Кропоткин объявил не соответствующими природной сущности человека, культуре и то, что "если наши деды допустили сформироваться... класс, который извлек свои богатства из эксплуатации пролетариата... - всё это не основание для наших дней, чтобы мы безукоризненно терпели следствия, вытекающие из этого порядка вещей"
Центральное место в анархистской теории Кропоткин уделяет взаимопомощи, солидарности в обществе. Именно благодаря этим качествам общество сохраняет свою устойчивость и может рассчитывать на перспективу. Эти взгляды продолжают и развивают известную теорию Ч.Дарвина о происхождении видов, наполняя её высоким гуманистическим содержанием. Социал-дарвинизм, основанный Кропоткиным, утверждает, что практика взаимной помощи и ее последовательное развитие "создали самые условия развития общественной жизни, благодаря которым человек смог развить свои ремесла и искусства, свою науку и свой разум" А стремление людей ко взаимной помощи "разрушило железные законы государства. Взаимная помощь в обществе формирует этические, и нравственные законы, а через них осуществляется прогресс человеческого рода, и поэтому естественным является распространение ее "от первобытного рода к агломератам людей, все более и более обширным, пока, наконец, эти начала не охватят все человечество, без различия вер, языков и рас"
Таким образом, Кропоткин считал, что в развитии культурной традиции, в основе которой лежит взаимопомощь, перспектива прогресса человечества. Но особенно "культурные ценности, которыми пламенел П.А. всю жизнь - и нет ни одного анархистского учения, которое бы было так напитано культурным элементом - получают надлежащее место в его философии истории"
Она стала протестом против антропоцентризма, воспевая гимн объединению всех бесконечно малых. При этом, не смотря на то, что "стихия свободы, стихия личного освобождения есть то первозданное, из чего вырастает всё анархистское мироощущение - П.А. в угол последнего ставит не личное, а массовое начало"
Кстати, от эгоистического анархизма Штирнера Кропоткин взял лишь идею о взаимоуважении, которое должно наполнять каждого человека для гарантий его личной свободы. В этом факте прослеживается такая характерная для русской нации черта, как коллективизм. Далее, в общинном принципе построения хозяйственного уклада будущего общества Кропоткин в полной мере заимствовал эту коллективистскую черту нашего народа. Ему видится единственным рациональным исходом ассоциированный труд, при котором удается преодолеть недостатки как индивидуального, малопроизводительного, так и крупного, узкоспециализированного производства. При этом производственная ассоциация или община будет производить продукты не только для себя, или только для других, а для потребления всему обществу... Рассматривая взаимосвязи творчества Кропоткина с российской культурой, нельзя не отметить весьма объемный труд, посвященный им анализу русской литературы.
Здесь с большой силой проявилось заинтересованное отношение Петра
Алексеевича к проблемам и путям развития отечественной культуры. Давая
исчерпывающие характеристики творчеству видных отечественных литераторов, а
также отдельным проявлениям общественной жизни, он сумел наглядно показать
широкую картину современной ему российской культурной действительности.
Последние годы жизни Петр Алексеевич посвятил истории развития
нравственности в обществе. Его незаконченная работа "Этика" явилась еще
одной попыткой обосновать анархистский идеал через естественное развитие
народных культурных традиций, как наиболее соответствующих самой природе
человека.
Нравственность возникла из практики взаимосвязи и солидарной деятельности людей, поэтому ее предназначение - в развитии и совершенствовании этой солидарности. Таким образом, П.А. Кропоткин, обосновав теорию анархо-коммунизма (корни которой лежат в российском социокультурном пространстве), тем самым внес существенный вклад не только в отечественную, но и мировую культуру.
Активно участвуя в пропаганде своих идей среди широкой общественности, имея огромное число корреспондентов и слушателей, он тем самым способствовал распространению культурных взглядов, личным примером стимулировал у окружающих стремление к высоконравственным ценностям.
Надо отметить, что Кропоткин был популярен не только в низах, среди
молодых революционеров. Его имя было на слуху и в аристократических кругах.
Так, известный политический деятель будущий министр иностранных дел
буржуазного Временного правительства П.Н. Милюков во время одного из своих
заграничных турне в начале 1904 года встречался с Петром Алексеевичем и
имел с ним продолжительную беседу, отметив равновесность и гармоничность
натуры анархиста. Известно также высказывание К.П. Победоносцева, члена
государственного совета, обер-прокурора святейшего синода, в пользу
публикации статьи Дунина-Барковского о записках Кропоткина, в которой "умно
разъясняется какими заблуждениями ума и сердца добрый и умный человек
превращается в анархиста".
Глава Советского государства В.И. Ленин, не смотря на свое критическое
отношение к анархизму, весьма заинтересовано относился к публичным
высказываниям Кропоткина и высоко ценил его личностные качества. Особенно
"вождя мирового пролетариата" подкупали лестные высказывания в адрес
Октябрьской революции, значение которой для мировой цивилизации Кропоткин
сравнивал со значением Великой французской революции. Но самым
значительным, по-видимому, следует признать значение Кропоткина и его идей
для Н.И. Махно и всего махновского движения.
Возвращение Кропоткина в 1917 году в Россию было воспринято с энтузиазмом махновцами: "Петр Алексеевич укажет конкретные пути для организации нашего движения в деревне? он? воспользуется своим идейным влиянием на анархистов и их группы и поспешит конкретно сформулировать те положения революционного анархизма, которыми анархисты должны заняться в нашей революции".
Однако спустя несколько месяцев на Государственном совещании в Москве
они были несколько разочарованы, услышав выступление Кропоткина,
призывавшего во имя победы над Германией к соединению усилий капитала и
Советов. Осудив в душе это выступление "сентиментального старца, ищущего
спокойствия и сил для последнего применения своих знаний в жизни", Махно
тем не менее сохранил убеждение в том, что "Петр Алексеевич оставался
великим и сильным теоретиком анархизма? не сломи его физически время, он
стал бы перед русской революцией практическим вождем анархизма". В этом и
заключалась метаморфоза великого анархиста, позволившая советским историкам
говорить о сокрушении самим Кропоткиным своих анархистских принципов.
Но следует признать, что сила идеи заключается не только и не столько в
физически ослабевшем ее генераторе, а в том, насколько широкое
распространение она находит или найдет в будущем. Что касается
кропоткинского анархо-коммунизма, то он не только стимулировал яркую
практическую деятельность махновщины, имевшей большое значение в истории
гражданской войны на юге России, но и породил целую плеяду идейных
наследников. К их числу следует отнести довольно широкий круг анархистов,
сплотившийся вокруг образованного под руководством В.Н. Фигнер и С.Г.
Кропоткиной в 1921 году Всероссийского общественного Комитета по
увековечиванию памяти П.А. Кропоткина. Среди них такие известные анархисты,
как А.М. Атабекян, А.А. Карелин, Н.К. Лебедев, М.П. Сажин, Г.Б.
Сандомирский, А.А. Солонович, А.Л. Гордин, П.Д. Турчанинов (Лев Черный).
Это были представители нового, постклассического анархизма, которые,
критикуя отдельные положения кропоткинской теории, подвергая их
модернизации, сохранили некоторые тенденции идейной эволюции, осуществляя
тем самым диалектическую преемственность с анархизмом классическим.
Судьба самого комитета была предрешена самим ходом авторитарного
развития социализма в России. Не смогла господствующая в стране монополия
идеологии смириться с альтернативами мышления. Был разыгран ставший уже
известным сценарий политической трагедии? Однако живучесть идеи заключается
в том, что она, однажды рожденная, может быть востребована в любой момент
истории. В современном обществе анархизм нашел свое воплощение в движении
ненасилия22, других разнообразных течениях своей постклассической формы.
Идеи П.А. Кропоткина и его последователей и по сей день находят ревностных
почитателей и их рано списывать в историю
Заключение
С именем М.Бакунина связана первая волна широкого социального протеста и
в России, и на Западе в XIX веке. Радикализм "левых" выходцев из дворян,
интересы обнищавшего крестьянства, широких, преимущественно мелкобуржуазных
слоев, включая деклассированных и маргиналов, - вот что стоит, в конечном
счете, за такими, к примеру, словами М.Бакунина: "Я - фанатичный
приверженец свободы, видящий в ней единственную среду, где может развиться
ум, достоинство и счастье людей". П. Кропоткин же не был фанатиком свободы,
что заставляет задуматься о действительных социальных корнях его творчества
в российской жизни. Кроме интересов перечисленных социальных групп,
Кропоткин в большей степени, чем его предшественник, представляет интересы
наиболее образованной части рабочих, видевшей свое будущее в солидарности и
взаимопомощи. Последнее и составляет, так сказать, "воздух" свободы.
Один из основных тезисов, которые выносятся здесь на обсуждение, можно сформулировать так: великие русские анархисты исходили из приоритета свободы; они далеко продвинулись в деле решения проблемы свободы во взаимосвязи с другими проблемами, такими, как равенство, справедливость, солидарность, взаимопомощь и т.д. Если М. Бакунин осуществляет попытку синтеза антропологического и социального подходов в своей концепции освобождения общества и человека, то П. Кропоткин подводит естественно- историческую и этическую основу под эту концепцию, одновременно углубляя и как бы "приземляя" ее.
Развертывание указанного тезиса предполагает широкое, преимущественно
философское понимание анархизма. Это, конечно, не исключает его социально-
политическое измерение, особенно бакунистской разновидности его. По
Кропоткину, "анархизм родился среди народа, и он сохранит свою жизненность
и творческую силу только до тех пор, пока он будет оставаться народным".
Тенденция анархии - основать синтетическую философию, т.е. философию,
которая охватывала бы все явления природы, включая сюда и жизнь
человеческих обществ и их экономические, политические и нравственные
вопросы". Исход из подобного понимания анархизма, можно, по-видимому,
рассматривать его и как своеобразного оппонента, критически относящегося к
господствующим на каждом данном этапе общественного развития политическим и
иным властным структурам. В этом смысле свободолюбие составляет родовое
свойство анархизма.
М. Бакунин путь реализации свободы сводит главным образом к устранению
государства. Его идеал - общество, организованное на началах
самоуправления, автономии и свободной федерации индивидов, общин, провинций
и наций. Важными составляющими такого общества выступают также равенство и
справедливость для трудящихся, освобожденных от всякой эксплуатации. Для К.
Маркса решающее значение имеет внутренний, социальный по своей природе
стержень свободы, который постепенно наращивается по мере развития
общества, по мере созревания соответствующих социально-экономических
факторов. Вместе с тем позиция М.Бакунина согласуется в целом с
представлением о том, что высшая степень исторической свободы - это переход
к способности развития, когда индивидуальность каждого не подавляется и
когда не общественные отношения господствуют над людьми, а люди
господствуют над случайностью и отношеними. Одновременно бакунизм
способствовал высвечиванию некоторых односторонностей и недоработок
марксистского социологизма. Словом, шел трудный процесс развития и
утверждения научно-гуманистического мировоззрения и адекватной теории
освобождения человечества. Взгляды М.Бакунина, а затем и П.Кропоткина
являлись выражением своеобразной конструктивной оппозиции этатистским
течениям мысли, возлагавшим слишком большие надежды на государство, вообще
властные "подпорки" социальных преобразований. Они, по мнению теоретиков
анархизма, ограничивают естественный поток индивидуального и коллективного
творчества, глушат инициативу, идущую снизу.
К. Маркс сосредотачивал свое внимание на процессе практического
осуществления свободы. Это "приземление" проблемы свободы сыграло свою
роль, как в теории, так и в практике освободительной борьбы. И, наконец,
синтез связан с творчеством русских анархистов. На основе анализа жизненных
реалий в России и Европе М. Бакунин и П. Кропоткин, опираясь на методы и
результаты естественных наук, используя достижения передовой социальной
философии, возвращаются к антропологическому объяснению проблемы свободы.
На этой основе ими сделан существенный шаг в сторону создания высокой этики
новой жизни, этики свободы. "Разрушители" в политике оказываются
созидателями социально-этических принципов построения свободного и
справедливого общества. "Наша задача состоит [...] прежде всего в
уничтожении народного невежества", - подчеркивал М. Бакунин. Впоследствии
П. Кропоткин как бы вторил своему предшественнику: "Нужна революция -
глубокая, беспощадная, которая [...] расшевелила бы всю умственную и
нравственную жизнь общества, вселила бы в среду мелких и жалких страстей
животворное дуновение высоких идеалов, честных порывов и великих
самопожертвований".
Благодаря детельности П. Кропоткина анархизм, получив своеобразное
этическое основание, обоснованное естественноисторически и на
категориальном уровне, как бы обрел второе дыхание. Если М. Бакунин лишь
поставил вопрос об анархистской этике, то Кропоткин прежде всего занимался
его разрешением. Решение проблемы свободы, таким образом, поднимается на
более высокий уровень. Вместе с тем, отдавая должное П. Кропоткину, следует
иметь в виду первопроходческую миссию Бакунина: как без Гегеля не было бы
Маркса, так и без Бакунина не было бы Кропоткина.
В определенном смысле П. Кропоткин шел как бы назад, не принимая
диалектического метода, которым старался воспользоваться его предшественник
в области анархизма. Основной предмет его раздумий - взаимопомощь как
основной фактор эволюционного развития всего живого. В рассуждениях
Кропоткина доминируют методы естественных наук, индукция применяется к
человеческим учреждениям. Однако подспудно широкий философский подход,
просвеченный диалектикой изнутри, присутствует в основных его работах -
таких, как "Хлеб и воля", "Современная наука и анархия", "Взаимная помощь",
"Этика" и др.
Продолжая просветительскую традицию, он отождествляет свободу с
естественным состоянием социума, где царит взаимопомощь. С другой стороны,
П. Кропоткин исходит из активности, в том числе революционной, индивида и
всего общества. Не соглашась с прудоновским планом мирных, постепенных
реформ, он одновременно не принимает и стихийный бунт.
Сознательные действия народа, вооруженного революционной мыслью,
надеждой, нравственными принципами и идеалами, - вот за что ратует П.
Кропоткин. Результатами, по его мнению, является "свободное соглашение,
свободная организация", которые "отлично заменяют дорогостоящий и вредный
государственный механизм и выполняют ту же задачу лучше его".
Соотношение государства и человеческой солидарности у Бакунина
аналогично соотношению государства и закона взаимопомощи у Кропоткина. Во
многом сходятся и их представлени о необходимости индивидуальной свободы в
будущем обществе. Человек у М. Бакунина не растворяется в море социума, а у
П. Кропоткина сам социум человечен (в моральном смысле) с самого начала.
Важно уточнить, что высшее проявление нравственности связывается П.
Кропоткиным именно со свободой, в отличие от простейшей нравственности,
покоящейся на естественной взаимопомощи.
Анархисты способствовали конкретизации и, так сказать, "приземлению" модели будущего общества, в котором максимум свободы индивида должен базироваться на зрелой экономике, обладающей наивысшей производительностью свободного труда. Из неотъемлемого свойства человека и социального идеала свободы у П. Кропоткина превращается в одну из главных нитей ткани социальной жизни. Серьезный анализ социальной жизни, точнее, ее естественных предпосылок и основ как бы внутренне включает в себя проблему свободы.
Этическая система воззрений, последовательный гуманизм и свободолюбие, по существу, нейтрализуют достаточно жесткие социально-политические установки на безвластие. Это позволяет рассматривать данный вариант анархизма не столько как политическое течение, сколько как научно- гуманистическую доктрину и идеал, к которому ведет скорее длительная социальная и нравственная эволюция, чем одноактная всеразрушающая революция.
Список используемой литературы:
1. "Проблема свободы: М. Бакунин и П. Кропоткин" М. Артемов журнал
"Автоном"
2. "Федерализм, социализм и антитеологизм" М.А. Бакунин
3. "Государственность и анархия" М.А. Бакунини
4. "Махновщина и анархизм" Я. Яковлев журнал "Автоном"
5. "Что такое Анархизм" Александр Беркман, из книги "Азбука коммунистического анархизма"
6. Хрестоматия по истории России 1917-1940 под редакцией М.Е. Главацкого
7. "Справедливость и нравственность" П.А. Кропоткин
-----------------------
[1] Достижения и провал Французской коммуны 1871г. особенно ярко изложил
М.А. Бакунин в брошюре "Федерализм, социализм и антитеологизм."
