Цели наказания в Российском уголовном праве
§ 5. ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ ЦЕЛЕЙ НАКАЗАНИЯ В СОВЕТСКОМ УГОЛОВНОМ ПРАВЕ
Как отмечал А. А. Пионтковский, некоторые авторы, исследуя задачи
наказания в уголовном праве, сформулировав верно ту или иную цель —
исправительную, предупредительную или охранительную — считали ее
единственной, чем искажали действительную роль наказания в Советском
государстве. В это время только зарождалась концепция советской теории
уголовного права о соотношении принудительной и воспитательной сторон
наказания, понятий «кара», «наказание» и «воспитание»101. 1
В связи с этим представляет интерес дискуссия,
развернувшаяся на страницах журнала «Пролетарская революция и
право» между Л. А. Саврасовым и Я. Л. Берманом.
В статье начальника карательного отдела НКЮ РСФСР Л. А. Саврасова
«Всегда ли преступника нужно «исправлять», перевоспитывать, и не должно ли
в некоторых случаях за преступлением следовать наказание в буквальном
смысле этого слова?» — спрашивал автор. И отвечал: «В нас крепко вошла и
засела идея, что преступников нет, а есть только преступность, что поэтому
казнить, наказывать преступников нельзя, что — я уверен — очень и очень
многим поставленный мною вопрос покажется диким и нелепым. Если мы считаем
и открыто заявляем, что некоторые враги народа должны истребляться, то так
же честно и открыто, без всякого фарисейства, мы должны заявить, что за
некоторые преступления мы будем наказывать, карать» до середины 30-х годов.
Я. Л. Берман подверг резкой критике позицию Л. А.
Саврасова. «Преступника редко можно помянуть добрым именем.
Но из этого совсем не следует делать вывода, что поэтому
на наказание преступников власть должна смотреть как на расправу с
ними»103. Он считал, что наказанию свойственны и кара, и
воспитание, В области пенитенциарии задачей государственной власти должно
быть только исправление преступника. Задача покарать, отплатить может быть
сопутствующей первой
Л. А. Саврасов, вступив в Дискуссию с Я. Л. Берманом
«Наказание нельзя противопоставлять исправлению, ибо наказание есть целое,
а исправление часть. Непоследовательность позиции Л. А. Саврасова очевидна.
В отношении одних преступников он допускал возможность достижения их
исправления, что же касается других — врагов революции, то целью их
наказания считал только кару. В его концепции отразилась та
историческая обстановка, в которой зарождалось советское
уголовное законодательство107.
Я. Л. Берман придерживался взгляда, что при применении конкретного
наказания надо исходить из опасности преступника, а не
из тяжести совершенного преступления, поскольку, по его мнению,
классификация преступлений, сделанная по внешним признакам
(тяжести), неудачна. Он предлагал в основу уголовной
ответственности положить правонарушение, а опасность личности
преступникаЛ. Берман отрицал наличие свободной воли у преступника.
«Преступление является результатом определенных социальных отношений,
... каждый преступник ответствует не за свою вину, а за
вину погрешностей в социальном устройстве. Для индивидуализации
наказания Я. Л. Берман разработал классификацию преступников, взяв за
основу смешанный критерий социального и биологического и соединив таким
образом антропологическое и социологическое направления в учении о личности
правонарушителя. В этой классификации выделены три группы.
В первую включались преступники, в чьей преступной деятельности решающую
и непосредственную роль играли социальные факторы. В отношении их
предлагалось принимать только такие меры, которые обеспечивали бы им, хотя
бы и на время, нормальные социальные условия. , речь, по всей вероятности,
идет о мерах наказания, не связанных с лишением свободы"0.
Вторую группу составляли лица, у которых «влияние социальных условий
отразилось, как фактор преступности, благодаря также определенным дурным
наклонностям». В таких случаях мерам первоначального порядка должны
соответствовать особые меры воспитательного характера, содержание которых
автор не рассматривал. Под дурными же наклонностями предлагалось понимать
различные формы социальной испорченности правонарушителя.
И, наконец, в третью группу входили лица, преступная деятельность которых
непосредственно была вызвана болезненным, ненормальным состоянием. К ним
надлежало применять главным образом меры воспитательного характера.
направлений, приспособить их к условиям пролетарского государства».
Оригинальную трактовку целей наказания предлагал А. А. Жижиленко, по
мнению которого, современной карательной системе присуща цель устрашения,
поскольку сохраняются такие наказания, как смертная казньОсновной целью
всякой современной карательной системы А. А. Жижиленко видел исправление
преступника, его социальное перевоспитание. «Самое важное в этом отношении
— просветить ум человека, оказавшегося на преступном поприще, и привить ему
навыки к трудовой жизни, любовь к труду и привычку трудиться.»" касается
наказания как института уголовного права, то он видел его следующие цели:
1) охрана правопорядка. В этом смысле всякое наказание является мерой
оборонительной, охраняющей существующий правовой уклад со всеми его
особенностями. Без признания этой цели, как считал А. А. Жижиленко, нельзя
представить себе наказания вообще. Она же преследуется и другими мерами
правовой охраны;
2) правовое воспитание масс. Эта цель должна достигаться, с одной
стороны, угрозой наказанием, с другой — его исполнением. Угроза
осуществления наказания за определенное правонарушение указывает на
недопустимость того или иного поведения и вместе с тем на значение и
ценность отдельных благ и интересов.
Применительно к указанным группам А. А. Жижиленко формулировал и цели
наказания. Случайного (эпизодического) преступника, как он
считал, нет нужды исправлять. «Он в исправлении, в смысле
социального перевоспитания, не нуждается; он такой же
порядочный человек, как и все остальные граждане,
преступления не совершившие. Но ему надо напомнить о
существовании угрозы наказанием за учиненное им деяние и
«настоящих преступников» полагал возможным исправить или
перевоспитать.
Г. Ю. Манне подчеркивал, что нет вечных и неизменных целей! Автор пытался
определить иерархию целей уголовной репрессии способы решения поставленных
задач. Так, цель общего предупреждения преступлений достигалась и
достигается, по его мнению, воспитательным и мотивационным действием
на массы: а) угрозы применении принудительных мер; б)
исполнения этой угрозы в отношении лиц, совершивших социально опасное
деяние. Цель исправления преступника, значение которой возросло позже, как
полагал Г. Ю. Манне, тесно связана с институтом лишения свободы,
В советском уголовном праве цели наказания впервые были сформулированы в
Руководящих началах по уголовному праву РСФСР, утвержденных постановлением
НКЮ 12 декабря 1919 г.". В них говорилось: «Задача наказания — охрана
общественного порядка от совершившего преступления или покушавшегося на
совершение такового и от будущих возможных преступлений как данного лица,
так и других лиц» (ст. 8). Из текста данной нормы видно, что уголовная
репрессия проводилась с целью как общего, так и специального
предупреждения. Причем в Руководящих началах были указаны и способы
достижения специального предупреждения. «Обезопасить общественный порядок
от будущих преступных действий лица, уже совершившего преступление, можно
или приспособлением его к данному общественному порядку, или, если не
поддастся приспособлению, изоляцией его и, в исключительных случаях,
физическим уничтожением его» (ст. 9).
Иначе говоря, специального предупреждения предлагалось достичь путем
ресоциализации виновного лица, а также применением в исключительных случаях
высшей меры наказания.
Согласно Руководящим началам, наказание считалось мерой оборонительной. В
законе нашла отражение теоретическая концепция, принадлежащая М. Ю.
Козловскому, отрицавшему свободу воли преступника. «В первую голову, наша
карательная политика порвет совершенно с принципами возмездия хотя бы
потому, что наш взгляд на преступника исключает наличность у него
«свободной» воли или просто «воли». Для нас, детерминистов в этом вопросе,
аксиомой является положение, что преступник — продукт социальной среды и
что все его действия, все его побуждения от его и нашей «воли» не зависят.
Нелепо поэтому воздавать «должное» за то, в чем он невиновен. Мучительность
и жестокость наказания должны быть отброшены»122.
. «Детерминизм не только не предполагает фатализма, а напротив, именно и
дает почву для разумного действования»123. М. Ю. считал, что преступность
исчезнет только при коммунистическом строе. Отсюда он делал вывод о том,
что ставить перед наказанием цель исправления преступника бесполезно,
поскольку она неразрешима. Единственной целью налагаемой кары должна быть —
в соответствии с нашим взглядом на причины преступности — самозащита или
охрана условий общежития от посягательства, М. Ю. Козловский отрицал и
общепредупредительное значение уголовного наказания, а Н. В.
Судебная практика 1919—1920 гг. также свидетельствует о том, что народные
суды и революционные трибуналы не преследовали цели возмездия. Назначая
наказание, они исходили из оценки личности преступника и применяли такие
меры, как, например, общественное порицание и принудительные работы без
лишения свободы. Иначе говоря, роль наказания ими виделась в предупреждении
совершения правонарушений128.
Принципиальные положения, относящиеся к целям уголовного наказания,
были сформулированы Д. И. Курским. При обсуждении первого
советского уголовного кодекса он подчеркивал: «...Преступник —
это человек, который опасен в данное время, которого нужно
изолировать или попытаться исправить, но которому ни в коем
случае нельзя мстить.
Как и Руководящие начала 1919г., УК РСФСР 1922 наказание объявлял только
мерой оборонительной (ст. 26). «Отказ от понятия «наказание» в данное
