Налицо противоречие: чтобы обеспечить соответствие расклада голосов в парламенте электоральной поддержке разных партий, вводится принцип пропорционального представительства партий в представительном органе; теперь же этот принцип для недостаточно крупных партий отрицается. Тем самым значительная часть избирательного корпуса, голосовавшего за эти партии, оказывается в парламенте не представленной; их голоса «теряются», вернее, идут на пользу другим, более удачливым конкурентам. Однако даже введение заградительного барьера отнюдь не обязательно укрепляет парламент; и правительство, прямо или косвенно зависящее от поддержки парламентом его ключевых начинаний, опять же вынуждено иметь дело с сегментированным и полицентричным законодательным органом, не имеющем стабильного большинства. Когда мы стремимся «усовершенствовать» пропорциональную систему, прибегая к сознательным ее искажениям, то лучше, видимо, начинать этот процесс все же с другой стороны. Если наша цель - гарантировать постоянное правительственного большинства в представительном органе - но, принимая во внимание существующую в стране партийную систему, очевидна бесперспективность попыток любой из партий/предвыборных блоков самостоятельно завоевать 50%+1 парламентских мандатов, то можно провести перебаллотировку (второй тур), где избирателю предлагается сделать выбор между двумя партиями, получившими наибольшее число голосов. Партия-победитель добавляет к тем мандатам, которые причитались бы ей при обычной системе, дополнительные, с тем, чтобы ее фракция составляла половину плюс один депутат. Распределение мест между всеми остальными партийными списками проводится в соответствии с результатами первого голосования. Можно попытаться обойтись и без повторного голосования.
При система пропорционального представительства на первый план выходит относительная (процентная) поддержка партии со стороны электората. Чем выше (в сравнении с другими партиями и коалициями) доля бюллетеней «за» эту партию в общем числе проголосовавших, тем шире она должна быть представлена в парламенте. Однако в силу ряда факторов точное соотношение процента поданных за партию голосов и процента мандатов практически недостижимо. Идеальная пропорция невозможна. При всех способах и формулах распределения приходится в большей или меньшей степени принимать во внимание остатки голосов. Это вынужденный шаг, но он искажает принцип пропорционального представительства. Механизм искажений наиболее явственно виден при использовании правила наибольших остатков, которое, как было отмечено ранее, считается наиболее пропорциональной моделью распределения. В самом деле, в первых двух примерах партия А получает на основе этого правила 2 мандата, а Г - один. При этом за первую отдали свои голоса в три раза больше избирателей, чем за вторую (35:10). При строгой пропорциональности ей полагалось бы в таком случае не 2, а 3 мандата. То же самый результат был получен и при одной из разновидностей метода делителей (Приложение 5). В остальных примерах, иллюстрирующих методы распределения, которые считаются наиболее выгодными для крупных партий (приложение 3 - квота Империали; приложение 4 - метод делителей Д’Ондта), Г осталась без мандата, зато 2 мандата получала вторая крупнейшая партия Б. Обе теперь имеют одинаковое число мандатов (по 2) при том, что за лидера проголосовало на 10 или в 1,4 раза больше избирателей, чем партию, пришедшую второй.
Если наша цель - содействовать образованию устойчивой партии большинства - следует передавать мандаты, оставшиеся вакантными при первом распределении тому списку, абсолютная поддержка которого избирателями наибольшая. В самом деле, любой из остатков, на основе которых и проводится второе (дополнительное) распределение, меньше, чем установленная для всех единая «цена» мандата (избирательная квота). Вместо того, чтобы устанавливать «премию для меньшинства» в виде предоставления дополнительных мандатов по «пониженной цене» (на основе остаточных голосов, меньших избирательной квоты), можно в данном случае избрать противоположный сценарий - отдавать свободные после первого распределения мандаты партии, получившей наибольшее число голосов избирателей. Таким образом, для первого (основного) распределения мест действует принцип пропорционального представительства; для второго (остаточных мандатов) - принцип большинства.
Для победы на выборах в результате требуется не только относительная, но и абсолютная поддержка партий со стороны избирателей. Безусловно, такой метод искажает пропорциональность к выгоде крупных партий. В то же время он позволяет отказаться от введения искусственного и имеющего фактически дискриминационный характер заградительного пункта, который еще более искажает пропорциональность, лишая представительства в целом большие группы избирателей (проголосовавшие за партии, не достигшие 5%, меньшего или большего порога голосов в масштабе страны). Поскольку на лидерство в стране обычно претендуют две (реже большее число) партии, введение такого правила будет содействовать развитию двухпартийной системы: не только для самых мелких, но и для средних партий и группировок во избежание потерь потенциальных мандатов (поскольку остатки голосов более не учитываются) становится выгоднее блокироваться и вступать в коалиции с одной из ведущих партий-лидеров, которая способна набрать большинство голосов и «собрать» нераспределенные мандаты. Пропорциональная система с премией для большинства установлена в Греции, однако правила распределения там более сложные и отличаются от описанной выше модели.
Несмотря на сказанное выше, неспособность действующих моделей пропорциональной системы в большинстве случаев преобразовать голоса избирателей в стабильный, способный сформировать устойчивое однопартийное правительство большинства парламент (разумеется, без учета описанных выше искусственных искажений), наряду отмеченными ранее проблемами, рядом других основополагающих условий (одно из важнейших - наличие развитой многопартийной системы, массовых и располагающих общенациональной поддержкой, политических партий) в последнее время несколько снизили привлекательность этого метода, в том числе в глазах рядовых избирателей, и побуждают некоторые страны вновь обратить свои взоры к наиболее старой, но не ставшей от этого устаревшей, избирательной системе - системе большинства (или мажоритарной избирательной системе). Последняя может использоваться либо самостоятельно, либо в сочетании с системой пропорционального представительства - в ФРГ, Италии, Венгрии, Мексике, Грузии, России, на Украине (так называемые смешанные системы, имеющие множество разновидностей).
Показателен опыт Италии. Используемая в течение 40 лет и даже дольше на парламентских выборах пропорциональная избирательная система несет немалую долю ответственности за частые правительственные кризисы в этой стране, что дало основания говорить о «кризисе пропорционализма в Италии». В конце концов не референдумах 1991-1993 г. подавляющее большинство граждан высказались за преимущественное использование мажоритарной системы. Так, во время референдума о реформе избирательной системы по выборам верхней палаты итальянского парламента (Сената) «да» реформе сказали почти 90% проголосовавших граждан. В результате в настоящее время почти 3/4 состава этого органа избираются по одномандатным округам. Примерно такое же соотношение существует теперь и при выборах Палаты Депутатов (нижней палаты парламента Италии).
Главным недостатком мажоритаризма считается то, что он существенно искажает волю избирателей, ставит в особо благоприятные условия крупные партии; в то время как пропорциональная система правильнее отражает предпочтения электората. Это верно в принципе. Тем не менее сравнительные исследования «индекса пропорциональности» избирательных систем различных западных стран с длительными демократическими традициями показали, что практический опыт применения обеих систем в этих государствах лишь частично подтверждает данный вывод. Действительно, наивысшее значение «индекса пропорциональности» наблюдалось в странах с пропорциональной системой: 99% (Австрия), 98% (Швеция), 97% (Дания). До своей минимальной отметки «индекс пропорциональности» опускался в странах, применяющих те или иные разновидности мажоритаризма: 79% (Франция), 80% (Новая Зеландия), 85% (Великобритания). Однако, как видно, и здесь он достигает довольно высокой отметки. Кроме того, в некоторых странах, применяющих мажоритарную систему, величина данного индекса оказалось выше многих государств с пропорциональной системой: США - 94%, Канада - 88%, в то время как в Бельгии (пропорциональная система) индекс пропорциональности равнялся 91%; в Испании отступления от пропорционального распределения парламентских мандатов достигали 17% (индекс пропорциональности - 83%) [30].
Пропорциональная избирательная система имеет много достоинств. Главное из них то, что она отражает распределение политических симпатий в стране. Однако как показала практика Итальянской Республики, система имеет и недостатки. К их числу относится то, что избиратели на протяжении десятка лет голосовали за одни и те же полюбившиеся им партии, а поскольку эти партии выдвигали практически одних и тех же кандидатов, в стране не было смены «политической крови»: одни и те же люди десятками лет заседали в парламенте, обрастали нужными и ненужными связями, возникала коррупция и т.д. Пропорциональная система при длительном ее применении обнаружила ряд негативных моментов. Чтобы избежать этого, в некоторых странах применяют обе системы: и мажоритарную, и пропорциональную. Такое явление называется смешанной избирательной системой, которая будет рассмотрена ниже.
Аналогично системе пропорционального представительства известны и широко применяются целый ряд ее моделей, разновидностей. О них и пойдет речь на следующих страницах.
Очень часто в жизни, когда нам необходимо принять решение, имеется возможность выбирать его из нескольких альтернатив. Обладая рядом вариантов решения какой-либо проблемы, мы стремимся выбрать из них наилучший, тот, который, как мы считаем, в наибольшей степени отвечает нашим целям и интересам. При этом во многих случаях можно произвести градацию альтернативных вариантов по степени их желательности, полезности, предпочтительности - определить порядок предпочтений, наши преференции (от латинского praeferentia).
Например, из трех существующих и известных нам альтернатив ( 3 способа добраться до места работы; 3 возможных места проведения отпуска; 3 однотипных товара, из которых нужно приобрести лишь один и т.п.) первая признана лучше, чем вторая, а вторая - предпочтительнее третьей. В результате мы поступаем по первому сценарию (если он, конечно, возможен). Когда из нескольких вариантов поведения можно выбрать только один (альтернативы взаимоисключают друг друга), то человек будет стремиться выбрать наилучший с его точки зрения; если доступны два из нескольких, то будут избраны два наиболее предпочтительных и т.д. На этом нехитром правиле основывается метод преференциального голосования, который устанавливается законодательством ряда стран для формирования некоторых выборных органов, и даже для избрания президента (Индия). Президент этой страны избирается не прямыми всенародными выборами, а особой избирательной коллегией, состоящей из избранных народом депутатов двух палат федерального парламента и законодательных органов штатов. Косвенным путем (через коллегию выборщиков) избирается и президент США.
Существует несколько разновидностей преференциального голосования.
Во-первых, метод преференций применяется во многих странах для исправления такого дефекта пропорциональной системы партийных списков, как отсутствие у избирателя права определять не только партийный, но и персональный состав представительного органа. Таково положение при системе жестких списков, применяемой в Израиле, ФРГ, Российской Федерации. Избиратель голосует за партию (или иное избирательное объединение), а кто конкретно будут представлять эту партию в парламенте - дело партийных органов, утверждающих список, но не избирателя. Если партия получила 5 мандатов, то автоматически они переходят к кандидатам, стоящих под номерами 1-5 в соответствующем избирательном списке. Отдавая решение вопроса о будущем составе представительного органа на откуп партийному руководству, законодатель вольно-невольно способствует установлению партийной олигархии, которая может сложиться как при однопартийной, так и многопартийной системе. Если же весь состав парламента формируется исключительно по пропорциональной системе, то законодательство большинства стран предусматривает наделение граждан оказывать предпочтение (преференцию) не только партиям, но и конкретным кандидатам. При системе гибких списков (применявшейся, например, на выборах в Бельгии) избиратель может использовать свой голос двумя способами: поддерживая партию А, он либо ставит «крестик» на вершине списка, либо делает то же самое напротив фамилии одного из кандидатов. В последнем случае он голосует и за партию (в список которой внесен данный кандидат), и за отдельного (наиболее предпочтительного для него) ее представителя. В «копилку» партии А будут засчитаны и те, и другие голоса. При этом, однако, оказывая предпочтение (преференцию) одному из кандидатов партии под номером 2, 3 и т.д., он тем самым выражает несогласие со списочной расстановкой, утвержденной самой партией. Распределение общего количество мандатов, завоеванных партией, теперь проводится с учетом преференциальных голосов отдельных ее представителей: чем больше избирателей предпочли лично данного кандидата, тем выше он поднимается по списку, тем больше его шансы на избрание. В результате депутатом может стать кандидат, которому его партия отвела место в последних рядах списка, но оказавшийся лично более популярным, чем кандидаты, получившие от партии высшие (привилегированные) номера.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13
