предполагалось осуществлять при содействии дополнительной финансовой помощи
со стороны МВФ и Всемирного банка, была нацелена на противодействие
нараставшему финансовому и валютному кризису. Особый упор в ней делался на
дальнейшем ужесточении финансовой дисциплины, в связи с чем предполагалось
сократить дефицит федерального бюджета с намечавшихся 5,6% ВВП в 1998 г. до
2,8% в 1999 г. Для обеспечения этого планировалось перестроить налоговую
систему, улучшить механизм сбора налогов, что должно было привести к
увеличению бюджетных доходов с 10.7% ВВП в 1998 г. до 13% в 1999 г. С целью
ослабления давления на рынок ГКО правительство предлагало в добровольном
порядке обменивать их на номинированные в долларах и других иностранных
валютах еврооблигации с более длительными сроками погашения, которое
производилось бы на основе рыночных ставок.
Наконец, экономическая программа России 1999 г., которая послужила
основанием для предоставления кредита "стэнд-бай" в июле 1999 г.,
предусматривает первичный, т. е. без учета обслуживания государственного
долга, профицит федерального бюджета в 1999 г. на уровне 2% ВВП по
сравнению с первичным дефицитом в 1998 г. и размере 1.3% ВВП (МВФ
первоначально добивался профицита в размере 3.5% ВВП). Общий размер
дефицита федерального бюджета должен сократиться с 5,9% ВВП в 1998 г. до
5.1% ВВП (дефицит бюджета расширенного правительства - также 5.1 % ВВП).
С целью увеличения доходов повышаются ставки действующих налогов и
вводятся новые налоги, расширяется налогообложение потребления.
Предполагалось использовать широкий набор мер для улучшения сбора налогов,
противодействия уклонению от уплаты налогов, устранения налоговых зачетов.
В частности, предусмотрено прекращение доступа к нефтепроводам
нефтедобывающим компаниям, уличенным в уклонении, от уплаты налогов. Власти
должны были определить очередность бюджетных расходов и строго
контролировать расходы министерств и ведомств. На данный момент есть
основания полагать, что предусмотренные на 1999 г. параметры (федерального
бюджета будут выдержаны. Утвержденный Госдумой (федеральный бюджет-2000
предусматривает первичный профицит в размере не менее 3.18% объема ВВП и
предельный дефицит с учетом расходов на обслуживание государственного долга
- 1.08% величины ВВП.
Другая категория требований МВФ к России - ужесточение денежно-
кредитной политики, в особенности ограничение кредитования государства. В
расширении кредитов Центрального банка МВФ усматривал основную причину
роста инфляции в стране. В соответствии с этим условия первого кредитного
транша в 1992 г. предусматривали усиление контроля за приростом денежной
массы, в частности. ограничение кредитной эмиссии Банка России по второй
половине 1992 г. объемом в 700 млрд рублей.
Ужесточение денежно-кредитной политики, которое предполагало, в
частности, приведение ставки рефинансирования Центрального банка в
соответствие с рыночными тенденциями, сдерживание увеличения денежного
предложения, предусматривали и договоренности о предоставлении кредитов в
рамках механизма финансирования системных преобразований в 1993 и 1994 гг.
Действительно, ставка рефинансирования повысилась с 80% годовых на конец
1992 г. до 210% в конце 1993 г. На уровне, близком к этому (177.9%) она
находилась и в конце 1994 г. Соответственно, стали понижаться и темпы
прироста денежной массы.
С конца 1994 г. исключительным макроэкономическим приоритетом стала
борьба с инфляцией, в связи с чем начали жестко блокироваться источники
внутреннего денежного предложения. В соответствии с этим ключевым элементом
денежно-кредитной политики, проведением которой обусловливалось
предоставление резервного кредита "стэнд-бай" в 1995 г., стало полное
прекращение практики (финансирования бюджетного дефицита за счет прямых
льготных кредитов Центрального банка. Этот дефицит теперь покрывается с
помощью двух источников - во-первых, выпуска и размещения на финансовом
рынке государственных пенных бумаг (ГКО-ОФЗ) и. во-вторых, привлечения
кредитов международных организации, главным образом по линии МВФ. Объем
чистого кредита денежных властей расширенному правительству подлежал
сокращению с 8% ВВП в 1994 г. до менее 3% в 1995 г. В последующие годы
власти также должны были сдерживать темпы расширения объема кредита и
денежного предложения. В результате этих мер прирост денежной массы
(агрегат М2) действительно существенно замедлился: в 1995 г. он составил
2.3 раза, в 1996 г. - 33,7% и в 1997 г. - 30.3%
Ограничение роста денежной массы, с одной стороны, и осуществление
политики валютного коридора - с другой, привели к значительному снижению
инфляции. Правда, масштабы этого снижения все-таки отставали от тех
заданий, которые содержались в согласованных с МВФ экономических программах
властей. Так, к концу 1992 г. предполагалось снижение темпов роста цен до
уровня менее 10% и месяц, а реально среднемесячная инфляция в 1992 г.
составила 20.5%2. В 1993 г. целевая установка - сокращение к концу года
месячного темпа инфляции до 7 - 9%, фактическая среднемесячная инфляция -
10%. Меморандум 1994 г. предусматривал понижение к концу года инфляции до 3
- 5%, реально среднемесячная инфляция составила 7.2%.
По условиям кредита "стэнд-бай" 1995 г. намечалось снижение инфляции
во второй половине года до месячного уровня в 1%. Достижение этого
показателя планировалось также и к концу 1996 г, однако в обоих случаях
среднемесячный темп роста потребительских цен был несколько выше: в 1995 г.
- 1.2%, в 1996 г. - 1.15%; и даже в 1997 г. эта цель не была достигнута
полностью - среднемесячная инфляция составила 1.09%. Договоренность в
рамках механизма расширенного кредитования 1996 г. предусматривала, что в
1998 г. годовая инфляция впервые выйдет на уровень однозначной величины
(целевой показатель - 6,9%). Однако события, связанные с валютно-финансовым
кризисом, сорвали эти планы, и реально среднемесячная инфляция составила
5%, а в декабре 1998 г. цены превысили уровень декабря 1997 г. на 84,4%.
Уменьшение инфляции на протяжении 1993 - 1997 гг. позволяло последовательно
понижать значение ставки рефинансирования, которая сократилась с 210%
годовых на конец 1993 г. до 21% и конце 1997 года.
Достижение названных выше показателей можно было бы считать
значительным успехом макроэкономической политики, если бы оборотной
стороной этого не был резкий слад производства. Выпуск валового внутреннего
продукта составлял в 1995 г. только 62.1% от уровня 1990 г., а в 1998 г. и
того меньше - 57.7%, соответствующие данные по производству промышленной
продукции - 48.5% в 1995 г. и 45.1% в 1998 г.: объем производственных
капитальных вложений составлял в 1995 г. 21.0% и в 1998 г. - лишь 15.2% от
уровня 1990 г. Падение производства оказалось больше по своим .масштабам,
чем в самые тяжелые годы Второй мировой войны. По сути дела, происходило
разрушение промышленного и научно-технического потенциала, которое грозило
стать необратимым.
Россия теряет свои позиции в мировой экономике. Согласно данным
Госкомстата России, на рубеже 1980 - 1990 гг. ВВП России на душу населения
составлял 34.5% от уровня США. К середине 1990-х гг. этот показатель
уменьшился до 20.7%. Налицо тенденция к увеличению разрыва между уровнями
экономического развития России и передовых стран Запада.
Имеется ли связь между антиинфляционными мерами частей в области
денежно-кредитной политики, которые осуществлялись по настоянию и под
контролем МВФ, с одной стороны, и углублением экономического спада - с
другой? Есть веские основания ответить на этот вопрос положительно.
Чрезвычайно жесткая денежно-кредитная политика российского руководства
привела к тому, что величина денежной массы (М2, включая депозиты в
иностранной валюте) по отношению к ВВП составляла по итогом 1995 г. всего
лишь 12.3%. Это намного меньше допустимого нижнего порогового уровня (50%),
приведенного в официально утвержденном Советом безопасности Российской
Федерации Перечне показателей экономической безопасности. Уровень
коэффициента монетизации экономики в России был несопоставим с
соответствующими показателями и во всех промышленно развитых государствах
(диапазон значений - от 25.0% для Турции до 136,9% для Люксембурга), и в
большинстве развивающихся стран. Результат непомерного сжатия денежного
предложения: вместо устойчивого, реального преодоления инфляции
искусственное ее подавление с помощью задержек выплаты заработной платы и
пенсий, всеобщий платежный кризис, спад и стагнация хозяйственной
деятельности. Получается, что если во времена СССР инфляция, будучи в
подавленном состоянии, находила выражение в товарном дефиците, то теперь -
в дефиците денежном, в получившей огромный размах практике неплатежей.
Депрессивное состояние экономики стало побуждать власти к
определенному пересмотру макроэкономической политики. Это находило свое
проявление, в частности, в некотором смягчении жесткости денежно-кредитного
компонента данной политики, более активном использовании механизма эмиссии.
Большую терпимость начал проявлять в этом отношении и МВФ.
1996 г. ознаменовался, в частности, тем, что впервые с начала
осуществления экономических реформ прирост денежной массы (33.7%) превысил
(приблизительно в полтора раза) величину повышения уровня потребительских
цен, которые возросли на 21.8%. В результате этого также впервые несколько
повысилась степень монетизации ВВП, т. е. насыщенность экономики деньгами,
что одновременно может рассматриваться как снижение скорости обращения
денег (отношения ВВП к объему среднегодовой денежной массы): в 1995 г. она
составлена 10.4, а в 1996 г. – 8.7. Постоянное увеличение денежного
предложения (в 1998 г. - прирост на 21.0%) при одновременном дальнейшем
снижении величины ВВП имело своим следствием некоторое повышение значения
коэффициента монетизации экономики - в 1998 -г. при оценке денежной массы
по состоянию на конец года он составил 16.8%. Однако и этот уровень по-
прежнему оставался весьма низким.
Искусственный, "виртуальный" характер стабилизации внутренней и
валютной стоимости российского рубля вытекал из того, что эта стабилизация
не опиралась на реальный экономический рост, на увеличение рыночного
предложения товаров и услуг. Такое положение со всей очевидностью
