Стоит отметить, что администрация Джорджа Буша-младшего активно позиционировали проект «Набукко» как альтернативу поставкам «Газпрома». Вместе с тем на официальном сайте компании Nabucco Gas Pipeline International говорится, что потенциальными источниками газа для проекта являются «страны Каспийского региона, Египет, Россия, а в перспективе даже Иран и Ирак».
Премьер Турции Тайип Эрдоган, выступая на церемонии подписания соглашения, вежливо выразил надежду на участие России и Ирана в реализации «Набукко»: «Мы выступаем за присоединение к проекту Ирана, когда это позволят условия, а также надеемся на участие в нем России». О желании видеть Россию среди участников газопровода заявил и спецпредставитель США по энергетическим вопросам в Евразии: «Мы хотим, чтобы Россия участвовала в проекте как партнер, и можем передать ей предложение о поставках газа в рамках «Набукко».[20]
Согласно заявлениям МИД России, Россия не имеет ничего против строительства нового газопровода. Участие различных стран в международных энергетических проектах – это их суверенное право. В России между тем скептически относятся к плану реализации «Набукко», прежде всего потому, что перспективы заполнения магистрали газом до сих пор не ясны. Однако сторонники трубопровода убеждены, что реализация этого проекта, наряду с уменьшением зависимости Турции от России в природном газе (около 65% газа из-за рубежа Турция импортирует из РФ), позволит укрепить основу для процесса ее интеграции в Европейский союз в качестве полноправного члена. В ЕС рассчитывают благодаря трубопроводу снизить зависимость от импорта российского газа, проект рассматривается в качестве конкурента «Южному потоку», предложенному «Газпромом» в 2006 г.
«Южный поток» (South Stream) – российско-итальянский проект газопровода, который пройдет по дну Черного моря из Новороссийска в болгарский порт Варну. Далее две его ветви пройдут через Балканский полуостров в Италию и Австрию, хотя их точные маршруты пока не утверждены. Согласно планам, проект должен вступить в строй к 2015 г. Юго-западную ветку планируется проложить через Грецию, откуда она пройдет через Ионическое море в Италию. Северо-западная ветка по плану должна пройти в Италию с ответвлением в Австрию. Как транзитные страны изначально рассматривались Румыния, Венгрия и Словения. Альтернативные маршруты могут пройти через Сербию и Хорватию. В результате сделки между «Газпромом» и Сербией, в рамках которой последняя присоединилась к проекту, а «Газпром» заручился пятьюдесятью процентами сербского участка «Южного потока», наиболее вероятным стал второй вариант маршрута. Большая часть морского участка будет проходить по экономической зоне Украины или Турции. Также планируется, что часть маршрута пройдет по экономической зоне Румынии.
Серьезные проблемы у российского проекта газопровода South Stream возникли в связи с подписанием ключевого соглашения о строительстве газопровода «Набукко» для поставки газа в Европу в обход России. Болгария, через которую он должен войти в Европу, потребовала пересмотреть уже согласованные условия реализации проекта «Южный поток».
После победы на парламентских выборах в Болгарии 5 июля партии ГЕРБ ее лидер и наиболее вероятный премьер страны Бойко Борисов заявил о необходимости приостановить переговоры по совместным с Россией энергопроектам: строительству болгарского участка South Stream, АЭС «Белене» и ТЭС в Скопье, а также по заключению нового договора о поставках российского газа. Предложения Борисов изложил в своем письме к министру экономики и энергетики Болгарии Петеру Димитрову.
После январского кризиса 2008 года, в результате которого Болгария пострадала больше других стран ЕС, местные чиновники потребовали от России взаимоувязанных переговоров по всем проектам. В частности, речь шла о гарантиях поставок газа по альтернативным маршрутам, переходе на прямые контракты и «более выгодных ценах». «Газпром» в ответ попросил уступок по South Stream в вопросах собственности на газопровод, принадлежности контрольного пакета акций СП по строительству South Stream в Болгарии и транзитной ставки.
Однако, несмотря на возникшие трудности, по мнению экспертов, участвовать в «Набукко» Россия не будет, так как это означало бы конкурировать с самой собой, а для РФ выгодно сохранять свои проекты. «Набукко» не грозит большими потерями России. Наоборот, растущее в Европе потребление газа затребует еще больших поставок и от России. Вместе с тем потребители этого топлива хотят обезопасить себя от возможных проблем и получать его из разных источников, чтобы меньше зависеть от одного поставщика.[19]
2.3 Газопровод Баку-Тбилиси-Джейхан
Нефтепровод Баку — Тбилиси — Джейхан — трубопровод для транспортировки каспийской нефти к турецкому порту Джейхан, расположенному на берегу Средиземного моря. Официальное торжественное открытие всего нефтепровода прошло 13 июля 2006 в Джейхане.
Владельцем нефтепровода является международный консорциум BTC Co, его акционеры — BP (30,1 %), Государственная нефтяная компания Азербайджана (ГНКАР) (25 %), Unocal (8,9 %), Statoil (8,7 %), TPAO (6,5 %), ENI (5 %), Itochu (3,4 %), ConocoPhillips (2,5 %), Inpex (2,5 %), Total (5 %) и Amerada Hess (2,4 %).
Строительные работы начались в апреле 2003 года. Нефтепровод вступил в строй 25 мая 2005 года, когда был открыт его азербайджанский участок. 12 октября 2005 года состоялось торжественное открытие грузинского участка.[22]
Предполагается, что в дальнейшем нефтепровод будет продлён до восточного побережья Каспийского моря и по нему будет перекачиваться нефть и из Казахстана.
В июле 2006 состоялась первая прокачка нефти. С тех пор ежедневное количество проходящей по трубам нефти составляет 1,2 млн баррелей. 5 августа 2008 года из-за взрыва трубопровода и последующего крупного пожара в районе компрессорной станции в посёлке Рэфахйя провинции Эрзинджан подача нефти была прекращена и возобновлена только 25 августа.
БТД многие эксперты называют "политическим нефтепроводом". Ни для кого не является секретом, что Турция, Грузия и Азербайджан ориентируются на США и Европу, Армения и Казахстан – больше тяготеют к России. Этот политический пасьянс и определяет маршруты нефтяных жил региона. Некоторые наблюдатели говорят, что БТД и был построен для того, чтобы его охраняли американцы и европейцы, а присутствие этих сил на территории Азербайджана и Грузии даёт надежду их правительствам в скором времени решить и внешнеполитические проблемы, такие как приструнение мятежных регионов: Абхазии, Южной Осетии и Нагорного Карабаха.
Таким образом, начало эксплуатации БТД станет новой точкой отсчета американского присутствия на Кавказе, а формально началом выполнения решений Стамбульского саммита НАТО о новой активной политике на Южном Кавказе и в Средней Азии. В итоге, для Грузии и Азербайджана судьбоносное значение имел тот факт, что коммуникационные проекты стоимостью от миллиарда и выше стали по мере осуществления требовать соответствующих условий функционирования, а их инициаторы – стали весомыми факторами региональной политики. Государства, по которым эти коммуникации пролегли, автоматически стали субъектами данной политики.
С геополитической точки зрения, основная цель строительства нефтепровода заключалась в создании независимого от России пути транспортировки нефти из Азербайджана (а впоследствии и Казахстана) на мировые рынки. США и Великобритания, лоббировавшие и финансировавшие проект, в качестве его обоснования выдвинули идею о необходимости диверсификации маршрутов экспорта энергоносителей и стабилизации мирового энергетического рынка.
Это первый нефтепровод в СНГ, проложенный в обход России и при непосредственном участии США и Великобритании. С началом его работы в очередной раз существенно изменилась геополитическая расстановка сил в обширном регионе, охватывающем Среднюю Азию, Кавказ и акваторию Каспийского моря. Транспортировка значительных объёмов нефти, которая могла бы осуществляться через территорию России по существующему нефтепроводу Баку — Новороссийск, теперь будет производиться в обход России, что снизит её влияние в регионе. Американцы же не только получат альтернативный Персидскому заливу источник нефти, но и расширят зону своего влияния.
Ввод в эксплуатацию нефтепровода даёт возможность более активно осваивать ресурсы каспийского бассейна. В Азербайджане это в первую очередь освоение блока месторождений Азери — Гюнешли, в Казахстане — Кашаган.
Экономические потери России от появления нового пути транспортировки каспийской нефти некоторые эксперты оценивают в 200 млн долларов в год.
Таким образом, можно отметить, что еще со второй половины 1990-х годов наметился постепенный рост актуальности проблем энергетического фактора в международных отношениях на постсоветском пространстве в контексте диалога с Западом. Однако резкий всплеск «энергетической геополитики» начался в первой половине 2000-х годов. С одной стороны, в этот период началось укрепление России, что отразилось на росте ее активности в СНГ. Эти процессы актуализировали стремление США и отчасти ЕС ослабить РФ за счет лишения ее части энергетических рычагов на постсоветском пространстве и, прежде всего, в Каспийском регионе. Такие стратегии осуществлялись странами Запада и ранее, но более вяло. С другой – сам быстрый рост цен на углеводороды обеспечил большую, чем прежде, экономическую значимость ресурсов Каспия и Средней Азии для ЕС и США. Это обеспечило прочную материальную базу роста их вовлечения в дела региона. В свою очередь, противоречия и конфликты на энергетической почве между Россией и странами СНГ лишь укрепили решимость государств ЕС и США добиться своих энергополитических целей в СНГ, придав мощный идеологический стимул новой политике.
Идеологические «упражнения» западных политиков и обозревателей органично легли на уже подготовленную благодатную почву – страхи перед «реваншизмом» Москвы в совокупности с сохраняющимися с 1990-х годов стратегиями. Начались дискуссии о т.н. «энергетических войнах» России с соседями, «энергетическом империализме» Кремля (концепция использования РФ энергетических рычагов для давления на страны СНГ и ЕС), негативных эффектах «транзитной монополии» России на экспорт углеводородов Средней Азии для ЕС и стран СНГ, ненадежности РФ как поставщика энергоресурсов.
Впрочем, конечно, было бы неверно считать это неким «глобальным заговором» против России в полном смысле этого слова, так как помимо стратегических соображений, присущих в большей мере Вашингтону, налицо были и вполне практические интересы и обеспокоенности игроков, вовлеченных в процесс. Так, страны ЕС мечтали о прямом доступе к новым ресурсам и снижении энергетической зависимости от РФ. Диверсификация рассматривается ими как ключ к большей стабильности энергоимпорта и снижению цен. Турция – о роли основного транзитера каспийско-среднеазиатских ресурсов.[26]
Западные транснациональные корпорации нацелены на получение новых контрактов.
В свою очередь, активизировала свою политику и сама Россия, с тревогой наблюдавшая за деятельностью США и ЕС в СНГ и не желавшая снижать здесь свое влияние или жертвовать своими экономическими – прежде всего, энергетическими – интересами. В отличие от предшествующих периодов, укрепившаяся экономика, завоеванные позиции на европейских рынках энергоносителей и иные факторы позволили РФ действовать более решительно и активно. В итоге, с 2005–2006 гг. были инициированы новые соглашения и проекты, направленные на поддержание status-quo – сохранение России как ведущего экспортера нефти и газа из ННГ и основного поставщика углеводородов на Украину, в Белоруссию, в Центральную, Восточную и Юго-Восточную Европу.
Несмотря на обилие направлений деятельности, осуществляемой всеми игроками, ключевое значение для динамики и направленности энергетической геополитики региона приобрели энерго-транспортные проекты: создание новой инфраструктуры (трубопроводы и портовые системы) для экспорта нефти и газа из Средней Азии и с Каспия.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18
