опрометчиво.
Такого рода явления хорошо известны в гидродинамике – теории течений.
Например, давно известно, что при определенной скорости ламинарное течение
может сменится турбулентным. Древнегреческие атомисты уделяли турбулентному
течению столь большое внимание, что турбулентность с полным основанием
можно считать основным источником вдохновения физики Лукреция. Иногда,
писал Лукреций, в самое неопределенное время и в самых неожиданных местах
вечное и всеобщее падение атомов испытывает слабое отклонение – «клинамен».
Возникающий вихрь дает начало миру, всем вещам в природе. Долгое время
турбулентность отождествлялась с хаосом или шумом. Сегодня наука
утверждает, что это не так. В макроскопическом масштабе турбулентное
течение кажется совершенно беспорядочным, или хаотическим, в
микроскопическом масштабе оно высокоорганизованно. Множество
пространственных и временных масштабов, на которых разыгрывается
турбулентность, соответствует когерентному поведению миллионов и миллионов
молекул. С этой точки зрения переход от ламинарного течения к
турбулентности является процессом самоорганизации материи.
Понятие «хаос» играло существенную роль в мировоззрении философов
древности, в частности представителей школы Платона. Отмечу лишь два
сформулированных ими положения, сохраняющих свое значение при использовании
понятия «хаос» в современной физике.
Идеи нелинейности широко вошли в современную физику, в частности в физику
плазмы, в квантовую теорию поля, в квантовую электронику, обеспечив
успешное развитие лазерной техники
По представлениям Платона и его учеников, хаос есть такое состояние
системы, которое остается по мере устранения возможностей проявления ее
свойств.
С другой стороны, из системы, находящейся изначально в хаотическом
состоянии, возникает все, что составляет содержание мироздания. Роль
творящей силы – творца – Платон отводил Демиургу, который и превратил
изначальный Хаос в Космос. Таким образом, все существующие структуры
порождаются из хаоса.
В физике понятия «хаос», «хаотическое движение» является фундаментальным.
Высокая упорядоченность, основанная на согласованном поведении миллиардов
молекул в химических реакциях, кажется неправдоподобной, и, если бы это
нельзя было бы наблюдать, вряд ли кто – нибудь поверил, что такой процесс
возможен. Предположим, что у нас имеются молекулы двух сортов: «красные» и
«синие». При их соединении из-за хаотического движения молекул можно было
бы ожидать, что в какой – то момент в левой части сосуда окажется больше
красных молекул, в следующий момент больше станет синих молекул и т.д. Цвет
реакционной смеси с трудом поддается описанию: фиолетовый с беспорядочным
переходом в синий и красный. Иную картину мы увидим на самом деле, так
называемые «химические часы» вся реакционная смесь будет иметь синий цвет,
затем ее цвет резко изменится на красный, потом снова на синий и т.д.,
через правильные интервалы времени.1
Но химические часы – не единственный пример самоорганизации процессов в
природе.
Процессы самоорганизации происходят постоянно во всех неравновесных
условиях. Одни из них приводят к установлению химических колебаний, другие
– к появлению пространственных структур.
Сегодня наукой установлено, что биосфера Земли в целом, и ее различные
компоненты, живые и неживые, существуют в сильно неравновесных
условия. В этом смысле жизнь, заведомо укладывающаяся в рамки естественного
порядка, предстает перед нами как высшее проявление происходящих в природе
процессов самоорганизации. Недавно были открыты ископаемые формы жизни,
обитавшие на Земле примерно в ту эпоху, когда происходило первое
горообразование. Самые древние из известных ныне ископаемых жили на Земле
3,8х109 лет; возраст Земли считается равным 4,6х109 лет назад. Раннее
зарождение жизни, является аргументом в пользу идеи о том, что жизнь –
результат спонтанной самоорганизации, происходящей при благоприятных
условиях.
Обобщая, выше сказанное, можно утверждать, что в сильно неравновесных
условиях процессы самоорганизации соответствуют тонкому взаимодействию
между случайностью и необходимостью, флуктуациями и детерминистическими
законами.
7. Философские проблемы единства человека и природы.
Итак, нравственно- философские принципы технократической цивилизации,
нацеленные на дальнейшее и все большее увеличение власти Человека над
Природой, оказались несостоятельными. Человечество стоит перед выбором,
результатом которого является разрешение вопроса о его собственном
выживании и о дальнейшем развитии. Речь идет о выборе пути.
Из самых строгих расчетов мы сегодня уже знаем, что никакие безотходные
технологии и другие природоохранные действия при всей их абсолютной и
жизненной необходимости сами по себе не способны решить проблему
спасительного взаимоотношения Человека и Природы. Нужно, вероятно, гораздо
большее. При нынешней несбалансированности производства и потребления с
естественными циклами биосферы подобные меры помогут лишь выиграть
некоторое время для более радикальной перестройки всей системы в целом, и
наибольшей мере - человеческого сознания.
Итак, путь назван: это перестройка, прежде всего человеческого сознания
по отношению к природе, разработка принципиально новых оснований
взаимодействия Человека и Природы, принципиально иной путь развития
цивилизации. А к такой перестройке нельзя приступить без достаточно
целостной философской концепции того, что мы называем местом Человека во
Вселенной.
Не имея возможности рассмотреть в данной работе основные этапы эволюции
философских взглядов на эту проблему, все остановимся на основных попытках
ее решения в XIX веке, которые имеют опосредованную проекцию и на день
сегодняшний. XIX по праву можно назвать веком выдающихся научных открытий.
Создание эволюционной теории Дарвина привнесло и в биологию, также как в
механику и физику, идеи движения и развития. Именно в середине XIX века, то
есть в то время, когда создавалась теория происхождения видов, было
установлено второе начало термодинамики, и понимание его значения для
физики совпало с утверждением дарвинизма. Во второй половине XIX в.
произошло очевидное размежевание наук на точные, естественные и
общественные. И все эти дисциплины развивались отдельно. Считалось, что
каждая из 3-х сфер нашего мира существует каждая сама по себе, и, во всяком
случае, подчиняется своим собственным законам. Однако в том же XIX в.
начали формироваться и иные тенденции. Они шли, главным образом, от
философии и религиозного мышления. Еще Кант обратил внимание на
противоречие в той картине мира, которая сложилась к XVIII в.: Космос,
Вселенная сами по себе и феномен человека сам по себе. В такой постановке
очень многое оказалось за кадром научного мышления. Еще более резко сказал
об этом И. Одоевский: "европейский рационализм подвел нас к воротам истины,
но открыть он их не сможет"1.
И вот в России во второй половине XIX в. возникает своеобразное
умонастроение, называемое теперь русским космизмом. Это течение, которое в
философии было представлено целым рядом блестящих умов, таких, как
И.Киреевский, Вл.Соловьев, Н.Федоров, П.Флоренский, Н.Лосский; а в
литературе - Л.Толстым, Ф.Достоевским. Оно не было школой в строгом научном
понимании этого слова. Это было именно умонастроение широких кругов русской
демократической интеллигенции. Вот его основные черты: – Человек –
основная часть Природы;
– Человека и Природу не следует противопоставлять друг другу; а
рассматривать их надо в единстве;
– Человек и все, что его окружает – это частицы единого, Целого;
– ответственность Разума перед Природой.
К течению русского космизма были близки многие естествоиспытатели и
ученые, как К.Циолковский, Д.Менделеев, И.Сеченов и др. Несмотря на всю
пестроту этого течения мысли, именно в его рамках зародилось понимание
неизбежности противоречий между Разумом и Природой, между Человеком и
окружающей средой. Вместе с ним пришло понимание ответственности Разума за
отыскание путей его разрешения и того, что эти противоречия могут однажды
привести человечество к катастрофе. Возникли идеи совершенствования
нравственного начала, создания некоего нового мирового правопорядка,
актуальность которого возросла в наше время на фоне грандиозных достижений
естественных наук, техники и новых информационных технологий. Новый
правопорядок и новая моральная основа человеческого общества - необходимые
условия дальнейшего развития цивилизации, всего человеческого рода.
В конце XIX века Н.Федоров писал: "Итак, мир идет к концу, а человек
своей деятельностью даже способствует приближению конца, ибо цивилизация
эксплуатирующая, а не восстанавливающая, не может иметь иного результата,
кроме ускорения конца."1 В понимании Федорова власть над природой совсем
не тождественна установке покорения природы Ф.Бекона. Она означает такую
способность вмешиваться в естественный ход природных и общественных
процессов, которая обеспечит человечеству его будущность. Иными словами,
нужны не слепое подчинение обстоятельствам и констатация фактов, а попытки
конструктивного решения возникающих коллизий и трудностей, попытки понять
тот общепланетарный порядок, который необходим для продолжения истории
цивилизации. Именно общепланетарный, ибо биосфера и общество это единое
целое, и никакие локальные мероприятия по спасению того или другого не
могут дать удовлетворительного результата.
Сочинение Н.Федорова, которое было процитировано, так и называется
"Философия общего дела". Его в целом можно рассматривать как один из
идейных источников современной системы взглядов об эволюции общества и
природы. Несмотря на религиозный характер сочинения, основное его
содержание- это поиск конструктивного порядка во взаимоотношениях человека
и окружающей среды. "Власть над природой" в понимании Федорова, это, по
существу, и есть эволюция биосферы и человека. Но для ее обеспечения нужны
новые знания и новая нравственность- вот основной мотив федоровских работ и
всего того направления мысли, которое мы называем русским космизмом.
Современное отношение и к этому течению вообще, и к учению Федорова в
частности далеко не однозначно. Ряд ученых и философов считали подобные
