Оно имеет низкий созидательный потенциал. «Различие между насильственными и ненасильственными действиями, - считает Х.Арендт, - состоит в том, что первые стремятся исключительно к разрушению старого, вторые главным образом заинтересованы в установлении чего-то нового.»
В период социальных преобразований насилие служит средством их защиты
от внешней угрозы, нейтрализации или устранении политических противников,
но не может подменить самих реформ, нацеленных на создание определенных
социальных, экономических и политических структур и отношений.
Ограниченность возможностей насилия как регулятора общественных отношений
осознавали даже те мыслители, которые полагали, что оно играет значительную
роль в социальной жизни.
Насилие основано на страхе, который может сыграть определенную роль в процессе принуждения индивида к каким-то действиям. С помощью угроз, команд, приказаний и запретов можно добиться внешнего послушания и выполнения каких-то требований. Однако формы и ценности, передаваемые индивидам в такой форме, не становятся частью их внутренних личностных убеждений и поэтому легко исчезают из их сознания.
Насилие относится к числу дорогостоящих политических средств. Его использование связано с большими человеческими жертвами и разрушениями материальных ценностей. На многие десятилетия назад отброшены в экономическом отношении страны, ставшие ареной гражданских войн, политических и межклановых конфликтов.
Издержки насилия, безусловно, не сводимы к материальным потерям. Чем более масштабный характер носит использование физического принуждения в политике, тем значительнее его негативные последствия в духовной жизни общества (ожесточение, усиление агрессивности поведения, страх и т.д.).
Особенностью насилия является и высокая степень непредсказуемости результатов его применения. Насилие трудно контролировать. Его последствия могут не совпасть с намерениями тех, кто использует насилие. Эмоциональная перегруженность политических действий связанных с насилием (ненависть, ярость, месть, страх), неизбежность жертв приводят к тому. Что физическое принуждение всегда содержит в себе значительный элемент риска.
Насилие как политическое средство характеризуется конфронтационностью. Оно ухудшает взаимодействие и взаимопонимание между участниками политического процесса, способствует обострению отношений оппонентов, ведет к их отчуждению, конфронтации, разрыву целостности социально-политического сообщества. Когда пролилась кровь, трудно найти пути к взаимному примирению сторон. Насилие, примененное хотя бы однажды, значительно сокращает пространство для политического маневра, компромиссов.
Насилие способствуют распространению в обществе автократических тенденций. Страны, пережившие сколько-нибудь значительные насильственные конфликты, характеризуются ужесточением политических режимов. Как правило, после великих революций в истории человечества устанавливались диктатуры.
Насилие обладает инерционностью, способностью превращаться в традицию политической жизни. Если оно дало эффект, то у победителей возникает соблазн полагаться не на право, а на силу. Кроме того, применение насилия нуждается в соответствующем аппарате (армия, органы внутренних дел, спецслужбы), руководители которого приобретают высокий политический вес и социальный статус. Их влияние на принятие политических решений становится значительным.
Эффективность насилия определяется, на наш взгляд, следующими факторами: легитимностью власти; достаточностью военно-технического потенциала; владением искусством использования насилия, которое включает гибкое применение наряду с насильственными других политических средств; наличием внешней помощи поддержки; адекватностью экономических возможностей; моральной оправданностью насилия.
Для того чтобы минимизировать негативное (с точки зрения
демократических ценностей) воздействие насилия на политические отношения,
оно должно быть ограничено определенными политическими, правовыми,
нравственными рамками.
- Насилие должно иметь ответный характер, т.е. быть действием, которое представляет собой реакцию на насилие.
- Насилие может быть лишь последним средством, когда все другие исчерпаны.
Это относится в равной мере как к государственному, так и оппозиционному насилию. С одной стороны, правительства часто прибегают к насильственному подавлению оппозиционных выступлений, когда не исчерпаны ненасильственные средства урегулирования конфликтов, обеспечения политической стабильности. С другой стороны, оппозиционные группировки, борющиеся за власть, нередко игнорируют реальные возможности действовать легальным путем. Используя идеологические клише типа «фашистский режим», антинародное правительство», экстремистское крыло оппозиции даже в условиях демократического государства готово применять насилие. Это характерно не только для развитых демократий, но и для частично демократических государств.
- Объектом насилия не может быть мирное население.
- Применение насилия должно быть подчинено принципам избирательности, пропорциональности. Суть этих принципов состоит в том, что для достижения политической цели необходимо использовать минимально возможное насилие, не допуская социального вандализма, тотальной войны против политических противников. Стремление добиться полного уничтожения «врага», бессмысленное разрушение материальных и духовных ценностей не могут считаться оправданными с политической и моральной точек зрения.
Принципы избирательности и пропорциональности требуют тщательного выбора средств насилия. В конце ХХ в. появилась техническая возможность применения высокоточного и «несмертельного» оружия», способного значительно снизить цену политического действия, связанного с физическим принуждением. Под «несмертельным» оружием понимают средства, которые способны вывести из строя или лишить боеспособности противника, не уничтожая безвозвратно живую силу, материальные ценности и не нанося серьезного экологического ущерба.
- Применение насилия необходимо ограничить принципом гуманного обращения с противником. Насилие не должно сопровождаться актами жестокости, издевательства над теми, против кого оно направлено. Тем лицам, которые не желают борьбы, не способны к борьбе и не принадлежат к борющемуся объединению (арестованные, пленники, ране6ные и т.д.), должно быть гарантировано право на жизнь и достойное обращение.
- Субъектами насилия следует максимально придерживаться фундаментальных прав и свобод человека. Для органов государства это означает, что насилие можно осуществлять только в соответствии с правовыми законами, т.е. нормами, принятыми демократическим путем и имеющими равную обязательность для всех граждан. Эти нормы должны опираться на основные права человека.
Всякие беззаконные, бессудные расправы недопустимы. В связи с этим совершенно неоправданными выглядят практика террора диктаторских режимов, попытки подавить оппозицию, минуя закон, характерные для свободных государств. Ориентиром для политических субъектов должны быть нормы международного гуманитарного права, в частности Гаагские и Женевские конвенции, дополнительные протоколы к ним, которые регулируют и внутренние вооруженные конфликты. Они защищают права мирного населения, пленных, раненных, ограничивают объекты нападений.
Гуманизация насилия - это трудная, но разрешимая задача. Альтернативой ей может быть утрата демократического содержания политических действий, их моральная деградация и непоправимый ущерб обществу.
VI. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ВЛАСТЬ: ПРОБЛЕМЫ ЛЕГИТИМНОСТИ.
Политическая власть - одно из основных и наиболее емких понятий в политологии, что подтверждается как отсутствием в современной политической мысли одного общепризнанного ее определения, так и многообразием концепции власти.
Многие философы обращались к исследованию сущности и содержания власти. К примеру, Т.Гоббс определял власть как средство достичь блага в будущем и потому на первое место ставил такую склонность всего человеческого рода, как «вечное и беспрестанное желание все большей и большей власти, желание, прекращающееся лишь со смертью». Ф.Ницше утверждал, что жизнь - это воля к власти.
В политической литературе правильным определением власти считается
определение, данное М.Вебером, который полагал, что власть - это
«возможность того, что одно лицо внутри социального отношения будет в
состоянии осуществить свою волю, несмотря на сопротивление и независимо от
того, на чем такая возможность основана. В Энциклопедическом словаре по
политологии дается определение власти как «волевого особого отношения
субъекта к объекту этого отношения. Оно состоит в побуждении к действию,
которое второй субъект должен совершить по желанию первого». Власть, таким
образом, рассматривается как особое отношение господства, как способ
воздействия на кого-то, как «власть над», как принуждение, как сила. По
мере демократизации общества власть стала рассматриваться не только как
господство, но и как отношение субъектов, основанное на убеждении,
авторитете, как способность достигать соглашения, разрешать конфликты. Тем
самым власть истолковывается и как символическое средство социальной
коммуникации.
Сущность власти заключается в том, что это специфическое отношение
субъекта к себе (власть над собой), между субъектами, которое предполагает
определенное взаимодействие между ними (власть можно одобрять, терпеть или
сопротивляться ей), в рамках которого властвующий субъект реализует свою
волю и интересы. Власть, опирающаяся только на силу, по словам Б.Рассела,
«голая власть».
Из существующих концепций власти заслуживает краткого анализа
бихевиористская концепция, для которой характерен взгляд на власть «снизу».
Она господствовала в западной политологии в 50-60-е годы. Ее представители
(Ч. Мэрриам, Г.Лассуэлл) берут за основу стремление или волю к власти как
естественное свойство человека, которое проявляется в его поведении.
Индивид, движимый властным импульсом, встречается с себе подобными и в ходе
столкновений рождаются и воспроизводятся относительно устойчивые формы
политической власти. Ценным в концепции бихевиоризма является исследование
власти в «человеческом измерении», где власть рассматривается сквозь призму
мотиваций волеизъявления и поведения индивидов, повторяемость которых
подлежит изучению. Однако за порогом исследований остается анализ власти в
системе общественных отношений.
В западной политологии существуют и другие концепции власти, к примеру, инструменталистская (власть как инструмент использования определенных целей) или конфликтная (власть как возможность принятия решений для урегулирования конфликтных ситуаций). Они сводят власть лишь к той или иной ее функции.
Марксизм трактует власть в классовом обществе как господство одного класса над другим. Для коммунистического общества, в котором отсутствуют классы, выдвигается идея коммунистического самоуправления, где на место управления людьми придет управление вещами.
В литературе выделяются разнообразные основания власти: насилие, страх, богатство, авторитет, убеждение, интерес, знание. Так О.Тоффлер считает: «Что в конце ХХ в. из трех, по его мнению, источников власти - насилия, богатства, знания - именно знание становится определяющим фактором».
Политическая власть является одной из форм власти, функционирующей в обществе наряду с экономической, социальной, духовной. Она, как и любая власть, не существует без своего носителя, и в соответствии с ним выделяются государственная, партийная, клановая, парламентская, президентская, монархическая власти.
( ( ( (
Одним из важнейших свойств, характеризующих политическую власть,
является ее легитимность (термин «легитимизм» возник в начале XIX в. и
обозначал политическое движение во Франции, ставившее целью восстановить
власть короля как единственную законную, в отличие от власти узурпатора
Наполеона). Различают легитимность власти по происхождению или по способу
установления (по наследству на основе традиций при монархическом правлении
или на основе всеобщих выборов при демократическом правлении) и
легитимность как определенное состояние власти, когда граждане добровольно
и сознательно признают право власти предписывать им поведение, следуя ее
законам. Легитимна власть, с которой согласен народ, в противном случае она
нелегитимна. «Тот, кто принимает хоть какую-то долю власти иными путями,
чем те, которые предписаны законами сообщества, не имеют права на то, чтобы
ему повиновались..., а, следовательно, является не тем лицом, на которое
дал согласие народ» (Локк Д.).
