предприятия либо на отдельных граждан, отнюдь не означает, что
завладение имуществом при разбое и вооруженные нападения при
бандитизме перестают быть продолжением преступной деятельности.
Стадия оконченного преступления, как и другие стадии совершения
преступления (приготовление и покушение), могут охватывать
известный промежуток времени. В течение этого времени возможна и
оборона. При похищении имущества состояние необходимой обороны
продолжается до тех пор, пока есть возможность отнять похищенное
имущество у удаляющегося с места совершения преступления вора,
грабителя или разбойника.
От прекращения посягательства следует отличать его
приостановление. Последнее означает, что посягающий не прекратил
нападение, а лишь временно приостановил его. В случаях
приостановления посягательства угроза интересам не устраняется, и
продолжает существовать основание для необходимой обороны. По
смыслу закона состояние необходимой обороны может иметь место и
тогда, когда защита последовала непосредственно за
посягательством и когда для обороняющегося не был ясен момент его
окончания. Пленум в п.5 постановления о 16.08.84 г. признает
необходимой обороной случаи причинения вреда нападающему после
фактического прекращения им посягательства, которое не замечено
обороняющимся.[104]
Определенную сложность представляют случаи перехода оружия
от посягающего к обороняющемуся и причинение тяжкого вреда
нападающему с использованием перешедшего оружия. На это
обстоятельство указал Пленум Верховного Суда СССР в постановлении
от 16 августа 1984 г. В п.5 он отметил, что "Переход оружия или
других предметов, использованных при нападении, от посягавшего к
оборонявшемуся сам по себе не может свидетельствовать об
окончании посягательства". Вопрос о последствиях обороны в данных
случаях должен решаться на общих основаниях с учетом того,
осуществляются ли оборонительные действия против лица, которое
продолжает нападение или его прекратило. В тех случаях, когда
после изъятия оружия посягающий продолжает действовать
общественно опасно, у обороняющегося остается возможность
обороняться и дальше, в том числе с использованием отнятого
оружия.[105]
Л. и М. с женами распивали спиртное в квартире Л. М. стал
ссориться с женщинами и оскорбил жену Л., затем предложил ему
выйти поговорить на кухню. Во время разговора М. неожиданно
ударил Л. кухонным ножом в шею, причинив колото-резаное ранение
шеи слева. Выдернув застрявший в шее нож, Л. нанес М. два
ответных удара ножом в грудь, причинив ему колото-резаные ранения
с повреждением легких, от которых тот скончался на месте
происшествия.
Л. показал, что он видел, как М. вновь тянется рукой к ножу.
Он пояснил: "В моем подсознании было то, что кто первый вытащит
нож, тот останется жить". Таким образом, из показаний Л. следует,
что момент окончания совершенного на него посягательства со
стороны М. ему не был ясен. Поскольку Л. действовал в состоянии
необходимой обороны, в соответствии со ст.13 УК 1960 г. в его
действиях отсутствует состав преступления. [106]
§4. Мотив и цель необходимой обороны.
В ст.37 УК отсутствуют какие-либо указания на мотивы
действий лица в состоянии необходимой обороны. Однако
установление этих мотивов является обязательным, поскольку имеет
важное значение для оценки причиненного посягающему вреда.
Ю.В.Баулин указал, что необходимая оборона возможна по таким
мотивам, которые соответствуют ее цели, а именно : защите
правоохраняемых интересов личности, семьи, коллектива, общества
или государства.[107] Мотивы, которые не укладываются в названную
цель, несовместимы с необходимой обороной и ни при каких условиях
не могут лежать в ее основе. Если посягательство было
использовано как благоприятный предлог для сведения счетов, для
мести, то причинение вреда посягающему считается преступным, так
как всегда общественно опасно и противоправно. Введение в
качестве признака необходимой обороны специальной цели
объясняется тем, что действия, вызванные общественно опасным
посягательством, могут преследовать различные цели и при этом
имеют неодинаковую социальную значимость.
Пленум Верховного Суда СССР в п.6 постановления от 16
августа 1984 г. указал, что не может быть признано находившимся в
состоянии необходимой обороны лицо, которое намеренно вызвало
нападение, чтобы использовать его как повод для совершения
противоправных действий (развязывание драки, учинение расправы,
совершение акта мести и т.д.).[108] Содеянное в таких случаях должно
квалифицироваться на общих основаниях. Иную социальную значимость
приобретают действия, которые вызваны общественно опасным
посягательством и совершаются с целью защиты общественных
отношений, так как они приобретают положительное качество,
становятся общественно полезными и лишенными материального
признака, присущего преступлению.
Вместе с тем цель защиты общественных отношений - это все же
не ближайшая цель необходимой обороны. По многим делам о
необходимой обороне отмечается, что защищающийся действует с
целью отразить нападение.[109] Цель предотвращения или пресечения
посягательства выступает как необходимое средство (способ) защиты
правоохраняемых интересов. Н.Д. Дурманов отмечает, что "если,
несмотря на принятые обороняющимся меры и на то, что он нанес
ранения посягающему, тот сумел ранить другое лицо или поджечь
строение, действия обороняющегося следует считать правомерными.
Существенно, что причинение вреда посягающему имело цель
предотвратить или пресечь это посягательство".[110] Поэтому вряд ли
можно согласиться с В.Ф.Кириченко в том, что "безразлично, с
какой дальнейшей целью отражается нападение, но но
непосредственная цель обороны вполне определенная - отражение
нападения".[111] Мне кажется, что непосредственной цель обороны
является отражение посягательства, а окончательной ее целью может
быть лишь защита нарушенных общественных отношений. В противном
случае, "если причинение вреда не охватывается сознанием того,
что лицо действует в целях защиты государственных, общественных
интересов, интересов и прав личности, то будет иметь место
неправомерное причинение вреда".[112]
§5. Защита не должна превышать пределов необходимости.
Данный признак необходимой обороны состоит в том, чтобы
защита не превышала пределов необходимости обороны, т.е. не
находилась в явном несоответствии с характером и опасностью
посягательства. Этот признак можно назвать соразмерностью
посягательства и защиты.
Советское уголовное законодательство до принятия Основ
уголовного законодательства 1958 г. непосредственно не давало
критерия для установления пределов необходимой обороны. Поэтому
установление этого критерия являлась задачей судебной -
следственной практики и теории уголовного права.
Для правомерности крайней необходимости советское уголовное
законодательство (ст.9 Основных начал 1924 г., ст.13 УК РСФСР
1926 г., ст.14 Основ уголовного законодательства 1958 г.,ст.14 УК
1960 г., ст.39 УК 1996 г.) выдвигает положение, чтобы
"причиненный при этом вред являлся менее значительным по
сравнению с предупрежденным вредом". Для правомерности акта
необходимой обороны закон считал это излишним. Вред преступнику
может быть и более значительным по сравнению с тем вредом,
наступление которого было предотвращено актом необходимой
обороны.
Требование, чтобы при необходимой обороне не было причинено
преступнику более тяжкого вреда, чем тот вред, которого при этом
избежал потерпевший, крайне облегчило бы совершение преступлений
и по существу означало бы полную ликвидацию права на необходимую
оборону. Судебная практика и теория уголовного права исходили из
того, что интересы правомерной защиты при обороне должны
определяться интенсивностью нападения и характером защищаемого
интереса.
В ст.13 УК 1960 г. признали превышением пределов необходимой
обороны явное несоответствие защиты характеру и опасности
посягательства. Пределы необходимости также должны определяться и
характером защищаемого блага.
Направленность и содержание регулирования права на
необходимую оборону зависит от правового положения личности в
обществе и силы власти. Право самозащиты в ранний период развития
государственности было разновидностью мести, частным делом и
потому в каких-либо регламентах не нуждалось. По мере развития
общежития и укрепления централизованной власти защита охраняемых
благ переходит в ведение государства. Безысходная криминальная
реальность, терракты и прочие обстоятельства понуждают власть
составлять расчеты на чрезвычайные меры либо давать
исключительные права оборонцам. По Федеральному закону от
1.07.1994 г. защита от опасных для жизни посягательств
объявляется свободной от каких-либо ограничений, допускается
реакция в самой крайней форме, с использованием любых средств.
При таком положении женщина, на которую имеет место
посягательство с целью изнасилования, лишена была бы возможности
прекратить изнасилование путем лишения жизни насильника.
Часть 3 ст. 37 УК 1996 г. изменила формулировку превышения
пределов необходимой обороны, вернувшись к проверенной
формулировке закона, признав ими "умышленные действия, явно не
соответствующие характеру и степени общественной опасности
посягательства".
Вопрос о том, была ли действительная необходимость
использовать для обороны примененное средство, решается судом на
основе оценки всех обстоятельств в совокупности. При этом суд не
может не учитывать и характера защищаемых интересов, т.е. степени
опасности самого посягательства.
Нельзя малоценные имущественные интересы защищать путем
причинения серьезного вреда нападающему. Например, не будет
необходимой обороны в убийстве лица, пытавшегося сорвать яблоко в
чужом саду. Суд должен расценивать такие действия на общих
основаниях как убийство, так как необходимая оборона не возникает
в случаях отсутствия общественной опасности в нападении.
Для признания правомерности акта необходимой обороны нет
необходимости в том, чтобы создалась такая обстановка, при
которой нельзя было бы спастись от нападения бегством, или
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16
