После уничтожения «великой армии» Александр взял на себя задачу
освобождения Европы от ига Наполеона и двинул свои войска в Германию.
Пруссия, а потом и Австрия примкнули к нему и начали общими силами (в союзе
с Англией) борьбу против Наполеона. В октябре 1813 г. в трехдневной «битве
народов» под Лейпцигом союзники одержали решительную победу над Наполеоном,
и 1 января 1814 г. русские войска перешли французскую границу. В марте 1814
г. союзные войска вступили в Париж; Наполеон постановлением французского
сената был лишен престола, и королевский престол Франции занял Людовик
XVIII (брат казненного революцией Людовика XVI). В мае 1814 г. союзники
заключили с Францией мир, по которому Франция отказалась от своих
завоеваний в Европе и возвратилась к границам 1792 года. Наполеон получил
во владение остров Эльбу, с сохранением титула императора. Европейские
государи и дипломаты съехались на конгресс в Вену для обсуждения и
устройства европейских дел после ликвидации наполеоновских завоеваний. В
1815 г., когда заседания конгресса еще продолжались, Наполеон вдруг снова
появился во Франции, и армия перешла на его сторону. Союзники снова открыли
военные действия, Наполеон был разбит англичанами и пруссаками при Ватерлоо
(в Бельгии) и был отвезен англичанами на остров св. Елены (в Атлантическом
океане), где он умер в 1821 г.
Постановлением Венского конгресса основанное Наполеоном герцогство
Варшавское было присоединено к России, под именем царства Польского;
Познань была отдана Пруссии, а Талиция (включая Тарнопольский округ) —
Австрии. Собравшиеся в Вене монархи заключили, между собой «священный союз»
(акт 14-го сентября 1815 г), который, по замыслу Александра, должен был
вносить в международные отношения начала мира и правды, взаимной помощи,
братства и христианской любви. В действительности этот союз скоро
превратился в оплот европейской реакции, стремившейся к сохранению
абсолютизма и подавлявшей все свободолюбивые движения народов. В течение
1818—1822 гг. собирался ряд конгрессов участников «священного союза» (в
Аахене, Троппау, Лайбахе (Любляне) и Вероне), которые принимали решения о
поддержке вооруженной рукой легитимных правительств против народных
восстаний"[17].
В 1821 г. вспыхнуло восстание в Греции против турецкого владычества, и все русское общество ожидало, что Александр окажет поддержку единоверным грекам, но он стал последовательно на точку зрения легитимизма, признал греческое восстание революцией против законного монарха (турецкого султана!) и отказал грекам в помощи.
4. ВНУТРЕННЯЯ ПОЛИТИКА В 1815 — 1825 ГГ.
4.1 Изменения в политике. Рост правительственной реакции.
Когда бури военных лет пронеслись, правительство не возвратилось к деятельности в прежнем направлении.
События этих лет неодинаково подействовали на общество и на правительство: в первом они вызвали необычайное политическое и нравственное возбуждение; общество непривычно оживилось, приподнятое великими событиями, в которых ему пришлось принять такое деятельное участие.
Это возбуждение долго не могло улечься и по возвращении русской армии из-за границы. Силу этого возбуждения нам трудно теперь себе представить; оно сообщилось и правительственным сферам, проникло в официальные правительственные издания. Печатались статьи о политической свободе, о свободе печати; попечители учебных округов на торжественных заседаниях управляемых ими заведений произносили речи о политической свободе как о последнем и прекраснейшем даре Божьем. Частные журналы шли еще дальше: они прямо печатали статьи под заглавием «О конституции», в которых старались доказать «доброту представительного учреждения»[18].
Возбуждение сообщилось и, может быть, даже поддерживалось военными людьми, возвратившимися из заграничных походов. В офицерских кругах образовывались общества, в которых читались речи о недостаточности специального военно-технического образования для военных людей, о необходимости для них чтения, ученых упражнений общего образования.
Совсем иначе подействовали внешние события на правительство, прежде всего на самого императора: оно вышло из тревог военных лет с чувством усталости, с неохотой продолжать преобразовательные начинания первых лет, даже с некоторым разочарованием в прежних своих политических идеалах.
Различные причины вызвали эту перемену в настроении правительства; из
них одной можно признать оказавшиеся результаты исполненных преобразований.
Эти результаты не оправдали ожиданий, не внесли заметного улучшения в
государственную жизнь, не устранили старых многочисленных злоупотреблений.
Правительство пришло в уныние от этих неудач; притом и внешняя политика
начала оказывать давление на ход внутренних дел.
Внешние события поставили Россию в борьбу с последствиями французской революции; русское правительство как-то самым ходом дел стало консерватором в международных отношениях, охранителем законности, следовательно, поборником восстановления старины. Такое направление из международных отношений невольно переносилось на внутреннюю политику. Нельзя же было в самом деле одной рукой поддерживать охранительные начала на Западе, а другой продолжать преобразовательные предприятия дома.
Внешние дела 1812— 1815 гг. оказали могущественное влияние на ход дел внутренних; можно даже сказать, что редко когда внешняя политика так изменяла направление внутренней жизни в России; может быть, это произошло оттого, что Россия редко переживала такие события, какие испытала в те годы. События эти очень неодинаково действовали на русское общество и на русское правительство. В первом они вызвали необыкновенное политическое и нравственное возбуждение. Русские люди, только что пережившие такие опасности, вышли из них с более живым ощущением своих сил.
Возбуждение это сказывалось и в литературе, даже официальной; в
периодических официальных изданиях, продолжая прежний тон, с начала
царствования установившийся в печати, встречались статьи о таких вопросах,
как свобода печати и т. п. Еще живее сказывалось это возбуждение в
неофициально периодической литературе; здесь прямо печатались статьи под
заглавием «О конституции», в которых доказывалась «доброта представительных
учреждений». Попечители учебных округов на торжественных актах произносили
речи о политической свободе, называя ее «последним и возвышеннейшим даром
Бога»[19]. Итак, высшие руководители общества, т. е. военно-гражданские,
расположены были к самым широким ожиданиям, надеялись теперь, что
правительство не только предложит, но и расширит свою прежнюю программу.
Между тем правительство относилось уже не по-прежнему к преобразованиям; оно не расположено было проводить и прежней программы. На правительстве отразилось то настроение, с которым вышел из пережитых опасностей его глава. Император Александр очень утомился в эти годы; быстрая смена побед и поражений нарушила в нем прежнее нравственное равновесие; недаром она 1814 г., возвращаясь из-за границы, привез домой седые волосы.
Пережитые события поселили в правительстве чувство утомления, охлаждения к энергичной внутренней деятельности, даже некоторое разочарование в прежних политических идеалах; к тому же ход важнейших событий поставил его в упорную борьбу с последствиями французской революции, волей или неволей сделал его представителем консерватизма в международных отношениях, восстановителем и охранителем законного порядка, основанного на предании старины.
Это охранительное направление из внешней политики необходимо переносилось и на внутреннюю; нельзя же было в самом деле одной рукой за границей поддерживать консервативные начала, а дома продолжать преобразовательную, революционную, как говорили тогда, деятельность.
Как бы отвечая на изменившееся положение дел, правительство слабо продолжало деятельность прежнего направления; да и эта ослабленная деятельность сосредоточивалась не на коренных областях России, а на окраинах, находящихся ближе к Западной Европе; очевидно, путь тяготения внутренней политики также переместился ближе к западной границе.
После наполеоновских войн Александр 1 еще не сразу стал поклонником
абсолютизма. В значительной мере под его влиянием новый французский король
Людовик XVIII дал своему народу конституционную хартию (хотя и с очень
ограниченным кругом избирателей). Сам Александр, сделавшись после Венского
конгресса «царем польским», дал Польше (в декабре 1815 г.) конституцию,
предоставлявшую законодательную власть в стране польскому сейму.
Наместником в царстве Польском был назначен старый польский генерал
Зайончек (бывший начальником одной из дивизий в армии Наполеона). Польша
имела свое правительство (из 5 министров) и свою особую армию (около 40
тыс.); командующим польской армией был назначен брат царя, великий князь
Константин (женатый на польской аристократке). В речи при открытии
польского сейма в 1818 г. Александр сказал, что «свободные учреждения...
совершенно согласуются с общественным порядком и утверждают истинное
благосостояние народов», и заявил о своем намерении — «благодетельное
влияние» «свободных учреждений» «распространить на все страны, попечению
моему вверенные»[20]. В это время Александр поручил другу своей молодости
Новосильцеву составить план конституции для России, и последний составил
«уставную грамоту», однако Александр отложил осуществление проекта-
Новосильцева.
В 1820 г. произошли события, означавшие конец периода конституционных
колебаний Александра и решительно толкнувшие его в лагерь абсолютизма и
реакции: в Европе это были военные революции в Италии и Испании, а в России
— солдатские волнения в лейб-гвардии Семеновском полку, хотя солдатское
возмущение было вызвано лишь грубостью и жестокостью полкового командира и
направлено лишь против него, Александр усмотрел в «семеновской истории»
последствия революционной агитации, очень встревожился и приказал
раскассировать весь наличный офицерский и солдатский состав полка по другим
армейским частям. После 1820 г. Александр окончательно расстался с
конституционными мечтами своей юности, и Россия вступила в полосу
правительственной реакции и обскурантизма.
Таким образом, правительство во второй половине царствования стало
постепенно отказываться от программы, которая так громко возвещена была в
начале и к осуществлению которой были сделаны такие сильные приступы.
Вследствие этого неодинакового действия одних и тех же событий на
правительство и на общество они, правительство и общество, разошлись между
собою, как никогда не расходились прежде.
Известно, что во вторую половину царствования император очень мало
занимался внутренними делами России, все его внимание постепенно
сосредоточилось на устройстве политического порядка в Польше, на
поддержании устройством Священного союза политического порядка в Западной
Европе.
4.2 Аракчеев и Александр 1.
Главным сотрудником Александра в течение всей второй половины его царствования стал суровый и мрачный временщик, генерал А. А. Аракчеев, в руках которого сосредоточивалось все гражданское и военное управление, тогда как сам Александр все более отходил от текущих дел внутреннего управления, занимаясь преимущественно делами международной политики.
Одно дело внутри государства живо интересовало Александра — это была
организация военных поселений, начальником которых был назначен все тот же
Аракчеев. Главною целью военных поселений было уменьшение расходов казны на
содержание армии. Система военных поселений состояла в том, что некоторые
территории, населенные казенными крестьянами, передавались из гражданского
ведомства в военное; они освобождались от обычных податей и повинностей и
зато должны были из состава населения комплектовать и содержать
определенные воинские части; семейные солдаты должны были составлять
коренное население волости: у них по квартирам распределялись холостые
солдаты, которые работали у хозяев как батраки и взамен заработной платы
получали от них полное содержание. Правительство заботилось об улучшении
материального положения военных «поселян», давало им скот, инвентарь, ссуды
и пособия, но вся жизнь их была скована строгими правилами военной
дисциплины и находилась под непрестанным надзором начальства, и потому
население (как и общество) относилось с ненавистью к этой системе и считало
ее худшим видом крепостного права. Военные поселения при Александре 1
получили широкое развитие: к 1820 г. корпус военных поселений состоял из 90
батальонов пехоты в Новгородской губернии и 36 батальонов пехоты и около
250 эскадронов кавалерии в украинских поселениях[21].
