рассредоточение и маскировка сил и средств. Флот не понес потерь после
первых ударов авиации противника. В наркомате обороны мероприятия
маскировки не были проведены (хотя это никем не возбранялось, наоборот,
были соответствующие указания И. В. Сталина) и первым ударом авиации
противника свыше 800 наших самолетов были уничтожены на аэродромах. Имелись
также большие потери других видов техники, личного состава. Системы связи
плохо охранялись и часто выводились из строя диверсионными группами
противника. Между тем, об использовании гитлеровцами таких групп нашему
командованию было известно задолго до войны.
Первые удары авиации противника, а также диверсионных групп, во многом
предопределили неудачный для нас исход Приграничного сражения.
Был допущен промах в исходном построении группировок Красной Армии.
Разведке Германии удалось по многим (!) каналам нашей разведки (в том числе
и через Р. Зорге) дезинформировать И. В. Сталина и его ближайшее окружение
относительно основных направлений ударов германской армии: на 1-м этапе -
удары в направлении промышленных объектов Украины и на Прибалтику; на 2-м
этапе - сходящиеся удары на Москву с северо-запада и юго-запада. Это была
основная идея отвергнутого Гитлером плана Барбаросса I. Проведен же в жизнь
был план Барбаросса II (план блиц - крига): на 1-м этапе - основной удар в
Центре, в направлении Варшава - Смоленск - Москва; на 2-м этапе (после
разгрома центральной группировки сил Красной Армии) - расходящиеся удары в
направлении Ленинграда и на юго-восток (охватывая Киев) для расчленения и
уничтожения остальных сил Красной Армии[[?]]. О том, насколько сложно в то
время было ориентироваться в данных разведки можно судить по следующему
факту: свои сведения Р. Зорге добывал у германского посла в Японии,
который, как оказалось, был завербован английской разведкой. Позже он
сбежал в Сингапур.
С учетом плана Барбаросса I на Украину и в Прибалтику были
передислоцированы многие объединения Красной Армии (в том числе, пять
общевойсковых армий[[?]]) из центральных, южных и восточных военных
округов. С началом войны, после выявления фактического замысла противника и
под его ударами, в условиях дефицита времени осуществлялась перегруппировка
сил.
Вызывают большие сомнения оптимистические (основанные на методологии
начала 30-х годов) оценки боевых возможностей Красной Армии, с ее
предвоенным составом и технической оснащенностью, оценки ее легкой
способности после отражения первого удара противника перенести боевые
действия на его территорию. Эти оценки явились основанием для формулировки
руководителями военного ведомства цели Приграничного сражения и плана
действий. Они использовались и руководством страны.
Полководцы советской военной школы в дальнейшем разработали и освоили
эффективную методологию оценки своих сил и сил противника, прогнозирования
развития обстановки. Удивительно, что эта методология не была использована
многочисленными исследователями-историками при анализе Приграничного
сражения.
Подведем итоги. Руководители военного ведомства 30-х годов рассматривали
достижение цели - выигрыш Приграничного сражения - только как результат
чисто военных усилий и вне связи с другими условиями обстановки. Они
мыслили с позиций «полководцев поля боя», хотя, по должности, действовать
им следовало и как государственным мужам.
Ошибочная цель - значит, неэффективный, ошибочный план. Предлагаемая
военными руководителями система мероприятий для выигрыша Приграничного
сражения грозила нам с большой вероятностью разгромом не только в этом
сражении, но и в войне в целом. Чисто профессиональные промахи и ошибки
указанных руководителей в подготовке Красной Армии к войне значительно
повышали эту вероятность.
И. В. Сталин сформулировал цель - срыв (отражение) агрессии - лишь после
неудачи в достижении цели - предотвращение агрессии.
Достижение цели «срыв агрессии» он видел, в соответствии с требованиями
диалектического метода мышления, как взаимосвязанный результат
политических, экономических, дипломатических, военных усилий.
Приграничное сражение рассматривалось им как эпизод всей совокупности
усилий. Такой системный подход (использован современный термин) к проблеме
- обязательное условие глубины и полноты оценки обстановки, разработки
эффективных путей ее решения. Созданные условия (см. п.п. «а» - «д») вместе
с внутриполитическими, экономическими, идеологическими усилиями явились,
как теперь видно, фундаментом для победы в войне. Проведенное выше
исследование позволяет указать основные причины проигрыша нами
Приграничного сражения летом 1941 г.:
1). Глобальный характер мероприятий, проводимых ТНК для военного
разгрома СССР. Действия различных группировок стран («ось» Берлин - Рим -
Токио, союзнические группы стран Запада), созданная оппозиция внутри страны
координировано направлялись на разгром нашей Родины. Советское руководство
было вынуждено противостоять могущественным силам не только в военной, но и
в политической, дипломатической, экономической областях, в подрывной
деятельности внутри страны в условиях дефицита времени и высокой динамики
событий.
2). Чудовищное неравенство в соотношении сил. Нам противостоял
отмобилизованный и подготовленный военный потенциал почти всей Западной
Европы. Антигитлеровскую коалицию следовало еще создавать.
Необходимо также напомнить, что в 1922-24 г.г. СССР являл собой
экономическую пустыню с деморализованным населением, с бескомпромиссно
враждующими политическими и националистическими группировками, с
руководством страны, напичканным ставленниками ТНК - большевиками -
сионистами (не путать с евреями), различными интернационалистами -
экстремистами, националистами и т.д. Создать в таких условиях в короткий
срок мощное государство - подвиг и народа, и руководства страны.
3). Причины, указанные в п.п. 1, 2, обусловили неизбежность тяжелого для
нас исхода Приграничного сражения. Ошибки руководства страны и военного
ведомства лишь усугубили положение. О многих из них было сказано выше.
Здесь же из методических соображений целесообразно дать объективную оценку
действиям лично И. В. Сталина, как они видятся полвека спустя.
Цели и замыслы сохранения национальной безопасности страны, которым
следовал И. В. Сталин в 30-е годы, адекватно отражали условия обстановки.
Замыслы отличались последовательностью, смелостью, нестандартностью,
внезапностью. Они были результатом системного подхода при оценке
обстановки, прагматично учитывали только интересы советского народа, а не
«мирового сообщества» (то бишь ТНК). Оценивая конкретные способы действий
при реализации замысла срыва агрессии против СССР, следует учитывать, что в
30-е годы И. В. Сталин являлся де-факто, а с началом войны также и де-юре
Верховным Главнокомандующим. Поэтому он несет полную ответственность перед
народом, страной за допущенные ошибки - свои собственные и своих
подчиненных.
Промахи руководителей военного ведомства в оценке обстановки,
определении цели, разработке замысла Приграничного сражения (не учет при
этом всех условий обстановки, творческая работа этих руководителей лишь как
«полководцев поля боя») приводит к выводу, что им не была четко поставлена
задача, отсутствовала слаженная работа высшего политического и военного
руководства страны.
Низкая боевая готовность войск, недостатки в системе управления ими -
свидетельство недостатков в организации контроля за деятельностью военного
ведомства.
Что касается дезинформации И. В. Сталина относительно замысла удара
противника по СССР летом 1941 г., то видны недостатки в организации внешней
разведки. Однако, надо признать, что наша нынешняя информированность о ее
действиях не позволяет составить полное суждение об их эффективности и о
характере, степени личной ответственности И. В. Сталина в допущенной ошибке
(стереотипы?, самонадеянность?, недоверчивость?, преувеличение
дальновидности А. Гитлера, его неспособности идти на авантюру?). Известно,
что в последующем в стране функционировали не менее трех независимо
действующих организаций внешней разведки.
Репрессии против военных кадров в 30-х годах безусловно сыграли
отрицательную роль. Но безусловно также, что это не были просто репрессии
жестокого человека, льющего кровь, чтобы захватить и удержать власть. Это
была бескомпромиссная политическая борьба двух группировок: ставленников
ТНК (большевики-сионисты) и большевиков-государственников, возглавляемых И.
В. Сталиным. (Посол США в СССР в предвоенные годы - ставленник семейства
Рокфеллеров - на вопрос: «Есть ли в СССР пятая колонна», отвечал, что пятая
колонна уничтожена Сталиным в конце 30-х годов.). Борьба велась по правилам
того времени, обе группировки пролили одинаково много крови. При этой
борьбе гибли и люди, попавшие в вихрь событий, были ошибки, сводились
личные счеты.
Особенности проведения реабилитации «жертв сталинских репрессий» не
раскрывают историю этой борьбы, не позволяют принимать на веру ее
результаты и вызывают недоверие к добросовестности исполнителей. Чего стоит
реабилитация лиц, запятнавших себя двурушничеством, жестокими
преступлениями против наших людей и народа и т. д.!
Вся кампания по реабилитации очень явно построена на эмоциональном
воздействии на людей для достижения одной цели - опорочить всю предыдущую
историю в целом, а, стало быть, и главных действующих лиц - народ.
Приходится признать, что это часть истории страны от нас преднамеренно
скрыта, она еще требует объективного изучения.
Обратим также внимание: анализ внешнеполитических действий И. В. Сталина
убеждает, что они были направлены не в адрес гитлеровского руководства, не
на его «задабривание» (с ним было все ясно), а в адрес руководства
Японии[?], руководства западных стран, в первую очередь, Англии и США.[?]
Таким образом, шла конфронтация не Сталин - Гитлер, а Сталин - ТНК.
Требуются исследования, не были ли мероприятия И. В. Сталина в этом
направлении чрезмерными? Почему отсутствовала слаженная работа с военным
ведомством?
Как сказались поражения 1941 г. на действиях И. В. Сталина в
последующем? И. В. Сталин и далее допускал ошибки в военной области.
Последняя крупная из них - разрешение Командованию Юго-западным
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31
