По нашему мнению, УК РФ должен содержать в качестве основных такие обязанности, которые исходят из юридической природы условного осуждения и обусловлены его спецификой. Поэтому эти обязанности условно осужденного являются уголовно-правовыми. Дополнительные требования, могущие быть предъявленными к виновному по усмотрению специализированного государственного органа, не являются таковыми. Основываясь на контроле за условно осужденным, они подобно ему имеют административно-правовую природу.
Мы исходим из того, что в УК РФ должен быть закреплен ряд требований, предъявляемых ко всем осужденным, а остальные обязанности могут быть возложены либо судом, либо специализированным государственным органом — в зависимости от специфики конкретной обязанности. Некоторые авторы высказывали примерно такие же суждения, В частности, И.А. Бурлакова справедливо считает, что суд должен быть не управомочен, а обязан возлагать на условно осужденного определенные обязанности, «ибо отсутствие обязанностей во время срока испытания уменьшает воспитательное значение условного осуждения, сужает его цели, поскольку осужденный не несет каких-либо правоограничений, за исключением одного — не совершения нового преступления»[56].
Обязанности могут быть двоякого толка: либо пассивные — не совершать или воздерживаться от совершения каких-либо действий, либо активные — совершать прямо указанные действия. Иными словами, обязанности, возлагаемые судом на условно осужденного, могут выражаться или в виде непосредственно требования определенного поведения, или в качестве запрета на совершение чего-либо. В ч. 5 ст. 73 УК РФ указаны только четыре обязанности. Первые две имеют пассивный характер, а вторые активный. Эти обязанности, по мнению законодателя, наиболее важные, поэтому они прямо указаны в законе. Стало быть, их возложение должно способствовать исправлению любого условно осужденного.
Первая обязанность состоит в требовании уведомления специализированного государственного органа, контролирующего условно осужденного, о каждом случае перемены последним места жительства, работы или учебы. Это вполне справедливо, поскольку любой контроль предполагает, прежде всего, знание контролирующего органа обо всех перемещениях контролируемого лица. Уголовно-исполнительная инспекция всегда ограничена определенной территорией своей деятельности и соответствующим крутом полномочий. Если она и разрешит переселение условно осужденного, например, в другой регион, то обязана передать этого осужденного под контроль соответствующей инспекции данного региона. Суд, вынесший приговор в отношении данного лица, также желательно ставить в известность об этом. Таким образом, эту обязанность разумнее будет отнести к основным, а не к индивидуальным требованиям. Тем не менее, Р.В. Смаева предлагает исключить данное требование из УК РФ, хотя при этом в предложенной ей новой трактовке ч. 5 ст. 73 УК РФ говорит о праве суда возлагать на условно осужденного конкретные обязанности в целях устранения препятствий именно к осуществлению контроля за его поведением. Эту обязанность условно осужденного Р.В. Смаева предлагает включить в ст. 188 УИК РФ[57]. По нашему мнению, она должна быть закреплена в УК РФ как необходимый элемент контроля за всеми условно осужденными. Сама Р.В. Смаева при этом отмечает: «Контроль за поведением условно осужденного — это необходимый элемент социальной защиты. Поэтому порядок его осуществления должен быть общим для всех условно осужденных. В силу этого требования, обеспечивающие неукоснительность контроля за поведением условно осужденного, не следует формулировать в приговоре суда как индивидуальные»[58].
По поводу запрета на посещение определенных мест можно сказать следующее. Это запрет может и должен налагаться на посещение только тех мест, которые каким-либо образом могли поспособствовать формированию у лица антиобщественных взглядов и привычек. В качестве примера может служить запрет на членство в какой-либо политической организации, допускающей экстремистские или антисемитские действия. Ни в коей, мере не должно ограничиваться, а желательно, напротив, поощряться, право на посещение различных культурных заведений, способствующих исправлению условно осужденного. Суд, естественно, не должен предъявлять к осужденному требование посещения театра не менее трех раз в месяц, но определенную интенсивную культурно-воспитательную работу вполне может проводить орган, контролирующий условно осужденного. В его рамках обязательно должны быть лица, которые бы специально занимались исправлением виновного — профессиональные психологи, психотерапевты, педагоги и др., поскольку условно осужденный в отличие от лица, реально отбывающего наказание, более предоставлен самому себе. Эту обязанность предпочтительнее отнести не к основным, а к индивидуальным требованиям.
Контроль за условно осужденным предполагает определенное наблюдение за ним. Уголовно-исполнительная инспекция, помимо самостоятельного выполнения этой функции, может поручить ее также и какой-либо общественной организации или коллективу. Т.Г. Веретенникова отмечает, что не следует возлагать обязанность по наблюдению за условно осужденными несовершеннолетними и проведению с ними воспитательной работы на их родителей или близких родственников[59], что представляется верным. Несмотря на то, что данные лица заинтересованы в исправлении осужденного, их родственные связи с ним могут существенно воспрепятствовать этому. Это выступает, фактически, в качестве их отвода, подобно основаниям заявления отвода следователю от ведения предварительного следствия или судье от участия в судебном разбирательстве по нормам уголовного процесса. Разумеется, нельзя полностью отстранять родителей и близких родственников от участия в исправлении несовершеннолетнего, они со своей стороны могут внести весьма весомый вклад в это дело. Речь идет о том, что исправление условно осужденного должен организовать специализированный государственный орган. Основная масса этой работы должна происходить вне дома, при этом целесообразно не допускать общение условно осужденного с родителями, близкими родственниками, близкими, просто с хорошими его знакомыми. Если сотрудники уголовно-исполнительной инспекции решат прибегнуть к помощи этих лиц в осуществлении исправления субъекта, то они обязаны по возможности изучить их личностные данные. Наряду с положительным воздействием нельзя исключать и серьезное негативное влияние указанных лиц на виновного. Прежде всего, в работе, проводимой ими по исправлению условно осужденного, отсутствует либо существенно недостаточен принудительный аспект именно в силу их родственной связи или близкого знакомства с виновным.
Контролирующий условно осужденного государственный орган должен обладать, на наш взгляд, правом как на самостоятельное осуществление исправления условно осужденного, так и на привлечение для этой цели какой-либо общественной организации или формирования, естественно, только с их письменного согласия. Психологи или педагоги в составе специализированного государственного органа вполне могут выполнять эту работу совместно с представителями какого-либо общественного формирования. При этом нужно учитывать мнение самого условно осужденного и его ближайшее окружение на момент совершения преступления для достижения успешного результата в воспитательной работе, к каким видам общественно полезной деятельности более тяготеет осужденный, какие формы организации своего досуга он более всего предпочитает, с людьми какого круга он предпочитает общаться и др. Это целесообразно в том случае, когда поведение условно осужденного свидетельствует о принятии им самостоятельного решения о своем исправлении. При необходимости ему можно назначить воспитателя, что более характерно при условном осуждении несовершеннолетних. Признавая справедливость вышеприведенной позиции Е.В. Бушковой, можно согласиться с возможностью создания в российской уголовно-исполнительной системе специальной службы, которая бы конкретно занималась исправлением только условно осужденных.
Г.С. Гаверов в отношении несовершеннолетних верно отмечал, что «в силу возрастных особенностей личности подростков (незавершенность интеллектуально-волевого развития и отсутствие необходимого жизненного опыта) применение к ним условного осуждения не может строиться лишь на одном психологическом воздействии и всегда должно дополняться воспитательной работой и контролем за их поведением как со стороны суда и комиссии по делам несовершеннолетних, так и со стороны общественности»[60].
Непосредственно воспитательный эффект зависит от множества факторов. Во-первых, он определяется возрастом условно осужденного. Несовершеннолетний гораздо более поддается воспитанию по сравнению со взрослым, поэтому при прочих равных условиях применение к нему условного осуждения всегда будет целесообразнее. Далее, уровень исправления, безусловно, будет определяться степенью нравственно-духовного развития личности виновного, а также его правосознания. В-третьих, он зависит от того, совершал ли виновный в прошлом преступления и иные правонарушения; какой характер они носили; какие меры юридической ответственности принимались к лицу; проводилась ли с ним уже воспитательная работа и на каком уровне (только на семейном или в том числе на уровне коллектива на работе, учебе) и др. Необходимо принимать во внимание, как характеризовался осужденный как личность до совершения преступления.
Каково бы ни было разнообразие, по справедливому мнению Н.Ф. Саввина и М.А. Ефимова, форм и методов воспитательной работы общественности с условно осужденным, конечная ее цель заключается в том, чтобы привить осужденному уважение к труду и правилам человеческого общежития, научить его жить по правилам и в соответствии с интересами коллектива, вовлечь в общественную работу[61].
Требование о прохождении курса лечения от алкоголизма, наркомании или токсикомании должно предъявляться условно осужденному, а тем более, если совершенное им преступление связано с незаконным оборотом наркотических, психотропных, сильнодействующих и иных одурманивающих средств и веществ. Если же виновный страдает венерическим заболеванием, то суд должен обязать его пройти курс лечения от этой болезни. Это должно касаться всех условно осужденных, т.е. выступать в качестве основного требования. Все указанные расстройства здоровья существенно затруднят процесс исправления. Налицо потенциальная опасность заражения кого-либо венерическим заболеванием, а также дальнейшего употребления наркотических средств или психотропных веществ и совершения, таким образом, нового преступления. Недостаточное внимание со стороны суда по отношению к данным вопросам может полностью свести на нет эффективность условного осуждения. При исследовании материалов уголовных дел с применением условного осуждения нам из перечисленных обязанностей встретилось только требование о прохождении курса лечения от алкоголизма (11%).
При этом в уголовном законе не сказано отдельно о ВИЧ-инфекции. В настоящее время эта болезнь считается неизлечимой, поэтому и не закреплена в УК РФ обязанность о прохождении курса лечения от нее. Но опасность заражения кого-либо виновным этой болезнью не менее высока по сравнению с венерическим заболеванием. Если во время испытательного срока виновный заразит кого-либо венерической болезнью или ВИЧ-инфекцией при заведомом знании о наличии у себя этих заболеваний, то он совершит преступление, согласно ст. 121 или 122 УК РФ, со всеми вытекающими последствиями для условного осуждения. Причем деяние, предусмотренное ст. 122, выше деяния, предусмотренного ст. 121, по тяжести, и санкция, соответственно, строже. Следовательно, в интересах виновного сообщить суду о наличии у него какого-либо подобного заболевания, если он знает о нем. А органы предварительного расследования обязаны в любом случае истребовать необходимые документы из соответствующих медицинских учреждений, иначе на сотрудников предварительного следствия ложится определенная ответственность в случае заражения кого-либо условно осужденным во время испытательного срока.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14
