Наибольший интерес вызывает положение теории об обособленном имуществе как его основе. В настоящий момент, имущественная обособленность является одним из определяющих признаков[39] который закреплён в определении юридического лица, данном в ст 33: « Юридическим лицом признается организация, которая имеет на праве
собственности, хозяйственного ведения или оперативного управления обособленное имущество …» Более того как уже упоминалось выше возможность создания юридического лица единственным учредителем, предусмотренная многими современными законодательствами возвращает актуальность теории персонифицированного имущества, ибо людской субстрат в одночленных корпорациях не играет важной роли. В условиях, когда персональный состав участников и организационная структура нескольких юридических лиц идентичны, только имущественная обособленность может служить целям их различения.
В пятидесятые и последующие годы известное распространение получила теория, сторонники которой, ограничиваясь констатацией того, что юридическое лицо — это социальная реальность. В сущности её авторы отказываются от попыток выявить его людской субстрат. Эта теория известна в цивилистической науке как теория социальной реальности юридических лиц. Ее придерживались, в частности, Д.М. Генкин, О.А. Красавчиков, Б.И. Пугинский, В.А Рахмилович, Б.Б. Черепахин. Противники этой теории не без оснований указывали на то, что задача цивилистики состоит в том, чтобы выявить специфические признаки юридического лица как социальной реальности, поскольку не всякая социальная реальность есть юридическое лицо.
В советский период существовала и “Теория государства”, разработанная С. И. Аскназием. Она основывается на положении о том, что за каждым государственным предприятием стоит собственник его имущества — само государство. Следовательно, людской субстрат юридического лица нельзя сводить к трудовому коллективу данного предприятия. Государственное юридическое лицо — это само государство, действующее на определенном участке системы хозяйственных отношений.
Справедливо нужно отметить, что существовали и другие теории среди которых есть как те, след которых можно заметить в законодательстве РК, так и те которые в связи с излишней теоретичностью[40] послужили лишь делу раскрытия многогранности правосубьектности и содержании[41] юридического лица.
Правосубъектность юридических лиц
§1. Понятие правосубъектности.
Определение термина «правосубъектность» уже было дано выше. Но следует отметить, что подход к его содержанию, в частности к элементам, из которых он состоит, в научной литературе не однозначен.
Отдельные авторы не стараются дать определение правосубъектности, лишь отмечая, что она является собирательной категорией. Есть авторы, которые в своих работах стараются не упоминать данный термин. Анализ источников, где упоминается о правосубъектности даёт, возможность сделать вывод, что содержание правосубъектности зависит от элементов, которые разные авторы считают составной частью данного термина.
В связи с этим, существует две позиции. В соответствии с первой, правосубъектность включает в себя два элемента – правоспособность[42] и дееспособность. Под первой понимается признаваемая государством возможность иметь предусмотренные законом права и обязанности, способность быть их носителем[43].При этом различают общую, отраслевую и специальную правоспособность[44]
Общая, представляет собой принципиальную возможность лица иметь любые права и обязанности из числа предусмотренных действующим законодательством, хотя фактическое обладание теми или иными правами может наступить лишь при определённых условиях.
Отраслевая даёт возможность приобретать права в тех или иных отраслях права[45].
Специальная правоспособность, определяется целями и задачами их деятельности, зафиксированными в соответствующих уставах и положениях[46].
Под дееспособностью понимается способность осуществлять права и обязанности своими личными действиями, отвечать за последствия, быть участником правовых отношений[47]. Важно подчеркнуть, что данным определением охватывается также и деликтоспособность.
Вторую позицию защищают авторы, настаивающие на том, что кроме правоспособности и дееспособности в правосвбъктность входят и другие элементы. Здесь обычно предлагается или наиболее распространённый трёх элементный состав (правоспособность, дееспособность, деликтоспособность[48]) или четырёх элементный (правоспособность, дееспособность, диликтоспособность, вменяемость[49]). Последний в отношении юридических лиц не применим, так как получил распространение лишь в Уголовном праве в связи с чем, для темы настоящей работы интереса не представляет. Касательно первого состава, при рассмотрении его содержания можно заметить, что на самом деле никакого нового элемента нет, просто авторы, которые его придерживаются из дееспособности выделили деликтоспособность[50].
Думается второй подход в последнее время становится более рациональным. Так как усложнение и развитие общественных отношений может привести к образованию субъектов гражданского права, которые обладая правоспособностью и дееспособностью возможно не будут обладать деликтоспособностью[51]. Так например, уже на сегодняшний день можно сомневаться в полной деликтоспособности отдельных видов юридических лиц. Деликтоспособность учреждений[52], казённых предприятий[53], а также полного и коммандитного товарищества можно назвать частичной. Для обеспечения ответственности по их обязательствам привлекаются учредитли. При этом в зависимости от имеющегося у них имущества, их можно разделить на те, которые несут ответственность всем своим имуществом (полное и коммандитное товарищества) и те которые несут её в рамках находящихся в распоряжении денег (Учреждения и Казённое предприятие).
Если касаться применения самого термина правосубъктность в отношении юридического лица, то некоторые авторы в его использовании проявляют осторожность. На основании вышерассмотренного, можно было бы предположить, что это происходит из-за дефектности одного из элементов правосубъектности (деликтоспособсности) у отдельных видов юридических лиц, но это не так. Дефектность деликтоспособности у рассмотренных субъектах в литературе не упоминается[54]. Можно сделать другое предположение. Авторы осторожны в употреблении термина так как он не содержится в гражданском кодексе. В Главе второй параграфе втором который называется юридические лица, в отличие от параграфа, посвящённого физическим лицам, не упоминается о дееспособности. Нет упоминания и о термине деликтоспособность. Единственный элемент правосубъектности который применяется к юридическим лицам – правоспособность. Видимо в связи с этим при раскрытии правосубъектности юридического лица ряд казахстанских авторов использует термин правоспособность[55], хотя, например оглавление своих работ термином правосубъектность у О.С.Иоффе и .И.П. Грешникова никаких сложностей не вызывало.
Думается позиция последних более устойчива, так как они могут называть определения своими терминами, не идя на компромисс, пытаясь объяснить это недочётом законодательства. Так например Грешников определяет правосубъектность как: право- и дееспособность организации, которую можно охарактеризовать набором видов деятельности, кругом сделок, а также комплексом личных прав, которые могут организацией осуществляться, совершаться и ей принадлежать.
Также автор пишет: «правоспособность — это обеспеченная правом возможность (для физических лиц и организаций со статусом юридического лица) иметь права и приобретать обязанности. Для реализации своих прав и несения обязанностей, осуществления какой-либо деятельности как юридическое, так и физическое лицо должно быть дееспособным».
Весьма, чётко и ясно описывается момент возникновения право-дееспосоности: «Организация, в отличие от человека, право- и дееспособна с момента приобретения статуса юридического лица, то есть с ее государственной или иной регистрации». Данные описанные положения ясны, точны и не противоречат Теории права.
Несколько по другому пути пошёл Ю.Г.Басин. Он попытался связать теорию права с действующим законодательством. «Гражданская правоспособность-понятие традиционное в цивелистике. Под ней понимают способность лица иметь гражданские права и нести обязанности. Но в отличие от физических, говоря об организациях, закон не упоминает какой-либо их «дееспособности». Это вызвано самой сущьностью юридических лиц, которые становятся «дееспособными», то есть способными своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их, с момента государственной регистрации. Поэтому, в свете стати 35 ГК, термин «правоспособность» подлежит расширительному толкованию, поскольку в его содержание входият все элементы дееспособности»[56] Результат такой попытке был запечатлён в своей работе[57] и проанализирован С.И.Климкиным.: «Вряд ли верным является комментарий Ю.Г.Басина к статье 35Кодекса, Ге автор допускает смешение Понтий «правоспособность» и «дееспособность» применительно к физическим лицам». Столь категоричное осуждение Ю.Г. Басина несколько не оправдано. Во первых он рассматривал смешение понятий прменительно к юридическим а не физическим лицам. Во вторых он допускал первое лишь в качестве необходимой меры, для использования расширительного[58] вида толкования. Поэтому неверно профессора Ю.Г.Басина упрекать в не умении разграничивать дееспособность от правоспособности[59]. Более того, не нарушая общепринятого понятия правоспособности устоявшегося в Тоерии права, последний в сравнении с другими авторами наиболее ясен и последователен в его описании: «Поскольку же гражданские права и обязанности возникают в результате юридических фактов, прежде всего имущественных сделок, совершаемых юридическими лицами, содержание и границы правоспособности во многом определяются кругом сделок, какие вправе совершать юридические лица»[60].
Возвращаясь к книге С.И.Климкина «Юридические Лица»[61], можно сказать, что в отношении его позиции при определении правоспособности, дееспособности и правосубъектности, больше вопросов, нежели ответов. Так, по сути, излагая о правосубъектности в 3 главе, он её называет: «о правоспособности юридического лица»[62]. Более того, заметив, «в литературе правоспособность организаций называют ещё их правосубъектностью»[63] он не только оставил данную дефиницию без комментария, но и не высказал своего отношения к правосубъектности и её элементам.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10
