· разрешено радиовещание и телевещание на языках национальных меньшинств (в том числе, на курдском – телеканал TRT-6)
· укреплён институт гендерного равенства (создана парламентская комиссия по укреплению равенства возможностей женщин и мужчин.)
· усилен общественный контроль над военными
· снят ряд ограничений в отношении партий и профсоюзов
· Совет национальной безопасности стал только законосовещательным органом [а с 2004 года во главе СНБ стоит гражданское лицо]
· военный суд лишён права судить гражданских за критику военных; военные трибуналы лишены возможности судить военных в мирное время
· отменён «протокол Эмасия 1997 года»[141], согласно которому армия могла действовать без согласования с гражданскими властями в случае угрозы национальной безопасности
В 2005 году были приняты новые гражданский и уголовный (в частности, из УК исключили статью, по которой супружеская измена считалась преступлением) кодексы, изменено национальное законодательство о защите прав и свобод граждан. Более того, во внутренней политике был провозглашён курс на борьбу с коррупцией, в таможенной – на противодействие нелегальной иммиграции в ЕС.
В 2009 году РИГ опубликовали проект «дорожной карты» для вступления в ЕС, состоящий из следующих шагов:
1. Новая гражданская конституция
2. Свободный интернет
3. Повышение расходов на выборы
4. Омбудсманство
5. Независимость правосудия
6. Соблюдение прав меньшинств
7. Усиление безопасности национальных границ[142]
В Европе, между тем, понимают, что затягивание процесса интеграции Турции в ЕС убеждает её отказаться от вестернизации. Г. Шрёдер открыто назвал такую политику толчком Турции «в лапы экстремистов»[143]. Влиятельная британская газета “The Financial Times” высказала мысль о том, что «членство Турции в ЕС дало бы мусульманскому миру реальные доказательства того, что ислам совмещается с европейскими ценностями, в том числе с демократией, главенством закона, уважением фундаментальных прав и свобод человека»[144]. С ней солидарен и бывший премьер-министр от партии лейбористов – Тони Блэр: «Приняв Турцию в ЕС мы построим мост в исламский мир, а такие мосты сейчас важны как никогда»[145].
Европейцы напуганы также возможной миграцией турок, которую воочию «наблюдает» Германия. Турецкие мигранты уже сейчас влияют на предвыборные кампании немецких партий, вынуждая даже прохристианскую коалицию ХДС/ХСС сдержанно поддерживать Турцию в её стремлении вступить в ЕС, хотя Эдмунд Штойбер, лидер ХСС неоднократно заявлял своё «против», предполагая во всеуслышание, что «у ЕС нет интеграционной мощи, чтобы переварить Турцию»[146]. Ангела Меркель, в свою очередь, провозгласила компромисс на основе принципа римского права pacta sunt servanda [договор должен быть исполнен], а Эрдоан заявил, что «Германия и Турция продолжат идти рука об руку»[147].
Бывший президент Франции Валери Жискар Д’Эстен заявил в свою очередь в интервью французской газете Mond ещё в 2002 году, что «большинство стран уже высказалось против присоединения Турции, однако они никогда не говорили об этом самим туркам…Принятие такой страны породит множество внутренних проблем в годы, когда ЕС нужно думать о первоочередной задаче [интеграции – В.О.]. Кроме того, Турция стала бы самым большим членом ЕС, получила бы больше мест в Европарламенте и мы снова пришли бы к противостоянию Востока и Запада»[148].
Д’Эстену вторит и нынешний президент Франции, Николя Саркози: «Турция – не Европа, а Азия»[149]. Французы вообще последовательно выступают против расширения ЕС. Госсекретарь Франции по делам ЕС заявил в апреле 2009 года, что необходимо прекратить расширять ЕС, а «после [принятия] Балкан надо остановиться с расширением и сконцентрироваться на укреплении европейских институтов»[150].
Европа заинтересована в получении свободного доступа к новой рабочей силе, в омоложении стареющего европейского населения (к 2014 году ¼ населения Турции будет моложе 14 лет[151]). Не меньше она заинтересована в развитии западных институтов в Турции, что обусловлено самой сущностью геополитики демократических государств, направленной на создание вокруг себя буферных государств со схожими режимами.
Ещё больше Европа заинтересована в главном ресурсе XXI в. - энергии. В этой связи Турция играет важнейшую геополитическую роль, являясь альтернативой России ввиду «газового кризиса» между Украиной и РФ. Проект «Набукко» играет немаловажную роль в процессе интеграции Турции в ЕС. Также европейцев не может не интересовать то, что Турция обладает большими запасами пресной воды, 90% мировых запасов бора (бор является исходным сырьём для нанотехнологий), 25% мировых запасов ртути (ртуть важна в атомно-водородной энергетике, металлургии, химической промышленности, судостроении и медицине)[152].
Более того, Европе нужны более тесные контакты с потенциальным экономическом лидером в регионе. Турция важна также и с военной точки зрения. Геополитическое положение Турции на стыке «трёх миров» - Запада, Востока и России представляется одним из самых важных и проблемных во всём мире. Одна из самых сильных армий мира, турецкая, являет собой хорошее подспорье в деле консервации мира в этом регионе. Кроме того, по мнению эксперта МГИМО Юлии Кудряшовой, благодаря интеграции Турции в ЕС, последний значительно увеличит «свой политический потенциал за счет роста военной мощи и влияния в исламском мире»[153].
Глава МИД Германии Франк-Вальтер Штайнмайер заявил, что взрывоопасная ситуация в регионе разрешится только при активном участии на стороне ЕС Турции, как он образно выразился, «мусульманского представителя со светским характером»[154]. Министр экономического сотрудничества и развития Германии Хайдемари Вичорек-Цойль заявила, что «по мнению Социал-демократической партии Германии, Турция должна стать членом ЕС. Критерии членства служат демократизацию Турции. Членство Турции также имеет значение с точки зрения стабильности региона. Однако не будет правильным назвать точную дату членства Турции»[155].
У Турции есть и союзники в деле интеграции в ЕС. Ортодоксальная католическая Польша достаточно неожиданно встала на сторону Турции. На встрече на уровне глав правительств в Варшаве премьер-министр Польши Дональд Туск заявил, что «Польша в первую очередь будет и дальше напоминать нашим партнерам по ЕС, что прежде никто не говорил о дополнительных условиях при вступлении Турции в его состав…ЕС формулирует определенные условия [для вступления], и когда они выполнены, положительное решение должно приниматься автоматически»[156]. Слова поддержки выразил и Лех Валенса, который заявил, что «в нынешних условиях существование ЕС без Турции уже немыслимо, и Польша оказывает огромную поддержку ее полноправному членству в ЕС»[157].
О необходимости принять Турцию в ЕС высказался и министр иностранных дел Великобритании Дэвид Милибэнд[158]. Министр иностранных дел Швеции Карл Бильдт выразил свою поддержку членству Турции в ЕС на заседании в Стамбуле[159], ещё ранее он заявлял, что проведение чётких границ ЕС «пагубно и опасно», в том числе потому, что тогда ЕС не сможет влиять на благоприятные изменения в Турции[160]. 3 апреля 2009 года верховный представитель Евросоюза по внешней политике и безопасности Хавьер Солана высказался в поддержку приема Турции в Европейский союз: «Не вижу ничего, что препятствовало бы вступлению Турции в ЕС. Турция является кандидатом на вступление в ЕС, об этом члены Европейского союза уже договорились»[161].
Премьер председательствующей в 2010 году в ЕС Испании Хосе Луис Родригес Сапатеро на встрече с Эрдоаном в Мадриде 22 февраля 2010 года заявил, что «его страна как председатель Евросоюза сделает всё, чтобы придать новый импульс переговорам о вступлении Турции в ЕС. Мадрид всегда выступал за полноправное присоединение Анкары, в отличие от Франции, Германии и Австрии, которые выступают за “привилегированное партнёрство”»[162]. Более того, Сапатеро заявил, что испанские власти «намерены на этой неделе предложить Еврокомиссии открыть в ближайшее время четыре главы переговорного процесса: по вопросам экономики, обороны, продовольственной безопасности и здравоохранения», а вступление Турции в ЕС станет катализатором роста «стабильности международного порядка и расширения потенциала Евросоюза»[163].
Министр иностранных дел и сотрудничества Испании Мигель Анхель Моратинос поддержал своего премьера, заявив о поддержке со стороны Испании[164]. Госсекретарь ЕС Диего Лопес Гарридо, представляющий Испанию, которая готовится к председательству в ЕС, отметил решимость последней в вопросе продолжения переговоров с Турцией в период её председательства в ЕС[165].
Глава «Партии Европейских Социалистов» Поуль Нюруп Расмуссен в свою очередь заявил: «Думаю, что в принципе ЕС готов к такому шагу [принятию Турции], однако напомню, что его реализация зависит и от Турции, и от нас самих. Обе стороны должны прояснить свои ожидания и пожелания друг другу. Наш сигнал Турции: пожалуйста, продолжайте модернизацию общества, обеспечьте соблюдение в стране основополагающих демократических принципов. Они должны соблюдаться безусловно: по отношению к тем, кто сидит в тюрьме, тем, кто жалуется в суд, по отношению к мужчинам и женщинам. Мы говорим туркам: с нашей точки зрения, ваши стандарты свободы несовершеннны. Так совершенствуйте их, и тогда мы приступим к конкретным переговорам о сближении. Моя личная точка зрения: Турция – великая страна, которую мы глубоко уважаем; у турок фантастическая культура и история. Мы хотим максимально глубоко сотрудничать с Турцией: однако для этого им нужно продолжать реформы»[166].
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20
