Должностные злоупотребления в сфере отправления правосудия представляют собой одну из самых многочисленных групп преступлений, предусмотренных главой 31 Уголовного кодекса. Речь в данном случае идет о специальных субъектах, которыми совершаются следующие преступления: привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности (ст. 299), незаконное освобождение от уголовной ответственности (ст. 300), незаконное задержание, заключение под стражу или содержание под стражей (ст. 301), принуждение к даче показаний (ст. 302), вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта (ст. 305). Эта группа обладает целым рядом сугубо специфических свойств и признаков, которые, с одной стороны, выделяют этот вид среди других преступлений, а с другой, делают его похожей на другие виды, предусмотренные главой 30 Уголовного закона. К таким свойствам С.А. Денисов относит следующие: во-первых, эти виды объединяет единый видовой объект преступления – нормальная, деятельность органов правосудия; во-вторых, в подавляющем большинстве случаев в механизме совершения таких преступлений существенное место занимает превышение своих должностных полномочий (что, собственно, и делает похожими их на превышение должностных полномочий); в-третьих, эти виды объединяет единый субъект преступления – должностное лицо правоохранительных органов; в-четвертых, эта группа уголовно-правовых норм выступает в качестве специального гаранта соблюдения законности со стороны должностных лиц. Одной специфической чертой указанных составов является то, что законодатель при конструировании диспозиций, указанных составов прибегает к бланкетной форме описания объективной стороны преступлении.
Должностные преступления в сфере отправления правосудия представляют собой не только уголовно-правовые, но и уголовно-процессуальные запреты, нарушая, тем самым, процессуальные права личности. В настоящий период, когда политика государства в области отправления правосудия направлена на укрепление правоохранительных органов с одной стороны, и усиление ответственности за различные злоупотребления с другой, этот вопрос приобретает весьма актуальное звучание. Однако закрепление уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за должностные преступления в сфере правосудия, является лишь основой. Необходимо выработать и механизмы, позволяющие правоприменителю реализовывать эти нормы в полном объеме. На данном этапе вменение и доказывание этих норм весьма затруднительно. Это связано, во-первых, со спецификой субъекта, а, во-вторых, с бланкетностью описания объективной стороны указанных преступлений. Проведенное нами исследование показало, что приблизительно в 80 % случаев правоприменитель вменяет лицу, совершившему должностное преступление в сфере правосудия не специальную норму, а норму, предусматривающую ответственность за превышение должностных полномочий. Помимо этого, на наш взгляд, должностные преступления в сфере правосудия являются более опасными по сравнению с превышением должностных полномочий. В связи с этим хотелось бы кратко проанализировать должностные преступления, в совершаемые путем превышения лицом своих должностных полномочий сфере правосудия и выявить основания, позволяющие отграничивать их от превышения должностных полномочий.
Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности (ст. 299 УК РФ). Норма о привлечении заведомо невиновного к уголовной ответственности открывает группу должностных злоупотреблений против правосудия. Общественная опасность анализируемого состава проявляется и в том, что совершение подобного вида преступления исключают возможность обеспечения целей и задач уголовного правосудия, при этом существенно нарушая права и свободы личности.
Анализируя признаки объективной стороны, не только этого, но и иных преступлений указанной категории, необходимо обратиться к нормам уголовно-процессуального права. Это связано с тем, что диспозиция ст. 299 УК РФ носит бланкетный характер и не раскрывает содержания таких специальных терминов, как «привлечение к уголовной ответственности» и «заведомо невиновный». В юридической литературе неоднократно указывалось на некоторую аморфность, расплывчатость этого признака, поскольку он не находит своего отражения в действующем уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве.
Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 299 УК, выражается в вынесении постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого при отсутствии законных на то оснований. Привлечение в качестве обвиняемого – уголовно-процессуальное действие, регламентированное гл. 23 УПК РФ, в ст. 171 которой закреплено, что «при наличии достаточных доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении преступления, следователь выносит постановление о привлечении данного лица в качестве обвиняемого». В соответствии со ст. 47 УПК обвиняемым признается лицо, в отношении которого: а) вынесено постановление о привлечении его в качестве обвиняемого; б) вынесен обвинительный акт.
Таким образом, объективная сторона анализируемого преступления выражается в том, что следователь (прокурор), дознаватель, превышая свои
полномочия, привлекает к уголовной ответственности лицо:
- за преступление, которое оно не совершало;
- за иное преступление, чем совершено на самом деле.
Уголовная ответственность по ст. 299 УК наступает, если привлекается к уголовной ответственности невиновное лицо. В связи с этим может возникнуть вопрос, в чем проявляется заведомо незаконное привлечение к уголовной ответственности, если лицо совершило иное преступление, чем ему инкриминируется, порой более тяжкое. Однако в уголовном процессе понятие «невиновность» понимается как непричастность лица к совершенному деянию, что позволяет говорить о том, что привлечение лица за иное преступление, чем совершено на самом деле также охватывается составом, предусмотренным ст. 299 УК РФ.
В уголовно-правовой литературе существуют различные трактовки в вопросе о начальном моменте и об окончании совершения данного преступления. Отмечается два подхода: с одной стороны, отдельные авторы связывают начало преступления с предъявлением заведомо невиновному постановления о привлечении его в качестве обвиняемого. Другие авторы исходят из более широкого понимания привлечения к ответственности, где должностное лицо не ограничивается лишь вынесением самого процессуального акта, но и продолжает в последующем проводить и другие следственные действия. После привлечения лица в качестве обвиняемого следователь обязан совершить еще ряд следственных действий: предъявить обвинение; допросить обвиняемого; составить протокол допроса обвиняемого; при необходимости изменить или дополнить обвинение либо частично прекратить уголовное преследование. Эти уголовно-процессуальные действия находятся за пределами уголовно-правового регулирования, они расположены за рамками ст. 299 УК. Однако указанное обстоятельство не учитывается рядом специалистов при определении момента окончания рассматриваемого преступления. Они утверждают, что преступление следует считать оконченным не с момента вынесения постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого, а с момента предъявления обвинения. Привлечение лица к уголовной ответственности, о чем говорится в ст. 299 УК, и означает привлечение лица в качестве обвиняемого. Именно с совершением этого процессуального действия начинает реализоваться сама уголовная ответственность. Поэтому более обоснованным, согласованным с уголовно-процессуальным законодательством выглядит мнение тех ученых, кто считает рассматриваемое преступление оконченным с момента вынесения компетентным лицом постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого. Обвиняемым признается и лицо, в отношении которого вынесен обвинительный акт – итоговый процессуальный документ по уголовному делу, расследуемому в форме дознания. С момента вынесения обвинительного акта о привлечении заведомо невиновного лица к уголовной ответственности рассматриваемое преступление будет считаться оконченным.
Признаки заведомости совершения тех или иных незаконных действий носят универсальный характер и отсекают всякую возможность рассуждения о том, что данное преступление может быть совершено с косвенным умыслом или даже по неосторожности. В уголовно-правовой литературе высказывались суждения относительно того, что привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности (как и другие преступления против правосудия с признаком заведомости) возможно с косвенным умыслом. Эта позиция неоднократно подвергалась вполне обоснованной критике, поскольку авторы, предлагающие такую модель квалификации содеянного, несомненно, расширяют объем вменения, но самое главное – не учитывают особенностей процессуальной деятельности, направленной на раскрытие преступления и доказывания виновности или невиновности лица.
Таким образом, в отличие от превышения должностных полномочий данное преступление совершается только с прямым умыслом. Цели и мотивы преступления для квалификации значения не имеют, но могут быть учтены при определении вида и размера (срока) наказания.
Субъект преступления специальный – следователь и дознаватель независимо от ведомства, в котором они работают, прокурор (в случае принятия дела к своему производству). Следовательно, необходимо говорить о том, что субъектный состав данного преступления значительно уже субъектного состава общего состава превышения должностных полномочий.
Таким образом, деяние, заключающееся в привлечении лица заведомо невиновного к уголовной ответственности, необходимо квалифицировать только по ст. 299 УК РФ.
Однако данной нормой не охватываются такие деяния, как возбуждение уголовного дела в отношении заведомо невиновного, а также продолжение уголовного преследования. В данных случаях, по нашему мнению, преступления следует квалифицировать по ст. 286 УК РФ. Несколько иную позицию занимает М.А. Кауфман, указывая на то, что данные деяния находятся за рамками состава преступления, предусмотренного ст. 299 УК РФ, однако квалифицировать преступления по соответствующей статье главы 30 Уголовного кодекса не достаточно верно, т. к. это «фактически преступления против правосудия». По сути дела, он предлагает расширительное толкования ст. 299 УК РФ, что при наличии базовой нормы является недопустимым. По нашему мнению, квалификация по ст. 286 УК РФ является правильной, так как указанная норма является общей по отношению к предусмотренной ст. 299 УК РФ и, соответственно, охватывает тот круг уголовно-наказуемых деяний, которые находятся за пределами специальной нормы.
Особо, по нашему мнению, необходимо отметить тот факт, что при привлечении должностным лицом к уголовной ответственности лиц, не обладающих признаками субъекта преступления (малолетних, невменяемых), деяние необходимо квалифицировать по ст. 286 УК РФ, а не по ст. 299 УК РФ. Это также связано это с тем, что привлечение указанных лиц находится за рамками состава, предусмотренного ст. 299 УК РФ.
Незаконное освобождение от уголовной ответственности (ст. 300 УК РФ). Незаконное освобождение от уголовной ответственности – это новое уголовно-правовое явление в законодательстве Российской Федерации. Ранее, в предыдущих законодательных актах, подобного вида деяния рассматривались как должностные преступления – злоупотребление властью или превышение власти. Исключением из общего правила являлась норма об ответственности за заведомо неправосудный приговор, определение или решение.
Дополнительным объектом выступают права и законные интересы граждан.
Диспозиция статьи носит бланкетный характер и для выяснения ее содержания необходимо обратиться к соответствующим нормам УПК. Как известно, лицо может быть освобождено от уголовной ответственности в предусмотренных законом случаях (ст. 75–78 УК РФ и ст. 27 УПК Российской Федерации). Для законного и обоснованного освобождения необходимы основания и условия. В случаях отсутствия в конкретной ситуации предусмотренных законом оснований и условий освобождение лица от уголовной ответственности недопустимо.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20
