Бэкон и его теория индуктивности

политические". В последующие годы "Опыты" переиздавались неоднократно. От

издания к изданию увеличивалось их число, разнообразилась тематика,

заметнее становился политический акцент. Издание 1597 г. состояло всего

из 10 коротких эссе, которые, на первый взгляд, производят впечатление

случайного, аморфного собрания с хаотической композицией. Сам автор в

посвящении, адресованном брату, опасался, что "Опыты" "будут подобны...

новым полупенсовым монетам, которые, хотя серебро в них и полноценно,

очень уж мелки".

Но действительно ли случайной была тематика "Опытов" 1597 г.?

Фактически Бэкон рассматривает в них те же вопросы, которые волновали его

все последние годы - пути и способы достижения высоких должностей,

правила поведения в обществе и др. Об этом идет речь в опытах "Об

искусстве беседы", "О мерах соблюдения приличий", "О приближенных и

друзьях", "О просителях и ходатаях", "О почестях и известности". Проза

жизни продиктовала и темы двух других опытов - "О расходах" и "О способах

сохранить здоровье".

"Опыты" - это маленький свод правил морали, почерпнутых "больше из опыта,

нежели из книг". В них отчетливо проявляется гуманистический ренессансный

характер этики Бэкона, отвергавшего пассивное созерцательное отношение к

окружающему миру и считавшего, что счастье и благополучие может быть

достигнуто благодаря собственной активности человека. Этот

основополагающий принцип его этической концепции получает развитие в

последующих изданиях "Опытов", в философских и политических трудах.

Концепция Бэкона несет в себе оптимистический заряд веры в духовную мощь

человека, способного одолеть все, даже страх смерти. Он считает, что

"столь же естественно умереть, как и родиться" .

Логически продолжая свое этическое учение, Бэкон выводит его за рамки

отношений отдельных индивидов и распространяет на общественную жизнь в

целом. Уже в издании 1597 г. появляются опыты "О партиях" и "Об искусстве

переговоров", в которых Бэкон затрагивает сугубо политические проблемы.

Число "политических" опытов резко увеличивается в издании 1612 г. Бэкон

был знаком с "Опытами" Монтеня, впервые опубликованными в 1580 г., и

испытал их влияние. Характер этого влияния, соотношение масштабов

сделанного Монтенем и Бэконом хорошо показал А. И. Герцен. Во Франции XVI

в., писал он, "образовалось особое, практически-философское воззрение на

вещи... воззрение свободное, основанное на жизни, на самомышлении и на

отчете о прожитых событиях, отчасти на усвоении, на долгом, живом

изучении древних писателей; воззрение это стало просто и прямо смотреть

на жизнь, из нее брало материалы и совет...Монтень был в некотором

отношении предшественник Бэкона, а Бэкон - гений этого воззрения" .

Мышление Бэкона отличала одна не так уж часто встречающаяся черта -

постоянство идей, выводов, концепций. Вглядываясь, скажем, в дополнения,

которые он делал к новым изданиям "Опытов", трудно обнаружить швы между

разновременными частями. В жизни дело обстояло иначе...

Бэкону, 42-летнему юристу, оглядывающемуся назад, в свое прошлое,

приходилось признать, что большинство его надежд не осуществилось, а

планы все еще оставались планами. В 1604 г., стремясь заручиться

расположением Якова I, Бэкон составляет так называемую "Апологию" -

документ, призванный реабилитировать автора перед королем и друзьями

казненного графа. "Все, что я сделал, - заявляет Бэкон, - ...было сделано

по соображениям долга и служения королеве и государству" .

В первые годы царствования Якова Бэкон стремится заинтересовать его

своими политическими и научными идеями. "Подобно тому как весна года -

лучшее время для очищения и лечения тела природы, - пишет он, - так и

весна королевского правления - наиболее подходящее время для очищения

политического тела" В 1605 г. Бэкон издал первое крупное философское

произведение "Две книги о восстановлении наук" - принципиальный набросок

завершенного 18 лет спустя труда "О достоинстве и приумножении наук".

Первая книга посвящалась обоснованию выдающейся роли знания и наук во

всех областях жизни, вторая содержала схему классификации наук и намечала

пути их дальнейшего развития.

Собственно философской части сочинения предшествовал обильный поток

славословий в адрес Якова I, завершающийся следующим пассажем: "Поистине

нелегко было бы найти за всю историю со времени рождения Христа хоть

одного государя, которого можно было бы сравнить с вашим величеством по

разнообразию и глубине познании в области наук как человеческих, так и

божественных". Нас не должны удивлять эти выдержанные в духе явного

сервилизма комплименты, имеющие длительную, идущую со времени античности

традицию и обычные для литературной практики гуманистов эпохи

Возрождения. Их смысл не сводился только к "домогательству

благосклонности", но и преследовал этические цели, метко вскрытые самим

Бэконом: "Когда говорят людям, каковы они есть, им показывают, какими они

должны быть".

Однако идеи реформатора науки не были поняты королем. Перелистав как-

то одно из сочинений Бэкона, Яков заметил, что оно, как Священное

писание, превосходит все доступное пониманию.

В первом парламенте Якова, созванном в 1604 г., имя Бэкона называлось

в числе имен возможных кандидатов на пост спикера палаты общин. По давней

традиции на этот пост избиралось лицо, предложенное короной, но в

парламенте 1604 г. отлаженный механизм забуксовал. Депутаты встретили в

штыки кандидатуру двора и назвали собственных кандидатов, среди которых

Бэкон представлялся фигурой компромиссной, способной удовлетворить и

палату, и королевский двор.

В отношениях короны и парламента начинался новый этап. Палата общин

все больше стремилась к положению действенного и постоянного фактора в

политической жизни страны, подчеркивая законность и незыблемость своих

прав. Этот мотив отчетливо прозвучал уже в самом начале работы первого

парламента Якова. 20 июня 1604 г. был выработан документ "Апология палаты

общин", который рассматривается советскими историками как программа

политических и экономических требований нового дворянства и буржуазии.

Авторы "Апологии" заявляли: "В нашей стране нет другого занимающего столь

высокое положение органа, который мог бы по положению и правам ставиться

наравне с этой высокой палатой парламента, которая с согласия вашего

величества издает законы для всех других органов государства, сама же не

получает ни от какого другого органа ни законов, ни приказов". "Апология"

фактически отрицала абсолютный и единоличный характер королевской власти

как в гражданской, так и в духовной сфере и намечала мероприятия,

долженствовавшие по своему объективному смыслу обеспечить право

собственности на землю и неприкосновенность доходов от торгово-

промышленной деятельности.

Сравнение текста "Апологии" с парламентскими речами, письмами и

политическими трактатами Бэкона этих лет позволяет предположить, что его

идеи нашли отражение главным образом в той части, где идет речь об

устранении разногласий в вопросах религии, а также в отдельных

положениях, касающихся отмены наиболее одиозных феодальных повинностей.

При обсуждении в палате вопроса об англо-шотландской унии, которой

добивался король, Бэкон выступил как убежденный сторонник объединения

двух королевств. Он видел в англо-шотландской унии единственную реальную

гарантию против многовековой вражды и кровавых междоусобиц двух стран. К

тому же, полагал Бэкон, Англия, объединившись с Шотландией и подчинив

Ирландию, превратилась бы в одну из сильнейших монархий мира. По его

мнению, к началу XVII в. уже можно было говорить о единстве территории

двух соседних стран, которые не были разделены естественными границами, о

близости языка и общности религиозной доктрины (при различиях в церковной

организации); с воцарением Якова Стюарта на английском престоле обе

страны имели к тому же одного суверена.

Бэкон включается и в обсуждение проблем, связанных с религиозными

распрями между официальной англиканской церковью и пуританами. Сохранился

его трактат 1603 г. "Об умиротворении и наставлении церкви", проникнутый

духом неприятия религиозного фанатизма. Бэкон-политик считал, что в делах

религии следует резко отличать разногласия в вопросах догматики от

разногласий в вопросах ритуала, церковной иерархии. Если в первом случае

надлежит руководствоваться принципом: "Кто не с нами, тот против нас", то

во втором более уместен принцип: "Кто не против нас, тот с нами".

Отмечая, что в области гражданских дел парламент регулярно принимает

законы, призванные корректировать различные политические нормы, он

выражает недоумение, почему эта практика не распространяется на церковные

дела.

Политической концепции Бэкона, сложившейся в основном в конце эпохи

Тюдоров, близка и органична известная формула английского

государственного права - "король в парламенте". Достаточно емкая и

эластичная сама по себе, способная при необходимости удовлетворить и

апологетов крайнего абсолютизма, и сторонников монархии конституционного

типа, эта формула, употреблявшаяся несколькими поколениями английских

юристов и политических мыслителей, обрела к концу XVI в. вполне

определенный смысл, став литературным выражением практики тюдоровского

абсолютизма, использовавшего для усиления своей власти парламент.

"Король в парламенте" - это то, что, по мнению теоретиков английского

абсолютизма, отличало их страну от Франции и других стран континента,

составляло ее исключительность, служило гарантией от внутренних неурядиц

и смут. Дядя Бэкона лорд Бэрли восклицал: "Чего только не в силах сделать

король в парламенте - разве что чуда!", а его современник лондонский

епископ Джон Эймлер, в бытность свою архидьяконом Стау, рассуждал

следующим образом: "Правление Англии - это не просто монархия, как

некоторые по недостаточному рассуждению полагают, и не просто олигархия

или демократия, но правление, представляющее смесь всего этого...

выражением, более того, существом чего является парламент, в котором вы

можете обнаружить три эти состояния: короля или королеву, которые

Страницы: 1, 2, 3, 4



Реклама
В соцсетях
скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты