Еще перед Второй мировой войной под эгидой Лиги Наций были разработаны Конвенция о предотвращении терроризма и наказании за террористические действия и Конвенция о создании Международного суда (1937 г.)[41]. Им не суждено было реализоваться, но были выработаны такие понятия, как «международный терроризм», механизм преследования террористов за пределами национальных границ;» выдача террористов». В Конвенции о предотвращении терроризма и наказании за террористические действия впервые было указано на необходимость сочетания международно-правовых норм и национального законодательства по борьбе с терроризмом. Главное внимание было обращено на защиту жизни глав государств и политических деятелей, оставляя без должного внимания защиту от терроризма населения в целом[42].
В 1971 году была заключена первая региональная Конвенция 13-ти государств Америки (Конвенция ОАГ) о предупреждении и наказании террористических актов[43]. В настоящее время имеется развитая, многосторонняя система сотрудничества государств по борьбе с терроризмом под эгидой ООН. Действуют 11 Конвенций и протоколов о защите от терроризма на земле, в воздухе и на море[44].
Так, Токийская 1963 г., Гаагская 1970 г. и Монреальская 1971 г. конвенции направлены на борьбу с террористическими актами, посягающими на безопасность гражданской авиации. К ним примыкает Протокол о борьбе с незаконными актами насилия в международных аэропортах 1988 г. Конвенция о защите ядерного материала и Конвенция о маркировке пластических взрывчатых веществ в целях их обнаружения 1991 г. приняты в целях предупреждения террористических актов, совершаемых с использованием этих общеопасных средств. Римская конвенция 1988 г. направлена на защиту от незаконных акций, в том числе террористических, против морского судоходства.[45]
На европейском уровне была подписана в январе 1977 г. и вступила в силу 4 августа 1978 г. региональная Конвенция по борьбе с терроризмом. В ней был прямо поставлен вопрос о деполитизации понятия терроризма, а соответственно вопрос об экстрадиции террористов[46].
Традиционно проявлением терроризма мировое сообщество рассматривает захват заложников. Конвенция о борьбе с захватом заложников 1979 г. содержит признание захвата заложников формой терроризма, осуждение его и предлагает международному сообществу принять меры по борьбе с ним, в том числе и посредством соответствующих национальных законов[47]. еждународному сообществу принадлежит заслуга принятия принципа международного осуждения терроризма и признания его во всех случаях независимо от политических мотивов противозаконным действием (Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 40/61 от 9 декабря 1985 г.)[48]
В Декларации о мерах по пресечению международного терроризма, принятой на 49-й сесии Генеральной Ассамблеи ООН в 1994 г., было подчеркнуто, что " никакие идеологические, расовые, этнические, религиозные или любые другие соображения не могут быть использованы для оправдания преступных действий, напрвленных на создание атмосферы террора среди широких слоев населения[49].
На встрече стран Семерки в Галифаксе, в которой участвовала и Россия, было принято решение содействовать практическим мерам многостороннего сотрудничества в борьбе с терроризмом. В соответствии с этим решением на конференции глав внешнеполитических и правоохранительных органов стран Восьмерки, состоявшейся 12 декабря 1995 г. в Оттаве, принята Заключительная декларация, определяющая политические обязательства стран – членов Восьмерки по взаимодействию в борьбе с терроризмом[50].
На международной встрече в Египте (1996 г.) в обращении 30-ти государств – участников саммита осужден терроризм во всех его проявлениях и указано на необходимость принятия мер по борьбе с ним каждым государством.
В доктрине международного права различными органами ООН в международных соглашениях, касающихся сотрудничества государств в борьбе с международным терроризмом, признано, что действенным принципом в пресечении актов международного терроризма должен стать принцип aut dedere aut judicare: лицо, совершившее преступление, должно понести суровое наказание в стране, где оно было задержано, либо в стране совершения преступления, либо в стране, в наибольшей степени пострадавшей от преступного деяния.
Институту выдачи – одному из самых древних институтов международного и внутригосударственного права – уделяется значительное внимание в научной литературе различных стран, международной договорной практике, деятельности органов ООН, международных правительственных и неправительственных организаций. В частности, новые теоретические вопросы, касающиеся института выдачи, появились в связи с перспективой применения его в борьбе с таким специфическим видом международного преступления, как международный терроризм.
Понятию «выдача» (» экстрадиция») в теории права уже уделялось большое внимание. Как отмечает Р.М. Валеев, выдача преступников относится к тем институтам международного права, которые находятся на стыке международного и внутригосударственного права[51]. В связи с этим он понимает выдачу как основанный на международных договорах и общепризнанных принципах международного права акт правовой помощи, состоящей в передаче обвиняемого или осужденного. государством, на территории которого он находится, требующего его передачи государству, где требуемое лицо совершило преступление или гражданином которого оно является, или государству, потерпевшему от преступления, для привлечения к уголовной ответственности ^или для приведения в исполнение приговора.
Выдача является актом правовой взаимопомощи государств в борьбе с уголовными преступлениями.
Международный терроризм мы рассматриваем как международное преступление лица (группы лиц). В связи с этим лица, совершившие акт международного терроризма, подлежат выдаче государству – месту совершения преступления. Институт выдачи преступников является наиболее эффективным средством борьбы с терроризмом, поскольку он дает возможность вести эту борьбу на международном уровне, несмотря на территориальные разграничения юрисдикции отдельных государств. Вместе с тем хочется отметить, что современные международные отношения пока еще не позволяют введение этой обязанности в мировом масштабе.
Основанием для выдачи лица, совершившего акт терроризма и международного терроризма, являются нормы и принципы современного международного права, запрещающие совершать деяния, направленные на подрыв международных отношений и требующие пресечение и наказания за их совершение. Это нормы и принципы Устава ООН. Наличие специального договора о выдаче между государствами, ведущими переговоры о лице, совершившем международное преступление, необязательно. Достаточно, чтобы преступление было признано таковым договорным путем.
Не могут рассматриваться как основание для невыдачи лица – исполнителя террористического акта такие причины, как срок давности совершения преступления, гражданство страны пребывания преступника и другие, позволяющие не выдавать лицо, совершившее уголовное преступление. Члены Специального комитета по международному терроризму и Специального комитета по выработке международной конвенции о борьбе с захватом заложников, рассматривая международный терроризм как уголовное преступление, затрагивающее международные отношения, выражают мнение о необходимости создания специального договора, который бы регулировал порядок и условия выдачи лиц, совершивших такого рода деяния.
По какому пути пошла практика заключения международных соглашений, имеющих отношение к сотрудничеству государств в борьбе с терроризмом?
Положения резолюции Генеральной Ассамблеи ООН об определении агрессии в некоторых случаях могут служить основанием для выдачи лица, совершившего акт международного терроризма, без наличия специального договора о выдаче или специальных норм о выдаче, ибо лишь в этом документе отдельные виды актов терроризма названы международными преступлениями. Основанием для выдачи таких лиц также могут служить нормы проекта кодекса преступлений против мира и безопасности человечества 1954 года [52].
Положения остальных соглашений, касающихся борьбы с международным терроризмом, проекты таких соглашений фиксируют требование совершать выдачу террористов и сотрудничать в иных вопросах правовой взаимопомощи главным образом на основе специальных соглашений.
В Конвенции ОАГ указывается, что основанием для выдачи лиц, совершивших деяния, предусмотренные в соответствующей статье договора, может быть либо договор о выдаче, либо законы государства – участника (ст. 3). Здесь же подчеркивается, что только государство, под юрисдикцией и защитой которого находится такое лицо, несет исключительную ответственность за определение преступления и за решение вопроса о том применимы ли к нему положения данного договора. Таким путем решается отчасти и вопрос об объеме уголовного преследования лица, совершившего террористический акт.
Что касается возможных оснований для отказа в выдаче преступника, то в концепции их несколько.
Во-первых, это положения ст. 6, гласящие, что никакие положения договора не должны интерпритироваться во вред праву убежища. Иначе говоря, государство – место пребывания преступника может объявить о предоставлении ему права убежища по соответствующим мотивам и не выдавать его.
Во-вторых, государство может отказать о выдаче, ссылаясь на отсутствие специального договора между сторонами или на положения своего закона, в частности на традиционное правило невыдачи собственных граждан. Соглашение не коснулось многих процессуальных вопросов выдачи и потому определило, что договаривающиеся государства обязуются включить перечисленные в ст. 2 договора преступления в качестве наказуемых акций, приводящих к выдаче, в договор, о содержании которого они договорятся между собой в дальнейшем (ст. 7).
Таким образом, соглашение признает только одно основание для выдачи лиц, совершивших преступление согласно его положениям – международный договор. Оно не упоминает ни о принципе взаимности ни о моральных принципах человечества как основаниях для выдачи и иных процессуальных действий в сфере правовой помощи.
Рассмотрев положения Конвенции ООН 1973 года, конвенции Европейского совета, Токийской конвенции 1963 года, Гаагской конвенции 1970 года, Монреальской конвенции 1971 года и Протокола к ней 1988 года, можно сделать следующие выводы[53]:
1) Рассмотренные соглашения подтверждают, что основанием для выдачи лиц, совершивших акты терроризма и международного терроризма, является прежде всего международное соглашение о выдаче (включая сами соглашения о борьбе с терроризмом). Некоторые соглашения упоминают такое основание, как внутригосударственный закон. Почти нет указаний на моральные принципы человечества и принцип взаимности как известные основания для экстрадиции. Все соглашения при решении процессуальных вопросов выдачи отсылают к закону либо специальным международным договорам о выдаче, регламентирующие их подробно.
2) Говоря об объеме уголовного преследования, отметим, что конвенции, принятые после второй мировой войны, определяют акты террора как экстрадиционные в связи с их тяжким характером.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15
