Лишь после активного выступления в поддержку А. Д. Сахарова широких слоев научной общественности при повторных выборах его избрали народным депутатом от Академии наук СССР.
Я народный депутат. Это оказалось главным моим делом.
А. Д. Сахаров.
Я не профессиональный политик, и, может быть, поэтому меня всегда мучают вопросы целесообразности и конечного результата моих действий. Я склонен думать, что лишь моральные критерии в сочетании с непредвзятостью мысли могут явиться каким-то компасом в этих сложных и противоречивых проблемах.
А. Д. Сахаров.
Большинство моих выступлений адресовано руководителям нашего государства или имеют конкретный зарубежный адрес. Но внутренне я обращаю их ко всем людям на земле и в особенности к людям моей страны, потому что продиктованы они заботой и тревогой о своей стране и ее народе.
А. Д. Сахаров.
Андрей Дмитриевич был избран на I съезде народных депутатов СССР в
состав комиссии по выработке новой Конституции страны.
Сразу же он приступил к работе над проектом Конституции, воплотив в него
свои представления о целесообразном государственном и экономическом
устройстве СССР. В конце ноября А. Д. Сахаров представил свой проект
Конституционной комиссии (приложение 2).
14 декабря 1989 г. - последний день жизни Андрея
Дмитриевича Сахарова 3 часа дня - заседание межрегиональной группы 6 часов
вечера - съемки: интервью "КАЗАХФИЛЬМу" о Семипалатинском полигоне. Ужин
дома. Последние слова (обращены к жене): " Я пошел
отдыхать. У меня завтра трудный день. Предстоит бой на съезде."
А. Д. Сахаров - иностранный или почетный член научных ассоциаций:
НАЦИОНАЛЬНАЯ АКАДЕМИЯ (США)
АМЕРКАНСКАЯ АКАДЕМИЯ ИСКУССТВ И НАУК
АМЕРИКАНСКОЕ ФИЛОСОФСКОЕ ОБЩЕСТВО
АМЕРИКАНСКОЕ ФИЗИЧЕСКОЕ ОБЩЕСТВО ФРА
Крупнейший ученый современности, он был автором выдающихся работ по физике элементарных частиц и космологии. Ему принадлежит основная идея осуществления термоядерного синтеза. Его мысль о нестабильности протона поначалу казалась нереальной, но через несколько лет мировая наука провозгласила поиски распада протона "экспериментом века". В равной мере оригинальные идеи он выдвинул и в космологии, дерзнув проникнуть в раннюю историю Вселенной.
Весь мир знает А. Д. Сахарова как выдающегося общественного деятеля, бесстрашного борца за права человека, за утверждение на Земле примата общечеловеческих ценностей. Много сил отняло у него политическое противостояние. Человек глубоких гуманистических убеждений, высоких нравственных принципов, А. Д. Сахаров всегда оставался искренним и честным.
Приложение 1.
| |Кристоффер Йоттеруд |
| |Андрей Сахаров и Норвегия |
|Выступление на первой Международной сахаровской |
|конференции по физике в Москве 22 мая 1991 г. |
|Андрей Сахаров способствовал повышению престижа |
|Нобелевской премии Мира, наверное, в большей степени, чем|
|Нобелевская премия- повышению его собственного |
|авторитета. Сахаров установил эталон для лауреата |
|Нобелевской премии Мира - эталон неколебимой цельности и |
|приверженности нравственным идеалам. |
|Достойно сожаления, что Комитет по Нобелевским премиям |
|Мира не всегда следует этому высокому стандарту. От |
|последнего лауреата, как ни печально, Комитет не |
|потребовал уважения прав человека. Поэтому присуждение |
|Нобелевской премии Мира за 1990 г. Горбачеву вызвало |
|столько споров. Присуждение Нобелевской премии Мира |
|Сахарову тоже принесло много волнений, но совсем по иному|
|поводу. Сахаров не прибыл в Осло для получения премии, |
|которая была передана его жене Елене Боннэр. |
|Понять устройство советской системы нелегко. Помню, как |
|во время нашего разговора в августе 1978 г. Сахаров |
|сказал, что это трудно даже тем, кто в живет СССР. |
|Андрей Сахаров был удостоен норвежской Премии за свободу |
|слова в 1979 г. В 1981 г. он стал почетным доктором по |
|физике университета в Осло, а в 1986 г. был избран |
|действительным членом Норвежской академии наук и |
|литературы. |
|Ровно семь лет назад, в дни голодовки Андрея Сахарова и |
|его жены Елены Боннэр, когда все мы боялись за их жизнь, |
|президент Норвежской академии наук и литературы академик |
|и профессор истории Скодвин, академик и профессор права |
|Анденес и ректор университета в Осло академик и профессор|
|медицины Валер обратились к президенту АН СССР академику |
|Александрову с предложением прибыть в Москву. Они |
|собирались говорить о состоянии Сахарова и его жены. |
|Ответа долго не было, и наконец он пришел: "Нет". Это, |
|увы, исторический факт. Обращение властей с Сахаровым |
|останется мрачной страницей истории науки. |
|Сахаров с женой были в Норвегии один раз - в конце июня |
|1989 г. Почти через 14 лет после присуждения ему премии |
|норвежский Комитет по Нобелевским премиям мира устроил |
|обед в его честь. По счастливому совпадению Борис |
|Альтшулер, близкий друг и помощник Сахарова, находился |
|тогда в Осло и присутствовал на обеде. Во время |
|пребывания в Норвегии Сахаров неоднократно выражал |
|глубокую обеспокоенность развитием событий в своей |
|стране. |
|Я хочу воспользоваться случаем и на этой конференции, в |
|духе Сахарова, как частное лицо, обратиться к лауреату |
|Нобелевской премии мира 1990 г. Михаилу Горбачеву, |
|который должен 5 июня этого года отправиться в Осло и |
|прочитать там Нобелевскую лекцию: |
|"Я глубоко обеспокоен ростом антисемитизма в Вашей стране|
|и Вашим упорным молчанием по поводу этого весьма |
|болезненного явления. Меня тревожит будущее более чем |
|2000 отказников, все еще ожидающих разрешения на выезд из|
|Советского Союза. Их удерживают фактически в качестве |
|заложников, в большинстве случаев под вымышленным |
|предлогом, будто их отъезд нанесет ущерб безопасности |
|государства. Меня тревожит, что до сих пор неизвестна |
|судьба Рауля Валленберга. Я озабочен погромами, которые в|
|эти дни обрушились на армян. |
|Я надеюсь, что лауреат Нобелевской премии Мира Михаил |
|Горбачев найдет способ положить конец антисемитизму, |
|позволит отказникам покинуть Советский Союз, сообщит нам,|
|что случилось с Валленбергом, и защитит армян". |
|В заключение я хотел бы выразить своё восхищение силой и |
|мудростью Елены Боннэр. |
Приложение 2.
А. Д. Сахаров правозащитник и антисахоровская пропаганда.
На тему об антисахаровской пропаганде можно бы сказать очень многое.
Интересно было бы проанализировать реакцию различных слоев общества на
широко проводившуюся клеветническую кампанию против Елены Георгиевны. Или -
разобраться с 2500 письмами "возмущенной общественности", хлынувшими в
Горький после известного письма академиков Дородницына, Прохорова, Скрябина
и Тихонова - "Когда теряют честь и совесть" (Известия, 3 июля 1983). В то
время достаточно было написать на конверте "Горький, Сахарову" и письмо
доставляли адресату. Никакого контроля за содержанием писем не было (я знаю
людей, пославших тогда письмо поддержки с таким минимальным адресом, и
Сахаровы это письмо получили). Вся эта корреспонденция хранится в "Архиве
А. Д. Сахарова". Любопытно было бы проанализировать содержание писем -
повторяются ли всюду одни и те же обвинения, или каждый корреспондент пишет
что-то свое? Этот материал еще ждет своего исследователя. Я хочу рассказать
о нескольких эпизодах, свидетелем которых был сам.
...73-й год. Мы тогда жили в Харькове и с Сахаровыми еще не были знакомы. В
июле-августе разразилась газетная кампания по очернительству Сахарова (и
Солженицына). Массированность огня, сам характер "дискуссии", когда
обвиняемому слова не дают сказать, у нас с друзьями вызывали только
недоверие, несмотря на высокие имена обвинителей. И ведь даже не очень
понятны причины этого недоверия. Ни одной работы Сахарова мы тогда не
читали. О его правозащитной деятельности почти ничего не знали - так, глухо
только что-то о Комитете по правам человека, но даже неясно было, что это
за Комитет. Не говоря уж о том, что и понятия такого - правозащитная
деятельность - для нас тогда не существовало. Видимо, сама оголтелость
кампании была разоблачительной.
На пляже в Судаке, где нас застало начало кампании, полуголые люди
схватывались в спорах о Сахарове и Солженицыне у газетных киосков.
Выглядело довольно дико...
* * *
Тесть моего брата - в войну был в плену, потом всю жизнь на заводе рабочим,
- прочитав как-то газетку с очередной "критикой", обратился в молодым:
"Слышь, а ваш Сахаров-то, видать враг?.." Брат мне потом рассказывал, что
даже растерялся от неожиданности- как возразить? А его жена, показывая на
первую страницу "Правды", спросила отца: "Ты вот этому веришь, тому, что
здесь написано?" "Ну, нет..." - протянул дядя Володя. "Так чего ж ты тогда
этому веришь?" - перевернула она газету на последнюю страницу, где была
заметка о Сахарове. Инцидент был исчерпан, но не всегда вопрос решался так
просто.
* * *
Очернительская кампания получила новый импульс после правого переворота в
Чили 11 сентября 1973 года. В результате переворота начались преследования
чилийских инакомыслящих, в том числе - и Пабло Неруда. Сахаров, Максимов и
Галич обратились к Пиночету с письмом в защиту известного поэта и
общественного деятеля. Это письмо и послужило поводом для новой волны
травли.
Помню напряженный спор с одним сочувствующим Сахарову физиком, из
институтских обсуждений принесшим вердикт о том, что в обращении к Пиночету
содержится оценочное суждение о его правительстве, как о приличном и
заслуживающем уважения. "Ну где ж содержится? - возражал я. - Пиночет
объявил о создании правительства возрождения и обновления. К нему и
обращаются: если Вы заявляете себя такими хорошими, то вот, обратите
внимание на произвол в отношении Пабло Неруда. Если бы Пиночет объявил себя
главарем бандитов, единственная цель которых - всех задавить и запугать
пулеметами, к нему бы не обращались, или обращались бы как-нибудь иначе.
Где ж тут оценочное суждение?". И характерный ответ: "Может формально ты и
прав, но вот Миша (зять Сахарова. - Л. Л.) сказал, что Андрей Дмитриевич
сам недоволен своим обращением..."
При чем тут Миша? Тем более, что потом выяснилось - и это неправда: ни в
своей "Автобиографии" 73-го года [1], ни в "Воспоминаниях" [2] Сахаров ни
на йоту не пожалел об обращении, а эту часть газетной кампании
характеризовал как "наигранный гнев по поводу вырванной из контекста
фразы".
* * *
Многие поддавались искушению хоть частично принять за правду
пропагандистскую ерунду просто потому, что привыкли обращаться к газетам
как к источнику информации - вот нет другого источника и все тут. Поневоле
возьмешь. что имеется. Постоянное употребление газетной отравы приводит к
тому, что капля за каплей, штришок за штришком, насаждаемый образ мыслей
накапливается в человеке, пополняя тот запас чувств и рефлексов, на котором
власти могут играть. Да что - "газетная отрава"! Из собственного опыта,
относящегося к более позднему периоду, когда я уже был не только знаком с
Сахаровыми, но и имел какое-то отношение к их судьбе, расскажу вполне
характерную историю.
Я газет вообще никогда не читал, а все новости узнавал от друзей, из
передач западного радио или из "рассеянной информации". И то в голову
набивался всякий мусор.
Так, я знал, что гады-американцы затевают в космосе страшную штуку -
Стратегическую Оборонную Инициативу, что грозит это всему миру
неисчислимыми бедами, и что мы хоть последние штаны снимем, но не
допустим... Осенью 86-го года Горбачев встречался с Рейганом в Рейкъявике и
потом по телевизору (на фоне сидящего с похоронным видом Шеварднадзе)
рассказал всему советскому народу, как они с Эдуардом Амвросиевичем готовы
были пойти на какие угодно уступки в отношении вооружений в Европе - и
тактических, и стратегических, на любые почти проверки, в общем - почти на
что угодно, но сорвалось, потому что Рейган отказался в обмен на это
прекратить разработку СОИ. Иначе говоря, отказался увязать СОИ в один пакет
с проблемой разоружений.
Выступление Горбачева произвело впечатление. И не только на меня: на
следующий день, сидя в очереди в поликлинике, я слушал громогласный рассказ
об этом выступлении одного известного в Троицке магазинного скандалиста.
Разъясняя своему несколько заторможенному товарищу, что такое СОИ, он
горячился: "А вот возьмут американцы, да как черканут по нам лучом из
космоса - и будь здоров, ничего не останется! Не веришь? Да ты почитай - об
этом Лев Толстой еще когда писал! Граф, понимаешь, а ты не веришь..." Эта
сценка с кашей из двух Толстых (оба - графы, и оба - Николаевичи) была так
забавна, что я даже описал весь эпизод в письме к Сахаровым. В последнем
письме, которое послал им в Горький: через неделю им звонил Горбачев, а еще
через две недели они уже были в Москве.
В январе 87-го, в первой декаде месяца, А.Д. дал интервью "Литературке": в
дальнейшем оно в газете так и не появилось, но поначалу публикация
планировалась и работа над согласованием текста шла вовсю (это интервью, а
также история его появления опубликованы в статье О. П. Мороза в сб. [3]).
По моей просьбе Елена Георгиевна. дала мне его почитать. Я прочел - и
ужаснулся: ответы на вопросы по поводу СОИ звучали так, будто Сахаров
собирается выдать нас американцам с головой! Написано было приблизительно
следующее: "Моя позиция по СОИ отличается как от американской, так и от
советской. Я не считаю, что СОИ будет столь эффективным средством
противоракетной обороны, каковые надежды возлагает на него американское
руководство. С другой стороны, считая проблему сокращения вооружений
приоритетной, я против принципа пакета, которого придерживается советская
сторона. Сначала надо сократить все, что можно, а по проблеме СОИ садиться
за стол переговоров отдельно. Более того: если сокращение вооружений пойдет
успешно, необходимость в СОИ отпадет сама собой".
Ничего себе! Будет СОИ эффективно или не будет - это, в конце концов, всего
лишь личное мнение Сахарова; американцы, к примеру, считают, что будет
эффективно, раз его затевают. Но остальное-то: значит, пока мы будем
разоружаться, они там в космосе будут себе все мастерить и уйдут далеко
вперед, мы их потом и при большом желании не догоним ("а они лучом как
черканут!"). Да и вообще, видно же, что мы полностью отдаемся на милость
другой стороны: имея на ходу программу СОИ, именно американцы будут решать,
успешно или неуспешно идет процесс разоружения; вполне могут решить, что
нет, недостаточно успешно...
Елена Георгиевна направила меня к А.Д: "Ему сейчас это и обсудить особенно
не с кем, пойди, поговори с ним". Трясясь от волнения, я изложил Андрею
Дмитриевичу все эти сомнения. Он выслушал меня, стал выяснять, что я знаю о
СОИ, а выяснив уровень знаний, стал объяснять, что СОИ ни в коем случае
нельзя рассматривать как наступательное оружие; что ни о каких лучах,
которыми можно "черкануть" по наземным объектам, не может быть и речи; что
даже по космическим объектам "черкануть" пока нечем - лазеры с ядерной
накачкой и для этого не годятся; что пока планируют размещать в космосе
пушки, стреляющие металлическими болванками. Что нельзя, конечно, исключить
вероятность появления каких-либо новых открытий, раздвигающих, так сказать,
горизонты возможного, но пока неизвестны даже физические принципы, лежащие
в их основе. А ведь такие открытия могут появиться в любой области знания,
и нас это как-то не волнует.
Для полноты картины обсудили ту точку зрения, что СОИ может явиться своего
рода локомотивом развития всей экономики- масса исследований и разработок,
необходимых для СОИ, приведет к созданию новых технологий. "Нет" - сказал
Сахаров- "СОИ - очень специфическая вещь и быть локомотивом всей экономики
ни в коем случае не может".
Вся тема была исчерпана минут за 15-20; под конец я стал убеждать А.Д.
найти для ответов в интервью такие формулировки, которые вот так же, как в
разговоре со мной, разъясняли бы суть дела: "Ведь о СОИ у всех такое же,
приблизительно, представление, как у меня. И если убедительных ответов не
найти, на Вас всех собак навешают". А.Д., потеряв интерес к исчерпанной
теме, механически взял со стола какой-то английский журнал и стал его
проглядывать - была у него такая способность, разговаривая - что-то
пробегать глазами. "Конечно, может это Вас не интересует", - возвысил я
голос, имея в виду, что не интересуют новые "навешанные собаки" - сколько
их уже на него навешали. "Нет, нет, - поспешно бросая журнальчик, испугался
Сахаров, что обижает собеседника своей невнимательностью, - очень
интересует. Но видишь ли, я свою точку зрения изложил совершенно точно.
Всем всего не разъяснишь..." - дальнейшей аргументации я не помню.
"Ну хорошо, а как по Вашему - почему Горбачев с Рейганом не смогли
договориться в Рейкъявике?" "Могу тебе сказать свое личное мнение по этому
поводу, основанное только на интуиции и больше ни на чем, - произнес А.Д. с
характерным сосредоточиванием выговаривая подготовительную фразу, когда не
то продумывалось что-то еще раз, не то слова поточнее подбирались, -
потому, что оба они не имели полномочий на что-либо соглашаться. Потому,
что они могли только посмотреть, как будет реагировать другая сторона на то
или иное предложение, так сказать - разведка..."
История на этом не кончается. Через полмесяца сидела у нас за столом
большая компания друзей, и я, под свежим еще впечатлением, всю историю
пересказал (и если сейчас в технических деталях где и проврался, то тогда
был точнее). Один из присутствующих - физик, доктор наук, хороший
специалист, сам ракетными делами никогда не занимавшийся, но с соседними
тематиками профессионально знакомый (и не хвастун - что для дальнейшего
важно) - он и говорит: "Ну и правильно, все, что Сахаров говорит - я все
это знаю: и не наступательное оружие, и подходов к решению еще не видно, и
про болванки металлические - все известно. А то, о чем наши шумят - это
чистой воды пропаганда. Безусловно, Сахаров прав".
Ладно. Проходит месяц, и вдруг я собственными ушами слышу, что наши
руководители отказываются от принципа пакета и начинают договариваться с
американцами о сокращении ракет какой-то дальности. Совершенно потрясенный
звоню Сахаровым, а Елена Георгиевна, довольным тоном: "Да, отказываются. А
что - я всегда говорила, что у меня очень умный муж, а вы все не верите..."
