космополитических. Но, тем не менее, эти негативные тенденции приобрели
широкий размах в период кризиса полиса - в IV в до н. э. В полисной
идеологии они трансформировались в идею “о праве сильного от природы на
власть”. Примером может послужить изменение образа лидера.
Если ранее это был выходец из аристократической среды, который соединял в
себе стратега и оратора, то теперь это либо выскочка из социальных низов —
демагог (спекулирующий на народных настроениях) — либо военачальник с
чрезвычайными полномочиями как военными, так и политическими, то есть,
можно отметить, что появляются отдельные личности, которые могут взять на
себя ответственность за судьбу полиса.
Свой вклад в развитие этих негативных тенденций внесли софисты, которых
называли выразителями “новых идей”, поскольку они в центр внимания своих
изысканий ставили личность с ее индивидуальным разумом и волей, что
полностью расходилось с установками Платона13. Поэтому мыслитель резко
отрицательно относился к новым веяниям и софистской доктрине. Он называет
их не иначе как “некие частные мудрецы”, в совершенстве умеющие
“перевоспитывать и переделывать людей на свой лад — юношей и стариков,
мужчин и женщин” («Государство», VI, 492b). Это имеет пагубные последствия,
так как софисты преподают “не что иное, как ... взгляды большинства и
мнения, выражаемые на собраниях”, и называют это “мудростью” (VI, 493a).
Как отмечалось выше, Платон в своем проекте особо не считался с народным
собранием, как выразителем воли большинства, тех самых земледельцев и
ремесленников, которых он выделил в отдельное сословие. Теперь становится
понятна его критика софистов, как пособников аполитических тенденций в
полисе, поскольку Платон сохранил верность традиционным идеалам.
В эту систему ценностей мыслитель закладывает идею единства и на нее
ориентирует свою систему воспитания. Чтобы лучше понять цели воспитания,
рассмотрим эту идею более подробно.
Мыслитель определяет совершенное государство, как достаточное и единое
(должно быть “достаточным и единым”) («Государство», IV, 323c).
Естественно, что для него будет представлять “... большее зло для
государства ... то, что ведет к потере его единства и распадению на
множество частей”, а “... благо ... то, что связует государство и
способствует его единству” (V, 462b). Например, для сохранения единства,
Платон считает необходимым ввести определенные условия жизни для стражей —
общность жен и детей, лишение владения частной собственностью, в том числе
золотом и серебром (V, 464b–d).
Фролов Э.Д. считает, что “свойственный античному гражданскому обществу
принцип сословной корпоративности нашел, таким образом, в Платоне
превосходного защитника и обоснователя”, “но только для господствующего
класса”14.
Соответственно, подвергается критике все, что может воспрепятствованию
единению. Это богатство и бедность — “два враждебных между собой
государства” («Государство», IV, 423a), которые “взаимно порождают друг
друга” («Законы», V, 744d, e).
Во втором проекте, в «Законах» определяются законом пределы бедности и
богатства (излишки просто изымаются в казну государства) (V, 744e–745a).
“Такие установления Платона, по мнению В.П. Волгина, стали откликом на
экономические и финансовые трудности полиса IV в. до н. э.”15. Можно
отметить, что концепция Платона представляет собой достаточно жесткую схему
— изменения, перемены в построенном совершенном государстве не
предусматриваются. Например, он утверждает, что “…переход из одного
сословия в другое — величайший вред для государства и с полным правом может
считаться высшим преступлением” («Государство», IV, 434c).
В «Законах» Платон декларирует — “ни каких новшеств”, и в качестве
примера приводит Египет с его многовековыми традициями (II, 659d, e).
“Перемены во всем – пишет автор – это самое ненадежное дело” (VII, 797d,e).
Мыслитель придерживается идеи единства, так как по его мнению лишь она
дает возможность называть государство “целым” или “справедливым”. Для
Платона это является важным, потому что цель его “построений” —
справедливое государство, которое и будет совершенным. В «Государстве»
мыслитель отмечает, что справедливое государство причастно к добродетели
(IV, 432b). В «Законах» же центр тяжести смещается на вопросы
законодательства, “ради добродетели установил устроитель свои законы” (I,
631a). Эту важную добродетель “можно назвать совершенной справедливостью”
(I, 630с). Другими словами, можно сказать, что Платон считает государство
совершенным, лишь в том случае, если оно основывается ради добродетели, во
имя справедливости. Это становится понятным еще и потому, что для Платона
только справедливое государство может сделать людей счастливыми — ведь цель
жизни в полисе определялось гражданами как возможность быть счастливыми, об
этом говорит и автор диалогов: “наш набросок законов имеет целью сделать
людей возможно более счастливыми и дружелюбными” («Законы», V, 743d).
Обратимся к целям, преследуемым философом, при рассмотрении вопросов
воспитания в совершенных государствах, с учетом вышеизложенных фактов. На
первый взгляд может показаться, что в первом проекте цель воспитания
достаточно проста – подготовка граждан к своему делу, к выполнению своей
единственной функции в государстве. Платон пишет: “… сделает справедливым
государство – преданность своему делу у всех сословий – дельцов, помощников
и стражей” («Государство», IV, 434с) (то есть автор хочет сказать, что
каждый гражданин должен заниматься своим делом). Однако цель воспитания
рассматривается Платоном гораздо шире.
Мыслитель говорит, что без обладания добродетелями мудрости, мужества,
рассудительности16, государство не может называться справедливым. А эти
добродетели в государстве будут лишь в том случае, если будут в государстве
их носители. Другими словами, государство можно назвать мудрым только
благодаря наличию сословия мудрецов или философов, мужественным в силу
наличия воинов или стражей (“помощников”), а рассудительным же государство
будет тогда, когда будет “гармония социальных интересов” — стражи
управляют, помощники помогают, а дельцы подчиняются.
Интересно замечание В.Ф. Асмуса по этому положению. В частности, он
отмечает, что “обособление от группы работников, обосновывается уже не на
их профессиональных качествах, а на отличие их качеств от нравственных
качеств работников хозяйственной сферы”17.
Платоном все свойства совершенного государства переносятся на человека
(IV, 434e–435c). Исследователи, не раз, обращали внимание на такую сторону
мировоззрения полисных греков, как не разделение проблем этических и
политических18. Справедливый человек равносилен справедливому государству.
В душе человека мыслитель выделяет три начала, которые выполняют такие же
функции, что и сословия в государстве (IV, 435c–444a). Это: познающее или
разумное начало, гневное начало или мужественное (или яростный дух) и
неразумное или вожделеющее начало. Соответственно государству,
рассудительным человеком можно будет назвать человек, у которого разумное
начало господствует, начало яростное ему подчиняются, и оба этих начала
управляют началом вожделеющим.
В качестве вывода Платон говорит: “каждый из нас только тогда может быть
справедливым и исполнять свое дело, когда каждое из имеющихся начал
выполняет свое” (IV, 441e).
Таким образом, цель воспитания в первом проекте будет следующая: —
подготовить гражданина к своей единственной функции посредством приведения
к согласованности имеющихся в нем начал.
В качестве дополнения отметим, Платон не считал нужным заниматься
воспитанием дельцов — земледельцев и ремесленников. Мыслитель объясняет
свое решение тем, что единственным достоинством этих людей может быть
“подчинение человеку лучшему” (именно тому, которому он дает воспитание),
поскольку, по его мнению, “занятия ремеслами и ручным трудом” ослабили у
них лучшую часть души (IX, 590c).
Для мыслителя необходимо сделать из толпы, существующей в реальности в IV
в. до н.э. фундамент для своего идеального государства, то самое третье
сословие19. Это сословие будет слушаться, и управляться лучшими людьми —
философами, а не софистами (“взимающих плату за учебу“) или
недобросовестными лидерами. Для того чтобы облегчить себе исполнение своего
замысла Платон сочиняет миф20, в котором можно увидеть преобразованную идею
Гесиода о происхождении людей. После рассказа о порождении всего населения
землей–матерью мыслитель поясняет: “хотя все члены государства братья, но
бог, вылепивший вас, в тех из вас, кто способен править примешал при
рождении золота, и потому они наиболее ценны, в помощников их — серебра,
железа же и меди — в земледельцев и разных ремесленников” (IV, 414d–415b).
По мнению В.С. Нерсесянца “цель платоновского мифа состоит в том, чтобы
обосновать послушание единомыслия братства граждан и одновременно их
неравенства в структуре идеального полиса”21. А с точки зрения В.А.
Гуторова, Платон вводит “элементы гесиодовского рассказа — в качестве
основы для создания тенденциозной идеологической конструкции”22. Оба
замечания вполне справедливы.
Во втором проекте, в «Законах», цель воспитания несколько иная23.
Обратимся к ее рассмотрению.
Если в «Государстве» Платон рисует образ настолько идеального гражданина,
что про него можно сказать: “…не стоит давать предписания тем, кто получил
безупречное воспитание” (III, 425d, e), то в «Законах», он разочарован в
достижении подобного идеала настолько, что готов изобразить человека, как
куклу–марионетку. Тут тоже выдуман миф, который рисует человека в виде
“чудесной куклы богов”, со множеством нитей влекущих ее в разные стороны.
Но есть одна нить — “нежная и золотая” (остальные “железные и грубые”) —
которой необходимо следовать, ибо это “златое и священное руководство
разума — общий закон государства” (I, 644c–645). Другими словами, цель
воспитания должна состоять в том, чтобы научить человека слушаться законы,
стать законопослушной личностью, тогда его жизнь наполниться добродетелью,
научить куклу играть в чудесные игры, правилами которых будут божественные
законы. Платон определяет жизнь гражданина совершенного государства такими
словами: “каждый человек должен мыслить обо всех без исключения людей так:
не может стать достойным похвалы господином тот, кто не был раньше
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11
