Х.Линц дает во многом сходное с Липсетом толкование сути легитимности политической системы: «Убеждение в том, что, несмотря на все их промахи и недостатки, существующие политические институты являются наилучшими, нежели какие-либо другие, которые могли быть установлены и которым следовало бы в результате подчиниться».
М.Вебер разработал типологию легитимности (господства), выделив три
основных ее типа:
* традиционное господство - авторитет «вечно вчерашнего», авторитет нравов, освященных исконной значимостью и привычной ориентацией на их соблюдение.
Примером является монархия;
* харизматическое господство - авторитет личного дара, преданность и доверие, вызываемое наличием качеств вождя у человека (откровений, героизма и т.д.), подобно тому, как его осуществляет пророк, князь, военачальник, партийный вождь. Образцы харизма Вебер видел в Будде,
Христе, Магомете, Цезаре, Наполеоне, Ленине, Сталине и др.;
* легальное, рациональное господство. Это господство в силу веры в обязательность легального установления и деловой компетентности носителей власти, обоснованной рационально созданными правилами (законами).
В традиционном господстве Вебер выделяет различные виды - геронтократические (власть старейшие), патриархальное (власть вождя племени), патримониальное (власть монарха), султанизм как разновидность последнего. Султанизм характеризуется абсолютным произволом и опорой на армию. Найти примеры традиционного господства в современных обществах трудно. Как пишет Р.Арон, «если бы королева Англии еще продолжала осуществлять реальную былую и активную королевскую власть, то обоснование этого господства уходило бы в далекое прошлое и заключалось в вере в легитимность власти, существовавшую на протяжении веков. Сегодня же существуют только атрибуты этого господства. Люди продолжают отдавать дань уважения держателю традиционной власти, но фактически они почти не имеют повода для повиновения ей. Законы издаются от имени королевы, но не она определяет их содержание. В наше время в странах. Сохранивших монархию, традиционное господство существует символически».
Вместе с тем Р.Арон приводит многочисленные примеры харизматического господства. «Ленин в течение нескольких лет осуществлял власть, которую можно назвать харизматическим господством, поскольку эта власть основывалась не на легальности, не на длительных традициях, а на личной преданности людей, убежденных в необыкновенном даре человека, который взялся перевернуть социальный порядок. Гитлер и генерал де Голль были и остаются, по определению Вебера, харизматическими вождями, как бы они при этом не отличались друг от друга».
Харизматическая власть является нестабильной по сравнению с
традиционной и легальной. Власть харизматического властителя фактически не
подкреплена официальным правом или священной традицией, что вынуждает
властителя постоянно подтверждать гражданам свою харизму. Неудачи могут
привести к потере харизмы, которая к тому же непостоянна (вождь смертен), и
окружение лидера стремится сохранить ее для себя. Поэтому слово
харизматического лидера объявляется непогрешимым, возводится в ранг
«священного», не может быть подвергнуто сомнению. «Харизматический завет»
преобразуется в систему догм, которую должен воспринять преемник.
Классическим примером харизмы является харизма Сталина как верного
продолжателя дела Ленина. Таким образом, харизматическая власть приобретает
черты традиционного господства, а проблема преемственности становится
главной и решается различными путями. Вождь может назначить своего
преемника, или преемник может определиться в результате острой борьбы между
соратниками, или преемником может стать сын лидера и тогда харизматическая
легитимность перерастает в традиционную, в которой необыкновенные свойства
вождя переносятся на членов семьи.
Легальная легитимность - результат длительного эволюционного развития
государства, в котором соблюдаются права человека и принципы правопорядка.
Она должна соответствовать волеизъявлению управляемых (демократическая
легитимность) или сообразоваться со способностями управителей
(технократическая легитимность).
Таковы, по Веберу, три идеальных (чистых) типа легитимности. Однако в действительности чаще всего функционируют смешанные комбинации этих типов.
Разработанная Вебером типология легитимности, по мнению Д.Истона, не учитывает богатство оснований легитимности, в частности политического режима. Д.Истон выделяет такие источники поддержки власти и режима, как идеологические принципы, привязанность к структурам и нормам режима, преданность власти в силу положительной оценки личных свойств субъектов власти (к примеру, президента). В соответствии с этим он определяет следующие три разновидности легитимности: идеологическую, структурную и личную (персональную).
Идеологическая легитимность опирается на идеологические принципы и убеждения граждан в ценности политического строя как самого передового, что подкрепляется интенсивной пропагандой. Классическим примером подобной легитимности власти является СССР, где идеология обосновывала легитимность режима.
Структурная легитимность опирается на приверженность граждан механизму и нормами политического режима. Она характерна для обществ, где порядок формирования властных структур стал привычным. Доверие к традиционной и устоявшейся системе власти распространяется и на саму власть, если она была избрана в соответствии с устоявшимися нормами. В качестве примера можно привести Великобританию с ее демократическими традициями и парламентаризмом.
Личная (персональная) легитимность опирается на веру граждан в личные качества политического лидера (президента, премьер-министра), его способность должным образом использовать политическую власть. Она близка к харизматической. Персональная легитимность в большей степени базируется на симпатии граждан к лидеру, поклонение, готовность к полному подчинению. К примеру, президент США должен обладать персональной легитимностью, но там нет харизмы.
Проблема легитимности политических режимов исследовалось
М.Доганом. Анализирую состояние легитимности современных политических
режимов, он приходит к выводу, что классическая веберовская типология
легитимности перестает быть плодотворной, становится инструментом,
который полезен лишь для исторических исследований. «Традиционная
легитимность королевской власти является реальным феноменом для большей
части населения лишь в некоторых странах - Марокко, Саудовской Аравии,
Иордании, Омане, Кувейте... Поскольку традиционная легитимность
«божественного права» постепенно исчезает, веберовская типология
утрачивает один из своих элементов»
М.Доган полагает, что в веберовской типологии легитимности
сохраняется лишь ее традиционно бюрократический тип, являющийся своего рода сплавов разновидностей, среди которых он выделяет следующие:
* развитые плюралистические демократии, которые признаются большинством граждан как легитимные. В 1992 году в мире было от 30 до 35 демократических режимов, легитимность которых прочно признается в течение уже 20 лет;
* авторитарно-бюрократические режимы, где основные гражданские права соблюдаются лишь частично. Существует большое разнообразие таких режимов.
Но проблема состоит в том, насколько они пользуются широкой поддержкой у населения;
* диктаторские (деспотические или тоталитарные) режимы, которые на признаются большинством населения страны. «Нельзя утверждать. Режим является легитимным, только потому, что он открыто, не оспаривается»;
* страны, где граждане безразлично относятся к тем, кому принадлежит власть и где власть тиранов воспринимается как неизбежность. Это политические режимы во многих странах третьего мира.
М.Доган полагает, что большинство политических режимов лишены легитимности и не могут быть включены в веберовскую типологию, которая оказывается в некотором роде анахронизмом.
На наш взгляд, проблему легитимности следует решать не посредством
объявления веберовской теории анахронизмом и достоянием истории, а
углубленной разработкой современных оснований легитимности политических
режимов и их различных комбинаций. Ведь даже в устоявшемся политическом
режиме США налицо комбинация трех оснований легитимности: идеологической,
структурной и персональной. Современные политические режимы все в большей
степени строят свою власть на основе многоэлементной легитимности, да и
М.Вебер считал, что в реальной политической жизни редко встречаются
«чистые» типы легитимности. Задача политологов заключается в определении
различных комбинаций оснований легитимности применительно к политическому
режиму.
Проблема легитимации является жизненно важной для любого политического
режима. Даже диктаторы не могут бесконечно строить свою власть
исключительно на насилии. Наибольшим потенциалом легитимности обладает
демократический режим. Уровень легитимности простирается от всеобщего
одобрения до полного отрицания. Степень легитимности может быть проверена
эмпирически, например посредством опросов. По словам М.Догана, населению
предлагается выбрать один из трех ответов на вопросы, отражающие существо
легитимности:
a) «Я признаю существующие законы и современную систему правления».
b) «Я вижу недостатки в системе правления, но я верю в возможность постепенного совершенствования существующего режима».
c) «Я полностью отвергаю законы, систему правления и общество и вижу единственное решение в их полном социальном изменении».
Первый ответ предполагает безусловное признание режима легитимным. Второй -
свидетельствует об условном признании опрошенными легитимности режима и
наличии у них убеждения в том, что несмотря на все его недостатки,
существующий режим является лучшим из возможных и поддается
совершенствованию. Третий - показывает, что существующий режим
воспринимается как нелегитимный. Так, 1981 году граждан, выбравших третий
ответ, в составе опрошенных было: в США - 9%, Германии - 3, Канаде - 7,
Австралии - 10, Франции - 26, Великобритании - 24, Индии - 41%. Абсолютное
большинство населения видят изъяны в политической системе. Три четверти
итальянцев и пятая часть немцев не удовлетворены демократией в своих
странах. В 1981 году только треть итальянцев доверяла парламенту,
большинство итальянцев считали. Что лучше иметь «посредственный парламент»,
чем не иметь никакого.
Таким образом, на основе исследований различных политических режимов в мире М.Доган предлагает проводить различия между легитимностью режима и доверием к некоторым его институтам или руководителям. Он полагает, что в демократической стране легитимность режима не ставится в сомнение, потому что не существует лучшей альтернативы, кроме как реформировать демократию демократическим путем.
Думается, такой подход сужает суть легитимности. По существу сводит
ее к легитимности политической системы и режима как таковых, их институтов.
При таком подходе легитимность власти теряет некоторые свои разновидности,
такие как харизматическая и персональная, а легитимность демократического
режима утверждается навечно. Более правомерной и перспективной в плане
исследования проблемы является точка зрения политологов, считающих, что
легитимность следует рассматривать применительно и к режиму в целом, и к
конкретной власти. К примеру, можно говорить о легитимности самого
института президента и о легитимности конкретного президента. Смысл
проблемы в том и заключается, что легитимность власти не дана навечно, что
наряду с процессом легитимации режима или власти может идти процесс
делегитимации. Подобно тому как конфликт и консенсус являются постоянными
свойствами жизни общества. Так и процессы легитимации и делегитимации
выступают постоянными свойствами политической власти.
Исследователи выделяют несколько источников легитимации власти.
Первый и наиболее надежный источник - участие граждан в управлении, что
создает ощущение причастности людей к политике, проводимой властью
позволяет людям чувствовать себя в определенной мере ее субъектом. Вот
почему демократические режимы по сравнению с другими обладают наибольшим
потенциалом легитимации. Другим источником является так называемая
технократическая легитимация, т.е. легитимация посредством
административной, экономической, военной, образовательной и тому подобной
деятельности власти. В этом случае легитимность власти находится в прямой
зависимости от эффективности такой деятельности, конечным результатом
которой являются стабильность в обществе и успешное развитие всех сторон
общественной жизни. Череда экономических неудач при проведении реформ или
при выходе страны из кризиса ослабляет легитимность власти и может привести
к краху политической системы. Легитимность политической власти Германии,
Японии, Тайваня, Южной Кореи, Сингапура повысилась в значительной мере
благодаря экономическим достижениям. Можно с уверенностью сказать, что
легитимность власти в России ведет в большей степени определяться тем,
насколько успешно она преодолеет экономический кризис и обеспечит развитие
экономики.
Третьим источником легитимации является сила. Все режимы опираются на принуждение, однако формы, степень его распространения и использования различны. Оно проявляется в ограничении прав и свобод личности, прежде всего права на получения полной и объективной информации, выступления, объединения, манифестации. Чем ниже уровень легитимации, тем сильнее принуждение. Сила - последний аргумент власти, с помощью которого она пытается повысить уровень своей легитимности, однако сомнительно, чтобы власть могла удержаться долго опираясь исключительно на силу. Использование силы может не только повысить уровень легитимности, но и ускорить паление режима. Сила является ненадежным источником легитимации власти.
Власть обладает возможностями для повышения легитимности посредством влияния на сознание и поведение социальных групп, формирования определенного общественного мнения. Так власти США перед тем, как осуществить высадку войск на Гаити, продолжительное время формировали общественное мнение в стране, показывая диктаторскую сущность существовавшего там режима. Российские власти не подготовили соответствующим образом общественной мнение страны к использованию военной силы для разрешения чеченского кризиса. Оно было «сориентировано» на использование «одного полка в течение двух часов» для ликвидации вооруженных бандоформирований. Чеченская война негативно сказалась на легитимности власти, уровень которой и до войны был невысок. По данным опроса общественного мнения, проведенного в конце 1994ггода Институтом социологии РАН, президенту страны полностью или с некоторыми оговорками доверяли 53,5%, не доверяли 42,7%, Совету Федерации -47,4% и 33,5%, правительству - 62,2% и 30,2%, Государственной Думе - 54,5% и 28,4%.
Важное место в функционировании политической власти занимают проблемы делегитимации, обострение которых может вызвать кризис и даже крах политического режима. В связи с этим возникает необходимость выявления причин делегитимации. Одной из основных причин является противоречие между универсальными ценностями, господствующими в обществе, и партикулярными и даже эгоистическими интересами властвующей элиты и связанных с ней социальных групп. Углубление этого противоречия приводит к тому, что власть замыкается в самой себе, теряя поддержку населения. Указанное обстоятельство является одновременно и симптомом развивающегося кризиса власти.
Другой причиной делегитимации власти, характерной для демократических
режимов, является противоречие между идеей демократии и социально-
политической практикой. Оно проявляется в попытке власти решить возникающие
проблемы только силовым путем, нажиме на средства массовой информации,
ограничении или несоблюдении основных прав человека. Хаотически возникающие
проявления данного противоречия говорят о его наличии в России, и усилении
этих тенденций приведет к замене демократического режима авторитарным.
Благоприятным фоном для этого всегда является деполитизация и апатия
населения.
Третьей причиной делегитимации власти выступает отсутствие в политической системе артикуляции интересов социальных групп; отсутствие достаточной вертикальной мобильности в сочетании с социальным неравенством, массовым обнищанием населения и т.п. подрывает легитимность власти. Когда интеллектуалы ставят под сомнение существующий режим, его легитимность падает. Радикализация настроений в обществе приводит к появлению оппозиции, выдвигающей альтернативное видение социального порядка. Очевидно, что данный источник делегитимации власти существует в России.
К четвертой причине делегитимации власти можно отнести нарастающую бюрократизацию и коррумпированность. Бюрократия, например, в сенате реформаторов России нашла способ вхождения в новые отношения и структуры посредством своеобразного участия в процессе приватизации и создания рыночной инфраструктуры. Контроль «снизу» в силу неразвитого гражданского общества и недостаточно эффективной выборной власти «снизу доверху» практически отсутствует, а контроль «сверху» чрезвычайно ослаб. Что создало для бюрократии небывалую свободу. Расцвела коррупция и прежде всего такая ее форма, как мздоимство. Открылась возможность конверсии власти в богатство. Всеохватывающая коррупция является симптомом не только делегитимации власти, но и ее кризиса. Последним оплотом режима, оказывающим сопротивление коррупции, является суд. Если она поражает и его, то кризис и падение режима можно считать предрешенным. Заметим, однако, что скандалы, связанные с коррупцией, не обязательно являются показателем делегитимации, в некоторых случаях они могут служить доказательством демократического и легитимного функционирования политической системы, особенно, если замеченный в коррупции чиновник (министр, глава государства) оказывается вынужденным уйти в отставку.
К числу причин делегитимации власти в многонациональных государствах относится национализм, этнический сепаратизм, который отвергает правомерность федеральной власти (это имело место в Чечне) или провозглашает верховенство республиканских конституций над федеральным законом (это имело место в Башкортостане, Коми, Дагестане). Усиление национализма и этнического сепаратизма ослабляет легитимность федеральной власти, но и ставит под вопрос государственную целостность страны.
И, наконец, источником делегитимации власти может явиться потеря самой правящей элитой веры в правомерность своей власти, возникновение внутри нее острых противоречий, столкновение различных ветвей власти.
Таким образом, проблема легитимности имеет важное значение для политической власти и общества, является одной из важнейших проблем науки.
V. ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
Наш век так и не стал эпохой полного торжества демократии. По- прежнему больше половины населения земного шара живет в условиях авторитарных и тоталитарных диктатур. Последних становится все меньше, практически оставшиеся диктаторские режимы относятся к авторитарным и существуют в странах «третьего мира». Но в целом сегодня можно констатировать, что новая ситуация в мире благоприятствует переходу от диктаторских режимов к демократическим.
VI. БИБЛИОГРАФИЯ.
1. Социально-политический журнал №3 1996г.
2. Социально-политический журнал №7 1990г.
3. Социально-политический журнал №6,7 1992г.
4. Введение в политологию.
