Первым шагом к получению знания о совершенном преступлении является оценка доказательств, т.е. установление наличия у них, предусмотренных законом свойств. Как мы показали выше, свобода оценки доказательств не означает ее произвольности: закон предписывает определенные правила такой оценки. Так, в соответствии со ст. 88 УПК РФ доказательства подлежат оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а их совокупность – с позиций достаточности. Таким образом, как справедливо подчеркивает П.А. Лупинская, «закон предоставляет определенную программу действий, которой обязаны подчиняться лица, оценивающие доказательства «по своему внутреннему убеждению», подвергает определенному регулирующему воздействию формирование субъективного вывода об оценке доказательств»[45].
Вопрос о порядке оценки свойств в определенном смысле схоластичен: безусловно, последней оценивается достаточность совокупности относимых и допустимых доказательств, что не препятствует, при признании ее недостаточной, возвращаться к получению дополнительных доказательств и их оценке. Бессмысленно оценивать с точки зрения допустимости или достоверности неотносимое доказательство, как, впрочем, и недопустимое с позиций его относимое. Но все же особенности человеческого мышления таковы, что из всего множества окружающих нас событий, явлений и фактов необходимо сначала отобрать те, которые относятся к предмету исследования, и «отбросить» все остальные.
2.1.1 Оценка относимости и допустимости доказательств
В основе оценки доказательств как относимых лежат объективные связи между предметами и явлениями действительности: причинно-следственные, условные, пространственно-временные и другие. Оценка относимости доказательств состоит в выявлении их связи с обстоятельствами, подлежащими доказыванию, объясняемой, в частности, действием общей причины. Оценка относимости доказательства по внутреннему судейскому убеждению проводится путем сопоставления информации, содержащейся в этом доказательстве, с тем кругом обстоятельств, которые необходимо по данному делу установить. Относимость прямых доказательств в более очевидна, но и здесь возможна неоднозначная их оценка в разных обстоятельствах и при различных обвинениях. Гораздо сложнее вопрос об относимости косвенных доказательств: решение его выступает, как правило, в форме предположительного суждения о его возможной связи с подлежащими установлению обстоятельствами, при этом оценка доказательства как относимого может меняться в ходе исследования.
Так, в одном из судов рассматривалось следующее уголовное дело. Вместе с автомобилем, принадлежащим индивидуальному предпринимателю П., были похищены, в том числе, несколько находящихся в нем новых дубленок, недавно приобретенных у производителя и предназначенных для продажи. В ходе обыска похожая дубленка обнаружена в квартире жены подозреваемого, которая заявила, что дубленка принадлежит ей, они приобрели ее вместе с мужем. Первоначально, пока не установлена, тождественность обнаруженной дубленки похищенной, она не является относимым доказательством, ибо не может подтвердить или опровергнуть ни одно из входящих в предмет доказывания обстоятельств. Затем дубленка уверенно опознается потерпевшей. Дубленка становится относимым доказательством, но не свидетельствует о вине подозреваемого И. в хищении, поскольку могла быть приобретена им у других лиц. Дальнейшее исследование может привести к одной из следующих ситуаций: 1) будут получены новые доказательства причастности И. к хищению автомобиля, среди них займет место и факт обнаружения находившейся в автомобиле дубленки; 2) подтвердится непричастность И. к хищению автомобиля, а установление лица, у которого она приобретена И., позволит выявить лиц, совершивших хищение.
В данном случае в судебном заседании стороной зашиты был приглашен свидетель Д., показавший, что наблюдал процесс приобретения дубленки И. и его женой во дворе дома у неизвестного цыгана; Однако в нарушение требований УПК показания свидетеля Д. в приговоре не упоминаются, оценка им не дана, дубленка же названа в числе доказательств, подтверждающих вину. Тем самым суд допустил одну из достаточно распространенных ошибок при установлении относимости доказательств: не установил однозначной связи доказательства с подлежащими доказыванию обстоятельствами.
Оценка каждого выявленного доказательства по внутреннему судейскому убеждению с точки зрения относимости включает, как минимум, следующие элементы:
1. идеализацию доказательства, т.е. мысленное конструирование объекта, прообраз которого имеется в реальном мире;
2. анализ доказательства – расчленение его содержания на составляющие с последующим синтезом для выявления факта, которое оно удостоверяет;
3. сопоставление удостоверяемого доказательством факта с кругом обстоятельств, подлежащих установлению по данному делу, для выявления необходимой, обусловленной связи его с предметом доказывания.
Доказательства только тогда являются относимыми, когда находятся с обстоятельствами, входящими в предмет доказывания, хотя бы в одном из пяти соотношений.
Во-первых, позволяют установить обстоятельства, непосредственно входящие в предмет доказывания. По всем делам подлежит доказыванию, например, характер и размер причиненного преступлением вреда. Так, X. осужден по п. «в» ч. 2 ст. 160 УК РФ (ряд эпизодов присвоения вверенного имущества). Отменяя приговор, вышестоящий суд указал на то, что не все относимые доказательства исследованы судом первой инстанции. В частности, районный суд не установил размер задолженности по заработной плате работников ГУП, возникшей вследствие преступных действий X., не исследовал нарушение конституционного права работников ГУП на получение вознаграждения за труд[46].
Во-вторых, дают возможность установить так называемые «промежуточные факты», совокупность которых позволяет в конечном счете прийти к выводу о наличии или отсутствии обстоятельств, входящих в предмет доказывания.
Так, Туменов, Казиев и Базиев обвинялись в изнасиловании 3. В судебном заседании 3. отказалась от ранее данных показаний и отрицала факт изнасилования. Судом был постановлен оправдательный приговор. Вместе с тем, суд ошибочно счел неотносимыми ряд доказательств, устанавливающих промежуточные факты: показания отца потерпевшей 3. о том, что родственники Ту-менова постоянно приходили к ним в дом и склоняли их к тому, чтобы они выдали дочь замуж за Туменова, Казиева или Базиева; письмо матери Базиева, в котором она просила потерпевшую о том же; наконец, сведения о заключении брака с Туменовым. Данные доказательства устанавливают обстоятельства, не входящие непосредственно в предмет доказывания (промежуточные факты), однако в совокупности косвенно свидетельствуют о том, что событие преступления все же имело место[47].
В-третьих, позволяют установить факты, уже установленные другими доказательствами в целях усиления надежности и проверки системы доказательств определенной версии. Так, по одному из уголовных дел в ходе предварительного расследования обвиняемый признал себя виновным в разбойном нападении и последующем умышленном убийстве двух лиц, а также умышленном уничтожении чужого имущества (поджоге). Однако это доказательство следствием обоснованно было продублировано: допрошены представитель потерпевших, ряд свидетелей; проведены комиссионные судебно-медицинские экспертизы, пожаротехническая экспертиза, осмотр места происшествия, не противоречащие признанию обвиняемого. Дублирование доказательств, хотя и создает риск чрезмерной совокупности, является гарантией сохранения ее устойчивости при исключении одного из доказательств.
В-четвертых, дают возможность опровержения фактов, относящихся к другим версиям, исследуемым по делу. В частности, должны признаваться доказательства, собранные в связи с различными версиями. Относимыми считаются и доказательства, устанавливающие отсутствие ряда фактов, которые должны были быть обнаружены при естественном ходе событий в соответствии с данной версией (негативные обстоятельства). Например, относимыми будут доказательства, собранные в ходе судебного заседания, которые убедительно опровергают версию подсудимого о применении к нему незаконных методов воздействия.
Наконец, в-пятых – позволяют проверить полноту и достоверность собранных доказательств путем исследования условий их формирования, передачи и хранения. Так, Аб. осужден по ч. 1 ст. 222 УК РФ за незаконное хранение оружия и боеприпасов. В надзорном порядке Президиуму Верховного Суда Республики Дагестан пришлось решать вопрос о наличии в действиях Аб, состава преступления: как видно было из протокола обыска, Аб. после соответствующего предложения сотрудника милиции А. добровольно выдал автомат, пистолет и патроны. Работник милиции А. в суде пояснил, что он ошибочно внес сведения о добровольной выдаче Аб. оружия и боеприпасов. Таким образом, потребовалось установление условий формирования доказательства: каков опыт работы А. в органах милиции, проводил ли он раньше обыски, знаком ли с примечанием к ст. 222 УК РФ. Установление этих фактов – обычно не относящихся к обстоятельствам, подлежащим доказыванию по ст. 222 УК РФ, – позволило оценить достоверность протокола обыска и вынести надзорной инстанции постановление о прекращении уголовного дела за отсутствием состава преступления[48]. Правило относимое, сформулированное в ч. 1 ст. 74 УПК РФ, считаем теоретически обоснованным и не нуждающимся в корректировке.
Что же касается вопроса допустимости, то можно сказать, что неоднократно обсуждались в научной литературе и не случайно по-прежнему привлекают внимание ученых и практиков[49]. Оценка допустимости доказательства и исключение недопустимых доказательств из судебного разбирательства является одним из ключевых и наиболее сложных вопросов доказывания. Установление судом допустимости доказательства – это исследование доказательства с точки зрения способа получения и фиксации по установленным законом правилам.
Как указывает Е.А. Доля, «в ходе оценки как ступени, завершающей процесс познания по уголовному делу, исследуются только содержание доказательств, связи и соотношение между ними, устанавливаемые с их помощью обстоятельства дела. Смешение мыслительного процесса, организующего эмпирическое познание при собирании, проверке доказательств, и мыслительного процесса как ступени, соответствующей логическому уровню познания, имеющему место на заключительном этапе доказывания, ведет к тому, что определение допустимости доказательств включается в не в этап проверки, а в этап оценки. Допустимость доказательств устанавливается при их собирании и проверке»[50].
С таким подходом сложно согласиться, поскольку проверка осуществляется на эмпирическом уровне познания, которому свойственны такие методы, как наблюдение, описание, измерение, эксперимент. Однако для установления допустимости доказательства субъект должен иметь в сознании определенную идеальную модель доказательства данного вида, сформировавшуюся на основе знания субъекта о разрешенных законом способах получения доказательства, его фиксации.
Сравнивать имеющееся в деле доказательство с идеальной моделью невозможно, операцию можно проводить только с отражением доказательства в сознании субъекта, т.е. с другой моделью, основанной на реальном доказательстве, и полученной методом формализации. А это уже метод теоретического (рационального) познания, не свойственный проверке.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19
