совершается рост и созидание второй природы. ... Красота удачно
выполненного технического объекта состоит не просто в целесообразности, но
в том, что данная вещь полностью входит в человеческое бытие. И уж,
конечно, эта красота состоит не в чрезмерно богатом орнаменте и излишних
украшениях, напротив, они кажутся скорее некрасивыми, но в чем-то таком,
что позволяет ощутить в совершенной целесообразности предмета необходимость
природы, необходимость, которая сначала отчетливо проступает в творении
человеческих рук, а затем улавливается в бессознательном созидании жизни...
Эти присущие самой вещи решения открываются как бы в стремлении следовать
вечным, изначально данным формам”[17].
Комментарий: Ясперс одним из первых поднял проблему новой эстетики в
технизированном мире. Он признал засилие техники свершившимся явлением и
сформулировал новую “техническую эстетику”, которая, очевидно, станет со
временем немаловажным элементом человеческой культуры.
4. Человек в новом обществе
О.Тоффлер:
“Электронный коттедж. Радикальные изменения в сфере производства
неизбежно повлекут за собой захватывающие дух социальные изменения. Еще при
жизни нашего поколения крупнейшие фабрики и учреждениея наполовину опустеют
и превратятся в складские или жилые помещения. Когда в один прекрасный день
мы получим технику, позволяющую в каждом доме оборудовать недорогое
“рабочее место”, оснащенное “умной” пишушщей машинкой, а может быть, еще и
копировальной машиной или компьютерным пультом и телекоммуникационным
устройством, то возможности организации работы на дому резко возрастут. Ряд
футурологов считает, что развитие систем двусторонней связи позволит к 1990
г. значительно расширить практику надомного труда.
Перевод рабочих мест на дом и уменьшение движения транспорта позволили
бы также уменьшить загрязнение окружающей среды и снизить расходы на ее
востстановление. В направлении создания электронного коттеджа действуют и
социальные факторы. Чем больше сокращается рабочий день, тем больше
увеличивается относительное время, затрачиваемоме на поездку на работу и
обратно, и тем более абсурдными, иррациональными, раздражающими становятся
эти “челночные движения”. А это не может не способствовать росту числа лиц,
не желающих тратить столько времени впустую и выступающих за более разумную
организацию производства. Наконец, в том же направлении действуют и
глубокие ценностные сдвиги, происходящие в обществе. Наконец, создание
электронного коттеджа привело бы и к определенным психологическим
последствиям. Мир абстрактным символов, в который все больше погружается
работник, наводит на мысль о том, что возникающая новая трудовая Среда
чужда нам и на определенном уровне даже более безлика, чем ныне
существующая. Однако на другом уровне работа на дому предполагает
углубление прямых эмоциональных отношений как со своими домашними, так и с
соседями”[18].
“Семья будущего. Сегодня мы постоянно слышим о распаде семьи...
Однако, когда толкуют о семье, то обычно имеют в виду не все огромное
многообразие ее возможный форм, а тот конрктеный тип семьи, который бул
порожден “второй волной”: муж-кормилец, жена-домохозяйка и дети... И когда
сегодня власти призывают нас “восстановить семью”, они имеют в виду именно
эту нуклеарную семью “второй волны”... Но если бы мы действительно хотети
восстановить нуклеарную семью, нам нужно было бы затормозить ход истории.
Ибо мы являемся свидетелями не смерти семьи, как таковой, а разрушения
семейной системы “второй волны” и возникновения множества новых форм семьи.
Демассификация средств информации и производства сопровождается
демассификацией семьи. (...)
Технические развитые страны становятся сегодня свиетелями
возникновения множества форм семьи. Коммуны (общины), группы престарелых,
объединяющихся для совместного ведения хозяйства, племенные группировки
среди некоторых этнических меньшинств, контрактные (договорные) и
сериальные (периодические) браки, семьи, в которых супруги живут и работают
в разных городах, - вот далеко не полный перечень существующих семейных
форм... Какие формы семьи исчезнут, а какие получат широкое
распространение, будет зависеть не столько от проповедей о “святости
семьи”, сколько от того, по какому руслу мы направим развитие техники и
организацию труда”[19].
“Рождение (просьюмера(. В период “первой волны” большинство людей
потребляло то, что производили сами. Они были, так сказать,
“протребителями”. Промышленная революция развела функции производства и
потребления, породив тем самым производителя и потребителя. [В настоящее
время] граница, отделяющая производителя от потребителя, становится все
менее четкой. Растет значение “просьюмера”... Свидетельством тому может
служить быстрый рост групп самомпомощи во многих промышленно развитых
странах. ..
Со временем полная автоматизация позволит клиенту - через посредство
компьютера, который будет регулировать соответствующие процессы - самому
конструировать нужную ему продукцию. Так что в итоге потребитель станет
такой же частью производственного процесса, какой на современном,
умирающем, производстве является сборщик, работающий на конвейере.
Одним словом, происходит как бы возвращение в общество “просьюмера”,
который был господствующей фигурой в обществе “первой волны”. Но,
разумеется, это будет “просьюмер”, оснащенный современной техникой,
работающий в электронном коттедже и ведущий современный образ жизни”[20].
Комментарий: В процитированных фрагментах из работы “Третья волна”
Тоффлер затрагивает наиболее, по его мнению, важные сферы жизнедеятельности
человека в новом обществе: семья, дом, быт. Следует отметить, что хотя его
предположения и имеют в себе элемент эмпиричности и утопичности, но они
основываются на строго научных исследованиях и статистических выкладках.
Д.Белл:
“Cегодня специалисты предсказывают появление (линейных городов(, в
которых не будет центральных площадей и торговых центров, характерных для
классических европейских городов. Б.Ф.Скиннер полагает, что в эпоху
развитых коммуникаций нынешние громадные и все менее управляемые города
уступят место сетям небольших городов. Оправдаются ли эти прогнозы, неясно:
жизнь и смерть городов - это длительный исторический процесс. Что, однако,
изменится, так это сама концепция (урбанизма(. 30 лет назад Л.Верт в своем
замечательном эссе (Урбанизм как образ жизни( определил урбанизм как в
высшей степени интерактивный, мобильный и политически чувствительный образ
жизни в противовес жизни в небольшом городке или деревне, зиждущихся на
институтах семьи и церкви.
В прошлом большинство обществ были элитарными и закрытыми в том
смысле, что аристократия была чрезвычайно замкнутым сословием. В
противоположность этому современные общества стали открытыми, при этом по
мере того как знания и техническая компетентность становились непременным
условием для входа в элиту, основой процесса для такого продвижения
становилось образование. В постиндустриальном обществе элита - это элита
знающих людей. Такая элита обладает властью в пределах институтов,
связанных с интеллектуальной деятельностью - исследовательских организаций,
университетов и т.п. - но в мире большой политики она обладает не более чем
влиянием. Постольку, поскольку политические вопросы все теснее
переплетаются с техническими проблемами (в широких пределах - от военной
технологии до экономической политики), (элита знания( может ставить
проблемы, инициировать новые вопросы и предлагать технические решения для
возможных ответов, но она не обладает властью сказать (да( или (нет(. В
этой связи крайне преувеличенной представляется идея о том, что (элита
знания( может стать новой элитой власти.
Что, однако, верно, так это то, что в современном обществе растет
элитаризм, чему в большой мере содействуют различные группы (элиты знания(,
особенно молодежной”[21].
Комментарий: В процитированных отрывках Д.Белл обращает внимание на
два вопроса человеческого бытия будущего: жизнь в городах и процесс
урбанизации, которые уже сегодня доставляют массу забот как
градостроителям, так и экологам, и социальные пропорции нового общества, в
котором прежняя “родовая” элита будет потеснена в пользу “элиты знания”.
У.Дайзард:
“Нынешние системы могут подключать своих абонентов только к
сравнительно большим и централизованным компьютерным банкам. Следующий шаг,
который технология позволяет сделать уже сейчас, даст абонентам возможность
создавать свои собственные базы данных. Люди смогут передавать совю
информацию центральным банкам данных, другим абонентам - безвозмездно или
за плату - либо накапливать ее на будущее. Так мы получим своего рода новую
Первую поправку к Конституции, новый вариант политической культуры
демократического общества, где каждый человек - хранитель и издатель своей
собственной информации, его деятельность в этом отношении не опосредуется
никакими властями - общественными или частными, и он свободно занимается
ею, пока оплачивает в конце месяца счета за телефонно-компьютерные услуги.
Грядущие изменения... затронут систему нашего образования... С новой
технологией (продолжающееся образование( будет чем-то большим, нежели курсы
переподготовки и другие виды так называемого образования для взрослых... В
конце концов перед нами открывает перспективы вступления в век, в котором
любой тупица, сидя за компьютерным терминалом в лаборатории, офисе,
публичной библиотеке, сможет просматривать невообразимо колоссальные залежи
информации, находящейся в различных банках данных. Эдисон говорил, что
гений это - 99% потения и 1% вдохновения. Так вот, через четыре десятилетия
после его смерти мы стали обладателями машин, которые могут сократить часть
работы, требующей потения, гораздо больше, чем в 90 раз. Поскольку в
результате намного больше, чем прежде, людей смогут с успехом заниматься
исследовательской работой, это наверняка увеличит вероятность выявления
людей со способностями Эйнштейна или Эдисона. До сих же пор, по моему
мнению, лишь единицы потенциальных гениев человечества имели возможность
заниматься исследовательской работой”[22].
Комментарий: В отрывке из работы У.Дайзарда под названием “Наступление
