Таким образом, ГК разрешил использование электронных документов, заверенных электронно-цифровой подписью, во всех случаях, когда требуется письменная форма сделки, за исключением тех, при которых установлены специальные требования к форме документа (специальная бумага, мастичная печать и т. п.). В тех случаях, когда подобные требования установлены подзаконными актами, для применения ЭДО достаточно решения соответствующих органов (на основании норм ГК и Закона "Об информации, информатизации и защите информации") о возможности использования параллельно с традиционными и электронных документов.
§ 5. Электронный документ как доказательство.
Почти одновременно с началом практического применения документов на машинных носителях информации возник вопрос о возможности использования таких документов в качестве доказательств.
Еще в 1979 г. Государственный арбитраж СССР принял инструктивные указания N И-1-4 "Об использовании в качестве доказательств по арбитражным делам документов, подготовленных с помощью электронно-вычислительной техники"[39]. В соответствии с названным актом данные, содержащиеся на машинном носителе информации, могут быть использованы в качестве доказательств по арбитражному делу. Для этого они должны быть преобразованы в форму, пригодную для обычного восприятия и хранения в деле.
С учетом того, что бумажная копия и подлинник электронного документа имеют одинаковую юридическую силу, остается рассмотреть только вопрос о процедуре создания бумажной копии документа.
Частично данная проблема решена в п. IV Информационного письма Высшего
арбитражного суда Российской Федерации от 19 августа 1994 г. N С1-7/ОП-587
"Об отдельных рекомендациях, принятых на совещаниях по судебно-арбитражной
практике"[40]. В Письме указывается, что при возникновении спора о наличии
документов, подписанных электронно-цифровой подписью, стороны должны
предъявить выписку из договора, в котором указана процедура порядка
согласования разногласий. Если же такая процедура в договоре отсутствует и
одна из сторон оспаривает наличие документа, подписанного ЭЦП, то
арбитражный суд вправе не принимать в качестве доказательств документы,
подписанные ЭЦП.
Письмо Высшего Арбитражного Суда РФ от 7 июня 1995 г. N С1-7/оз-316 о
Федеральном законе "Об информации, информатизации и защите информации"[41]
тоже посвящено обсуждаемому вопросу. В нем говорится, что юридическая сила
документа, хранимого, обрабатываемого и передаваемого с помощью
автоматизированных информационных и телекоммуникационных систем, может
подтверждаться электронной цифровой подписью. Юридическая сила электронной
цифровой подписи признается при наличии в автоматизированной информационной
системе программно-технических средств, обеспечивающих идентификацию
подписи, и при соблюдении установленного режима их использования. При
подтверждении юридической силы документа с электронной цифровой подписью
такой документ может признаваться в качестве доказательства по делу,
рассматриваемому арбитражным судом. Правда, не разъяснено, каким образом
(на основании каких процедур) решаются вопросы, связанные с непризнанием
одной из сторон электронной подписи под документом. Имеется лишь указание
на то, что право удостоверять идентичность электронной цифровой подписи
осуществляется на основании лицензии. Но вопроса о процедуре подобной
экспертизы данное указание не снимает.
Если принять такой подход, то по крайней мере в рамках арбитражного процесса отпадет вопрос о возможности использования электронного документа в качестве доказательства и не возникнет потребности во введении нового вида доказательств "информационно-вычислительных"[42].
Раздел: Защита информации.
§ 6. Безопасность и конфиденциальность.
Нельзя не затронуть вопрос о безопасности передачи данных, содержащих
конфиденциальную информацию, в более общем плане. Обеспечивает ли Интернет
сохранение тайны личной переписки через электронную почту; можно ли
скопировать информацию, не предназначенную для передачи третьим лицам;
защищена ли информация, передаваемая по сети, от компьютерных вирусов? Пока
большинство экспертов дает неутешительный ответ: Интернет не обеспечивает
желательного уровня безопасности. Причем это связано даже не столько с
отсутствием необходимых технических возможностей, сколько с политикой
компаний, предоставляющих сетевые услуги. Можно внедрить уровни защиты, для
"взлома" которых потребуются такие затраты средств и рабочего времени, что
они станут просто невыгодными для недобросовестного пользователя сети. Но
при этом уменьшатся и удобства для добросовестных клиентов (потребуется
запоминать много дополнительной информации, например, паролей; возможно,
потребуется приобрести дополнительное оборудование), что снизит для
некоторых из них привлекательность оказываемой услуги и побудит обратиться
к конкурентам.
Иным методом обеспечения конфиденциальности является применение средств шифрования. Это непосредственно затрагивает интересы государственной безопасности. Особо жестко регулируется (по существу, запрещается) передача и экспорт собственно шифровальных средств - компьютерных программ и аппаратного обеспечения. Возникает коллизия между интересами государства и частного пользователя. Она имеет как теоретический интерес - соответствуют ли вводимые ограничения конституционным правам на свободу слова (в более узком значении - на передачу информации), так и практическое значение для охраны имущественных и иных законных интересов пользователей сети при совершении возмездных сделок.
§ 7. Разработка средст защиты информации.
Федеральный закон "Об информации, информатизации и защите информации" от 25 января 1995 г. устанавливает, что организации, выполняющие работы в области проектирования и производства средств защиты информации, должны получать лицензии на этот вид деятельности (ст. 19, п. 3).
Лицензирование деятельности, связанной с шифровальными средствами и
предоставлением услуг по шифрованию информации, осуществляет Федеральное
агентство правительственной связи и информации при Президенте Российской
Федерации (ФАПСИ). Выдача лицензий производится на основании "Положения о
государственном лицензировании деятельности в области защиты информации",
утвержденного решением Государственной технической комиссии при Президенте
РФ и ФАПСИ 27 апреля 1994 г., и "Типовых требований к заявителям на право
осуществления деятельности в области разработки, производства и реализации
средств криптографической защиты информации (СКЗИ), не содержащей сведений,
составляющих государственную тайну", которые утверждены ФАПСИ 15 июня 1995
г.
Указом Президента РФ от 3 апреля 1995 г. N 334[43] "О мерах по соблюдению законности в области разработки производства, реализации и эксплуатации шифровальных средств, а также предоставления услуг в области шифрования информации" запрещена "деятельность юридических и физических лиц, связанная с разработкой, производством, реализацией и эксплуатацией шифровальных средств, а также защищенных технических средств хранения, обработки и передачи информации, предоставлением услуг в области шифрования информации, без лицензий, выданных Федеральным агентством правительственной связи и информации при Президенте Российской Федерации" (п. 4).
Заключение.
Интернет пока еще мало мало исследован с точки зрения юридической специфики отношений, возникающих в связи с его существованием и практическим применением. И прежде всего предстоит решить два вопроса принципиального характера.
Первый - о юридической природе самого Интернета[44]. Что это - субъект права, вступающий в различные отношения со своими клиентами, или объект правоотношений, природу которых еще только предстоит уточнить?
Второй вопрос - о праве, применимом к этим правоотношениям. Если оно существует, то какая нормативная база его составляет, к какой системе и отрасли эти правовые нормы можно отнести? Если его до сих пор нет, то на чем же основывалось развитие Интернета до настоящего времени и что стоило бы предпринять в этом отношении в будущем?
Мнение о "новизне" Интернета как субъекта права представляется безосновательными. Поскольку он не является юридическим лицом, а организации, вступающие в вышеуказанные правоотношения, способны самостоятельно осуществлять свои права и нести обязанности.
Все вышесказанное подтверждает, что у Интернета невозможно выделить
признаки, обычно характеризующие юридическое лицо. Интернет не обладает
организационным единством, не инкорпорирован ни в одной из стран мира и не
создан как международная организация. Интернет не имеет собственного
обособленного имущества, так как используемые в нем материальные и
информационные ресурсы принадлежат на праве собственности самым разным
субъектам (каналы связи - телекоммуникационным компаниям; компьютеры, прои
зводящие подключение к сети - поставщикам; компьютеры клиентов - самим
клиентам; техническое и программное обеспечение работы магистральных сетей
- владельцам таких сетей; распространяемая на коммерческих условиях
информация - ее производителям и прочим владельцам). Не способен Интернет и
иметь какие-либо самостоятельные права и нести обязанности, так как за
каждым возникающим при работе в Интернете правоотношением стоит конкретный
правоспособный субъект.
С другой стороны правовые отношения порождает не Интернет как компьютерная сеть, а сами объекты, которые тем или иным образом связаны с такой сетью. Сам по себе Интернет как компьютерная сеть не является каким- либо новым объектом права, который можно было бы поставить в один ряд, например, с регулированием исключительных прав, права собственности или деликтной ответственности. Не может быть Интернет в строгом смысле и объектом гражданского права подобно имуществу, информации или правам на результаты интеллектуальной деятельности. Здесь больше возникает вопросов чем ответов.
Сеть сейчас - это десятки и сотни миллионов пользователей. Это очень сильное и большое государство. Но государство анархическое, которое не имеет территории и не имеет четких прав и обязанностей. Интернет - это уникальная социальная среда. С момента своего возникновения человечество не предлагало такого инструмента и, скажем так, средства самовыражения. Хотя, на мой взгляд, Интернет в целом - это опасная вещь. Информации в ней много, но опасность социального раздвоения, когда люди не хотят выходить на улицу после сидения за компьютером, как банально это ни звучит, - она очень велика.
Вогнать Интернет в рамки законов крайне сложно. Эта сеть привыкла
развиваться самостоятельно, регулируя основные вопросы собственными силами,
потому что с самого начала никто не думал о том, что деятельность и жизнь в
Сети надо будет регулировать на уровне законодательных органов. Интернет в
настоящий момент представляет собой интереснейший пример того, насколько
удачно и эффективно может развиваться столь сложная техническая система
практически в отсутствие формального правого регулирования и унификации на
международном (межгосударственном) уровне. Здесь необходим минимум
императивных норм и максимум диспозитивных.
Развитие сети Интернет в ближайшем будущем превратит сеть в стандартный
канал социальных коммуникаций, по которому будут осуществляться подавляющее
число розничных торговых операций, перевод денежных средств, будут
выполняться все функции связи и вещать средства массовой информации.
Возникнут новые социальные группы, новая идеология, сформируется новый
психологический образ жителя планеты XXI века. Тем самым природа
открывшихся возможностей позволит успешно дублировать классические
социальные связи материального мира, привязанного к географии планеты и, в
некоторых случаях, заменять их. Рано или поздно Интернет станет наиболее
универсальной формой взамодействия.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12
