разъяснить ему сущность обвинения и выяснить, согласен ли он с
обвинительным заключением и признает ли себя виновным в предъявленном ему
обвинении. Одновременно председательствующий должен разъяснить подсудимому
его право не отвечать на этот вопрос без объяснения причин.
Следует также остановится на вопросе о порядке исследования
доказательств в судебном следствии. Из содержания ст.279 УПК следует, что
этот порядок устанавливается судом с учетом мнения сторон.
Установление порядка судебного исследования нельзя сводить к технике
организации судебного следствия. Это весьма важное процессуальное действие,
от правильного проведения которого зависит как качество судебного
следствия, так и обеспечение реализации презумпции невиновности.
Некоторые процессуалисты считают, что порядок исследования доказательств
должен устанавливаться в зависимости от того, признал ли подсудимый свою
вину или нет. Приведу некоторые их доводы. "Когда подсудимый не признал
себя виновным и его все же допрашивают первым, - пишет А. Л. Цыпкин, - то
здесь нередко проявляется стремление установить по его показаниям наличие
вины, найти в них признание, если не прямое, то косвенное, если не полное,
то частичное. При таком положении всегда существует опасность, что допрос
приобретет нежелательный характер".33
По мнению М. Н. Шифмана, подсудимого, отрицающего свою виновность,
нужно допрашивать после исследования доказательств, уличающих его, для
того, чтобы "подсудимые видели, какие серьезные доказательства собраны
против них, и поняли бесплодность запирательства". Эта точка зрения была
подвергнута критике И. Д. Перловым. "...Судебная практика знает немало
случаев, когда отрицание подсудимым своей вины являлось не результатом
запирательства и упорства в признании своей вины, а результатом
действительной его невиновности...
Непонятно, почему нужно видеть в каждом подсудимом, отрицающем свою
вину, упорствующего и запирающегося в признании своей вины. Такая точка
зрения не имеет ничего общего с одним из важнейших принципов уголовного
процесса - с правом обвиняемого на защиту и презумпцией невиновности",-
писал он.34 Неожиданны его следующие утверждения. Полагая, что
показания подсудимого должны следовать за дачей ответа на вопрос о
виновности и обязательно предшествовать установлению судом порядка
судебного исследования, И. Д. Перлов писал: "Совсем иное может быть тогда,
когда подсудимый, отрицающий ложно свою вину, будет допрашиваться в начале
судебного следствия, до исследования других доказательств. В этом случае,
давая показания, он не знает еще полностью, какими документами
воспользовались суд и стороны для его изобличения, и, опасаясь возможного
изобличения на суде, может заменить ложные показания правдивыми".35
И. Д. Перлов не хотел видеть в каждом подсудимом, отрицающем свою вину,
упорствующего и запирающегося в признании своей вины. По его справедливому
утверждению, это не соответствует принципам права обвиняемого на защиту и
презумпции невиновности. Вместе с тем нельзя признать убедительным суждение
автора о том, что этот вопрос должен зависеть от того, удается ли суду
мобилизовать все "доказательства, изобличающие подсудимого, ложно
отпирающего свою вину".
Думается что полемика вокруг вопроса о том, надо ли начинать судебное
следствие с допроса подсудимого, является беспредметной. Какие советы не
давались бы председательствующему, нельзя забывать о том, что решение
данного вопроса во многом зависит от позиции подсудимого. Последнему даны
право отказаться от дачи показаний, и он беспрепятственно может
использовать это право.
Суд, устанавливая порядок исследования доказательств, практически
может предусмотреть последовательность допроса свидетелей, экспертов,
осмотра вещественных доказательств и т. п., но он не может диктовать
подсудимому, когда ему надлежит давать свои показания, ибо согласно ст.280
УПК подсудимый может давать показания в любой момент судебного следствия с
разрешения председательствующего. Другими словами, действующее
законодательство предоставляет подсудимому возможность активно влиять на
порядок исследования доказательств, в частности, давать показания в любой
момент судебного следствия, но не предрешает его.
Судебные прения - часть судебного разбирательства, где весьма ярко
выражается вытекающее из презумпции невиновности правило об обязательности
доказывания, поскольку здесь на основе исследования и оценки доказательств
анализируется тезис о виновности подсудимого.
Основная тяжесть обоснования тезиса о виновности подсудимого обычно ложится
на прокурора. В связи с этим возникает вопрос, руководствуется ли он в этой
стадии презумпцией невиновности.
С одной стороны, как государственный обвинитель, прокурор считает
подсудимого виновным, иначе он не поддерживал бы государственное обвинение.
С другой стороны, поскольку согласно закону подсудимый еще не признан
виновным, прокурор обязан обращаться с подсудимым как с лицом невиновным.
При этом он должен руководствоваться тем, что его убеждение в виновности
подсудимого - это субъективное мнение, которое в ходе судебного
разбирательства может, не подтвердится. Поэтому, выступая в суде в качестве
обвинителя, он должен быть объективен.
Если в результате судебного разбирательства прокурор придет к
убеждению, что данные судебного следствия не подтверждают предъявленного
подсудимому обвинения, он обязан отказаться от обвинения и изложить суду
мотивы отказа. Излагая такого рода, мотивы прокурор, по сути дела,
доказывает необходимость оправдания и полной реабилитации подсудимого. С
позиций презумпции невиновности отказ прокурора от обвинения - вполне
логичное явление, особенно если учесть, что проверка доказательств на
судебном следствии обладает рядом неоспоримых преимуществ по сравнению с
исследованием, приводимом в стадии дознания и предварительного следствия.
Исходя из этого нельзя считать, что отказ прокурора от обвинения "не есть
нормальная функция прокурора, а чрезвычайное обстоятельство".36
Ранее, согласно ст.248 УПК отказ прокурора от обвинения не освобождал
суд от обязанности продолжить разбирательство дела и разрешить его на общих
основаниях. Иными словами, независимо от отказа прокурора суд мог вынести
обвинительный приговор. Это дало некотором авторам повод предположить, что
обязанность доказывания лежит одинаково и на прокуроре, и на суде.37
Это недопустимое совмещение, несомненно, противоречит важнейшему
принципу уголовного процесса - принципу состязательности. Соответствующей
нормой уголовно-процессуального законодательства суд ставился в положение
осуществляющего уголовное преследование, что дало возможность утверждать о
свойственности суду в такой ситуации функции обвинения.
Представляется, что на суде не должна лежать обязанность доказывания
обвинения. Обязанность доказывания применительно к суду должна означать
обязанность проверять и оценивать доказательства, обязанность принимать все
предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного
исследования обстоятельств дела. Об этом говорится и в постановлении
Конституционного Суда РФ от 20 апреля 1999 года, согласно которому ч.4
ст.248 УПК как допускающая при отказе прокурора от обвинения осуществление
судом не свойственной ему обязанности по обоснованию предъявленного
органами расследования обвинения признана не соответствующей Конституции
РФ, ее ст.49 и 123 ч.3.
В силу презумпции невиновности подсудимый считается невиновным, пока
его виновность не будет доказана в установленном законом порядке. Из этого
следует, что подсудимый не обязан доказывать свою невиновность, однако из
этого вовсе не вытекает, что и защитник в этом же смысле полностью свободен
от обязанности доказывания невиновности своего подзащитного.38 "Защитник
обязан доказывать невиновность обвиняемого (подсудимого). Но это его
моральная обязанность, а не процессуальная",- пишет по этому поводу Ч. С.
Касумов.39
По мнению А. М. Ларина, поскольку понятие юридической обязанности
неразрывно связано с применением санкции к лицу, не исполнившему или
неудовлетворительно исполнившему возложенную на него обязанность, а к
защитнику в случае неудачи не могут быть применены никакие санкции,
"доказывание обстоятельств, оправдывающих обвиняемого и смягчающих его
ответственность не процессуально-правовая обязанность, а задача, призвание,
право защитника".40
Эти утверждения нельзя признать правильными, ибо они противоречат
ст.51 УПК, где сказано: "Защитник обязан использовать все указанные в
законе средства и способы защиты в целях выяснения обстоятельств,
оправдывающих обвиняемого или смягчающих его ответственность и оказывать
обвиняемому необходимую юридическую помощь". То, что зафиксировано здесь
иначе, как процессуальной обязанностью защитника не назовешь.
Подсудимый может не давать показаний, не приводить доводов в свою
защиту. Он может отказаться от защитника. Защитник же обязан активно
участвовать судебном разбирательстве. Он не имеет права отказаться от
защиты. Осуществление защиты - обязанность защитника.
Приговор - процессуальный акт, который после вступления в законную
силу, окончательно, от имени государства решает вопрос о виновности
подсудимого. Установленный ст.303 УПК перечень вопросов, которые суд обязан
разрешить при постановлении приговора свидетельствует о том, что, приступая
к обсуждению своего решения, суд должен обосновать его. В противном случае
законодатель не требовал бы решения таких вопросов, как: имело ли место
деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый; содержит ли это деяние
состав преступления и каким именно уголовным законом оно предусмотрено;
совершил ли это деяние подсудимый; виновен ли подсудимый в совершении
данного преступления.
Если в ходе совещания у судей останутся сомнения по какому-либо из
вопросов, перечисленных в ст.303 УПК, или по их совокупности, то может быть
принято решение о возобновлении судебного следствия.
Возобновление судебного следствия можно отнести к числу важных гарантий не
только установления истины, но и презумпции невиновности, поскольку эта
мера способствует обоснованности приговора, осуждению только тех лиц,
виновность которых, несомненно, доказана (обвинительный приговор не может
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9
