кодекс для стран СНГ (1996 г.) уточнил условия применения этой нормы,
добавив слова: «совершенное в условиях психотравмирующей ситуации,
вызванной родами».18 Это дополнение соответствовало существовавшему в науке
уголовного права представлению о смягчающей роли данного обстоятельства.19
Небольшое изменение, внесенное в окончательную редакцию нормы при
последнем голосовании проекта (слова «а равно» перед второй частью фразы),
существенно расширило ее содержание, разорвав связь между моментом родов и
психическим состоянием матери.
Данные точки зрения отражают историю понятия “убийство матерью
новорожденного ребенка” и поэтому заслуживают рассмотрения для его
уточнения.
Н.И. Загородников свое возражение против установления специальной нормы
о детоубийстве, в которой предусматривается пониженное наказание за
это преступление, аргументировал тем, что действующее уголовное
законодательство (УК РСФСР) о преступлениях против жизни и без специальной
нормы дает суду широкие возможности определить наказание за детоубийство с
учетом отягчающих и смягчающих обстоятельств, в том числе и аномалий в
состоянии здоровья женщины, а также особого психологического состояния
роженицы. Выделение же состава детоубийства, считал он, создает
привилегированное положение для лиц, совершивших убийство новорожденного
ребенка по низменным, корыстным, антиобщественным мотивам, иногда жестоким
образом и без каких бы то ни было смягчающих обстоятельств20.
Подобную позицию занимает С.В. Бородин: “Известно, что основанием для
выделения детоубийства в самостоятельный состав преступления является то,
что женщина во время родов нередко оказывается в тяжелом состоянии,
влияющем на психику. Именно такое состояние признается смягчающим
обстоятельством. Это правильно. Но вместе с тем необходимо отметить, что
далеко не каждое детоубийство совершается при данных смягчающих
обстоятельствах. Поэтому заранее относить все детоубийства к совершенным
при смягчающих обстоятельствах вряд ли верно. Это ослабляет борьбу с данным
видом преступления. Признание детоубийства простым убийством дает
возможность дифференцированно подходить к каждому случаю”21.
Противоположную точку зрения высказывают другие авторы. В основе их
обоснования отнесения убийства матерью новорожденного ребенка к менее
тяжким преступлениям (в ред. УК РСФСР 1960 г.) лежит обстоятельство,
связанное со здоровьем виновной, в частности, болезненным состоянием
матери22, патологическим состоянием роженицы23, состоянием остро
развившегося психоза24, состоянием острого расстройства психики25.
Ряд исследователей данного вопроса основанием признания детоубийства
нетяжким преступлением и понижения за него наказания считают
“расстройство”, не уточняя его природу и именуя его повышенным нервным
возбуждением26, особым психическим состоянием27, определенным состоянием
психики28, особым психофизическим состоянием29.
В числе оснований для понижения ответственности за детоубийство
отдельные авторы называют меньшую степень общественной опасности
виновной30. По мнению Б.С. Сарыева, единственной причиной признания
детоубийства составом со смягчающими обстоятельствами являются побуждения,
толкнувшие на убийство, обусловленные пережитками прошлого в отношении к
женщине31. Иногда причиной смягчения ответственности является то, что
преступное деяние явилось результатом обмана девушки, введения ее в
заблуждение32.
На мой взгляд, более основательным представляется мнение тех авторов,
которые еще до введения нового Уголовного кодекса высказывались о
целесообразности выделения детоубийства в самостоятельный состав со
смягчающими вину обстоятельствами. Такая позиция по данному вопросу
объясняется следующим. Во-первых, судебная практика и уголовное
законодательство, учитывая низменность мотивов и общественную опасность,
при назначении наказания исходят не только из предумышленности действий
виновной, но и из того, какими причинами они были вызваны. Изучение
материалов уголовных дел показывает, что в подавляющем большинстве случаев
(70%) виновная заранее готовится избавиться от ребенка и с этой целью
скрывает беременность от органов здравоохранения и окружающих, но при
детальном рассмотрении вопроса мы выясняем, что субъектом детоубийства
является молодая девушка, покинутая отцом ребенка во время беременности,
либо женщина, как правило, незамужняя, которая находится в трудном
материальном положении. Иными словами, умысел либо мотив убийств
новорожденных детей не возникают сами по себе, их истоки обязательно
кроются в социальной среде. На этом основании трудно согласиться с теми
авторами, которые утверждают, что мотивы детоубийства низменны, эгоистичны,
и поэтому данное преступление нельзя относить к привилегированному составу.
Во-вторых, достижения медицинской науки свидетельствуют о том, что
беременность и роды, осложненные воздействием на психику женщины других
истощающих факторов, вызывают сильное возбуждение и расстройство психики,
под влиянием которых женщина совершает убийство ребенка. Именно поэтому
заслуживают внимания взгляды тех ученых, которые основанием смягчения
ответственности за убийство новорожденного ребенка считают изменения в
сознании и психике женщины вследствие родов. В-третьих, практика
назначения наказания за детоубийство в рамках действия УК РСФСР 1960 г.
приводит к выводу, что квалификация действий детоубийц по ст.103 не
соответствовала степени опасности этого преступления. При сопоставлении
средних размеров наказания, назначаемых судами матерям-детоубийцам и лицам,
виновным в совершении иных видов умышленных убийств, выясняется, что
средний срок лишения свободы составлял 3,9 года. Средний размер наказания
лицам, совершившим иные умышленные убийства и осужденным по ст.103 УК
РСФСР, равен 6,2 года. Кроме того, судебная практика зачастую (около 45%)
прямо не признавала детоубийство тяжким преступлением: при вынесении
приговора суды ссылались на положения ст.43,44,46 УК РСФСР, что
предоставляло им возможность назначать наказание детоубийцам ниже санкции
ст.103 УК РСФСР. В качестве примера можно привести следующее уголовное
дело.
Р. осуждена по ст.103 УК РСФСР (убийство новорожденного ребенка) к
лишению свободы сроком на восемь лет. Заместитель Председателя Верховного
Суда внес протест в Судебную коллегию Верховного Суда РСФСР о снижении Р.
наказания до трех лет лишения свободы. Судебная коллегия протест
удовлетворила: вина Р. материалами уголовного дела доказана, но в части
меры наказания приговор суда подлежит изменению. Назначая виновной
наказание, суд признал смягчающие вину обстоятельства (признание вины,
совершение преступления впервые), но не учел их в достаточной степени.
Также не было учтено судом болезненное состояние женщины, вызванное родами,
и тот факт, что ее оставил отец родившегося ребенка. С учетом этого,
назначение наказания Р. следует признать несправедливым вследствие его
суровости и поэтому подлежит снижению до трех лет с применением ст.44 УК
РСФСР (условное осуждение)33.
В последнее время стали встречаться молодые женщины имеющие синдром
приобретенного иммунодефицита. Как правило, в своем большинстве данные
женщины приобретают данное заболевание вследствие внутривенного
употребления наркотических средств. Мотивом убийства детей среди подобных
женщин наряду с общеописанными причинами может быть и нежелание иметь
ребенка зараженного ВИЧ-инфекцией. Данный мотив ранее в практике не
описывался.
Я считаю, что законодатель совершенно обоснованно выделил в
самостоятельную уголовно-правовую норму убийство матерью новорожденного
ребенка (ст.106 УК РФ) по признаку специального субъекта (мать
новорожденного ребенка), со смягчающими вину обстоятельствами (особые
изменения в сознании и психике женщины, вызванные родовыми процессами).
Изложенное выше позволяет мне перейти к дальнейшему анализу объективных
и субъективных признаков убийства матерью новорожденного ребенка.
Уголовно-правовой охране по российскому законодательству в равной
степени подлежит жизнь любого человека независимо от его возраста,
физических и моральных качеств. Со смертью человека прекращается уголовно-
правовая охрана его жизни. Именно поэтому уголовный закон, ставя одной из
своих задач всемерную охрану этого блага, относит преступление против жизни
к числу наиболее опасных.
Объект посягательства при убийстве матерью новорожденного ребенка
указывает на особую общественную опасность этого преступления. Опасность,
прежде всего, состоит в том, что человек лишается жизни.
Российское уголовное право содержит глубокую разработку проблемы
объекта преступления34, суть которой сводится к признанию его в качестве
общественных отношений, охраняемых уголовным законом. Однако целью
настоящей работы не является рассмотрение всех спорных моментов этой
проблемы. Я ограничусь лишь изложением тех положений, которые необходимы
для понимания вопроса об объекте убийства матерью новорожденного ребенка.
Неразрывная связь между участниками общественных отношений и
общественными отношениями как таковыми позволяет определить объект уголовно-
правовой охраны через характеристику личности человека. Единство
общественных отношений и личности не означает их взаимного поглощения.
В.П. Тугаринов пишет: “Свойство быть личностью присуще человеку не как
биологическому существу, а как социальному существу, т.е. общественно-
историческому человеку как совокупности общественных отношений. Понятия
“человек” и “личность” различаются между собой также и в том отношении, что
понятие “человек” есть понятие природно-общественное, а понятие “личность”
есть понятие социальное, т.е. оно связано не с физическим бытием человека,
а с его определенными общественными свойствами. Личность есть человек,
взятый в совокупности тех свойств (качеств), которые вырабатываются в нем в
процессе взаимоотношений с обществом”35.
На этом основании, при убийстве матерью новорожденного ребенка в
качестве родового объекта выступает личность как совокупность всех
общественных отношений и как субъект и носитель конкретного общественного
отношения, а в качестве непосредственного объекта - жизнь новорожденного
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12
