В самом начале 90-х гг. проблема правового статуса Каспия определялась больше юридическими соображениями, поскольку Новые Независимые Государства (ННГ) на Каспии не являлись участниками прежних договоров. Этот факт во многом определил их дальнейшую позицию на переговорах по правовому статусу Каспия. Не имея никаких исторических обязательств, новые прикаспийские страны (НПС) – Азербайджан, Казахстан, Туркменистан были свободны в своих действиях. Кроме того, в новой геополитической ситуации, которая стала складываться в регионе в 90-х гг., условия договоров не отвечали ни политическим, ни экономическим интересам новых прикаспийских «игроков», тем самым, побуждая их к активным действиям.
Пока Государства Каспийского региона (ГКР) ищут консенсус в вопросе определения статуса Каспийского моря и механизмы решения спорных вопросов, регион превращается в объект влияния других стран. Мировые игроки на пространстве Каспийского региона видят своей целью, включение его в сферу своего влияния[13].
Например, США устанавливают контроль над основными транспортными и энергетическими объектами в районе Каспия (проект TRACECA, трубопровод Баку-Джейхан), предпринимают попытки «балканизации» центральной части Евразии, выстраивая линию Балканы – Кавказ – Центральная Азия. Идея Бжезинского о создании «Евразийских Балкан» становится лейтмотивом нынешней политики США на евразийском пространстве, в основе которой – дробление государств, поддержание существующего там «геополитического плюрализма», недопущение превращения России в сильное государство Евразии. Ныне «тлеющими» конфликтными очагами в регионе являются Карабах, Абхазия и Южная Осетия, Афганистан и Чечня, образующие полумесяц под подбрюшьем России, которые не остаются без пристального внимания Вашингтона.
Совершенно очевидно, что США превращаются в ведущего геополитического игрока в Черноморско-Каспийском регионе. Планы США по освоению Каспия вписываются в новую национальную энергетическую стратегию администрации Дж. Буша-младшего, которая предусматривает установление контроля за основными районами нефтедобычи в мире, официально именуемого как «контроль над глобальным энергетическим равновесием». Стратегией предусматривается рост в США потребностей в нефти на ближайшие 20 лет на 33 %, природного газа – более чем наполовину.
По представлениям Белого Дома, США не могут стоять в стороне от локальных конфликтов в зонах жизненно важных стратегических интересов, к которым относится и Черноморско-Каспийский регион. Основные заявленные цели американской политики в регионе выглядят следующим образом:
обеспечить не только независимость и суверенитет закавказско-каспийских государств, но так же максимально их дистанцировать их от России;
параллельно ставить государства каспийского региона в зависимость от США, используя неопределенность статуса Каспийского моря, межгосударственные разногласия и разнородность народов проживающих в регионе[14];
увеличить и диверсифицировать мировые источники энергии, создав условия для максимального управления ими и контроля;
обеспечить региональную интеграцию черноморско-каспийских государств в противовес российским интересам;
поддерживать нефтяные компании США, ведущие здесь свой бизнес;
оказывать давление на Иран в целях изменения политики в этом государстве.
В 1999 г. в Анкаре под патронажем американского посольства открыт Каспийский финансовый центр (КФЦ) для оказания помощи в финансировании нефтяных и газовых проектов в Турции, Центральной Азии и Закавказье и для максимального увеличения американского коммерческого участия в разрабатываемых проектах. Центр стал для Вашингтона удобным механизмом проникновения в регион, влияния на составляющие его страны и создание плацдарма на будущее[15].
Значимость Черноморско-Каспийского региона стала для США настолько весомой, что проблемы Каспия были выделены американской администрацией в отдельное направление внешней политики. Были созданы специальный отдел по региону и целевая группа в составе Совета национальной безопасности при президенте США, учрежден пост специального советника президента и госсекретаря по вопросам энергетики Каспийского региона. ЦРУ создало специальное оперативное подразделение по отслеживанию политических процессов в прикаспийских странах. Разработкой каспийской стратегии Вашингтона в настоящее время занимаются несколько сот специалистов в администрации, конгрессе и научно-исследовательских центрах США.
США заложили основы новой экономической политики в Прикаспийском регионе. Они стали включать в сферу своих интересов не только региональные страны, но и остальные государства Центральной Азии и Кавказа (Киргизию, Таджикистан, Узбекистан, Грузию), перешли к наращиванию военной составляющей в своей стратегии на Каспии, переориентировались с поддержки своего частного капитала на активное доминирование государственных структур. Произошло слияние геополитических, военных и экономических интересов, что, возможно, приведет в будущем к реализации здесь так называемой политики агрессивного предпринимательства.
Один из важнейших элементов стратегии США в Каспийском регионе - создание новой архитектуры трубопроводов. Причем желательным условием, которого администрация США придерживалась с самого начала, выдвигалось то, чтобы новые маршруты не проходили по российской и иранской территориям. По мнению Вашингтона, Турция должна служить воротами для выхода каспийской нефти на западные рынки[16]. США раз за разом командируют в регион своих высокопоставленных представителей для корректировки в «свою пользу» ситуацию в регионе.
Так, помощник госсекретаря США по делам Южной и Центральной Азии Ричард Баучер побывал в Астане. Первый зампомощника госсекретаря США Стивен Манн – в Ашхабаде. Зампомощника госсекретаря США Мэтью Брайза – в Баку. Появление десанта на берегах Каспия перед саммитом G 8, на котором Россия будет раскритикована за энергетическую монополию в Европе, было ожидаемо, как отмечалось в Независимой газете[17].
Кстати, еще раньше, в Баку был направлен официальный представитель госдепартамента США по Каспийскому региону – Стивен Манн (специалист по «управляемому хаосу»), который в госдепартаменте США является специальным переговорщиком по Нагорному Карабаху и конфликтам в Евразии, а также занимает должность старшего советника госсекретаря по вопросам дипломатии в сфере энергетики Каспийского бассейна[18]. Если его деятельность на Кавказе пойдет по намеченному Соединенными Штатами плану, то на Кавказе следует ожидать – «стабильная нестабильность».
Главной задачей своей поездки американские эмиссары считают убеждение президентов, в первую очередь Казахстана и Туркмении, (Азербайджан давно их союзник), в необходимости транспортировки энергоносителей в обход России. Задачи при этом у каждого из них различной сложности. Тема переговоров с президентами трех стран, по сути, одна – строительство Транскаспийского газопровода по дну Каспийского моря, статус которого все еще остается неопределенным. Лидеры региона не отказываются и от Американо-европейских предложений, по договору о строительстве Прикаспийского газопровода – магистрали, повторяющей маршрут нынешнего трубопровода, обеспечивающего поставки центральноазиатского газа в европейском направлении через территорию России. В частности, недавно президент Туркмении Гурбангулы Бердымухаммедов в торжественной церемонии лично заложил камень в строящийся газовый терминал на Каспийском побережье.
И то, что неопределенность статуса Каспия делает юридически незаконным его использование в многосторонних проектах, США игнорируют. Так, Мэтью Брайза незадолго до визита в Баку говорил о том, что это не так уж важно, поскольку, несмотря на нерешенность проблемы, прикаспийские страны активно осваивают прибрежные земли. Опытный дипломат не мог не знать о пятистороннем соглашении (Россия-Казахстан-Туркмения-Азербайджан-Иран)[19] о фактическом моратории по Каспию вплоть до заключения пятистороннего договора о принципе его деления на секторы.
При этом американцы особенно активно хотели бы поучаствовать в обсуждении вопроса о разделе Каспия именно сейчас, когда Вашингтон и ряд стран Евросоюза пытаются протолкнуть идею о прокладке нового газопровода под Каспием. Эта труба подаст природный газ из Казахстана и Туркменистана в Азербайджан, и далее по трубопроводу через Турцию в Средиземноморье на рынки стран Западной и Восточной Европы.
Кстати, Соединенные Штаты считают, что статус Каспия может стать некой разменной картой и в игре Ирана по продолжению своей ядерной программы. При усилении давления Запада и США, а также МАГАТЭ на Иран, эта страна вполне может полностью заблокировать любые инициативы по Каспию, похоронить все попытки того же ЕС как-то оживить идеи прокладки трубопроводов из Центральной Азии через Закавказье к берегам Средиземноморья[20].
Создание СНГ обеспечило благоприятные условия для становления и укрепления новых суверенных государств, способствовало выбору каждым из них собственной модели государственного устройства, политического и социально-экономического развития, оно предупредило или ослабило многие негативные процессы, связанные с расчленением Советского Союза и нарушением традиционных связей между его частями. Так, получило развитие региональное торгово-экономическое сотрудничество и приграничная торговля, охватившие около 40 регионов стран СНГ. За годы существования СНГ принято более 1000 правовых актов, подписанных главами государств или правительств (по результатам инвентаризации на Минском саммите 2000 г. 358 из них признаны прекратившими действие)[21].
Вместе с тем масштабы и темпы интеграции в рамках СНГ свидетельствуют о его слабой эффективности. Более того, поиск новых форм сотрудничества порою ведет к снижению уровня согласованности в действиях участников Содружества. На его политическом и экономическом пространстве образовались различные региональные объединения: Союзное государство Беларуси и России, Евразийское экономическое сообщество (Белоруссия, Казахстан, Киргизия, РФ и Таджикистан), Центрально-азиатское экономическое сообщество (Казахстан, Киргизия, Таджикистан и Узбекистан), ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан и Молдова), «Шанхайская организация сотрудничества», ОДКБ. Но тем не менее каковы бы ни были цели этих организаций, они не учитывают специфику Каспийского региона. Да и активность США в регионе ведет к пассивности этих организаций на пространстве Каспия.
Вокруг всего Прикаспийского региона и Каспийского моря сложился принципиально новый геополитический и геоэкономический расклад, Каспийский регион приобрел статус регионального геополитического пространства, в связи с этим и сама «природа» сегодняшнего политического расклада на Каспии требует создания некой структуры или организации объединяющей прикаспийские государства.
Еще в середине 90-х гг. ХХ в., Иран на одной из Конференций каспийских государств выступал с инициативой подготовки договора о региональном сотрудничестве на Каспийском море. Представители Ирана предлагали создать региональную организацию, способную решить все вопросы, касающиеся освоения Каспия и его ресурсов[22]. В России данное предложение было встречено с настороженностью, поскольку в нем усматривали стремление Ирана оттеснить Россию. В этой ситуации Россия должна была бы активизировать свои действия, ибо инициативу могут перехватить другие.
