Группа присяжных группа
экспертов
|Профессионализм, поведение, |1 |Профессионально значимые |
|внешние признаки | |психологические качества |
|Сдержанность осмотрительность |2 |Рационализм и внешняя |
|в поведении | |выразительность |
|Волевой характер и прямота в |3 |Самоконтроль |
|общении | | |
|Убежденность в правоте |4 |Предусмотрительность |
|Активность в позиции |5 |Коммуникативная компетентность |
|Умение быть интересным |6 |Способность вызвать доверие |
Несмотря на определенные сходства структур восприятия присяжных и
экспертов полученные результаты указывают на преобладание различий, что
прежде всего выражено в факте доминирования в восприятии присяжных внешних
поведенческих качеств над объективными критериями оценки, следствием чего
является подмена одних другими. Если для экспертов в генеральный фактор
вошли четко профессионально – значимые психологические характеристики, то
для присяжных они оказались разбавленными признаками внешнего поведения и
антропометрическими свойствами. Этим, на мой взгляд, полностью объясняется
тот факт, что оправдательные приговоры в суде присяжных выносятся примерно
в 50 случаях из 100, т.е. по сути каждый второй приговор оправдательный.
То, что в нем постановляется сравнительно больше оправдательных приговоров,
имеет свои объективные причины. Так, с участием присяжных заседателей
запрещено исследовать обстоятельства, связанные с прежней судимостью
подсудимого, даже упоминать о фактах судимости и признания подсудимого
особо опасным рецидивистом (ст. 446 УПК РСФСР). В новом УПК РФ, вступающим
в действие с 1 июля 2002 года, дополнительно запрещено исследовать факты
«признания подсудимого хроническим алкоголиком или наркоманом, а также иные
данные, способные вызвать предубеждение присяжных в отношении подсудимого»
(ст. 335 ч.8 УПК РФ). Но ведь следователь и прокурор обязаны доказывать и
такого рода обстоятельства (ст. 68 УПК РСФСР, ст. 73 ч. 3 УПК РФ). Кроме
того, в суде присяжных запрещено упоминать о существовании доказательств,
исключенных председательствующим судьей из разбирательства дела (ст. 435
УПК РСФСР). Поэтому, когда вопрос о виновности на стадии предварительного
расследования решают следователь и прокурор, они используют иной объем
информации, в отличие от того, что имеется у присяжных. Если же в деле
содержится, например, информация о фактах прежней судимости обвиняемого, то
очевидно, что следователю и прокурору легче достичь внутреннего убеждения в
виновности обвиняемого и передать дело в суд, чем присяжным достичь
внутреннего убеждения в виновности подсудимого и проголосовать за
обвинительный вердикт.[17]
Длительное время в уголовно – процессуальной науке и судебной
практике под основаниями постановления оправдательного приговора
подразумевались случаи, указанные в ч.3 ст.309 УПК РСФСР. После дополнения
УПК главами, регламентирующими производство в суде присяжных, создалась
ситуация, когда в ч.1 ст.461 указан иной набор случаев вынесения
оправдательного приговора: «Разбирательство дела в суде присяжных
председательствующий судья заканчивает одним из судебных решений,
вынесенных соответственно по правилам, предусмотренных ст.261 или главой 25
настоящего Кодекса, а именно: …2) оправдательным приговором … когда
коллегия присяжных заседателей дала отрицательный ответ хотя бы на один из
трех основных вопросов, указанных в ч.1 ст.449 настоящего Кодекса, либо
когда председательствующий судья признал отсутствия в деянии состава
преступления…». Создалась двойственная ситуация. Во – первых, наборы
оснований вынесения оправдательного приговора, указанные в ст.309 и в
ст.461 УПК РСФСР, не совпадают ни по количеству, ни по содержанию. Во –
вторых, законодатель, с одной стороны, дал в ч.1 ст.461 УПК РСФСР
исчерпывающий перечень случаев вынесения оправдательного приговора в суде
присяжных, а с другой – здесь же предписал председательствующему судье при
постановлении оправдательного приговора следовать правилам главы 25 УПК
РСФСР (а значит и ч.3 ст.309 УПК). Это осложняет для председательствующего
в суде присяжных выбор в каждом конкретном случае адекватного основания
оправдания.[18]
А теперь будет уместно рассмотреть вопрос о том, каким образом и
из кого формируется этот «гуманный» суд.
Формирование скамьи присяжных заседателей – сложная процедура,
включающая в себя как организационные (составление списков присяжных
заседателей, приглашение их в судебное заседание), так и процессуальные
меры (выявление судьей объективности и непредвзятости при рассмотрении
данного дела у приглашенных в суд присяжных заседателей, заявлении
присяжными самоотводов, использование сторонами права на мотивированный и
безмотивный отвод присяжных заседателей). В результате остаются 12 основных
и два запасных присяжных заседателя. По предложению председательствующего
они принимают присягу следующего содержания: «Клянусь исполнять свои
обязанности честно и беспристрастно, принимать во внимание все
рассмотренные в суде доказательства, доводы, обстоятельства дела и ничего,
кроме них, разрешать дело по своему внутреннему убеждению и совести, как
подобает свободному гражданину и справедливому человеку» (ч.1 ст. 443
УПК).[19]
Клятва конечно это очень хорошо, но страшно видеть, когда присяжные
приходят в процесс в пьяном виде. Или с синяком под глазом. Или в таком
виде, который свидетельствует, что ночевал он не дома, а где то . . .
Сегодня мы сталкиваемся с такими фактами. Почему? Списки присяжных
заседателей формируются очень формально. И не судьями, а губернаторами
краев, администрациями и т.д. Так вот, до тех пор, пока на этой стадии не
поставят препятствия для проникновения в правосудие людей, которые вообще
не должны присутствовать в суде, до тех пор мы будем иметь несправедливые
вердикты.
В идеале суд присяжных – уменьшенная модель общества. В присяжные
заседатели граждане попадают на основе случайной выборки, независимо от
социального статуса, национальной принадлежности, пола, образования.
Законодатель заботится о том, чтобы в присяжные заседатели попадали те
граждане, которым можно доверить выполнение этой обязанности. Отсюда
требования гражданской зрелости (25-летний возраст), дееспособности,
отсутствия судимости. Препятствиями к участию в суде в качестве присяжного
заседателя могут служить неправильное восприятие происходящего в ходе
судебного разбирательства (лица, не владеющие языком, на котором ведется
судопроизводство, немые, слепые и глухие), состояние здоровья
(инвалидность, возраст выше 60 лет), профессиональный долг (врачи, учителя,
пилоты авиалиний), другие основания, перечень которых в законе не является
исчерпывающим и которые судья признает уважительными (ст. 80 Закона РСФСР
«О судоустройстве РСФСР»).
На деле же все обстоит «немного» иначе. Судья краевого суда Карпенко
Надежда Анатольевна заявляет, что если к ней в процесс из 250 или 300
вызванных пришло 50 человек, из них она просто никого не может выбрать,
потому что видит списки и заполненные анкеты. Видит, здесь разве что
человек 5 действительно смогут работать, и тогда будет справедливый
вердикт. Не обвинительный или оправдательный, а справедливый. А судья
должен оставить не только этих пятерых, а должен оставить, как минимум,
двадцать, чтобы жребий был.[20]
В итоге мы имеем ситуацию: женщины – присяжные рыдают, когда
подсудимый, убивший трех человек, бьет себя кулаком в грудь: «Да что вы,
посмотрит, какой я хороший! Какой я красивый! Разве я мог?!» Он рыдает,
присяжные рыдают рядом. И все, они уходят в совещательную комнату. Что
дальше? Ну хорошо, если прокурор умный, грамотный. Ведь хоть и звучат
упреки в адрес председательствующего, но судьи в суде присяжных жестко
связаны рамками уголовно-процессуального закона. Никоим образом судья не
имеет право, во всяком случае формально, показать свое отношение к делу. И
очень важно, как ведет себя прокурор. Если он сумеет эмоционально, четко,
даже при том минимальном перечне доказательств, которые у него есть,
убедить присяжных, что да, этот человек виновен, то – конечно, при наличии
доказательств виновности – скорее выносится правильный вердикт. А когда нет
такого обвинителя, когда адвокат – опять-таки, имеется в виду ситуация,
когда имеются доказательства виновности – более красноречиво убеждает
присяжных, что человек невиновен, выносится совсем другой вердикт.
На мой взгляд, самое большое впечатление на присяжных производят
потерпевшие: конкретные люди, которым причинено горе. И если в процессе
есть потерпевший, и присяжные видят, как он переживает, плачет – это очень
важно. Потому что, присяжные понимают, что государственный обвинитель
просто выполняет свою работу, как бы хорошо он ее не делал, а вот если нет
потерпевшего или потерпевший сам сомневается, его ли родственника это труп
– такие случаи тоже бывают – то, конечно, судьба вердикта в таком случае
очень сомнительна.
Хочу обратить внимание на то обстоятельство, что в законе о суде
присяжных не совсем понятен один момент. Оправдательный вердикт, абсолютно
обязателен для председательствующего, тут же освобождается подсудимый из-
под стражи. А с обвинительным вердиктом председательствующий может и не
согласится. Но мне не совсем ясно, почему закон не дал такой же возможности
не согласиться с оправдательным вердиктом.
Чем лучше буде обеспечена соответствующими администрациями в контакте с
судами организационная стадия формирования скамьи присяжных заседателей,
тем легче будет судье в ходе судебной процедуры. К тому же многие основания
для самоотводов, заявляемых присяжными заседателями, нуждаются в
подтверждении соответствующими документами, в предварительной проверке, что
входе судебной процедуры осуществить невозможно. Следует максимально
использовать возможности органов исполнительной власти и местного
самоуправления при составлении списков присяжных заседателей, чтобы в ни
вносились лица, имеющие и право, и возможность участвовать в судебном
