"достоинствами", ему не присущими и т.д. При этом не исключена возможность обмана путем различных подделок и иных аналогичных действий. Необходимо подчеркнуть, что обманные действия (обман) с субъективной стороны характеризуется умыслом. При заключении сделки под влиянием обмана на решение потерпевшего воздействует неправильное представление, которое исключает возможность надлежащего формирования воли субъекта. Но в отличие от заблуждения, при обмане присоединяется еще одно обстоятельство, а именно умышленное, намеренное создание ложного представления у контрагента или умышленное намеренное использование уже имеющегося у него ложного представления в целях побуждения его к совершению сделки, которую он без обмана не совершил бы. При обмане привлекает к себе особое внимание деятельность обманувшего. В связи с этим надо подвергнуть анализу не только воздействие обмана на потерпевшего, но и по мнению Рабинович Н.В.[19], и поведение виновной стороны. Трудно не согласиться с этим мнением. Все же, несмотря на это, обман как основание для оспаривания сделки всегда должен оказывать определенное воздействие на психику потерпевшего, на его намерение заключить договор. Поэтому будет правильным и впредь относить сделки, совершенные под влиянием обмана, так же как и под влиянием угроз, насилия, существенного заблуждения, к сделкам оспоримым, а не к сделкам ничтожным.
Насилие есть давление на волю данного лица путем причинения ему физических или нравственных страданий[20].
Причем это давление может осуществляться как путем воздействия на данное лицо, так и его близких, с целью побуждения его к заключению сделки.
Физическое насилие и нравственные страдания здесь не являются самоцелью. Они направлены к достижению известного "психологического" результата - изъявлению вынужденной под влиянием насилия воли контрагента на совершение сделки.
Рабинович Н.В.[21] предлагает различать: a) Насильственные действия, которые приводят к полному параличу воли субъекта, превращают его в простое орудие деятельности другого лица.
Здесь нет ни воли, ни волеизъявления, нет вообще сделки и нет ее субъекта, ибо человек в данном случае выступает как объект, лишенный воли; b) Насилие, физическое принуждение, под влиянием которого совершается сделка.
Некоторые авторы (О.С. Иоффе, И.Б. Новицкий) не проводят должного различия между указанными двумя формами насилия, в результате чего приходят к неправильному выводу, будто лицо, совершившее сделку под влиянием насилия, по существу становится орудием чужой воли. На самом деле это правильно только в отношении первой из охарактеризованных выше форм насилия. При насилии давление на волю осуществляется путем непосредственного физического воздействия, в отличие от угроз будущим страданиям. Само слово "насилие" показывает, что предписывается физическое насилие, применение силы. Значение насилия как формы угрозы особенно наглядно тогда, когда сила применяется не к участнику сделки, а к 3-му близкому ему лицу, ибо, как бы близко ни было это третье лицо, участник сделки болевых ощущений не испытывает, а лишь желает избавить близкого человека от дальнейших, по существу страданий, угроза которыми с очевидностью явствует из факта уже совершенного воздействия. Насилие должно выражаться в незаконных, хотя и необязательно уголовно-наказуемых действиях. Оно не должно исходить непременно от стороны в сделке, однако участник сделки должен знать о примененном насилии и должен сознательно это использовать для понуждения к совершению сделки.
Угроза - психическое давление на волю лиц с будущим злом, возбуждение у
него страха с целью склонить к совершению сделки[22]. При заключении сделки
под влиянием угрозы соглашение дефектно вследствие воздействия не столько
на сознание, сколько непосредственно на волю потерпевшего путем применения
к нему психического принуждения[23]. Такое воздействие может быть более
эффективным, чем физическое принуждение. Однако, действуя даже под влиянием
страха, субъект выражает волю заключить сделку, совершает ее в результате
выбора меньшего из 2-ух зол. Поэтому неправильно говорит 0.С. Иоффе, будто
при угрозе отсутствует внутренняя воля и имеются только голое
волеизъявление, вообще не выражающее внутренней воли. Для
недействительности сделки безразлично, исходит ли угроза от стороны в
сделке или от 3-их лиц, используемых участником сделки в своих целях.
Достаточно даже, чтобы угрожавший применял угрозы, действуя не в интересах
участника сделки, но последний сознательно использовал это обстоятельство
для вовлечения потерпевшего в соглашение. Для рассматриваемых сделок
безразлично, относится ли угроза к благам потерпевшего или же к благам
другого лица, интересы которого настолько близки потерпевшему, что он готов
пойти на жертву - заключить нежелательную для него сделку. По своей целевой
направленности угроза тождественна насилию; посредством угрозы лицо желает
понудить своего контрагента к заключению сделки, которую при прочих равных
условиях он бы, конечно, не совершил.
Не всякая угроза может служить основанием для признания сделки
недействительной. Для этого необходимо наличие следующих признаков:
- связь между угрозой и заключаемой сладкой. Если такой связи нет, то угроза не может служить сама по себе основанием недействительности сделки. В таких случаях поведение лица, угрожающего другому, может быть квалифицировано по нормам других отраслей или институтов права (например, со ст. 207 УК РФ);
- реальность угрозы.
- Если угроза нереальна, то есть либо практически неосуществима, либо приведение ее в исполнение не повлечет и не может повлечь за собой причинение личного или имущественного вреда тому, в чей адрес направлена угроза, или его близким, то естественно, что она сама по себе не может быть основанием признанья сделки недействительной,
Реальность угрозы должна быть рассмотрена и разрешена не на момент судебного разбирательства, а применительно к условиям места, времени и иным существенным обстоятельствам совершения сделки. Одна и та же по своему содержанию угроза на различных людей может оказать различное по своему характеру психологическое воздействие и потому иметь неодинаковую значимость[24].
- умысел, направленный на неправомерное приобретение прав или сложение обязанностей, равно как и иное неправомерное удовлетворение интересов угрожающего.
Данный момент имеет свою внутреннюю (субъективную) и внешнюю
(объективную) сторону. Первая характеризуется тем, что угрожающий действует
умышленно, отдавая себе полный отчет в неправомерности своего поведения.
Если же умысла нет, то, естественно, нет угрозы.
Внешняя сторона данного момента характеризуется тем, что угрожая, лицо стремится без достаточных по закону оснований (неправомерно) приобрести в результате сделки (заключенной под влиянием угрозы) определенные имущественные выгоды права, сложить с себя обязанности, уйти от имущественной ответственности и т.п.. Посредством угрозы могут домогаться выгод не только имущественного, но и неимущественного порядка, Например, одно лицо, угрожая другому, стремится стать соавтором изобретения, литературного или научного произведения, в создании которого оно не принимало творческого участия. Формы угрозы и содержание сведений, которые могут быть разглашены в случае реализации угрозы, сами по себе не имеют существенного значения для признания сделки недействительной, поскольку они не затрагивают вопроса о реальности угрозы. Например, лицу, совершившему правонарушение или аморальный поступок, угрожают тем, что сообщают о его поведении в соответствующую организацию. В силу вышеизложенного, недействительной должна быть признана по суду каждая сделка» совершенная под влиянием угрозы, поскольку последняя содержит в себе отмеченные три признака,
Злонамеренное соглашение представителя одной стороны с другой. В данном случае предполагается наличие 3-х лиц, которые в силу имеющихся соглашений различным образом юридически связаны между собой.
Представляемый - это то лицо, которое поручает своему представителю совершить сделку от его имени и в его интересах;
Представитель - это то лицо, которое совершает сделки от имени представляемого.
Другая сторона - лицо, с которым представитель заключает сделку от имени представляемого.
При злонамеренном соглашении порок сделки определяется не только
расхождением между волей представленного и волеизъявлением представителя.
(Например, представитель совершает сделку в соответствии с указаниями
представленного, но по сговору с контрагентом не использует возможности
добиться более выгодных условий), но и злонамеренным оговором представителя
с контрагентом по сделке и, на основе этого сговора, нарушением интересов
представляемого.
Как указывает О. С. Иоффе[25], сделки совершенные в результате злонамеренного соглашения представителя с контрагентом, страдают тремя пороками; a) Волеизъявления представителя не соответствуют воле представляемого; b) 0б этом несоответствии знает контрагент; c) Представитель и контрагент вступили в сговор в целях обеспечивания своих интересов за счет интересов представляемого.
Для признания такого рода сделок недействительными достаточно одного факта злонамеренного соглашения между представителем и другой стороной независимо от того, была ли, например, извлечена какая-либо выгода этими субъектами или нет.
По точному тексту ст. 179 ГК сговор контрагента с представителем стороны приводит к оспоримости, а не к ничтожности сделки, ибо и в данном случае решающее значение придается согласию представляемого со сделкой, совершенной его представителем.
Стечение тяжелых обстоятельств является одним из специфических
оснований для признания сделки недействительной. Указанная специфичность
заключается в том, что закон требует для признания сделки недействительной
установления двоякого рода фактов, с наличием которых он связывает
соответствующие правовые последствия. Квалифицирующими для ст. 179 ГК
являются следующие факты:
- факты, относящиеся к причинам, вынудившими сторону к вступлению в сделку;
Под указанными обстоятельствами следует понимать исключительно тяжелое
имущественное положение гражданина, которое выражается прежде всего в
отсутствии денежных средств. Данное состояние может вызвано не только
положением лично самого гражданина, но и его близких;
- факты, относящиеся к содержанию сделки, характеризуют ее как совершенную на крайне невыгодных условиях.
Понятие краткие невыгодных условий заключает в себе два момента; объективный и субъективный.
Первый - отражает то, что по сделке произведена совершенно неэквивалентная передача, имущества, второй - очевидность этого обстоятельства для сторон. Отсутствие одного из них исключает применение ст. 179 ГК РФ.
Сделки гражданина, неспособного понимать значение своих действий или руководить ими. (ст. 177 ГК РФ).
Необходимо обратить внимание на указание закона о том, что признания соответствующей сделки недействительной может требовать только гражданин (а не юридическое лицо), который находился в момент совершения сделки в предусмотренном законом состоянии. Часть 1 ст. 177 ГК специально оговаривает, что такая сделка может быть признана недействительной, если она совершена гражданином хотя и дееспособным, но находившимся в таком состоянии, когда он не мог понимать значение своих действий или руководить ими. Из этого следует, что для применения ст. 177 ГК не требуется того, чтобы до совершения сделки лицо в установленном законом порядке было по суду признано ограниченно дееспособным или полностью недееспособным.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10
