возможными, возникают особи, почти не способные производить потомство. Так,
например, в результате скрещивания ослицы и жеребца в редких случаях
удается получить гибридную особь (лошака). Более продуктивным оказывается
скрещивание кобылы с ослом, однако при этом почти бесплодными оказываются
их потомки (мулы).
Рассмотренные примеры свидетельствуют о том, что в противовес
утверждениям эволюционистов уже сама идея творения заключала в себе условия
последующего сохранения основных признаков биологических форм. По аналогии
с информационными свойствами письменных текстов можно предполагать, что эти
основные и неизменные признаки вида составляют порядка 80% информации,
заключенной в наследственных генетических кодах. Остальные 20% - это те
второстепенные признаки, котрые видоизменяются под воздействием внешней
среды.
Всякая аналогия, в том числе и аналогия свойств генетических и
письменных текстов, является приближенной, поэтому приведенные цифры (80% и
20%) могут характеризовать лишь примерное соотношение сохраняемых и
изменяющихся признаков тех или иных биологических форм. Тем не менее даже
чисто интуитивные оценки дают основания предполагать, что соотношение 80/20
должно соблюдаться в действительности : чтобы курица не превращалась в
утку, она должна сохранить около 80% признаков своего вида, а 20% включают
в себя изменение цвета перьев, размеров гребешка или клюва и т.п.
Имеющиеся научные данные подтверждают возможность адаптационных
изменений второстепенных признаков при условии сохранения тех основных
признаков, по которым осуществляется различение биологических форм.
Источник указанных ограничений находится на недоступных рациональной науке
самых высоких уровнях иерархической информационной структуры. Если за
нижний уровень иерархии информационно-энтропической модели принять
неорганические системы, то следующую ступень иерархической лестницы следует
соотнести с биологическими системами. Над ними находится следующий уровень
более сложно организованных интеллектуальных систем. А самым высоким
оказывается тот недоступный рациональному постижению уровень (логос), на
котором и формируются правила, которым подчиняются все нижележащие уровни,
то есть весь доступный нашим наблюдениям мир.
В сопоставлении с таким представлением об информационной структуре
мира становится особенно очевидной наивность попыток Дарвина и его
последователей объяснить эволюционное происхождение биологических видов в
результате отбора тех особей, преимущества которых возникли в результате
чисто случайных причин.
Критики теории Дарвина утверждали, что случайная изменчивость
способна только нарушить изначальную целостность организма как слаженно
функционирующей системы. В результате снижается их адаптация по отношению к
условиям существования, а следовательно, уменьшаются шансы на закрепление
эти случайно возникших признаков в последующих поколениях.
В ответ на подобную критику и сам Дарвин, и его последователи обычно
ссылались на длительность сроков биологической эволюции, которая, по их
утверждениям, исчисляется миллиардами лет. Неубедительность подобной
аргументации можно проиллюстрировать следующим наглядным примером.
Представим себе, что некий доморощенный «изобретатель», не имеющий
никаких представлений ни о принципах телевидения, ни о схеме имеющейся в
его распоряжении конкретной модели, решил, что он сможет получить
дополнительные телеканалы путем случайной перепайки концов внутренних
проводов. Чем больше времени будетдлиться подобная процедура, тем труднее
будет возвратить в рабочее состояние телевизор, над которым произведен
подобный эксперимент.
А ведь не только телевизор, но даже и самый совершенный из
современных компьютеров в отношении сложности не может идти ни в какое
сравнение с представителями даже самых простейших биологических форм. Ведь
не случайно даже самый сложный компьютер после отказа поддается
восстановлению, а любой живой организм после нарушения его жизненных
функций еще никто из людей не сумел «оживить».
Длительный срок эволюции не может служить аргументом, подтверждающим
возможность случайного возникновения ни новых полезных признаков, ни, тем
более, новых сложных и совершенных биологических форм.
Биосистемы настолько сложны по своей структуре и функциям, что есть
все основания предполагать, что все иерархические уровни их структуры могут
вносить свою лепту в процессы упорядоченного функционирования и
адаптационных изменений этих систем.
Об этом свидетельствуют, в частности, результаты новейших
исследований в области неравновесной термодинамики, исследующей механизмы
процессов самоорганизации неорганических систем.
Оказалось, что в системе, еще находящейся в состоянии равновесия,
которому соответствует предельный хаос движения молекул и атомов, уже
заложены потенциально так называемые атракторы – различные варианты
структур. Реализация этих структур произойдет только в том случае, если
какие-то внешние факторы заставят систему отклониться от равновесного
состояния, а затем случайные флуктуации направят процесс по одному из
заранее обусловленных путей .
И тут опять возникает вопрос, на который рациональная наука не в
состоянии дать ответ: кем же выбраны именно эти структуры? Кто запретил в
точках так называемых бифуркаций одни варианты формирующейся структуры, но
разрешил другие? Кто заложил структурные признаки симметрии и асимметрии,
одни и те же, или весьма сходные и для неорганических, и для живых систем ?
Еще раз подчеркнем, что, проводя исследования на различных
иерархических уровнях информационно-энтропийной спирали (т.е. на уровне
неорганических, биологических, интеллектуальных систем), наука способна
фиксировать лишь сами процессы функционирования различных информационных
структур, оставляя за скобками вопросы о том, почему они функционируют
именно так, а не иначе, где и как формируются правила, согласно которым в
результате координированного взаимодействия всех структурных уровней
иерархической спирали функционирует сложнейшая система -живой организм.
Сам собой напрашивается вывод, что эти правила могут формироваться
только на уровне Логоса, откуда они транслируются на все нижележащие уровни
и обеспечивают их согласованное функционирование и ту гармонию, которой
обладает всякий живой организм.
В поисках истоков этой гармонии некоторые ученые-эволюционисты готовы
признать правомерность телеологических эволюционных концепций . Но если у
эволюции биологических форм есть какие-то конечные цели, то они были заданы
изначально не кем иным, как Творцом не только всех биологических форм, но и
всей биосферы как цельного, гармонично функционирующего компонента земного
мира.
Не находит в науке ответа также вопрос о том, что может служить
стимулом самопроизвольного усложнения организмов, то есть движения по
ступеням иерархической лестницы от одноклеточных к многоклеточным, от
прокариот к эукариотам, от беспозвоночных к позвоночным и т.д. Борьба за
существование не может служить объяснением подобных тенденций, поскольку в
отношении выживаемости постейшие организмы не уступают сложнейшим. Здесь
приходится согласиться с известным английским публицистом Сэмом Батлером,
сказавшим однажды, что ни одна теория эволюции не отвечает на вопрос,
почему развитие биосистем должно идти в направлении не от слона к амебе, а
от амебы к слону.
ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ ТЕОРИИ ЭНТРОПИИ
1а. Функция энтропии была введена в термодинамику Р.Клаузиусом,
предложившим исчислять превращение энтропии по формуле:
|( S = |(Q |(1.1) |
| |T | |
где S - энтропия ;
Q - количество тепла ;
Т - абсолютная температура .
При передаче тепла ( Q от более разогретого тела с температурой Т1 к
менее разогретому телу с температурой Т2 превращение
энтропии ( S равно:
|( S = |- (Q |+ |+(Q |(1.2) |
| |T1 | |T2 | |
Из формулы (1.2) с учетом условия T1 > T2 следует вывод :
|( S > 0 |(1.3) |
| | |
Поскольку во всех физических процессах тепло перетекает
самопроизвольно от более разогретых к менее разогретым телам, условие (1.3)
приобретает силу физического закона, получившего название Второго начала
термодинамики.
Пока существует разность температур T1 – T2, часть теплового потока
может быть преобразована в полезную (антиэнтропийную) энергию либо в
естественно протекающих процессах (например, биологических), либо с помощью
тепловых машин.
При условии T1 = T2 энергия полностью утрачивает свои антиэнтропийные
свойства. Этот вывод был положен в основу теории тепловой смерти Вселенной.
Заметим, что сам термин «энтропия» был введен Клаузиусом,
образовавшим его от корня греческого слова «тропе», означающего
«превращение» с добавлением заимствованной из слова «энергия» приставки «эн-
».
1б. Предложенная Клаузиусом формула энтропии (1.1) не раскрывала внутренних
механизмов процессов, приводящих к возрастанию энтропии.Эта задача была
решена Л.Больцманом, предложившим исчислять энтропию идеального газа по
формуле :
|S = K H |(1.4) |
| | |
где K= 1,38 · 10 -16 эрг/градус – коэффициент Больцмана
Н - математическая энтропия.
Согласно Больцману, величина H определяется так :
|H = ln |N ! |(1.5) |
| |N1 ! N2 ! … Nk !| |
где N - общее число молекул газа, находящегося в рассматриваемом
объеме.
Ni - число молекул, движущихся со скоростями, соответствующими i-
ой ячейке условного пространства скоростей.
При этом 1= 1,2, ... К
( 1.6)
Условие (1.6) означает, что все N молекул распределены по
соответствующим ячейкам пространства скоростей, в количествах N1, N2, …
Nk,, учитываемых уравнением (1.5)
Согласно (1.5) перестановка молекул, находящихся внутри каждой из ячеек,
не влияет на величину Н . Отсюда следует, что подсчитанная по формуле (1.5)
величина Р соответствует числу возможных микросостояний системы (в
