организаторы, подстрекатели, пособники, требуется, чтобы соучастники знали
об исполнителе и совершаемом им преступлении. В первую очередь исполнитель
должен быть осведомлен о каждом соучастнике и его действиях,
характеризующих состав учиняемого преступления.
В групповом преступлении и в соисполнительстве, когда преступление
выполняется усилиями нескольких исполнителей, взаимная осведомленность
предполагает, что действия каждого из них совершаются умышленно.
Одновременно каждый из участников такого преступления должен сознавать, что
он совершает преступление совместно с другими исполнителями "сообща".
Этот признак соучастия предполагает наличие двусторонней субъективной
связи между исполнителем и другими соучастниками. Наличие такой связи
предполагает сознание исполнителем общественной опасности собственных
действий, охватываемых признаками состава преступления, сознание
общественной опасности действий других соучастников, предвидение
наступления общественно опасного преступного результата совместной
деятельности. Волевой момент характеризуется желанием наступления
последствия. Такая же связь предполагает сознание организатором,
подстрекателем, пособником общественной опасности собственных действий,
сознание общественной опасности действий исполнителя, предвидение
наступления общественно опасного преступного результата от поведения
исполнителя, которому оказано содействие соучастником. Волевой момент также
предполагает желание наступления преступного последствия.
Для соучастия не требуется наличия двусторонней связи между
подстрекателем, пособником и организатором. Такая связь должна
устанавливаться только между исполнителем (исполнителями) и другими
соучастниками преступления.
Уголовный кодекс специально подчеркивает, что соучастием признается
умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении именно
умышленного преступления. Факты, когда субъекты объективно помогают друг
другу в ходе совершения преступления, но не сознают данного обстоятельства,
к соучастию отношения не имеют. Это же положение исключает возможность
соучастия в неосторожных преступлениях.[7]
Сама проблема соучастия в преступлении с неосторожной виной до
сравнительно недавнего времени оживленно дискутировалась. В русской
юридической литературе отстаивали возможность соучастия при неосторожной
вине Г.Е. Колоколов, Н.Д. Сергиевский, С.П. Познышев. В советский период
возможность соучастия в неосторожных преступлениях обосновывали М.Д.
Шаргородский, С.А. Домахин и др. Действующее уголовное законодательство
решило эту проблему однозначно. В соучастии в преступлении возможна лишь
умышленная вина. Неосторожная вина не может создавать внутренней
согласованности между действиями соучастников, что является обязательным
для соучастия.
Умышленное совместное участие субъектов в совершении одного и того же
умышленного преступления не исключает индивидуальной вины каждого
соучастника. Вина в совершении преступления всегда строго
персонифицирована. У соучастников одного и того же преступления могут не
совпадать также цели и мотивы действий. Статья 32 УК не уточняет вид
умысла при соучастии. Для данной формы совершения преступления Типичен
прямой умысел.
Так, организатор и подстрекатель действуют с прямым умыслом.
Исполнитель и пособник могут не только желать, как это происходит при
наличии прямого умысла, но и сознательно допускать наступление преступных
последствий или относиться к ним безразлично, то есть действовать с
косвенным умыслом. Однако наиболее часто в соучастии проявляется прямой
умысел. В качестве примера соучастия с косвенным умыслом можно сослаться на
конкретное уголовное дело.
С. и Д., осужденные за соисполнительство в убийстве из хулиганских
побуждений, избивали своего собутыльника ногами, обутыми в кирзовые сапоги,
при этом наносили сильные удары в область головы и шеи. Смерть потерпевшего
наступила в результате причинения повреждений через несколько минут после
начала избиения. Пленум Верховного Суда СССР в своем постановлении по делу
указал, что соучастники "допускали наступление смерти, то есть, совершили
убийство с косвенным умыслом.
Следует отметить, что в юридической литературе обосновывалось и иное
решение данного вопроса. Ряд авторов исключали возможность косвенного
умысла при соучастии. При обосновании такого решения специалисты не
учитывали особенностей психического отношения виновных к самому факту
совместного совершения преступления в соучастии и к основным либо побочным
преступным последствиям, предусмотренным конкретным составом.
Еще одним спорным вопросом, имеющим значение для применения уголовного
закона, является проблема форм соучастия.[8]
2. Формы соучастия
В уголовном законодательстве России не было и пока нет исчерпывающего
решения вопроса о формах (видах) соучастия в преступлении. Не используется
в нем и само понятие «форма соучастия», как и понятие «вид соучастия».
В специальной и учебной литературе о соучастии в преступлении варианты
классификации соучастия в преступлении весьма многообразны, что обусловлено
в основном различием в критериях деления соучастия в преступлении на формы
или виды. Нередко то, что в одном месте обозначается понятием «форма
соучастия», в другом месте обозначается как «вид соучастия» в преступлении.
Наиболее оптимальным вариантом классификации соучастия в
преступлении с позиций уголовного закона, широты охвата всех известных
практике случаев проявления этой специфической формы преступной
деятельности, глубины проникновения в ее особенности представляется
наиболее часто встречающееся деление всех случаев соучастия в преступлении,
с одной стороны, на формы, а с другой - на виды соучастия. С некоторыми
коррективами он может быть взят за основу.
В соответствии с этим вариантом классификации все случаи соучастия в
преступлении сначала подразделяются на виды: простое соучастие
(соисполнительство) и сложное (при наличии в нем фигур подстрекателя,
пособника или организатора), а затем на формы соучастия в преступлении:
соучастие без предварительного сговора, соучастие с предварительным
сговором, организованная группа и преступная организация. По существу, в
этом варианте представлены две классификации с использованием различных
критериев, положенных в основу деления.
Деление соучастия на виды произведено с использованием такого
критерия, как различие в характере поведения соучастников преступления, а
деление на формы — с использованием признака степени согласованности
поведения соучастников вместе с внешними его проявлениями. Однако различие
в характере поведения соучастников (критерий деления на виды) прежде всего,
ориентирует на особенности образа преступного поведения соучастников
преступления (подстрекательство, пособничество, организаторские
действия, исполнительские действия) и заслоняет особенности совместной
преступной деятельности при простом виде соучастия и сложном его виде.
А.Н. Трайнин, автор первой отечественной монографии о соучастии,
выделял следующие три формы соучастия: без предварительного сговора
(простое соучастие), с предварительным соглашением и соучастие особого
рода. В основу приведенной классификации проф. Трайниным положены
характер и степень субъективной связанности соучастия, а назначение
таковой он усматривает в установлении различной социальной опасности
каждой из форм соучастия.
Потом он дополнил данную им классификацию четвертой формой -
организованной группой. На аналогичной позиции стоят П.И.Гришаев и Г.А.
Кригер. По их мнению, классификация соучастия на формы имеет своей целью
показать степень организованности преступников и соразмерить опасность
отдельных случаев совместной преступной деятельности в целом. Эти ученые,
как и А.Н. Трайнин, называют четыре формы соучастия: соучастие без
предварительного сговора, соучастие с предварительным сговором,
организованную группу и соучастие особого рода - преступную организацию[9].
Кроме того, они подразделяют соучастие на виды, кладя в основу этого
деления характер преступной деятельности соучастников. По этому критерию
все случаи соучастия П.И.Гришаев и Г.А. Кригер подразделяют на два: простое
соучастие (соисполнительство) и сложное соучастие (соучастие с
распределением ролей).
Классификация соучастия на формы осуществляется в рамках действующего
законодательства. Она преследует цель выделить различающиеся по объективным
и субъективным признакам типичные, повторяющиеся варианты совместного
совершения преступления несколькими лицами.
Всякая классификация может быть построена по единому общему основанию
деления ее структурных подразделений. Следует признать ошибочными попытки
классифицировать соучастие одновременно по нескольким основаниям, в
частности, по характеру субъективной связи (соглашения между участниками
преступления, степени согласованности действий соучастников и особенностям
способов и объективных форм участия в преступлении, характеру и степени
участия в нем). В юридической литературе такие рекомендации обосновывались
многими авторами.[10]
Каждое типичное проявление соучастия обладает совершенно определенным
(индивидуальным) сочетанием объективных и субъективных показателей
общественной опасности. Они материализуются в объективных и субъективных
признаках преступного деяния. Поэтому разграничение соучастия на формы
должно осуществляться в зависимости от той или иной типизированной
совокупности объективных и субъективных признаков преступного деяния,
выполняемого в соучастии.
Основным критерием деления соучастия на формы признается характер
участия в преступлении.
В зависимости от него соучастие подразделяется на следующие формы (при
этом каждая форма, взятая отдельно, образует сама собой отдельные
криминальные групповые образования):
1) сложное соучастие (при наличии лиц, перечисленных в ст. 33);
2) соисполнительство (ст. 33 ч.2);
3) преступная группа (ст. 35 ч. 1-3);
4) преступное сообщество (ст. 35 ч.4).
Каждая из форм соучастия, в свою очередь, по другим основаниям может
быть подразделена на виды, что носит вспомогательный характер и
осуществляется в иных, порой различных для каждой формы плоскостях, для
решения иных вопросов. Задача деления на виды - отразить тот факт, что
отдельные объективные и субъективные свойства деяния могут обусловить его
более или менее высокую степень общественной опасности в сравнении с
другими деяниями, входящими наряду с ним в одну и ту же форму соучастия.
Следовательно, если классификация на формы представляет собой единый
стержень, объединяющий все факты совершения преступления несколькими
лицами, предусмотренные статьями 32-35 УК, то классификация на виды
