Из приведенного выше документа, видно, что табак, изготовленный на
ахтырском заводе, сбывался для общероссийского потребления через Камор-
коллегию, которая его скупала.
В 1722 году Камор и Камерц-коллегии высказались за запрещение импорта
табака ввиду того, что отечественное производство при условии его
дальнейшего расширения, вполне может удовлетворив спрос Взнутри Великия
Росии:" Тобаков голландского и английского, рульных и листовых надлежит
вывоз запретить…понеже и кроме оных российских и черкасских табаков
удовольствоваться можно".
В 1723 году на Ахтырском табачной заводе “как Мануфактур-коллегия
объявляет за расходом на лицо 16 901 пуд 33 фунта" выработанного табака
Мануфактур-Коллегия указывает перспективу расширения производства табака в
Ахтырке. Вышеописанный ахтырский табачный завод в здешнем государстве может
умножиться, понеже на тех заводах, табак родится повсягодно".
Правительство было обезпокоенно вопросом ограждения отечественного
табачного производства от конкуренции иноземных табаков и от табака,
повсеместно, изготовляемого на Украине. Мануфактур-, Камер- и Камерц-
Коллегии высказали по этому вопросу свое мнение сенату, которое сводится к
необходимости распространения на табачнуу промышленность протекционистской
политики. Мы приводим здесь рассуждения по этому вопросу указанных
коллегий:
“…Лучших табаков которые высокоценны, а именно картузного, виргинского,
конастр в рулях, мирошенного,шпанскогои португальского надлежит из-за моря
вывоз уволить с наложениям на оных акциза".
Единодушно высказывается мнение о необходимости высоких акцизов и пошлин на ввозные табаки "тото ради, чтобы в продаже российских табаков, которые строятся на казенных заводах не производило от вывозу дешевых табаков какого препятствия, понеже подлый народ всегда покупает, которые дешевле. От вышеописанных дорогих табаков заводскому казенному табаку препятствия быть не мокет, потому что такого табаку наложением акциза по низкой цене продавать не будут"
Коллегии высказали опасения, что свободная продажа черкасского табака может подорвать казенное производство “чтоб той продаже заводского табаку препятствия не было, понеже Мануфактур-коллегия объявляет, что черкасский табак качества весьма плоше и в цене становится дешевле заводского, а заводской табак качеством превосходит черкасский. Да того ради вольную продажу тех русских и черкасских табаков с акцизов позволить опасно, что под видом явочного будто с платежем акциза, неявленных табаков продавать будут.
"Тот завод в Ахтырке не испровержется, по больше умножится, понеже заморского пошлину наложить высокую, а с черкасского пониже, а с ахтырского и гораздо малую… понеже, где дешевле ту больше будут и покупать, а особливо искать.
Но уже в первые годы своего существования ахтырский табачный завод
оказался убыточным и часто не располагал средствами необходимнни для
продолжения производства. Ахтырский табак оказался значительно дороже
привезенного морем из-за границы, ввиду больших накладных расходов,
связанных с перевозкой его по далекому и плохому пути из Ахтырки в
Петербург. По указанию Камор-коллегии, весь табак, изготовленный в Ахтырке
в 1719 и 1720 гг, был перевезен в Петербург на 101 ямской поводе, что
стоило 420 рублей, что почти равно сумме годичного содержания мастеров,
учеников и переводчика.
Высокая цена ахтырского табака затрудняла его сбыт. Росли запасы
нереализованного табака. Мануфактур-коллегия по этому поводу писала: "...
Не только сие ахтырской и еще есть залежалые табаки довольно…едва не в
наклад табак продается, а надлежит, когда уволено будет продажа в народ, то
впервых оной залежалый табак распродан с торгу, хотя и без прибыли ибо
лучше в народ продать, нежели даром погноитъ".
Коммисар ахтырского табачного завода вынужден был довольно часто
обращаться в Мануфактур-коллегию с просьбой о присылке необходимых денег.
Однако Мануфактур-коллегия располагала весьма ограниченными денежными
средствами и с большими перебсями финансировала подведомственные ей
промышленные заведения. В переписке Мануфактур-коллегии мы часто встречаем
указание на то, что "оные как мастеры, так и ученики и работники от недачи
жалования такую нужду претерпевают, что гладом тают…ежели ньне показанного
капитала определепо не будет, то мастеры и ученики разбегутся".
Мануфактур-коллегия возлагала большие надежды поправить свои финансовые дела за счет доходов от "табачной Мануфактуры” на Украине, но эти надежды не оправдались. Ахтырская табачная мануфактура оказалась в силу ряда причин экономического и социального порядка нерентабельным предприятием.
По тем временам Ахтырский табачный завод был значительным
предприятием, хотя его производственные помещения были скромных размеров.
Они состояли из горницы с комнатой, 16 хат с коморами, 4 деревянных комор,
крытых соломой.
Оборудование состояло из двух прессов железных с медными гайками, молота железного, восьми пар колес железных для прядения "рулонного табаку", семи ножей "для крошения табаку", трех железных молотков, ступы медной “на картузы", двух ступ жестяных "на картузы”, семи решет кожаных для просеивания табака, котла меддного.
По организации производства Ахтырский табачный завод представлял собой мануфактуру с характерный для нее разделения труда. Об этом свидетелъствует современник, генеральный подскарбий Яков Марковнч, который в своем дневнике писал под 17 марта 1727 года: "Приездил к нам заводу табачного досмотрщик Степан Федоров сын Павлов, за который ездели до оного заводу, где по избам многие работники, а которых одни папуши разбирают по листу. И с листов коропцо вытягивают тие в довгие трубки делают, крутячи оные колами железными, третьи трубки тие в стовпчики скручують, якие рулями называют, а покролляют оные юшкою, в який варено черносливы с придатком соли, а четвертые тие стовпчики в прессе железном вытаскають, а сок в оных горький. Стрвпчики рушуть нарочно сделаними сеялками стальними и в картузы кладут. Стовпчики перерезают, а целые важат по 4,5 фунта, а в картузах по фунту.
Табачное производство, как и почти вся промысловая деятельность на
Слободской Украине, было связано с земледелием и землевладением. Яков
Маркович свидетельствует в своем дневнике: "А табачным семенем засевают так
великие левады же вмещается 50 десятин, а в десятине должини 60 сажен, а
ширины 40 сажен. Работников в лете бывает до 500 человек и больше, збирают
табаку буде урожай до 7000 пудов и меньше”.
Таким образом, табачные плантации на ахтырском заводе занимали большую площадь - 48 гектаров.
На плантациях ахтырского завода высевались семена главным образом
нюхательных табаков, привезенных из Голландии и английских колоний в
Америке.
Земли под плантации табака выделялись из полкового земельного фонда. В
письме из Мануфактур-коллегии на имя бригадира Слободских полков и
полковника Ахтырского полка Федора Осипова указывалось: ''Писаху в Санкт-
Петербурге плац-майору Егору Кологривову, что к табачному разводу по
осмотру табачного мастера отведены удобные два моста в Ахтырке, в дело
Харьковской губернской канцелярии "о присылке в Санкт-Петербург имеющихся в
Ахтырке табачных инструментов” говорится, что “фабрика табачная в городе
Ахтырке, где табак сеян, на занятых тогда обывательских, а не казенных
землях, коими и ныне обыватели владеют”.
Необходимость выделения земель под табачные плантации из полкового фонда ущемляла интересы казачьего общества и, естественно, это обстоятельство не могло не вызвать у него недовольство.
Часть расходов по содержанию табачного завода была переложена на
Ахтырскую полковую канцелярию, которая должна была обеспечить мастеров,
учеников и солдат хлебным жалованьем за счет отписанных в казну и отданных
в ведение полковой канцелярии земель бывшего полковника Ивана Ивановича
Перекрестова. По этому поводу Ахтырский полковник Лесевицкий в своем
донесении на имя Петра I от 1 января 1725 года писал: "Сего 1724 года,
декабря 30 дня в Указе Вашего императорского величества из канцелярии
Белгородской провинции ко мне в Ахтырку написано по присланному в оную
канцелярию из государственых мануфактур-коллегии Вашего императорского
величества указу велело на дачу на Ахтырском табачном заводе служителям
жалованья по окладу хлеб иметь на описных перекрестовских деревнях из
надлежащих доходов".
Но ввиду того, что земли бывшего полковника Перекрестова были захвачены старшиной, последняя с больший неделанием должна была поступиться частью дохода с этих земель.
И вследствие этого персонал Ахтырского табачного завода часто не
получал подстепного им хлебного жалованья и при систематических задержках в
получении денег из казны попадал в весьма стесненные обстоятельства.
Мануфактур-коллегия сообщала комиссару Ахтырского табачного завода Степану
Павлову, что "сего 1725 года марта 22 дня в Мануфактур-коллегию в
присланном донесении оных табачных заводов мастеров, учеников и солдат
написано, что они денежного жалования не получили за прошлый 1724 год,
хлебного на сей 1725 год им не выдано и чтоб им выдачу того, жалованья указ
учинить".
Рабочие табачного завода делились на две неравные по численности и по положению группы. К первой принадлежали мастера, руководившие производством, нанятые по контракту, а также причисленные к заводу ученики и солдаты - люди служилые, их было немного и обеспечивались они денежным жалованьем, которое не могло обеспечить прожиток и дополнялось натуральной оплатой - хлебный жалованьем.
В 1719 году оплата производилась по следущим окладам: "иноземец-
мастер I, жалованье ему и с провиантом 120 рублей, подмастерьев, учеников и
солдат и прочих служителей 53 человека, жалованье ни с провиантом 340 рус
70 коп. Итого Мастеру, подмастерьям, ученикам и прочим служителям жалование
с провиантом 430 рублей 70 копеек в год".
В 1722 году мастеру-иноземцу Жизе было установлено жалованье 1б5 рублей. 15 ученикам, "которые показали, что они тому табачному заводу обучились и действовать могут" по 10 рублей, а остальным 30 человекам по 5 рублей, переводчику 3 рубля.
Ко второй группе принадлежала неквалификованная рабочая сила, занятая на полевых работах на плантациях. Эта часть работы осуществлялась принудительным трудом старшинских подданных, "оприч казаков", запятых на службе.
Старшинские подданные были формально свободными людьми, фактически же
они находились в полной экономической личной зависимости от старшины. Таким
образом, большая часть рабочей силы, на которой базировалось производство
табака в Ахтырке, была в феодальной зависимости. Правительство использовало
сложившиеся на Слободской Украине феодальные отношения для обеспечения
рабочей силой мануфактур, в частности, оно обязало Ахтырскую и Сумскую
полковые канцелярии выделить для работы на Ахтырский табачный завод
подданных. Указом 1714 года "приписаны к тому заводу села и деревни бывших
полковников Ивана и Данилы Перекрестовых, в них 944 двора. Доходов с них
никаких не збиралося, но токмо велено брать работных людей, а именно пеших
на месяц по 100, для возки навозу 2 месяца по 200 человек, к тому же
Сумского полку, с подданных и 3084 дворов по 60 человек пеших в год
беспременно.
ШОСТКИНСЬКИЙ ПОРОХОВИЙ
з 1739 роком, коли згідно з повелінням російського уряду від 1738 року
про улаштування порохового заводу в одному із слобідських полків
малоросійською військовою канцелярією було вирішено збудувати такий на
землі древньої Сіверії. І дозволено майору Постельникову (в деяких джерелах
- Постельний) поставити з цією метою млин «о двух поставах й об одной
толчее на реке Шостке». Ясна річ, Шосткинський пороховий виростав не на
пустому місці. Береги Шостки вже трохи були обжиті. Адже універсалами
гетьманів України дозволялося то одній, то іншій заповзятливій особі
будуватися тут. В 1676 році за універсалом Івана Самойловича «Стецькови
Бугаєнкови, жителеви села Локотки, позволили на реке Шустце, за тем селом
гоней три в месте непенном... греблю вьісьіпати... млин збудувати». «Стефан
Бугай, товариш сотий Воронежской» також за гетьманським універсалом (1687
р.) насипав греблю і побудував млин на річці Шостці. Отримав в 1688 році
гетьманський універсал Йосип Лазаревич Лазаревич, протопоп (1688-1704 рр.)
містечка Вороніж, за яким дозволялося «на купленом его власном займище на
речце Шустце, нижей села Локоток, греблю займати й млин фундовати, своєю
власною працею й коштом». А сотник воронізький (1689-1709 рр.) Роман
Лазаревич Лазаревич (Лазаренко), певно, брат попереднього, купив в 1701
році у одного із мешканців Вороніжа, окрім лісу, гаю, займища та сіножатей,
ще «паль, забитую на млин на р. Шостке, за пять кухов горелки». Воістину,_в
усі часи горілка була «найціннішим» ходовим товаром, чи то пак монетою!
Шосткинський не був першим з порохових заводів на Україні. Виробництво
пороху на українських землях почалося ще з третьої чверті XVII століття. На
жаль, ми достеменно не знаємо, з яких саме часів в двох верствах від
Глухова на річці Есмань робили «толчеями» до 1500 пудів пороху на рік. При
гетьмані Данилі Апостолі (1727-1734 рр.) пороховий завод діяв в Мглинській
сотні. За царським указом від 14 лютого 1736 року виник пороховий завод на
річці Усок при хуторі Шкірманівському. Він випускав продукцію десь до 1762
року. Генеральний обозний (1728-1749 рр.) Яків Лизогуб вважав, що цей
пороховий завод здатний «ставить порох по чотири карбованця за пуд» і що
«оньїй порох против московского весьма сильнее». Але річка Усок з часом
обміліла, і Шкірманівський завод захирів. Можливо, саме тому на Шостці, в
30 верствах від Глухова і 18-ти від впадіння її в Десну, і вибудували новий
пороховий завод. На ньому передбачалося виробляти 12 тисяч пудів пороху на
рік. В серпні 1739 р. завод «на взятой от ратуши мельнице» (наша місцевість
тоді входила до Ніжинського полку) почав діяти.
Необізнаний читач, напевно, здивується, якщо до його рук потрапить
книжка «Столетие Шостенского порохового завода (1771-1871)», видана в
Петербурзі в 1871 році. 1 запитає: чому ж ведеться відлік від року 1771-го?
Щоб відповісти на це питання, заглибимось в минуле. Перегорнемо сторінки
історії - криваві і гнітючі сторінки української долі.
В травні 1709 року Петро І віддав наказ зруйнувати Запорізьку Січ - твердиню українського козацтва. Та події російсько-шведської війни, інші обставини ще змушували царський уряд погоджуватися з існуванням на Україні порохових заводів. Порох був потрібний.
Добиратися до Січі, взагалі до України, цар почав іншими шляхами.
Запросив до Петербурга гетьмана Івана Скоропадського. Прийняв ласкаво, з
почестями. Навіть цілував його, садовив за стіл поруч себе. А водночас під,
здавалося б, благодійним, пристойним приводом захисту українського народу
від утисків та зловживання з боку генеральної старшини готував указ про
заснування у Глухові Малоросійської колегії.
В 1722 році її відкрили. Відкрили для контролю над діяльністю гетьмана
та генеральної старшини, з метою обмеження автономії України. То був
«громовий удар» для Скоропадського. Удар, якого серце гетьмана не
витримало. 3( 14) червня того ж року Скоропадський помер. З Глухова його
тіло перевезли до Гамаліївського монастиря над річкою Шостка і поховали в
трапезній церкві.
Не чекаючи виборів нового гетьмана і його затвердження царем, козаки
обрали тимчасовим наказним гетьманом Павла Полуботка - вчорашнього
чернігівського полковника, особу відважну, розумну, з незалежним
характером, умілого організатора. Він розпочав боротьбу з Малоросійською
колегією, організував в усіх українських полках збір підписів до царя про
повернення Малоросії прав і вольностей. На початку серпня 1723 року
Полуботка викликали до Петербурга. Як і раніше, Івана Скоропадського,
спочатку приймали зовні шанобливо, але вже у вересні почали допит в таємній
канцелярії. Незламний Павло Полуботок тоді кинув Петру І, який особисто
брав участь в тортурах над ним: «Звідки ж воно взялося, що ти, царю,
поставивши себе понад законом, мучиш нас своїм єдиновластієм і завдаєш нас
у вічне ув'язнення, привласнивши в казну власні маєтності наші... Всі онії
біди й скорботи наші усугублені нав'язаним нині нам управлінням. Чиновники,
які володарюють над нами, не знають прав і звичаїв наших і майже
безграмотні, знають лише те, що вони владні робити з нами все, що хочуть».
Процитовані рядки доніс до нас автор відомого рукопису «Історія Русів».
Коли Петро І дізнався про близько очікувану смерть гетьмана, то надіслав
лікаря. Але Полуботок відмовився від його послуг. Незабаром з'явився сам
Петро. Та почув від в'язня:
«Складеш ти обов'язково звіт цареві усіх царів, всемогутньому богові за
погибель нашу і всього народу». В грудні 1724 року Полуботок помер. На
початку лютого наступного року не стало і владного Петра І. Забрав таки
його «цар усіх царів».
В 1730 та 1734 рр. виходять сенатські укази, які під загрозою смертної
кари забороняють торгівлю порохом на Україні, його вивезення за кордон. В
1738 році приходить розпорядження на Шкірманівський завод: порох
використовувати тільки на «казенньіе дела», а «в вольную продажу никому
отнюдь не продавать». І нарешті 20 січня 1764 року сенатським указом було
«повелено все малороссийские пороховьге заводьі упразднить, а требующийся
на малороссийское войско порох приобретать за деньги из Москвьі». В тому ж
році промеморіями з Головної канцелярії відомства Артилерії та Фортифікації
було дано знати про це в Похідну канцелярію останнього гетьмана України
Кирила Розумовського. Ось тоді то й закрили Шосткинський пороховий. Цим
кроком Катерина II відсікала порох від Запорізької Січі.
Наш край славився не тільки порохом, а й гарматами, які відливались у
Глухові. Адже було зручно й надійно мати неподалік одне від одного ці
виробництва. Відомий історик Січі Дмитро Яворницький в одній із своїх праць
наводить рядки із довідки, складеної як відгук на прохання запорожців 1746-
го року до імператриці Єлизавети Петрівни про пожалування їм артилерії:
«литье артиллерии производят только малороссийские козаки, в городе
Глухове, под смотренпем войсковой генеральной канцеля-рии на их собственном
коште». Січ підтримувала з Глуховом найтісніші зв'язки. Запорожці завжди
допомагали сіверянам в часи скрути, зростаючої сваволі царських воєвод, які
осіли майже в усіх найбільших українських містах.
8 лютого 1668 року московський воєвода Кологривов сповіщав із Глухова
Шереметьєву, що з приходом до міста 1500 кінних і піших запорожців
глухівчани відразу ж почали радитись, як вигнати царських ратників.
"Літопис Самовидця" про той 1668 рік засвідчує: "также й в Прилуці,
Миргороді, Батурині воєвод побрали, а людей при них будучих погубили, а
сосницкого й новгородского й стародубовского подостававши в замках
приступами, запорозскіе козаки з мещан усіх побили".В 1775 році Катерина
II таки довела до кінця чорну справу, задуману Петром І, - остаточно
зруйнувала Запорізьку Січ.
Коли усі можливі шляхи постачання шосткинського пороху на Січ були відрізані, діяльність заводу на річці Шостці в 1771 році відновили. 1 став він відтоді вже великоросійським. Відзначали його століття не 1839 р., як потрібно було, а 1871-го. Книжку видали 1871 р. в Петербурзі до цієї явно хибної, упередженої дати. Робилося все заради приборкання свободолюбного українського народу, заради колонізаторської мети.
Література
1. Г.Г.Леонтьева Экономическая география Сумской обдасти, Сумы: 1994
2. Краткая справочная книга, Сумы, Харьков ”Прапор”:1979
3. Мокренко, Охтирка – путівник, Харків ”Прапор”:1990
4. В.Терлецький, з берегів Шостки, Суми “Слобажнщина”:1995
5. История городов и сел ССР Сумская область под ред. Макухина, главная
редакция укр. Совецкой инциклопедии.
6. Не впізнати тебе, Сумщино, за ред. Тарасенко, Харків:1967, стр.120-125
7. Добрий день, 1998 24 квітня, Кохан А. “Чому гірчить рафінад”, стр.3
8. Ленінська правда, 1967 19 жовтня
9. Волис, О судьбе Ахтырской табачной мануфактуры в первой половине XVIII
века, Краеведческие записки, выпуск первый, 1961
10. Павличенко К.К. Автиматизуємо виробництво цукру, Харків “Прапор”:1964,
стр 3-6.
