1944). Логическое мышление, по его словам, соответствует лишь теперешнему,
греховному человеку, оно есть болезнь, порождение несовершенства.
Безгрешному человеку свойственно мета - логическое мышление, своего рода
ясновидение, и поэтому высшая религиозная задача для человечества -
подняться над умом, стать выше ума. Этим двум противоположным типам
освоения реальности соответствуют, с точки зрения антиинтеллектуалистов, и
две противоположные теоретические формы выражения -рационализм и
христианская философия. «Рационализм, т. е. философия понятия и рассудка,
философия вещей и безжизненной неподвижности, по характеристике
православном богослова П. Флоренского (1882 - 1943), всецело связан с
законом тождества - это философия идеи и разума, философия личности и
творческого подвига, опирается, следовательно, на возможность преодоления
закона тождества - это философия духовности. (Флоренский П.А. Столп и
утверждение истины. М., 1914. С. 80).
Такая оценка двух типов постижения бытия и предопределила основное
направление критики рационализма. Преимущественным объектом атак
антиинтеллектуалистов стал закон тождества, на который опирается
рациональное мышление человека, вся классическая логика.
Антиинтеллектуалисты утверждают, что закон тождества не только
бесполезен для проникновения в тайны бытия, но является на этом пути
непреодолимым препятствием. Под углом зрения закона тождества, все бытие,
желая утверждать себя, на деле только уничтожает себя, превращаясь в,
совокупность таких элементов, из которых каждый есть центр отрицаний и
притом только отрицаний. Таким образом, все бытие является согласным
отрицанием, одним великим "НЕ". Закон тождества, по мнению П. Флоренского,
действует не просто как разрушительная сила, убивает творческое начало в
человеке, превращает личность в вещь. А потому победа над этим законом одно
из главнейших условий возрождения духовного измеоения человека,
становления личности.
Одна из главных претензий, представленных П.
Флоренским к закону тождества, заключается в том, что этот закон, по его
мнению, утверждает самотождественность "Я" и, следовательно,
самодостаточность "Я". А это, в свою очередь, считает православный
богослов, порождает эгоизм и атеизм. Поставив в тесную, однозначную
зависимость рациональное познание, основанное на законе тождества,
нравственную и мировоззренческую позицию; П. Флоренский делает вывод, что
отказ от эгоизма и атеизма предполагает отказ от закона тождества.
Осуществить этот отказ, значит принять иную, более высокую логику отношения
к действительности - "логику" вручения своей судьбы в руки Бога. «Трояким
подвигом веры, надежды и любви, - пишет он, - преодолевается конечность
закона тождества. Я перестаю быть "Я", моя мысль перестает быть моей
мыслью, непостижимым актом, отказываясь от самоутверждения «Я»= «Я»...
Как раньше греховная самосуть ставила себя на место Бога, так теперь с
помощью божией я ставлю на место себя Бога" (Флоренский П.А. Столп и
утверждение истины. С. 68). Заметную роль в обосновании методологии
религиозного антиинтеллектуализма православными богословами С. Булгаковым
и П. Флоренским играет принцип антиномизма. С помощью этого принципа они
пытаются оправдать, сделать состоятельным неприемлемое, с точки зрения
здравого человеческого рассудка, содержание христианского вероучения и,
прежде всего, догмат о Божественной Троице. П. Флоренский объявляет этот
догмат исходным принципом всей христианской философии. Именно благодаря
этому догмату христианство дало видение мира, новый масштаб оценки всего
бытия, в том числе и норм человеческого мышления. Догмат о триединстве
Бога, согласно Флоренскому; отменяет головной закон логики - закон
тождества и утверждает противоречие в качестве главного принципа мышления.
Бог единый в трех лицах, по его убеждению, это воплощенное противоречие.
Единосущность лиц Божественной Троицы указывает как на реальное их
единство, так и на менее реальное их различие.
Как известно, антиномии - это противоречия между двумя суждениями,
умозаключениями, законами, одинаково обоснованными и логически
доказываемыми. Наиболее полно принцип антиномизма разработал И. Кант в
своей знаменитой "Критике чистого разума". Антиномии, с точки зрения Канта,
обнаруживаются тогда, когда разум пытается выйти за пределы чувственного
опыта и познать в принципе непознаваемую «вещь в себе». Православные
богословы С. Булгаков и П. Флоренский приспособили кантовскую
методологию для обоснования положения о неспособности человека
рациональным путем постичь трансцендентное начало, конечные тайны бытия.
Человек, по их мнению, осужден на постоянную ситуацию антиномизма.
Антиномизм «обнаруживает недостаточность сил человеческого разума , который
на известной точке принуждения останавливается, ибо переходит к обрыву и
пропасти, а вместе с тем, не может не идти до этой точки» ( Булгаков С.Н.
Свет невечерний. С. 39).
Невозможность познать природу Бога, существование божественной тайны -
это один из главных принципов всего христианского иррационализма. Специфика
подхода к решению этой проблемы православными богословами, с позиций
антиномизма, состоит не в том, что этот принцип лишь внешне связан с
утверждением для человеческого ума трансцендентной реальности. Главная же
цель всех этих рассуждений доказать, что эта неспособность не просто
выражение слабости и ограниченности человеческого ума, но его
принципиальной ущербности, греховности. "Эта противоборственность
конечности и бесконечности в греховном разуме или рассудке, есть
выражение глубочайшего противоречия коренных норм самого разума в его
современном падшем состоянии". (Булгаков С.Н. Свет невечерний. С. 98).
Однако, православные антиинтеллектуалисты не могут остановиться на
констатации этой мысли. Греховному, ограниченному логическому мышлению
противопоставляется особая духовная способность видения мира. Эта
способность имеет различное обозначения - вера, любовь, религиозный опыт и
т. д.
Религиозный опыт, вера, с точки зрения антиинтеллектуалистов, - это не
познание в строгом значении этого слова, а непосредственно связь человека с
Богом, внутреннее чувство, возникающее из потребности в трансцендентном.
Такой взгляд на веру, по их мнению, не позволяет спуститься до трактовки ее
как системы идей или институциональных форм выражения, а, напротив, дает
возможность рассматривать как живую, постоянно обновляющуюся связь с
Иисусом Христом. При помощи религиозного опыты, как единственной формы
проникновения человека к конечным тайнам бытия, религиозные
антиинтеллектуаллисты стремятся оградить вероучение от критической мысли с
позиций данных научного познания. "Религиозный опыт, по утверждению С.
Франка (1877 -. 1950), содержит сознание абсолютного могущества
божественной святыми, несмотря на ее эмпирически ограниченную силу. Опыт
о верховенстве, всемогуществе, святыми является настолько
непосредственным, настолько самоочевидным нашему сердцу, что - поскольку
мы его вообще имеем - он не может быть поколеблен никакими "фактами",
никакими истинами эмпирического порядка" (Франк С. Свет во тьме. С. 86). В
конечном счете, религиозный антиинтеллектуализм приходит к откровенному
мистицизму. Религиозный опыт получает истолкование, как непосредственное
слияние человеческой души с Богом, переход человеческих переживаний, чувств
в запредельное, трансцендентное измерение.
0 природе мысли
Существует естественная проблематика для философской мысли, вместе с
неизбежными для нее апориями, из которых она выходит ценою тяжелых жертв,
впадая в односторонность "отвлеченных начал", философской ереси (если под
ересью разуметь произвольное избрание чего-то одного, части вместо целого,
т. е. именно односторонность). Это избрание, - ересь, определяет мотив
и характер философской системы, делает ее как тезисом, так и антитезисом
по отношению к другим системам и тем включает в цель диалектику мысли, в
каковую сделал попытку - и притом не неосновательную - вместить всю историю
философии Гегель.
Все философские системы, которые только знает история философии,
представляют собой такие «ереси», сознательные и заведомые
односторонности, причем во всех них одна сторона хочет стать всем,
распространиться на все.
Можно дать предварительный ответ на вопрос, чем вызывается такая их
односторонность, или одномотивность, из которой потом приходится выводить и
развивать многообразие всего. Причину эту указать не трудно: она налицо.
Это дух системы и пафос системы, а система есть не что иное, как сведение
многого и всего к одному и, обратно - выведение этого всего или многого из
одного. Логическая непрерывность или, что то же, непрерывное логическое
выведение всего из одного, которое делает всю систему кругом около одного
центра, непрерывно проходимым во всех направлениях и не знающим никаких
перерывов, вот задание, к которому естественно и неизбежно стремится
человеческая мысль, не останавливаясь пред насилием и самообманом, обходами
и иллюзиями.
Логический монизм, являющийся естественной потребностью разума - ratio
- и уже подразумевающий возможность адекватного, непротиворечивого
миропознания, составляет неустранимую черту всякой философской системы,
которая смутно или отчетливо, инстинктивно или сознательно, робко или
воинствующе притязает быть абсолютной философией и свой эскиз бытия
рассматривает как систему мира.
И прежде всего возникает вопрос: возможна ли вообще такая
монистическая система мира? Возможна ли абсолютная философия? И на чем
основана такая вера разума и в свои силы и в правильность самой своей
задачи?
На этот вопрос чаще всего отвечают в духе скептицизма, релятивизма,
беспардонного остроумничанья а’1а Пилат Понтийский: что есть истина? Но
не говоря уже о том, что и скептицизм есть также своего рода абсолютная
философия, на весьма многое притязающая, он противоречит самосознанию
разума, его серьезности, настойчивости и неотступности, или, лучше скажем,
его неизбежной проблематике. Разум не может быть поражен скептическим
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10
