовольствиям. Предметы, формирующие хороший вкус, прежде всего находятся в
природе, но также в поэзии и искусстве. На них и происходит воспитание
вкуса.
Много внимания вопросам вкуса уделяли и английские философы 18 в.
Шефтсбери, Юм, Хатчесон, Бёрк и другие. Известный философ и психолог Давид
Юм посвятил вкусу специальный очерк «О норме вкуса» (1739-1740), в котором
подошёл к проблеме с общеэстетической позиции. Вкус – способность различать
прекрасное и безобразное в природе и в искусстве. И сложность его понимания
заключается прежде всего в объекте, на который он направлен, ибо прекрасное
– не является объективным свойством вещи. «Прекрасное не есть качество,
существующее в самих вещах: оно просто существует в разуме, который эти
вещи созерцает. Разум каждого человека воспринимает прекрасное по-разному.
Один может видеть безобразное даже в том, в чём другой чувствует
прекрасное, и каждое вынужден держать своё мнение при себе и не навязывать
его другим.» Искать истинно прекрасное бессмысленно. В данном случае верна
поговорка «о вкусах не спорят». Тем не менее существует множество явлений и
особенно произведений искусства с древности до наших дней, которые большей
частью цивилизованного человечества считаются прекрасными. Оценка эта
осуществляется на основе вкуса, опирающегося в свою очередь на не
замечаемые разумом «определённые качества» объекта, «которые по своей
природе приспособлены порождать эти особые ощущения прекрасного или
безобразного. Только изысканный, высоко развитый вкус способен уловить эти
качества, испытать на их основе утончённые и самые невинные наслаждения» и
составить суждение о красоте данного объекта. Вкус этот вырабатывается и
