лишь в исключительных случаях, когда речь идет о нанесении оскорбления
действием или попытке публично выставить написанные или напечатанные
клеветнические сведения о потерпевшем.
По статье 37 оборонительные усилия дозволяются для спасения собственного
или чужого права, коллективного, общественного или государственного
имущества. При преступном посягательстве на те или иные государственные
интересы право на оборону возникает независимо от того, было или не было
посягательства на личность охраняющего это интересы.
Государство в лице законодателя стремилось ограничить законодательную
регламентацию института необходимой обороны констатацией лишь самого права
обороны с сохранением традиционного указания на непреступность
оборонительных действий и общего определения их правомерности, конкретные
условия правомерности института остались за рамками закона и оказались
недоступными для главного адресата - обороняющегося.
Российское уголовное законодательство признает право обороны не только за
тем, кто подвергается нападению, но и за всяким третьим лицом, явившимся
свидетелем непосредственно преступного посягательства на интересы власти,
личности и имущественные интересы. В этом отношении судебные органы нередко
допускают ошибки и неосновательно ограничивали права граждан на
осуществление необходимой обороны, установленной в законе.
Пленумы Верховных Судов СССР и РФ неоднократно указывали на такого рода
ошибки.[100] В третьем абзаце постановления Пленума ВС СССР от 16 августа
1984 г. отмечено, что в некоторых случаях "суды неправильно считают, что
граждане вправе осуществлять необходимую оборону лишь при посягательстве на
них самих, тогда как законодательство о необходимой обороне
распространяется и на случаи защиты интересов Советского государства,
социалистической собственности, общественного порядка, жизни, чести и
достоинства других граждан."[101]
Судебная коллегия по уголовным делам ВС СССР своим определением отменила
приговор по делу П., осужденного за нанесение удара по лицу гр. Глыга,
признав П. действовавшим в состоянии необходимой обороны, так как он
защищал честь и достоинство своей жены от преступных посягательств со
стороны Глыга.[102]
Для осуществления акта обороны от нападения на другое лицо нет
необходимости устанавливать согласие потерпевшего на такую защиту его
третьими лицами. Возможны случаи, когда подвергшийся нападению, не желая
рисковать, предпочитает без сопротивления передать свое имущество
разбойнику. Однако пресечение нападения другим лицом путем причинения вред
преступнику не исключает в действиях лица, пришедшего на подмогу,
необходимой обороны вне зависимости от того, желал ли этого потерпевший или
нет. К сожалению, на практике это иногда не учитывается, и оказание помощи
в отражении посягательства ошибочно расценивается как желание ввязаться в
драку, как проявление хулиганских побуждений.
В законодательстве ряда буржуазных государств имеются существенные
ограничения в возможности осуществления права необходимой обороны для
защиты других лиц от преступных посягательств.
Своевременность защиты.
Для признания защиты необходимой (правомерной) требуется чтобы оборона была
предпринята своевременно. Об этом очень важном признаке необходимой обороны
в российском уголовном законодательстве ничего не говорится. В
уголовноправовой литературе вопрос о своевременности оборонительных
действий обычно рассматривается к характеристике общественно опасного
посягательства. Указывается, что можно защищаться только от "наличного"
посягательства, хотя как отмечается некоторыми авторами, признак
"наличности" является излишним.[103] Мне кажется что указание на
своевременность защиты исключает надобность в признаке наличности, так как
невозможна ситуация, когда оборона будет своевременной, а посягательство не
было наличным.
Правильное определение понятия своевременности обороны имеет важное
значения для решения вопроса об объеме полномочий гражданина, который
прибегнул к активной защите для отражения правомерной обороны. Узкое
определения этого понятия привело бы к ограничению прав на необходимую
оборону, а слишком широкое – к оправданию преступных действий.
Правомерность защиты характеризуют ее пределы во времени. Общественно
опасное посягательство как объективная категория всегда протекает во
времени. Оно имеет начальный и конечный моменты, поэтому необходимая
оборона возможна лишь в течении того времени, которое занимает само
общественно опасное посягательство. Так как необходимая оборона возможна во
временных пределах посягательства, важно выяснить его начальный и конечный
моменты.
Определить начальный момент посягательства возможно лишь исходя из стадии
преступления. При этом оконченное преступление причиняет ущерб общественным
отношениям, в стадии покушения создается существует угроза нарушения
общественных отношений, а в стадии приготовления - условия для причинения
им вреда.
Применительно к необходимой обороне началом посягательства при умышленном
преступлении в большинстве случаев следует считать покушение, а конечным
моментом посягательства – его окончательное, фактическое прекращение.
Посягательство может быть прекращено по достижении цели, которую поставил
перед собой посягающий, его добровольным отказом, приведением посягающего в
такое состояние, при котором он уже не может продолжать посягательство. С
фактическим прекращением посягательства исчезает и основание для
осуществления необходимой обороны.
Признание разбоя оконченным преступлением с момента нападения, совершенного
с целью завладения чужим имуществом, а бандитизма - с момента создания
устойчивой вооруженной преступной группы, намеренной совершать нападения на
учреждения или предприятия либо на отдельных граждан, отнюдь не означает,
что завладение имуществом при разбое и вооруженные нападения при бандитизме
перестают быть продолжением преступной деятельности.
Стадия оконченного преступления, как и другие стадии совершения
преступления (приготовление и покушение), могут охватывать известный
промежуток времени. В течение этого времени возможна и оборона. При
похищении имущества состояние необходимой обороны продолжается до тех пор,
пока есть возможность отнять похищенное имущество у удаляющегося с места
совершения преступления вора грабителя или разбойника.
От прекращения посягательства следует отличать его приостановление.
Последнее означает, что посягающий не прекратил нападение, а лишь временно
приостановил его. В случаях приостановления посягательства угроза интересам
не устраняется, и продолжает существовать основание для необходимой
обороны. По смыслу закона состояние необходимой обороны может иметь место и
тогда, когда защита последовала непосредственно за посягательством и когда
для обороняющегося не был ясен момент его окончания. Пленум в п.5
постановления о 16.08.84 г. признает необходимой обороной случаи причинения
вреда нападающему после фактического прекращения им посягательства, которое
не замечено обороняющимся.[104]
Определенную сложность представляют случаи перехода оружия от посягающего к
обороняющемуся и причинение тяжкого вреда нападающему с использованием
перешедшего оружия. На это обстоятельство указал Пленум Верховного Суда
СССР в постановлении от 16 августа 1984 г. В п.5 он отметил, что "Переход
оружия или других предметов, использованных при нападении, от посягавшего к
оборонявшемуся сам по себе не может свидетельствовать об окончании
посягательства". Вопрос о последствиях обороны в данных случаях должен
решаться на общих основаниях с учетом того осуществляются ли оборонительные
действия против лица, которое продолжает нападение или его прекратило. В
тех случаях, когда после изъятия оружия посягающий продолжает действовать
общественно опасно, у обороняющегося остается возможность обороняться и
дальше, в том числе с использованием отнятого оружия.[105]
Л. и М. с женами распивали спиртное в квартире Л. М. Стал ссориться с
женщинами и оскорбил жену Л., затем предложил ему выйти поговорить на
кухню. Во время разговора М. Неожиданно ударил Л. кухонным ножом в шею,
причинив колото-резаное ранение шеи слева. Выдернув застрявший в шее нож,
Л. нанес М. Два ответных удара ножом в грудь, причинив ему колото-резаные
ранения с повреждением легких, от которых тот скончался на месте
происшествия.
Л. показал, что он видел, как М. вновь тянется рукой к ножу. Он пояснил: "В
моем подсознании было то, что кто первый вытащит нож, тот останется жить".
Таким образом, из показаний Л. следует что момент окончания совершенного на
него посягательства со стороны М. ему не был ясен. Поскольку Л. действовал
в состоянии необходимой обороны, в соответствии со ст.13 УК 1960 г. в его
действиях отсутствует состав преступления.[106]
Мотив и цель необходимой обороны.
В ст.37 УК отсутствуют какие-либо указания на мотивы действий лица в
состоянии необходимой обороны. Однако установление этих мотивов является
обязательным, поскольку имеет важное значение для оценки причиненного
посягающему вреда.
Ю.В. Баулин указал, что необходимая оборона возможна по таким мотивам,
которые соответствуют ее цели, а именно: защите правоохраняемых интересов
личности, семьи, коллектива, общества или государства.[107] Мотивы, которые
не укладываются в названную цель, несовместимы с необходимой обороной и ни
при каких условиях не могут лежать в ее основе. Если посягательство было
использовано как благоприятный предлог для сведения счетов, для мести, то
причинение вреда посягающему считается преступным, так как всегда
общественно опасно и противоправно. Введение в качестве признака
необходимой обороны специальной цели объясняется тем, что действия,
вызванные общественно опасным посягательством, могут преследовать различные
цели и при этом имеют неодинаковую социальную значимость.
Пленум Верховного Суда СССР в п.6 постановления от 16 августа 1984 г.
указал, что не может быть признано находившимся в состоянии необходимой
обороны лицо, которое намеренно вызвало нападение, чтобы использовать его
как повод для совершения противоправных действий (развязывание драки,
учинение расправы совершение акта мести и т.д.).[108] Содеянное в таких
случаях должно квалифицироваться на общих основаниях. Иную социальную
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15
