Ведение боевых действий всегда приводит к разрушению гражданских структур власти. А нынешние гражданские структуры и связанный с их наличием режим есть результат этнополитического равновесия в республике, которое в общем можно считать неустойчивым. Часть управленческих функций в Дагестане обязательно возьмут на себя военные, а это значит, что добрая доля влияния уйдет из гражданской вертикали, которая, в свою очередь, выстраивалась еще и как орган, коррелирующий действия разных этносов. Т.е. получится, что пропадет сам смысл поддерживания коррелирования в такой форме. А это значит, что оное коррелирование неизбежно пропадет, а это приведет к обвалу гражданской власти и обвалу единства республики. Для воссоздания нового такого органа выполняющего эти функции всегда необходимо какое-то время, происходит это всегда с разборками и проч., а в это время на территории республики идет война. И в ходе нее каждому этническому компоненту придется решать самые неотложные задачи, в самые сжатые сроки, и это в условиях разрушения координации с другими силами в Дагестане, т.е. самостоятельно или почти самостоятельно.
Обвал власти - обвал на территории всей республики. У Махачкалы под контролем останутся сама Махачкала, железная дорога и побережье. В этнических метрополиях, т.е. в местах компактного проживания этносов, единственной силой поддерживающей порядок станут национальные движения, точнее гражданская власть не сможет удержаться в них без поддержки национальных движений, а это приведет к многократному усилению этих движений и в, свою очередь, к оформлению их как органов власти. Дагестан превратится в политическую конфедерацию, где решения Центра в каком-нибудь районе рассматривается как доброе пожелание, которое можно выполнить, а можно и не выполнять. В самом правительстве сформируются несколько партий и парализуют его работу, а этнические фронты тем временем будут делать, что пожелают. Здесь нормальной практикой станет сведение счетов. Кумыки нейтрализуют у себя влияние аварцев и даргинцев, если миром не получится, сделают это под угрозой вооруженного выступления и т.д.
При достаточно затяжной войне любому этносу для выживания и успешной
деятельности придется выделить эпицентр своей деятельности, т.е. где и под
чьей защитой можно отсидеться, где сохранять семьи, и какие основные
приоритеты в самой войне и проч. Естественным местом такого
милитаризированного плацдарма станет территория собственно метрополий.
Аварцы сконденсируются в горном Аваристане, Даргинцы - в Даргинстане и
проч. В каждом из них необходимо будет создать систему обороны и
обеспечения общей безопасности. Картина кажется нереальной, но это уже
происходит. Простая угроза чеченского нападения привела к тому, что эти
системы уже создаются, а в случае войны, необходимо ожидать создание
собственно полуавтономных или полностью автономных этнических армий.
Свалится Дагестан в такое состояние очень быстро - в течение нескольких месяцев, а выйти из него не сможет и за нескольких десятилетий.
Этническое разрушение единства Дагестана при долгой войне со временем превратится и в политическое. Почему кумыки должны воевать за аварцев? не должны. Кто-то воюет, кто-то нет. Военные люди практичные, с одними они наладят взаимодействие с другими - нет. Российская сторона потеряет при этом общедагестанский смысл и станет только одной из сил в регионе, которая в союзе с некоторыми другими силами что-то делает. Происходить это будет в рамках естественно сложенных в Дагестане расстановок, а здесь появляется свобода для остальных этносов вступать в контакты с кем-то еще, в целях самообороны, и начать рассматривать русских как противоборствующую сторону и проч. Дальше неизбежна простая эскалация конфликтов и начало такого же бардака в Дагестане, как и в Чечне, с тем что Дагестан намного сложнее в военном отношении.
Как видно просто ведение войны на территории Дагестана приведет к серьезным изменениям внутри него, не учитывать которые нельзя.
С точки зрения формирующегося исламского субэтноса, если он реализует
свою программу и создаст на территории Дагестана свое государство, ему
придется иметь дело с моноэтничными военизированными этнополитическими
образованиями, которые будет рассматривать как объект для экспансии. Первым
делом он, конечно, выстроит разную позицию по отношению к каждому из них: с
кем будет непримиримо воевать, а с кем могут быть и союзы. Это будет
дополнительным разрушающим целостность Дагестана фактором, но это же в
общем ограничивает место размещения самого плацдарма ваххабистов в
Дагестане военными соображениями, т.е. это должна быть территория удобная
прежде всего в военном отношении. Она не должна быть легко подвержена
ударам из любой метрополии, но, в свою очередь, должна иметь возможность
сама наносить удары по любой из них.
Устраивать главную базу на части территории какой-нибудь метрополии тоже
нельзя - это поведет для них к тотальной войне с соседями с кровной местью
на уничтожение, т.е. другими делами они заниматься уже не смогут. Можно
между метрополиями, но при этом будет ограничен приток добровольцев, да и
сидеть придется на голодном пайке, поэтому в узлах между метрополиями лучше
всего создать базы. Вообще, при расположении главной базы в горах
необратимой дестабилизации обстановки во всем Дагестане не произойдет,
сфера ее деятельности будет локализована в горах, а сама она хоть и с
трудом, но все же со временем подвержена ликвидации. Остается только одно
место - на равнине, и желательно такие места на равнине, которые бы
перекрыли дороги в нагорный Дагестан. Это прежде всего полоса вдоль гор
между городами Гудермес (в Чечне), Хасавюрт, Кизилюрт и Буйнакск.
Обосновавшись там, они прежде всего перекроют снабжение горных районов и
разрежут сообщение и соответственно влияние Махачкалы на них. Здесь можно
будет набирать достаточное количество добровольцев. Здесь же они заполнят
вакуум власти, который образуется в результате войны.
В военном отношении расклад выстроится так. Самая южная точка этого
участка, Кадарская зона, превращена в мощную крепость - базу для мелких
отрядов, которые могут с одинаковой эффективностью тревожить три метрополии
Аваристан, Кумыкстан и Даргинстан. Аваристан открыт еще и для удара с
севера из Новолакского района, и запада из Чечни. Самая большая сила в
Дагестане будет локализована в своей метрополии и будет заниматься только
обороной. Тоже сделают и кумыки с даргинцами, а значит они резко ограничат
свою деятельность на равнине. Что ваххабистам и надо.
Разрушение равновесия на равнине тоже непростая задача. Сил у боевиков не
так уж и много и им необходимо было найти узел интересов на равнине,
разрушив который надолго было бы нарушено равновесие на ней. Равнинный
Дагестан делится на две половины: северо-запад - территория между городами
Хасавюрт, Кизляр и Кизилюрт, и юго-восток - вдоль трассы Кизилюрт-
Махачкала, в них даже разный климат. Из Кизилюрта на север уходит
железнодорожная ветка, идущая из Махачкалы и связывающая Дагестан с
Россией. Понятно, что сейчас она имеет стратегическое значение и в общем
положенный государственный порядок обеспечивается вдоль ее следования. А
вот территория от Кизилюрта к Хасавюрту считается приграничной с Чечней и
значит с повышенной долей риска по сравнению с остальными районами. Чем
ближе к Чечне, тем больше бардака, поэтому правительство республики
постаралось, чтобы ситуация в этой части не сильно отображалась на всем
Дагестане, поэтому разрушение равновесия здесь в целом на остальной
республике сразу сильно не скажется. Транспортным узлом и вообще центром
этой части равнины является Хасавюрт. Инфраструктуру окружающих его районов
не разрушить, не выбив у него эти функции центра.
Хасавюрт стал играть роль несоизмеримую с его расположением: это форпост
аварского влияния, а по ним ваххабитам бить надо в первую очередь, это
неоправданно разросшийся торговый узел на всей равнине, разрушение его
вызовет нарушение быта в нескольких соседних районах, это центр для самой
Чечни, изоляция его вызовет дестабилизацию в самой Чечне, там начнется
просто голод. И вместе с тем, в нем самом и рядом с ним живет много
чеченцев, его легко можно взять и удержать, он стоит особняком от главных
транспортных потоков республики, соединяющих ее с Россией. Взятие его
вызовет максимальные разрушения на локальной территории и вообще
дестабилизацию на западе равнины, при этом остальная часть Дагестана этого
не очень почувствует. А раз так, то напряженность и военное положение здесь
могут сохраняться довольно долго, что при тяге федерального правительства
спустить все на тормозах и перевести события в вялотекущий характер
становится немаловажным фактором. В результате, на части территории
Дагестана начнется "наведение конституционного порядка" с большими
разрушениями, введение военного положения, вооружение жителей и проч., а в
Дагестане выделится область на которой будет идти война, т.е. маленькая
Чечня. При правильном подходе потом эту войну можно раздуть до
общедагестанских размеров, а эту территорию использовать как плацдарм.
Теперь можно подумать как боевики собирались реализовывать эту ситуацию.
Прежде всего, действовать им необходимо было очень быстро. Дагестан
запрещал размещение на своей территории российских армейских частей, т.е. в
этом отношении действовал не как субъект федерации, а как вассальный
союзник, Россия шла на это, потому что выбора не было. Даже границу с
Чечней охраняли здесь милиционеры. В Дагестане дислоцировался только
ограниченный контингент, который явно уступил бы боевикам при их
массированном ударе. Поэтому полномасштабная война должна быть развязана до
тех пор пока из России не успеют подойти подкрепления.
Первый удар был нанесен по аварцам: Ботлих и Цумада - аварские районы.
Это была большая проверка боем, а заодно отвлекающий маневр, аварцам
указали место, за которое они должны бояться, в Аваристан начался отток
аварцев с других районов Дагестана и создание там отрядов самообороны. А в
других районах соответственно их меньше стало. Две недели выбивали боевиков
войска из этих районов. В конце концов боевики ушли в Чечню. Население этих
районов осталось очень неудовлетворенным этим фактом и очень напуганным и
поэтому стало стремительно вооружаться и организовываться. Продавали машины
и дома и покупали где только можно оружие. Сейчас там военная власть
отрядов самообороны. Аварский фронт имени имама Шамиля стал создавать по
сути аварскую армию из добровольцев и они приняли участие в боях.
В ходе боев вырисовалась тактика боевиков, прежде всего создание мощного координационного ударного центра, а вокруг него мелкие отряды, при этом они выстраивают что-то похожее на линию фронта, это чтобы организовать приток подкреплений, поэтому считать эту войну партизанской уже нельзя. Отряды отлично организованы и оснащены. В стрелковом бою они полностью подавляют российские части (так на вооружении боевиков был десяток снайперских винтовок нового поколения, которых у российских войск в тот момент была лишь одна), а те в свою очередь, чтобы не доводить дело до такого боя, пытаются расстрелять боевиков издали более тяжелым вооружением. Спасаясь от такого боя боевики в свою очередь стараются использовать рельеф местности, укрепления и мирных жителей. Мелкие отряды собираются вокруг центра до определенной стадии насыщения. При разрушении координационного центра, эти отряды не пытаясь войти во взаимодействия друг с другом уходят, по заранее определенным направлениям. Сами центры контролируют мелкие отряды только до определенной степени и отдельные задания даются только по основным направлениям. Тем не менее главные маршруты сообщений между разными центрами контролируются жестко. Маршруты проникновения на вражескую территорию выбираются так, чтобы конечным пунктом была какая-нибудь естественная господствующая позиция, позволяющая прикрывать подвоз подкреплений. Так было и в Ботлихе и в Цумаде и в Хасавюрте. Понятно, что такую позицию они должны захватить стразу, не дав никому опомниться. С другой стороны, если нет возможности установления линии фронта они и захватывать ничего не будут.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10
