Сравнительный анализ деятельности КПРФ

Выборы в нижнюю палату парламента принесли большой успех КПРФ. Она заняла первое место в голосовании по партийным спискам (22,3 процента), получив в сумме (вместе с мандатами по мажоритарным окру­гам) 158 из 450 мест в Думе. Довольно неожиданным оказался неплохой ре­зультат блока радикальных компартий «Коммунисты — «Трудовая Рос­сия» — За Советский Союз», за чей партийный список отдали голоса 4,53 процента избирателей. Но главная цель КПРФ была достигнута: после пар­ламентских выборов оппозиция, включая левых ортодоксов, признала, что именно компартия Зюганова должна выдвинуть общего кандидата на пост президента от оппозиции. Весьма важным было и то, что КПРФ удалось со­здать в стенах новой Думы и с опорой на ее ресурсы свой штаб по проведе­нию президентской кампании.

Победа КПРФ на парламентских выборах явилась результатом сочета­ния двух основных факторов. Социально-экономическая и политическая си­туация в России, а также определяемая ею динамика общественных настроений в конце 1995-го складывались весьма благоприятно для оппонентов власти. Однако компартия не только успешно аккумулировала протестное го­лосование, но и, что не менее важно, предстала в глазах значительной час­ти российского электората воплощением позитивного идеала, который ви­делся в советском прошлом. Общедоступные здравоохранение, образование и социальное обеспечение, стабильность и безопасность, предсказуемость и государственный патернализм — вот за что отдали свои голоса левоконсервативные избиратели КПРФ.

В ходе президентской кампании КПРФ пришлось решать три главные задачи: консолидации всего левого электората вокруг фигуры своего кан­дидата; мобилизации электоральной поддержки за пределами левого изби­рательного корпуса; нейтрализации групп российской элиты, негативно от­носящихся к перспективе победы кандидата-коммуниста на президентских выборах.

Первая проблема была успешно решена к концу марта — началу апре­ля 1996-го. Мощным катализатором консолидации всех коммунистических сил и традиционных союзников КПРФ из левоцентристских и умеренно-на­ционалистических организаций стало инициированное коммунистами в сере­дине марта голосование в Думе, дезавуировавшее Беловежские соглашения.

Однако сплотить вокруг фигуры Зюганова более широкий политичес­кий спектр, включая умеренных демократов, оказалось невозможным; не помогла и популистская, совершенно немарксистская избирательная плат­форма Зюганова. Во втором туре выборов, 3 июля 1996-го, Зюганова под­держало 40,31 процента избирателей, в то время как 53,82 процента пред­почло Ельцина. В абсолютных цифрах за Зюганова проголосовало около 30 миллионов человек, то есть приблизительно все те, кто отдал свои голоса партиям левого спектра во время парламентских выборов декабря 1995-го, плюс часть умеренных и радикальных националистов.

Объяснение проигрыша Зюганова исключительно объективными об­стоятельствами (однозначная ставка «партии власти» и крупного бизнеса на Ельцина, мобилизация в его пользу колоссальных финансовых, организаци­онно-кадровых и пропагандистских ресурсов) не будет исчерпывающим. По­ражение коммунистов явилось во многом следствием их собственных оши­бок, органически присущих им слабостей, явного дефицита политической воли у КПРФ. Ее электоральная стратегия (с расчетом на автоматический выбор избирателей в пользу коммунистического кандидата по причине мас­сового полевения российского общества) привела к тому, что оппозиция ут­ратила политическую инициативу. Она ничего не смогла противопоставить весьма эффективной антикоммунистической пропаганде. Доминирующий в КПРФ позднесоветский тип политической культуры сделал невозможным использование новых политических технологий. Наконец, лидеры КПРФ от­кровенно боялись своего прихода к власти, поскольку, с одной стороны, бы­ли уверены, что режим ее все равно не отдаст, с другой — не решались взять на себя единоличную ответственность за положение дел в стране.

Вопреки прогнозам ряда аналитиков, КПРФ и после поражения сохра­нила консолидированность. Неизменными остались и ключевые элементы ее политической линии — национальный фронт и стратегический компро­мисс. В рамках первого подхода была предпринята попытка трансформации электорального блока в постоянно действующую политическую структуру. Однако провозглашенный 7 августа 1996-го Народно-патриотический союз России не стал эффективной политической организацией. Вновь произо­шло размежевание между КПРФ и левыми ортодоксами, которые попытались сформировать очередную альтернативу КПРФ: 12 октября было объ­явлено о создании блока коммунистических и социалистических организа­ций на базе Роскомсоюза. Но перспективы как этой коалиции, так и левых компартий вообще выглядят не блестяще, подтверждением чему может служить раскол в рядах РКРП — крупнейшей ортодоксальной компартии.

В стенах парламента КПРФ с конца лета 1996-го оказывала критичес­ки важную поддержку премьер-министру Черномырдину, который расцени­вается ею как ключевой потенциальный союзник по реализации стратеги­ческого компромисса с «партией власти».

Новым элементом политической линии КПРФ, проявившимся после подведения итогов региональных избирательных кампаний, стала возмож­ность институционального оформления «красного пояса». Речь идет об ор­ганизационном объединении регионов России, устойчиво голосующих за коммунистов. Хотя левооппозиционные кандидаты выиграли посты губер­наторов в 19 регионах России, причем 12 человек из этого числа — жесткие оппозиционеры, вероятность оформления подобного союза территорий как альтернативы Кремлю представляется в ближайшей перспективе незначи­тельной. Однако эта «дюжина» в принципе способна стать возмутителем спокойствия и ядром кристаллизации оппозиционных настроений в Совете Федерации; реализация данной возможности будет зависеть как от общего социально-экономического контекста, так и прежде всего от уровня соци­альной напряженности в конкретных регионах.

В целом можно констатировать, что после президентских выборов КПРФ шла по пути дальнейшей трансформации из внесистемной в систем­ную политическую силу. В настоящее время она служит важным фактором стабильности существующего в России режима. Партия не в состоянии ини­циировать и возглавить массовые акции социального протеста, ее руковод­ство крайне негативно воспринимает саму возможность спонтанного соци­ального взрыва.





4. Компартия в XXI веке.


Мно­гое из того, чем руководствовалась Компартия в прошедшие годы, по всей видимости, должно быть тщательно проанализировано и даже отброшено. Однако многое сохра­няет актуальность. Принципиаль­но важно, какой баланс между ста­рым и новым будет найден и в хо­де дискуссий, и в итоговых про­граммных документах съездов.

Определения нового лица КПРФ ждут сегодня не столько се сторонники, сколько противники. Ибо от этого во многом будет зави­сеть вся система взаимоотноше­ний политических сил в стране.1

4.1. Положение Компартии.


Последние годы были трудными  для Компартии России именно пото­му, что многие члены партии утра­тили ясные ценностные ориенти­ры борьбы. С уходом Ельцина и приходом Путина проблема персо­нификации врага превратилась в одну из наиболее сложных. Белое и черное в политической жизни России сменились неясными по­лутонами. И на этом фоне многим членам партии просто трудно по­нять, как действовать и под каки­ми лозунгами.

Вместе с тем надо сказать, что, несмотря на определенные слож­ности в деятельности КПРФ,  сложности, прежде всего внутреннего характера, партия сохранила за собой позицию одной из самых влиятельных политических сил страны и, что самое важное, не растеряла членскую базу.

И дело не только в том, что Компартия имеет больше всех де­путатов в Государственной Думе, а в том, что Компартия остается
единственной в полном смысле реальной политической партией в
стране. С этой точки зрения можно сказать,  что именно КПРФ гораздо больше, чем кто-либо, подготов­лена к новому этапу российской партийной политической жизни, а именно к внесению поправок в За­кон «О политических партиях» и в Закон «О выборах в Государствен­ную Думу», которые дадут, прежде всего политическим партиям, воз­можность и будущем реально про­явить себя в гораздо большей сте­пени, чем за все прошедшее деся­тилетие. Думается, есть все осно­вания говорить о том, что скоро в политику новые люди будут приходить именно через партии, через серьезную кадровую работу (чем КПРФ всегда была сильна).

Компартия сегодня объективно занимает двойственное положе­ние. С одной стороны, это партия,  которая осуществляет достаточно тесную политику сотрудничества с государственной властью, прези­дентом Российской Федерации прежде всего по вопросам государ­ственного строительства.

С другой стороны — она нахо­дится в определенной оппозиции власти, прежде всего по вопросам социально-экономической поли­тики. Вот это самое положение - и вместе, и против - представляет, на мой взгляд, наибольшую слож­ность для определения всего поли­тического курса партии на бли­жайшее время. Причем сложность не для руководства КПРФ, а для членской базы.

Стать чисто оппозиционной партией КПРФ не удастся (да она в целом этого и не хочет), но и стать частью правящей элиты в полном смысле слова КПРФ не  хочет и не готова.

Совершенно очевидно, что за­дача взять власть в свои руки перед КПРФ сегодня не стоит.  И ее ре­шение даже объективно не нужно Компартии. Наверное, правильным было бы сформулировать нынешнее поло­жение следующим образом: КПРФ хочет и может корректиро­вать власть, КПРФ хочет и может
расширять влияние во власти, КПРФ хочет и может активно рас­ширять присутствие на всех уров­нях законодательной и исполни­тельной власти с тем, чтобы на этой основе в будущем постараться окончательно выйти на лидирую­щие позиции в российском общест­ве.  

4.2.  Целевые установки партии.

Ключевым вопросом для КПРФ думается, будет вопрос о месте КПРФ в рос­сийском обществе на новом этапе; в обществе, которое меняется со­циально и демографически и в ка­кой-то степени политически; в об­ществе, в котором падает интерес к власти, пропадает интерес к вы­борам, исчезает интерес к полити­ке как таковой.

В целом ситуация, сложившаяся в стране после ухода Ельцина, — качественно новый вызов для КПРФ, вызов, в рамках которого не работают многие старые лозун­ги, старая тактика.

Поэтому для КПРФ принципи­ально важно определиться не со стратегическими вопросами, не с идеологией, а именно с тактикой действий на ближайшие 2—3 года в отношении всех уровней законо­дательной и исполнительной влас­ти и, что, наверное, будет одним из самых сложных вопросов предсто­ящего съезда, с тактикой действий в отношении президента и прави­тельства.

Наивно думать, что приход Пу­тина к власти может изменить КПРФ. Скорее наоборот - КПРФ своей деятельностью во многом может изменить Путина, изменить именно через тактику своих дейст­вий, через систему своих взаимо­отношений с властью.

Ведь на самом деле у КПРФ и у Путина довлеющим является не идеологическое начало в традици­онном понимании этого слова, а начало государственническое. Концепция возрождения государ­ства, создания полноценной госу­дарственной системы - принци­пиально одна и та же и для Пути­на, и для КПРФ.

Сильное государство - это ключевой пункт взаимопонимания Путина и Компартии.

Можно расходиться в деталях, можно и нужно обсуждать эконо­мические аспекты действий, но в одном совершенно очевидно су­ществует общность подхода: силь­ное государство, способное посто­ять за себя на международной аре­не и способное защитить свое на­селение. Поэтому многие тезисы в программных документах к пред­стоящему съезду весьма созвучны положениям выступлений Пути­на.

Страницы: 1, 2, 3, 4



Реклама
В соцсетях
скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты