Серпухов, 2000 год
СТАДИЯ СУДЕБНОГО РАССЛЕДОВАНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА
Среди заключенных, обратившихся к нам с письмами, значительную часть
составляют лица, уже осужденные. Из них подавляющее большинство - это люди,
которые с приговором не согласны. Нельзя сказать, что все они считают себя
безгрешными, однако, большинство убеждено, что судили их необъективно, что
в процессе судебного разбирательства было допущено множество нарушений,
исказивших факты и повлиявших на приговор.
Выясняя причины, по которым осужденные выражали свое несогласие с решением
суда, мы выделили из них четыре основных группы:
5. Неправильная квалификация содеянного.
6. Фальсификация приговора.
7. Чрезмерная жестокость приговора.
8. Нарушения законности и прав человека на стадии судебного разбирательства.
Представим результаты этого исследования в виде таблицы:
|Общее количество человек, чьи письма были исследованы |4180|
|из них: |1605|
|Несогласны с пригвором | |
|Из них: |727 |
|Оспаривают квалификацию преступления | |
|Считают приговор сфабрикованным |530 |
|Считают приговор жестоким |348 |
Разумеется, ни одна из этих групп не содержит полностью только один
квалифицирующий признак. Как правило, ошибочную квалификацию также можно
приравнять к фальсификации преступления, все эти приговоры, несомненно,
являются одновременно и жестокими и т.д. Но мы решили придерживаться такого
деления, чтобы можно было наглядно представить характерные особенности
каждой группы.
1. НЕПРАВИЛЬНАЯ КВАЛИФИКАЦИЯ СОДЕЯННОГО
Как видно из таблицы, жалобы на неправильную квалификацию содеянного
составляют подавляющее большинство от общего числа жалоб на приговор. Что
же по существу обозначает эта формулировка?
Начнем с примера, в котором расскажем об уголовном деле, разбиравшемся в
Серпуховском городском суде.
Гражданка М.. молодая женщина, имеющая 6-ти летнюю дочь, и готовящаяся
стать матерью второго ребенка, техник-строитель по специальности, оказалась
безработной. Пришлось наниматься к предпринимателю продавцом на рынок.
Скажем прямо, работа не из легких. Однажды вечером, придя домой, М.
положила на кресло пакет, в котором осталось 200 рублей от вечерней
выручки, и ненадолго отлучилась. Деньги завтра ей нужно было отдать хозяину-
предпринимателю. Вернувшись, она обнаружила, что нет ни пакета, ни денег.
М. сразу заподозрила соседку. Дело в том, что у героини нашего рассказа
была больная мать, которая не поднималась с постели и при этом питала
пристрастие к алкоголю. Соседка, наоборот, была особа довольно энергичная,
но также любила пропустить рюмочку-другую. М. замечала, что визиты соседки
к матери неоднократно сопровождались пропажей каких-нибудь вещей. Зайдя к
ней, М. увидела на стуле свой пакет, но уже без денег. Она потребовала
вернуть 200 рублей, но соседка заявила, что ничего не брала и ни о чем
слышать не хочет. Скорее всего, женщине нужно было обратиться в милицию, но
она призвала на помощь двух знакомых ребят, которые решили проблему по-
своему. Сначала соседке пригрозили, потом слегка ее поколотили, а потом
забрали телевизор и сказали, что она получит его обратно, когда вернет
украденные деньги. Конечно, все трое совершили противоправные действия,
которые можно квалифицировать как уголовное преступление. В Уголовном
Кодексе такое преступление называется - САМОУПРАВСТВО, т.е. "самовольное, с
нарушением установленного законом порядка, осуществление своего
действительного или предполагаемого права, причинившее существенный вред
гражданам, либо государственным, или общественным организациям".
В 1996 году, когда это преступление было совершено, самоуправство
наказывалось исправительными работами на срок до шести месяцев, или штрафом
до одного минимального месячного размера оплаты труда, или общественным
порицанием, или применением мер общественного воздействия. Но следственные
органы возбудили по данному преступлению уголовное дело по двум статьям УК
- вымогательство и разбой. Одна из статей тяжкая, другая особо тяжкая. М.
была взята до суда под стражу, в СИЗО преждевременно родила ребенка, а
затем была осуждена на 4 года лишения свободы.
Ярчайший пример неправильной квалификации совершенного преступления. Хотя
по тяжести навязанных статей срок был назначен даже ниже нижнего предела,
описанное дело может также служить примером жестокого приговора. В
соответствии с действующим законодательством М., имеющая малолетних детей и
осужденная на срок не свыше пяти лет, могла получить отсрочку исполнения
приговора, а впоследствии рассчитывать на освобождение от наказания, но
судья (женщина) решила, что целесообразнее лишить ее свободы. Так как у М.
на нервной почве пропало молоко, новорожденного сына забрала родственница,
так и растет он, ни разу не увидев маму, и старшая девочка из 10 лет своей
жизни на четыре года была лишена материнского участия.
Анализ писем показал, что очень часто именно самоуправство подменяют
обвинением в вымогательстве и разбое. Поскольку осужденные за эти
преступления люди все равно считают, что они ничего не вымогали и не
грабили, а требовали свое, то ощущение справедливости приговора у них не
появится никогда. Вот если бы их наказали за содеянное, вполне возможно,
что в следующий раз свои проблемы большинство из них решало бы законным
путем.
Еще один аналогичный пример. Гражданин Ж. ехал на своем автомобиле с
большим превышением скорости и в результате стал виновником дорожно-
транспортного происшествия. К счастью, обошлось без человеческих жертв, но
пострадал автомобиль гражданина В. Решили обойтись без вмешательства ГИБДД
и уладить дело по договоренности. Чтобы определить сумму компенсации,
потерпевший пригласил специалистов. Но виновник аварии для разговора не
пришел, и не давал о себе знать еще неделю. Тогда В. взял себе в помощники
знакомого и решил разобраться с обидчиком сам. В ходе разборки у Ж. забрали
его машину и сказали, что вернут, когда он компенсирует ущерб. В результате
В. и его приятель, оба ранее не судимые, были осуждены за вымогательство и
приговорены оба к семи годам лишения свободы. К счастью, приговор в порядке
надзора был опротестован, отменен, и впоследствии преступление было
переквалифицировано на самоуправство, а виновные получили условные срока.
К сожалению, приходится констатировать тот факт, что аналогичной подменой
квалификации преступления страдают приговоры и по такой жестокой статье как
убийство. Разумеется, никому не дано право отнимать жизнь у другого
человека. И все-таки убийство убийству - рознь. Анализ писем и собственная
практика показывают, что суды, в значительной мере склонны в убийствах,
совершенных в состоянии аффекта, при превышении пределов необходимой
обороны или по неосторожности, видеть признаки умышленного убийства.
И на этот случай приведем пример. Гражданин П. во время ночного дежурства
был подвергнут сексуальным домогательствам незнакомого мужчины. Какое-то
время он пытался усмирить непрошенного гостя, но тот вел себя все более
нагло. И тогда П. схватил первое, что попалось ему под руку, а это был
топор, и нанес обидчику два удара по голове, в результате чего тот
скончался. Психологическая экспертиза установила, что П. совершил
преступление в состоянии аффекта. Но суд с выводами специалиста не
согласился, эксперта в суд не вызвал, новую экспертизу не назначил, а П.
осудили за умышленное убийство на 5 лет лишения свободы.
Нам удалось в надзорной инстанции добиться отмены приговора. Преступление
было переквалифицировано, и срок изменен на 2 года, которые П. к этому
времени как раз отбыл. Но с ним был подельник, приговоренный к 2 годам за
недоносительство. После переквалификации преступления он был оправдан, но
кто может вернуть человеку отбытые годы?
При вынесении приговора, связанного с причинением смерти, как правило,
используется формулировка "имел умысел". Именно это словосочетание и
оспаривает абсолютное большинство лиц, осужденных за умышленное убийство.
Они не отрицают своих действий, приведших к трагедии, они отрицают УМЫСЕЛ.
И действительно, как следует из писем, 90% убийств, квалифицированных по
103 статье УК РСФСР или по ст.105 ч.1 УК РФ произошло на бытовой почве, из
них абсолютное большинство во время обоюдной драки. Как правило, буквально
за минуту до схватки, ее участники мирно попивали спиртное, и никакого
коварного замысла ни у кого из них не было.
Мы полагаем, что основания для формулировки "Причинение смерти" или
"Убийство" должны взвешиваться более тщательно, прежде чем их применить в
каждом конкретном случае. Законодатель должен предусмотреть в Уголовном
Кодексе отдельно такую группу преступлений, как причинение смерти или
тяжких телесных повреждений, совершенных на бытовой почве.
Необходимо отметить явно прослеживающуюся склонность судов отдавать
предпочтение при квалификации преступлений тем статьям, которые считаются
более тяжкими и наказываются строже.
Два приведенных случая, после долгих волнений, ценой немалых усилий
окончились благополучно. К сожалению, такое удается крайне редко.
Статистика показывает, что от общего числа вступивших в законную силу
приговоров, впоследствии в результате протеста надзорной инстанции
изменяются не более 1,5%. Наш анализ не дал нам и такого показателя. Из
общего количества недовольных приговором (1605 человек) пересмотра добились
буквально единицы.
2. ФАЛЬСИФИКАЦИЯ ПРИГОВОРА
Судя по письмам, и это явление довольно распространено в практике
уголовного правосудия.
Как и в случае с неправильной квалификацией суд, особенно не утруждая себя
поисками истины, идет на поводу у следственных органов, в своих выводах
повторяя обвинительное заключение. Почти все, кто написал нам о несогласии
с приговором, до последней минуты надеялись, что суд во всем разберется,
вскроет противоречия, проверит алиби, удовлетворит ходатайства и вынесет
справедливый приговор.
К сожалению, эти надежды практически ни у кого не оправдались. Большинство
российских судей выступают не в роли беспристрастного арбитра, а чаще берут
на себя функции обвинителя.
Как видно из приведенной выше таблицы, 530 человек считают свое уголовное
дело сфабрикованным, виновными себя не признают и хотят добиться
оправдания. Статистика же показывает, что в России оправдательных
приговоров выносится менее 0,4% от общего количества приговоров. В 99,6%
дел суд соглашается с обвинением, выдвинутым следствием. Вот как
качественно работают наши следственные органы!
Но если объективно анализировать факты, то становится ясно, что судебное
расследование грешит теми же пороками, что и предварительное следствие,
т.е. так же нарушает требования уголовно-процессуального законодательства.
Подробнее на конкретных наиболее распространенных нарушениях мы остановимся
отдельно, а сейчас приведем несколько примеров, из которых станет ясно,
какие приговоры написавшие нам осужденные считают сфабрикованными:
Однажды вечером гражданин Н. пришел в гости в семью Г. Через некоторое
время в дом вбежала дочь хозяина с криком, что ее брата в парке избивают
цыгане. Все выбежали на улицу, но на указанном месте уже никого не было. Н.
обошел парк, детскую площадку, а потом в скверике на противоположной
стороне увидел всю семью Г.: отца, мать, дочь, старшего сына и младшего,
которого, якобы, побили. Подойдя к ним поближе, Н. увидел, что они стоят
над телами двух жестоко избитых цыган, находящихся в бессознательном
состоянии. Через несколько дней один из них скончался. По этому факту было
возбуждено уголовное дело, а Н. из свидетеля стал обвиняемым, а
впоследствии осужденным на 6 лет строгого режима. Он пишет, что не имеет ни
малейшего понятия, как развивались события на самом деле, но полагает, что
к избиению цыган причастен сын супругов Г., но так как все свидетели и
участники случившегося оказались из одной семьи, то дружно переложили
ответственность на него, а следствие, а затем и суд, не усложняя себе
работу, с их версией согласились и сфальсифицировали факты таким образом,
что появился обвинительный приговор, оставленный без изменения в
кассационной инстанции.
Гражданин К. осужден на 8 лет за убийство. Утверждает, что к этому
преступлению абсолютно не причастен. Однажды вечером он прогуливался по
улице и случайно обратил внимание, что в переулок, ведущий к его дому,
завернули двое мужчин, причем, тот, который шел сзади, выглядел агрессивно
настроенным. Как вспоминает К., этот человек был одет в коричневую кожаную
куртку и шапку из светлого меха. На К. тоже была коричневая куртка и
меховая шапка из ханурика черного цвета. За время прогулки К. успел
поговорить с двумя знакомыми, а также его видела женщина из соседнего дома.
Возвращаясь домой, К. завернул в свой переулок и заметил лежащего на снегу
человека. Подойдя ближе, он увидел, что лежащий не подает признаков жизни,
тем не менее, он попытался его растормошить, бил по щекам, растирал снегом.
Увидев проходившую мимо женщину, крикнул, чтобы она вызвала машину скорой
помощи. Врачи и милиция приехали одновременно. Оказалось, что пока К.
гулял, еще один гражданин проходил по переулку и обратил внимание двух
дерущихся, один из которых был в коричневой куртке и светлой меховой шапке.
Прохожий, придя домой, тут же позвонил в милицию. Нетрудно догадаться, что
скорая помощь увезла потерпевшего, а милиция в качестве подозреваемого
забрала К. Коричневая кожаная куртка сыграла роковую роль. Потерпевший в
больнице умер. Прохожего, который видел дерущихся, попытались убедить, что
в темноте и от волнения он перепутал цвет шапки. Показания знакомых о том,
что они разговаривали с К. именно в то время, когда прохожий видел драку,
посчитали недостоверными, т.к. по мнению суда, они пытались помочь своему
товарищу уйти от ответственности. Женщину из соседнего дома в качестве
свидетельницы не вызвали, потому что К. не знал ее фамилию и точный адрес.
Одной из разновидностей фальсификации является присоединение к совершенному
преступлению еще нескольких эпизодов, которые были совершены неизвестно кем
и остались нераскрытыми.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14
