В частности, извлечение дохода от размещения средств на депозите в банке относится именно к такой деятельности. К иной экономической деятельности также можно отнести работу физического лица на рынке FOREX, а также операции на российском фондовом рынке. Так, налогообложение операций на рынке FOREX осуществляется в общем порядке, предусмотренном для доходов физических лиц (гл. 23 НК РФ).
Таким образом, экономическая деятельность - это деятельность, не имеющая в качестве основной цели извлечение прибыли, но требующая затрат денежных средств или использования иного имущества для достижения других целей.
Следует отметить, что предметом легализации часто необоснованно признается либо похищенное (присвоенное) чужое имущество, либо доход от предпринимательской деятельности, которые используются по собственному усмотрению и на собственные нужды или нужды семьи.
Сложно себе представить такой случай "использования" денежных средства или иного имущества, когда при этом не осуществлялись бы "финансовые операции" или "сделки".
Поэтому если и выделять указанный признак в качестве самостоятельного способа совершения легализации, то делать это надо в обеих статьях о легализации, а не только в ст. 174.1 УК РФ, так как нет никакой разницы в том, использует ли лицо денежные средства или имущество, приобретенные в результате совершения преступления им лично, или же оно использует в экономической деятельности денежные средства или имущество, приобретенные преступным путем другими лицами.
Вместе с тем нельзя согласиться с И.А. Клепицким, что "само по себе изъятие денежных средств (или их части) из сферы криминальной деятельности и инвестирование их и легальную экономику (например, наркоторговец решил покончить с преступным бизнесом и заняться скотоводством) не только не представляет какой-либо общественной опасности, но, напротив, является весьма полезным для общества"[88]. Наверное, предположить, что какой-то наркоторговец покончит со своим преступным бизнесом и вложит нажитые им капиталы в сельское хозяйство, можно. Однако реалии сегодняшней жизни говорят об обратном. Средства, полученные в результате преступной деятельности, инвестируются либо в криминал (расширение преступной сферы, коррупцию и т.п.), либо в легальный сектор экономики, контролируемый криминалитетом, чтобы затем опять вернуться в виде финансирования совершения преступлений, функционирования и создания организованных преступных сообществ.
Так, К.Н. Алешин считает, что преступления, предусмотренные ст. 174 и 174.1 УК РФ, в ряде случаев могут являться продолжаемыми преступлениям. Например, при использовании преступно нажитых средств в экономической деятельности преступление будет окончено только с момента прекращения такой экономической деятельности[89].
Моментом окончания легализации (отмывания) большинство авторов признает совершение любой, даже единичной, финансовой операции или сделки с денежными средствами или иным имуществом. Так, А.Э. Жалинский пишет, что данное "преступление считается оконченным в момент проведения операции, признаваемой финансовой, или другой сделки, которые приводят к результату, желательному для участников (перевод денег, приобретение конвертируемой валюты и др.), либо в момент заключения сделки, которым определяется гражданским законодательством в зависимости от характера сделки"[90]. И другие авторы (В.М. Алиев[91], Н.М. Андреев, Н.И. Ветров, О. Гусев, Б.Д. Завидов[92], А. Коротков, Т.Ю. Погосян, И. Попов, И.В. Шишко и Г.И. Хлупина[93]) единичное действие считают оконченным преступлением.
Так, Ж. и А. путем подлога документов совершили хищение 500 тонн авиакеросина, который они сбыли за векселя АБ "Собинбанка" номиналом в 4 млн. руб. На предварительном следствии их действия были квалифицированы по ч. 3 ст. 160, ч. 3 ст. 327 и п. "а", "б", "в" ч. 2 ст. 174.1 УК РФ. Однако Якутский городской суд, согласившись с квалификацией действий указанных лиц по ст. 160 и 327 УК, исключил из формулы обвинения ст. 174.1 за отсутствием состава преступления, указав в приговоре: суд исключает п. "а", "б", "в" ч. 2 ст. 174.1 УК РФ, поскольку уголовный закон требует совершения данного преступления только путем финансовых операций и других сделок по легализации похищенного имущества. А. и Ж. произвели не множество сделок, а одну - куплю-продажу векселей АБ "Собинбанк" номиналом 4 млн. руб.[94]
Как видно, суд исходил из того, что совершение одной финансовой операции или сделки не образует состава данного преступления, поскольку словосочетание "финансовых операций и сделок" употреблено в законе во множественном числе.
Действительно, указание в диспозициях ст. 174 и 174.1 УК РФ на "финансовую операцию" или "другую сделку" во множественном числе и согласование их при этом соединительным союзом "и" следует признать законодательной ошибкой.
Термины "финансовая операция" и "сделка" (если допустить, что была какая-то необходимость в использовании именно этих двух терминов) необходимо указать в диспозиции в единственном числе и ставить между ними разделительный союз "или". Именно в этом значении следует толковать диспозиции указанных статей - признавать уголовно наказуемым совершение не только нескольких действий по легализации, но и одного.
Систематический анализ текста уголовного закона подтверждает наш вывод. В той же гл. 22 УК РФ термин "сделка" употребляется законодателем дважды - и оба раза в единственном числе: в диспозициях ст. 179 "Принуждение к совершению сделки" и 191 "Совершение сделки, связанной с драгоценными металлами".
Пленум ВС РФ сделал по этому поводу разъяснение, что по смыслу закона ответственность по ст. 174, 174.1 УК РФ наступает и в тех случаях, когда виновным лицом совершена лишь одна финансовая операция или одна сделка с приобретенными преступным путем денежными средствами или имуществом. Представляется, что употребление в законе указанных словосочетаний во множественном числе подразумевает качественное разнообразие возможных финансовых операций и других сделок.
§2.4 Квалификация субъективных признаков состава легализации (отмывания) доходов, приобретенных преступным путем
Субъектом состава легализации (отмывания) доходов, приобретенных преступным путем, могут быть любые лица, участвующие в финансовой операции или сделке с имуществом, приобретенным заведомо преступным путем, как те, кто непосредственно приобрел преступным путем данное имущество, а затем сам же и легализовал его (ст. 174.1 УК РФ), так и те, кто непосредственно принимал участие в финансовой операции или сделке с имуществом, приобретенным заведомо преступным путем, в целях его легализации (ст. 174 УК РФ).
На практике проблем по разграничению субъектов преступлений, предусмотренных ст. 174 и 174.1 УК РФ, практически не возникает. Субъектом легализации (отмывания) признается физическое, вменяемое лицо, достигшее 16 лет, резидент и нерезидент.
Вместе с тем иной точки зрения придерживаются Н. Иванов[95], С.В. Максимов[96], Г.А. Тосунян и А.Ю. Викулин[97], В.Н. Кужиков[98], которые признаки субъекта преступления связывают с пониманием гражданско-правовой сделки. В частности, при определении субъекта данного преступления указанные авторы предлагают учитывать дееспособность лица (т.е. способность лица осуществлять гражданские права и нести гражданские обязанности), совершающего финансовую операцию или сделку с предметами легализации (отмывания). Обосновывается это тем, что если действия по легализации (отмыванию) денежных средств или иного имущества состоят в осуществлении финансовых операций или других гражданско-правовых сделок, то совершить их может только лицо, обладающее для этого полной дееспособностью. На наш взгляд, данная точка зрения ошибочна, так как не учитывает следующего.
Для того чтобы отдать посреднику распоряжение осуществить финансовую операцию или сделку с "грязными" деньгами или имуществом, дееспособность лицу не требуется. Потому связывать признаки субъекта легализации с его гражданской дееспособностью нет необходимости.
Пунктом "б" ч. 3 ст. 174, ст. 174.1 УК РФ предусмотрена ответственность лица, совершающего легализацию (отмывание) с использованием своего служебного положения.
Следует отметить, что термин "служебное положение" не раскрывается ни в одной отрасли права, хотя в уголовном законе он применяется довольно широко. Так, в ч. 3 ст. 37 УК РФ говорится о служебном положении лица, имеющего право на необходимую оборону; в п. "б" ч. 2 ст. 105 УК РФ - о служебной деятельности потерпевшего; в ч. 1 ст. 136 УК РФ - о должностном положении человека и гражданина и т.п.
Определяющим в понятии "служебное положение" является слово "служба" ("работа, занятия служащего, а также место его работы"), поэтому можно сделать вывод, что служебное положение занимает лицо, состоящее на определенной службе (служащий). Служащий - это "должностное лицо в различных сферах умственного труда, управления, обслуживания, торговли". Когда говорится о службе, то всегда подразумевается наличие какой-то должности, а должность определяется как служебное место[99]. Отсюда следует, что термины "служебное положение" и "должностное положение" (равно как термины "служащий" и "должностное лицо") являются во многом пересекающимися понятиями и тем не менее, несмотря на значительную схожесть, не синонимичны: первое значительно шире второго.
Для определения понятия лица, использующего свое служебное положение при легализации необходимо воспользоваться системным толкованием норм УК РФ, в которых так или иначе упоминаются должностные лица, а также лица, занимающие иное служебное положение. Исходя из этого субъектом преступления, предусмотренного п. "б" ч. 3 ст. 174, ст. 174.1 УК РФ, следует признавать:
1) лиц, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющих функции представителя власти либо выполняющих организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации (примечание 1 к ст. 285 УК РФ);
2) лиц, занимающих государственные должности Российской Федерации, устанавливаемые Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами и федеральными законами для непосредственного исполнения полномочий государственных органов (примечание 2 к ст. 285 УК РФ);
3) лиц, занимающих государственные должности субъектов Российской Федерации, устанавливаемые конституциями или уставами субъектов Российской Федерации для непосредственного исполнения полномочий государственных органов (примечание 3 к ст. 285 УК РФ);
4) государственных служащих и служащих органов местного самоуправления, не относящихся к числу должностных лиц (примечание 4 к ст. 285 УК РФ);
5) лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческой или иной организации, т.е. лиц, временно либо по специальному полномочию выполняющих организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности в коммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением (примечание 1 к ст. 201 УК РФ).
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14
