Философские проблемы войны

образ «светлого будущего» в коммунистической идеологии и т.п. Однако

рассмотрим все по порядку.

Уже в примитивных существ можно наблюдать различные позы, окраски, формы

движений и звуков, которые должны устрашать противника. Особенно развиты

приемы устрашения среди животных. Например, напряженная поза собаки, оскал

зубов, вздыбленная шерсть, грозное рычание могут испугать. Этого бывает

достаточно, чтобы обратить соперника в бегство. В то же время, опущенная

голова, поджатый хвост, виноватый взгляд свидетельствуют о том, что

противник признал поражение и отдался на милость победителя, хотя это может

быть и хитрым приемом. Вероятно, первобытные люди устрашали друг друга

такими же приемами.

Появление речи позволило эффективнее, с меньшими затратами и меньшей

опасностью для себя воздействовать на соперника. С древнейших времен и по

сей день в повседневной борьбе люди используют речь для преувеличения или

преуменьшения своих достоинств, уговоров или лести, усыпления бдительности

и т.д. По подсчетам психологов, в зависимости от обстановки удельный вес

лжи и неточной информации в повседневном общении колеблется от 50% до 90%.

Совершенствование и усложнение отношений внутри человеческого общества

открыли новые возможности психологического воздействия. Ложь, сплетни,

слухи, камуфлирование своих истинных действий и намерений стали служить

устрашению противника и более легкому достижению цели. Этот этап имел такое

же судьбоносное значение для человечества, как и изобретение дистанционных

средств поражения противника, так как позволял одерживать победу слабого

над сильным за счет введение его в заблуждение. Эра физического

соперничества постепенно перешла в эру соперничества интеллекта.

За тысячи лет до Рождества Христова приемы психологического воздействия

использовались в религиозно-мистических и политических целях. Так, в

папирусе Эберса рассказывается о простейших способах гипнотизации для

повышения влияния жрецов на народ. Весьма правдоподобно описывает Болеслав

Прус в книге «Фараон» приемы воздействия с политическими целями жреца и

кудесника Бероэса на молодого фараона. Но молодой Рамсес оказался

маловнушаемым и не обнаружил связи между тем, что Бероэс умеет подниматься

в воздух и тем, что Египет должен отдать Финикию Ассирии. Этот эпизод

интересен тем, что в нем содержится один из ключевых элементов

психологической войны: Для повышения эффективности психологического

воздействия вначале нужно разрушить антисуггестивный барьер и повысить

внушаемость человека или толпы. С древнейших времен и до сегодняшнего дня

для этих целей используются фокусники и болтуны различных жанров, которые

предстают перед людьми под личиной звездочетов, астрологов, предсказателей,

целителей, гипнотизеров, знахарей, прорицателей, тибетских лам и

рассказчиков анекдотов. Вначале они убеждают толпу в своих

сверхъестественных дарованиях, а затем приступают к политическому и

экономическому оболваниванию. Прекрасным примером этого служат современные

трасты, концерны, фонды, которые обобрали население постсоветских

государств, используя феномен внушаемости. Религия и религиозные деятели

всегда были на острие психологической борьбы. Определенным этапом в

развитии форм психологической войны стало возникновение и развитие

дипломатии в современном ее виде. Сегодня дипломатические представительства

в подавляющем большинстве случаев являются придатком спецслужб и

политических кланов, посредством которых соперничающие государства ведут

между собой психологическую войну.

Новые формы войны стали появляться с развитием письменности. Появилась

возможность распространения неперсонифицированной информации. Ранее, когда

информация распространялась из уст в уста, почти всегда можно было

установить ее источник. Появление письменности затруднило поиск анонимных

авторов. Из истории хорошо известно, насколько сильное воздействие на толпу

оказывали т.н. предметные грамоты, которые подбрасывались в нужном месте и

в нужное время. Через них организовывались массовые акции неповиновения,

бунты, сводились счеты с соперниками. Появление печатного слова поставило

службу дезинформации на индустриальную основу.

Новые горизонты ведения психологической войны открыло радио, которое стало

неотъемлемой частью среды обитания человека. Его удельный вес в

информационном пространстве превзошел прессу. В процессе усовершенствования

приемов психологического воздействия оно стало практически полностью

служить формированию общественного сознания и его управлению. Значительную

роль в этом сыграл феномен анонимности радиоинформации и трудности в ее

архивной обработке. Если газеты и книги можно хранить, перечитывать,

сравнивать, изучать фамилии, псевдонимы, прошлый опыт авторов, видеть

издателя, определять его принадлежность, то радиоинформация гораздо труднее

поддается такому анализу, а для обычного гражданина это совсем трудная

задача. Изобретение телевидения и его распространение по миру привело к

стремительному росту возможностей манипулирования сознанием людей. В связи

с этим естественным образом возник вопрос контроля эфирного пространства.

Сегодня это одна из важнейших задач любого правящего режима. На это идут

колоссальные материальные и интеллектуальные ресурсы.

Решающее значение для успеха психологической войны имеет атомизация

общества, недопущение консолидации государств или политических групп,

организация постоянного противостояния и «войны всех против всех». Для

этого необходимо разукрупнение стран-противников, создание карликовых

государств с марионеточными правительствами, которые осуществляют роль

надсмотрщика над своим народом ради благополучия господина, развернув армию

штыками внутрь.

По этой причине наибольшему давлению всегда подвергаются крупные мощные

государства с целью их развала. При этом важное значение имеет формирование

в противостоящих странах мощной «пятой колонны». Она может действовать под

видом борцов за права человека, за чистоту окружающей среды, за равноправие

мужчин, женщин и животных и т.д. Главной их задачей является дестабилизация

обстановки в государстве.

О мощи средств психологической войны свидетельствует тот факт, что в конце

ХХ века удалось разрушить, прежде всего невоенными методами, все три

славянских силовых центра: СССР, Чехословакию, Югославию.

4. Воин – или проблема Человека в войне.

Начиная эту часть реферата я хотел бы прояснить её проблемное поле и

задачи. Так как война понимаемая как историческое событие в той или иной

форме охватывает все общество ( народ, нацию и т.п.) то возникает широкое

проблемное поле для анализа «места и роли» индивида, точнее спектра

социальных ролей индивида в войне. Например, проблема домохозяйки /учителя

, главы государства, мясника, водителя , …./ в войне. Преодолеть эту

методологическую проблему можно если допустить что война, случившись, делит

общество на причастных к боевым действиям и непричастных к ним: воинов

(военных) и «некамбанатов» - мирных жителей. Психологические механизмы

формирования сообществ (общностей) и история их существования убедительно

свидетельствуют о том что войны случаются довольно часто и поэтому

ожидаемы.Следовательно в структуре человеческого общества , особенно в

такой его форме как государство, и в «мирное» и в «военное» время

сохраняется деление на причастных - военных и непричастных - мирных

(правильно, наверное, называть их «не-военными») членов. Основной задачей

причастных таким образом становиться убийство представителей одного с ними

биологического вида но «чужих» в плане территории, культуры, племени, расы,

политического строя и т.д. Проблема того как это убийство, акт приравненный

к работе, возможно является задачей для рассмотрения в данной части.

4.1 Furor: герой и его безумие

Общепринятой дефиниции «человеческого» нет. Однако существует негласная

практика использования дефиниций «по умолчанию». «Если не заявлено иное»,

то будем считать вот это — тем-то, а то — тем-то, ко всеобщему

удовольствию. Такой «дефиницией по умолчанию» является, среди всего

прочего, известнейшее аристотелевское суждение о человеке как о zoon

politikon, «общественном животном». Оно возбуждает наименьшее

неудовольствие: каждый признает, что «нечто важное» оно ухватывает.

В начале «Политики» Аристотель пишет следующее: «Что человек есть существо

общественное в большей степени, нежели пчелы и всякого рода стадные

животные, ясно из следующего: природа, согласно нашему утверждению, ничего

не делает напрасно; между тем один только человек из всех живых существ

одарен речью. Голос выражает печаль и радость, поэтому он свойствен и

остальным живым существам... Но речь способна выражать и то, что полезно и

что вредно, равно как и то, что справедливо и что несправедливо. Это

свойство людей отличает их от остальных живых существ: только человек

способен к восприятию таких понятий, как добро и зло, справедливость и

несправедливость и т. п.»[7]

Однако в том же самом аристотелевском тексте содержатся тревожащие

рассуждения о том, как относиться к тем, «кто в силу своей природы, а не

вследствие случайных обстоятельств живет вне государства» (читай —

общества). Оказывается, «недоразвитое в нравственном смысле существо, либо

сверхчеловек... Такой человек по своей природе только и жаждет войны;

сравнить его можно с изолированной пешкой на игральной доске... А тот, кто

не способен вступить в общение или, считая себя существом самодовлеющим, не

чувствует потребности ни в чем, уже не составляет элемента государства,

становясь либо животным, либо божеством». Более того, «человек, живущий вне

закона и права— наихудший из всех, ибо несправедливость, владеющая оружием,

тяжелее всего; природа же дала человеку в руки оружие — умственную и

нравственную силу, а ими вполне можно пользоваться в обратную сторону»[8]

Определение «человеческого» предполагает и определение «нечеловеческого».

Это «нечеловеческое» жестко завязано на человеческие же способности, но

употребляемые неким недолжным образом: «умственную и нравственную силу»

можно, оказывается, повернуть в обратную сторону.

Обратим внимание, как точно Аристотель — невольно, но точно — определяет

суть того, что мы называем «оружием». Понятно, что дубинка, маузер, или

атомная бомба, есть прежде всего порождения ума. Единственным естественным

оружием человека является именно что «умственная и нравственная сила».

Умственная сила способна найти человеческим орудиям труда новое применение.

Не случайно, практически все инструменты войны имели аналоги в мирной

жизни. «Боевой топор» - это именно что топор, используемый как оружие. Еще

важнее то, что и «нравственная сила», «добродетель», используемая неким

«обратным способом», может стать опасной. Если ум снабжает убийцу орудиями,

то «нравственная сила» вооружает его принципами, идеями, поводами к

убийству.

А тот, кто способен это сделать — «безнравственное существо или

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9



Реклама
В соцсетях
скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты скачать рефераты