3) истечение давностного срока прекращает только право на иск в материальном смысле, а процессуальное право на иск и субъективное гражданское право продолжают существовать;
4) последствия истечения исковой давности определяются в зависимости от субъектного состава правоотношения, к которому применяется давностный срок: в отношениях между юридическими лицами истечение срока влечет прекращение субъективного гражданского права, однако если хотя бы одной из сторон выступает физическое лицо, истечение исковой давности на существование субъективного гражданского права не влияет.
Различные взгляды на проблему о последствиях истечения давностного срока – следствие различных подходов ученых к понятиям «право на иск» и «субъективное материальное гражданское право».
В последние годы большинство исследователей пришли к обоснованному выводу, что истечением исковой давности регулятивное субъективное материальное гражданское право не погашается. Материально-правовым последствием истечения давностного срока является прекращение права на судебную защиту нарушенного субъективного гражданского права. Данная точка зрения представляется наиболее верной, исходя из существа объекта действия исковой давности.
По российскому законодательству субъективное материальное гражданское право с истечением давностного срока не прекращается, продолжает существовать[83]. Об этом свидетельствует, во-первых, ст. 206 ГК РФ, согласно которой должник или иное обязанное лицо, исполнившее обязанность по истечении срока исковой давности, не вправе требовать исполненное обратно, хотя бы в момент исполнения указанное лицо и не знало об истечении давности.
Спорной представляется также точка зрения, согласно которой исполнение, произведенное после отказа судом в иске по мотиву пропуска исковой давности должно быть признано исполнением, основанным на новом соглашении сторон[84].
Изложенные позиции уязвимы с точки зрения соответствия теории обязательств, поскольку непонятно, что представляют собой действия по предоставлению исполнения: юридический факт – основание возникновения нового обязательства или его содержание (тем и другим одновременно исполнение являться не может, т. к., прежде чем быть исполненным, обязательство должно возникнуть). Если считать основанием произведенного по истечении давностного срока исполнения новое соглашение сторон (сделку), то такое соглашение следует признать договором дарения, поскольку кредитор в рассматриваемом обязательстве не производит никакого встречного предоставления должнику. Следовательно, при совершении данной сделки должны соблюдаться требования о форме договора, правила о запрещении и ограничении дарения (ст. ст. 574–576 ГК РФ). С учетом положений закона о запрещении и ограничении дарения соответствующие сделки, совершенные коммерческими организациями, а также учреждениями и казенными предприятиями без согласия собственника, следует признать ничтожными, а имущество, переданное во исполнение таких сделок, – полученным кредитором без правовых оснований. Однако в силу прямого указания закона (ст. 1109 ГК РФ) исполнение по истечении исковой давности не является неосновательным обогащением. Кроме то го, в рассматриваемой трактовке правовой природы исполнения по истечении исковой давности неясными являются последствия нарушения сторонами нового обязательства прав другой стороны в правоотношении (каким образом должна осуществляться защита этих прав в случае нарушения: предоставляется ли сторонам новый давностный срок или данные права не могут быть защищены в судебном порядке и т.д.).
Доводом в пользу утверждения о сохранении регулятивного субъективного материального гражданского права после истечения давностного срока следует считать положения ст. 1109 ГК РФ, устанавливающей, что исполненное по истечении срока исковой давности неосновательным обогащением не является. Это означает, что основание для исполнения продолжает существовать и по истечении исковой давности.
Следующим аргументом в подтверждение сохранения регулятивного субъективного материального гражданского права за лицом, пропустившим давностный срок, является существование института восстановления исковой давности. Положения ст. 205 ГК РФ, наделяющей суд правом признать нарушенное право гражданина подлежащим защите и восстановить пропущенную истцом по уважительным причинам исковую давность, основаны на статусе суда как правоприменительного органа. Суд не наделен полномочиями по созданию регулятивных или охранительных субъективных гражданских прав для обратившихся за защитой лиц. Дополняет такую точку зрения положение ст. 8 ГК РФ о том, что основанием возникновения гражданских прав выступает факт установления их наличия (но не создания) судебным решением.
В качестве еще одного довода в пользу отстаиваемой трактовки материально-правовых последствий истечения давностного срока можно назвать норму п. 2 ст. 234 ГК РФ, предоставляющую давностному владельцу право на защиту своего владения только против третьих лиц, неимеющих прав на владение имуществом в силу иного предусмотренного законом или договором основания, но не против правообладателя. Это положение подтверждает, что лицо, не могущее восстановить свое владение имуществом в судебном порядке, автоматически не утрачивает право собственности и против него давностный владелец бессилен защищаться, поскольку титул (основание) владения в данном случае сохранен за собственником. Таким образом, сохранение за лицом, пропустившим давностный срок по виндикационному иску, права собственности означает, что если задавненное имущество каким-либо образом окажется в фактическом обладании его собственника, правомерность действий которого в данном случае значения не имеет, т.е. правомочие владения соединится с фактическим обладанием вещью[85], давностный (беститульный) владелец не сможет применить против собственника меры принудительного воздействия.
Итак, в результате истечения давностного срока регулятивное субъективное материально гражданское право становится не обеспеченным принудительной (исковой) защитой, а корреспондирующая ему юридическая обязанность превращается в так называемое «натуральное обязательство»[86]. Однако дальнейшая судьба не обеспеченного исковой защитой права законом не решается: как долго регулятивное субъективное материальное гражданское право может существовать, входит ли в состав наследственной массы, может ли переходить к другим лицам по возмездным и безвозмездным сделкам (уступки права требования, купли-продажи, мены, дарения), может ли быть вложено в уставный капитал юридического лица и т.п., иными словами, сохраняет ли право свойства, присущие ему до истечения исковой давности.
Решить данную проблему при существующем правовом регулировании непросто. Законом установлен запрет зачета задавненных требований (абз. 2 ст. 411 ГК РФ)[87], однако данное правило не согласуется с концепцией сохранения за лицом, пропустившим исковую давность, регулятивного субъективного материального гражданского права, отраженной в других нормах закона (ст. ст. 206, 1109 ГК РФ). Кроме того, действующее гражданское законодательство не устанавливает ограничений в отношении уступки задавненного права требования: ст. 386 ГК РФ предусмотрено, что должник по такому требованию может выдвигать против нового кредитора те же возражения (включая возражение о пропуске давностного срока), которые он имел против первоначального кредитора к моменту получения уведомления о переходе прав по обязательству к новому кредитору.
В литературе советского периода была высказана точка зрения, что обязательство, по которому истекла исковая давность, не может быть принято к зачету, обеспечено залогом, поручительством, т. к. не является «действительным требованием»[88]. Это утверждение не представляется бесспорным. Невозможность реализации права требования в принудительном порядке не означает, что оно недействительно или прекратилось, поскольку основание его возникновения имеется, срок существования права требования не истек. Следовательно, если требование существует, препятствий к его зачету нет (при условии, что оно является встречным, однородным, и срок его исполнения наступил). Залогом или поручительством по смыслу ст. ст. 334, 361 ГК РФ могут быть обеспечены обязательства до их нарушения, т.е. до того, как начала течь исковая давность. Поэтому вопрос об обеспечении исполнения обязательств после истечения давностного срока не возникает.
Учитывая, что истечение исковой давности не влияет на судьбу регулятивного субъективного материального гражданского права, а влечет лишь прекращение охранительного права на защиту, можно утверждать, что регулятивное право после истечения исковой давности сохраняется в неизменном виде, однако не может быть защищено в судебном порядке. В связи с этим возникает вопрос о целесообразности признания существования таких прав, ведь, несмотря на отсутствие в настоящее время в законе общего запрета или ограничения по распоряжению субъектами гражданского оборота принадлежащими им задавненными правами, в силу невозможности их защиты в принудительном порядке такие права становятся экономически неликвидными, невостребованными в гражданском обороте, а потому «мертвыми», не способными каким-либо образом повлиять на имущественное положение их обладателя.
В отношении обязательственных прав, принадлежащих юридическим лицам, вопрос об их дальнейшей судьбе (после установления невозможности принудительной защиты) решен законодательством о бухгалтерском учете: согласно п.п. 77–78 Положения по ведению бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности в РФ, утв. Приказом Минфина России от 29.07.98 г. №34н[89] и п. 123 Инструкции по бухгалтерскому учету в бюджетных учреждениях, утв. Приказом Минфина России от 30.12.99 г. №107н[90] дебиторская и кредиторская задолженность, по которой истек срок исковой давности, списывается по каждому обязательству отдельно на основании данных проведенной инвентаризации, письменного обоснования и приказа (распоряжения) руководителя организации. Таким образом, с момента списания указанной задолженности в установленном порядке, соответствующее «неликвидное» регулятивное субъективное материальное гражданское право прекращается.
В отношении обязательственных прав физических лиц, а также вещных прав как физических, так и юридических лиц закон никаких указаний не содержит. Между тем, урегулирование вопроса о судьбе задавненных прав и имущества представляется весьма важным не только с экономической точки зрения (для установления определенности имущественного положения гражданина или организации, а также связанных с ними третьих лиц), но имеет существенное правовое значение, поскольку позволяет достичь цели института исковой давности (упорядочения гражданского оборота, внесения ясности в правоотношения его субъектов, в которых всегда заинтересованы как участники оборота, так и государство).[91]
В любом случае, при отсутствии в советском законодательстве института приобретения права собственности по давности владения, проблема определения судьбы задавненного имущества требовала решения, поскольку для содержания любого имущества требуется вложение средств заинтересованного в нем лица, ибо с течением времени повышается риск не только утраты экономической ценности, но и превращения имущества в общественно опасное.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16
