"Новым лейбористам" удавалось достаточно гармонично сочетать такие необычные для традиционной социал-демократии подходы, как бездефицитная, низкоинфляционная макроэкономическая политика и увеличение расходов в социальной сфере, сохранение значительной гибкости рынка труда и расширение прав наемных работников, учет как индивидуалистических, так и коллективистских настроений в обществе, использование полезных элементов англосаксонской и континентально-европейской моделей экономики. Об экономической политике лейбористов говорят как о посткейнсианской, называют ее идейным ориентиром "экономику совладения", а в последнее время - "экономику, основанную на знаниях".
Признание достижений "новых лейбористов" не заслоняет того факта, что предложенные ими пути развития общества ставят много вопросов. ЛПВ пришла к власти в период благополучного состояния британской экономики. Текущий экономический цикл удивляет специалистов длительностью стадии подъема. Но мало кто берется предсказать, к чему приведет балансирование лейбористов между бездефицитным бюджетом, либеральной налоговой политикой и растущими социальными выплатами, долгосрочными тратами на социальные программы в области здравоохранения, образования, занятости, реформирования пенсионной системы, если дела в экономике ухудшатся. Так ли правы лейбористы, отдавая предпочтение англосаксонским ингредиентам перед социально-рыночными в деле модернизации социал-демократии? Что случится с дорогостоящими социальными программами, объявленными Гордоном Брауном весной и летом 2000 г., когда рано или поздно произойдет спад в экономике, увеличатся траты на социальное страхование, уменьшатся налоговые поступления?
При Тони Блэре ЛПВ перестала быть социалистической в традиционном значении этого слова, отказавшись от ликвидации рыночного уклада экономических отношений, стала не столько правее, сколько леволиберальнее, тем более, что традиции социального либерализма всегда были свойственны ей. Тони Блэр не раз выражал сожаление о недолговечности союза лейбористов и либералов в начале XX века, что привело к доминированию на политической арене консерваторов.
Первые два десятилетия истории лейборизма прошли под знаком союза с партией "новых либералов" во главе с Асквитом и Лойд-Джорджем. Социальные и экономические реформы, осуществленные в 1945-1951 гг., основывались на идеях либералов Джона Мейнарда Кейнса и Уильяма Бевериджа. Во второй половине 70-х годов лейбористы и либералы сотрудничали на правительственном уровне. В 90-е годы они вновь координировали свои действия после того, как руководство либеральных демократов отказалось от принципа "равноудалённости" от консерваторов и лейбористов.
В начале XXI века этот назревающий союз может иметь далеко идущие последствия. По мнению Блэра[116], новый прогрессивный альянс должен надолго отстранить консерваторов от власти. Для этого лейбористы и либералы совместными усилиями вырабатывают предложения по введению в стране пропорциональной системы голосования вместо мажоритарной, что позволило бы либералам увеличить свое представительство в парламенте и сделала бы их союз с лейбористами почти непобедимым. Учитывая неоднозначное отношение к идее союза в обеих партиях его будущее зависит от политической воли их руководителей.
В то же время скоропалительно считать, что современная Лейбористская партия превращается в постсоциал-демократическую. Уход от идей евросоциализма и кейнсианства не является для того основанием. Снижение их влияния компенсировано активизацией других левых традиций, присущих британской социал-демократии, таких как этический и христианский социализм.
Не исчезли и причины, которым ЛПВ обязана своим возникновением. Вопросы бедности, социального неравенства стоят в современном британском обществе не менее остро, чем сто лет назад, не говоря уже об опасности возрождении неолиберальной модели на транснациональном уровне. Дэвид Маркуэнд, один из идеологов британской социал-демократии, пишет: "Капитализм, в котором мы живем, нелицеприятно напоминает о капитализме 150-летней давности. Мы вернулись к ситуации, которую пытались изменить основатели Лейбористской партии". В одном из интервью, приуроченных к юбилею ЛПВ, Блэр, отчитавшись за достижения правительства, признал: "Отцы-основатели Лейбористской партии поразились бы, как сильно изменился мир, но ужаснулись бы, как много надо сделать".
Отношение к глобальным экономическим процессам - наиболее уязвимое место "новых лейбористов". Проведя много лет в борьбе с тэтчеристами под лозунгом "необузданный рынок разрушает общество", они пассивны в вопросах реформирования рынка транснационального. В подходе к проблемам глобализации Блэр солидаризировался с позицией США, что не находит понимание у большинства его европейских коллег. Даже канцлер Германии Герхард Шредер, близкий к Блэру по взглядам на мировые рынки и его соавтор по нашумевшему памфлету "Третий путь / Новый центр", дал задний ход. Чрезмерный энтузиазм этого документа в отношении рыночной дерегуляции оттолкнул от него других видных деятелей европейской социал-демократии, а премьер-министр Франции Лионель Жоспен публично высказался против. Ко времени конгресса Социнтерна в Париже в ноябре 1999 г. Шредер отстранился от идей памфлета. Не только он, но и Блэр, поставил свою подпись под декларацией, критикующей действующую модель глобализации и рыночную вольницу.
Показательно, что вышедшие в свое время из ЛПВ правые социал-демократы, протестовавшие против полевения партии, критически отзываются о чрезмерном энтузиазме Блэра по поводу рыночных сил. "В "новых лейбористах" меня беспокоит то, - пишет перед юбилеем лейбористов бывший член "банды четырех", а ныне член палаты лордов Ширли Уильямс, - что за годы их правления концепция перераспределения богатства стала менее ясной, чем прежде. Раньше она не допускала как полного равенства, так и слишком большого разрыва в доходах. В настоящее время Британия - страна большого неравенства; положение в ней не столь плохо, как в США, но значительно хуже, чем в остальной Европе.
В проводимых в Великобритании исследованиях в начале 2001 года была представлена следующая картина - 53 % британских избирателей были намерены проголосовать за Лейбористскую партию на парламентских выборах 7 июня[117]. Об этом же свидетельствуют результаты последнего социологического опроса Gallup, опубликованного в пятницу газетой "Дэйли Телеграф". В то же время Консервативную партию планирует поддержать не более 27 % электората. Либерально-демократическая партия, согласно данным опроса, получит около 15 % голосов.
Симбиотическая связь между СМИ и миром политики всегда непроста, но она играет существенную роль в функционировании западной политической системы. Результаты тщательно разработанных и проведенных кампаний в СМИ и, возможно, победоносных стратегий в избирательных кампаниях, которые можно было недавно наблюдать в Америке и в Великобритании, породили множество вопросов о возможном манипулировании СМИ различными "партийными краснобаями" (spin doctors) для достижения политических целей своих партий[118].
На конференции "Образы политики", организованной Нидерландским архивом аудиовизуальных материалов, была сделана попытка осветить многие аспекты создания политических имиджей и проследить формирование связей между мирами политики и СМИ. Но дискуссии неумолимо возвращались к теме манипулирования средствами массовой информации, американизации и "развлекации" (infotainment).
С точки зрения "партийных краснобаев", манипулирование СМИ является вполне законной деятельностью любой политической партии, поскольку преследует цели маркетинга, то есть представления товара - в данном случае политической партии - в наилучшем виде. Задача бдительных и проницательных СМИ, как четвертой власти, состоит в том, чтобы за красивой упаковкой разглядеть истинную сущность дела. В этом смысле отношения между политикой и СМИ - это своеобразная игра политиков и средств массовой информации, основные правила которой известны обеим сторонам. Главная проблема, стоящая перед СМИ, состоит в том, чтобы разоблачить мифы, создаваемые политиками с помощью платной политической рекламы и редакционных материалов, не вызывая в то же время разочарования людей в политической жизни.
Одна из проблем, волнующих представителей СМИ, состоит в том, что правила игры, похоже, начинают меняться. Консультанты по работе со СМИ, многие из которых имеют опыт журналистской работы, отказывают в доступе к информации недружественно настроенным репортерам, вмешиваются в интервью и пытаются всучить прессе материалы, подготовленные с их собственных позиций.
Избирательная команда Блэра, следуя успешному примеру Клинтона, создала в Миллбэнк Тауэр (Millbank Tower) "комнату управления боевыми действиями" стоимостью 3 миллиона фунтов стерлингов. В ней круглосуточно дежурили группа мониторинга прессы и так называемая группа быстрого опровержения, чтобы быть, по выражению советника Клинтона Джеймса Карвиля (James Carville), "всегда впереди новостей". Майкл Коккерел (Michael Cockerell), автор документальных фильмов о политической жизни, рассказывает: "Парламентские телерепортеры после начала интервью с министрами-тори иногда с удивлением обнаруживали на своих пейджерах информацию из Миллбэнк Тауэр. Другие журналисты получали на пейджеры вопросы, которые они должны были задавать на пресс-конференции тори, передававшейся в прямом эфире, из штаб-квартиры лейбористов по связям с СМИ".
На более серьезные последствия манипулирования СМИ указал Деннис Кавано (Dennis Kavanagh) из Ливерпульского университета. Пресса, не имея возможности контактировать с самими политиками, будет беспорядочно стремиться к новостям. Во время выборов в Великобритании в мае прошлого года это породило неоправданно большое внимание к низкопробным материалам, хотя опросы общественного мнения показывали, что электорат проявляет к ним гораздо меньше интереса, чем сами СМИ. На фоне того, что группы по связям со СМИ Джона Мейджора и Тони Блэра не могли даже договориться о проведении телевизионных дебатов, обескураженная пресса в поисках "настоящих" репортажей стаями набрасывалась на совершенно неприемлемые темы.
Ричард Коккетт (Richard Cockett) из Лондонского университета считает нынешнюю ситуацию благом для газетной индустрии. В эпоху круглосуточных, чередой сменяющих друг друга новостийных программ передышка, которая есть у ежедневных газет и которую не может позволить себе телевидение, позволяет им более взвешенно изложить свою позицию читателям. Люди могут получать потрясающие новости с телеэкрана, утверждает он, но их политические взгляды будут все же формировать редакторы газет. Дифференциация газет по различным социальным группам читателей делает их одновременно более привлекательными для политических "краснобаев". Об этом свидетельствует решительное обхаживание правых таблоидов "Дейли Мейл" (Daily Mail) и "Сан" (Sun) лейбористами в предыдущем парламенте.
В дискуссиях по "развлекации" затрагивался и вопрос зрительского интереса. "Развлекация", тесно связанная с американизацией, является, по словам Брайана Макнейра (Brian McNair) из университета в Стирлинге (Stirling University), путем, на котором "политическая журналистика и связанные с ней телевизионные дебаты все более формируются в соответствии с требованиями развлекательности, а не информационности". Тем самым порождается гибрид, разрушительный для демократии и "оглупляющий" дебаты по многим серьезным вопросам. С другой стороны, "развлекация" может привлечь бoльшую аудиторию к тем вопросам, которые она иначе попросту проигнорировала бы, что потенциально усиливает вовлеченность людей в демократический процесс, хотя, быть может, и ценой некоторого сглаживания острых углов. Возможно, в этом кроется вызов не только СМИ, но и демократии в целом. С учетом сложности экономических и политических вопросов могут ли массы реально участвовать в процессе принятия решений?
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27
