Такую же ошибку, на наш взгляд, делает и Р. А. Будагов, отмечая, что «...субстанция обусловливает отношение, хотя отношение в свою очередь воздействует на субстанцию, оформляет ее в известную систему. Определяющая роль принадлежит, таким образом, субстанции. Субстанция первична. Отношение — при всем своем огромном значении для языка — вторично» (Р.А.Будагов, 6).
Значение лексемы как идеальный образ объективного мира есть субстанциальный элемент. Установление связей, определенных отношений с иными лексемами системы определенного языка выступает как форма этого субстанциального элемента. Отношение между значением (субстанцией) и элементом чистой формы (значимостью) — это, вопреки мнению Р. А. Будагова, отношение не первичности — вторичности, а отношение взаимной обусловленности: нет значения без значимости и нет значимости без значения, поскольку нет значения вообще, а есть значение определенного языка. В процессе исследования мы отвлекаемся от взаимной обусловленности значения и значимости и исходим из того, что определяем значение через значимость - «лингвистическая форма детерминирует лингвистическую субстанцию» (С.К.Шаумян, 6).
Современная лингвистика различает в значении лексемы следующие стороны: понятийную (сигнификативную), т. е. соотнесенность значения лeкceмы с понятием, предметную (денотативную) — соотнесенность с обозначаемым, предметом и — «структурное значение — отношение знаков к другим знакам» ( Ю.Д.Апресян, 7). Кроме того, отмечается прагматическая, сторона значения — его эмоционально-экспрессивная окрашенность.
Представляется целесообразным изучать значение лексемы через ее структуру, форму, организацию, специфичную для каждого языка и поддающуюся описанию строгими, формальными методами.
Итак, каковы же лексические особенности терминов? На этот вопрос я попытался ответить в следующем пункте своей работы.
§3 ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ТЕРМИНОВ
Известно, что анализ лексики общелитературного языка предполагает в основном следующие аспекты: 1) исследование лексики с точки зрения семантических процессов (полисемия, омонимия, синонимия, антонимия и некоторые др.), 2) исследование источников формирования лексики, 3) экспрессивно-стилистический аспект.
Если сразу же отказаться от третьего, экспрессивно-стилистического аспекта как неприемлемого для терминологии , то наблюдение первых двух на материале терминологии представляется очень интересным.
Необходимо отметить, что исходным в данной работе является взгляд, по которому терминология расценивается как подсистема общелитературного языка, т. е. терминология находится в пределах общелитературного языка, но на правах самостоятельного «сектора». Такое «административно-территориальное» положение терминологии обусловливает, с одной стороны, обязательность для нее общих тенденций развития общелитературного языка, с другой стороны, известную свободу, самостоятельность в развитии терминологии и даже возможность влияния ее на развитие общелитературного языка.
Для понятия термин нами принимается следующее определение: термин — это слово или словосочетание специальной сферы употребления, являющееся наименованием научного или производственно-технологического понятия и имеющее дефиницию. Терминология в широком смысле слова воспринимается как «часть словарного состава языка, охватывающая специальную лексику, применяемую в сфере профессиональной деятельности людей[6]» .
Терминология конкретной области знания определяется как система терминов данной науки или отрасли производства, соотнесенная с системой понятий соответствующей области знания.
Анализ терминологической лексики по тем аспектам, которые традиционно применяются для лексики общелитературной, дает возможность отметить любопытную картину. С одной стороны, существует большое желание исследователей найти как можно больше черт, которые бы четко и ясно отделили слово от термина, лексику общелитературного языка от терминологии. Для этого есть объективные основания, выявляющиеся главным образом в большей искусственности терминологических наименований по сравнению со словами общелитературного языка, в обязательной системности для терминологии каждой из областей знания и в той разнице, которая существует между значением общелитературного слова и содержанием понятия, выраженного термином.
Если для содержания терминологического понятия является обязательным строго логическое выделение необходимых и достаточных для выражения специфики данного понятия признаков и на основании этих признаков строится классификация понятий (соответственно и терминов), то для понятий нетерминологических наименований эти условия не являются обязательными, так как для значения общелитературного слова (которое также осуществляется через посредство понятия) нет надобности в выделении необходимых и достаточных признаков, поскольку формирование значения конкретного общелитературного слова не зависит от строгой классификации по единому основанию. Не говоря уже о том, что слово общелитературного языка, попадая в сферу употребления разных функциональных стилей, обрастает множеством стилистических примет, экспрессивных оттенков значения, чего нет у терминов, когда они функционируют в пределах своей основной области, в специальной научной или производственной сфере языка.
Кроме того, преследуя цель сделать термины наиболее точными и рациональными выразителями специальных понятий создатели терминологических наименований стараются, сознательно освободить их от таких естественных семантических явлений, как многозначность, синонимия и др. Это — с одной стороны. С другой — терминология, являясь частью общелитературной лексики и в значительной степени беря истоки из общелитературной
лексики, не может изолироваться от законов и процессов ее развития и функционирования. Поэтому и в терминологии имеют место почти все те лексико-семантические процессы, которые характеризуют лексику вообще, но со своими специфическими чертами реализации этих процессов.
Создается известное противоречие между сознательным, даже искусственным влиянием на терминологию извне (посредством упорядочения, стандартизации и т. п.) и естественным развитием ее как части национального я:!1,т-ка. Работа по упорядочению терминологических систем в основном и сводится к желанию снять это противоречие, освободить терминологию от всего того, что свойственно лексике общелитературного языка.
Семантические процессы
Полисемия
При перечислении тех качеств, которые характеризуют термины или, вернее, должны характеризовать «образцовые» термины, однозначность ставится на одно из первых мест. Конечно, это требование очень естественно для терминологии, так как однозначное соотношение означающего с означаемым обеспечивает необходимую точность информации в науке, технике и других областях. С. другой стороны, не менее часто в литературе, затрагивающей вопросы терминологии, можно встретить замечания об отсутствии однозначности терминов, о полисемии многих из них и призывы к борьбе с ней.
Заботу об однозначности терминов высказывают и языковеды, исследующие терминологию, и главным образом ученые конкретных областей знания, которые озабочены чистотой качества употребляемых в данной области терминов. Можно привести пример дискуссии, проведенной журналом '«Электричество» по терминологии теоретической электротехники, в которой отмечался факт многозначности многих терминов данной науки: термин «сопротивление» применяется и для обозначения изделия (напр., «постоянное сопротивление», «жидкое сопротивление», «объемное сопротивление», «непроволочное сопротивление», «остеклованное сопротивление»), и для обозначения определенной физической величины. То же относится и к терминам «емкость», «индуктивность» и др.
Прежде всего напрашивается вопрос, почему на практике полисемия в терминологии — явление частое, если термин не должен быть по природе своей полисемичным. И, кроме того, важно понять, действительно ли многозначность терминов — это такой недостаток, которого легко можно избежать, стоит только заняться упорядочением терминологических систем. Для более или менее объективного ответа на этот вопрос, вероятно, необходимо проследить, хотя бы на нескольких примерах, какие разряды слов-терминов чаще «грешат» многозначностью, быстрее способны развивать полисемию.
Как показывает материал, это прежде всего очень широко представленные в терминологии отвлеченные отглагольные имена существительные, которые должны означать процесс, действие, т. е. то значение, которое выражали производящие глаголы. И действительно, в качестве первичного, первого, основного значения этих имен, как правило, выступает значение процесса. Но, перейдя в новое качество, став именем существительным, эти слова развивают органически присущие категории имен предметные значения, которые логически вытекают из значения процесса, когда «действие внутреннее перерождается в предмет». Это вероятно и закономерно, если принять во внимание, что «значение слова определяется не только соответствием его тому понятию, которое выражается с помощью этого слова (напр., движение, развитие, язык, общество, закон и т. д.); оно зависит от свойств той части речи, той грамматической категории, к которой принадлежит слово <...>[7]».
Свидетельство неоднозначного употребления терминов имен существительных отглагольного образования можно видеть непосредственно в словарях.
«Смазка (в технике) — термин, имеющий различные значения: вещества, облегчающие трение движущихся деталей машин <...>; подача смазочных материалов к поверхностям скольжения деталей машин О->». «Верстка — один из этапов полиграфического процесса. Верстка — первый корректурный оттиск со сверстанного набора» . «Шифровка — 1) криптографический документ, 2) проставление архивных шифров на единицах хранения» и мн. др. Конечно, можно вмешаться в этот естественный процесс развития семантики данной категории слов и сознательно закрепить строгие дефиниции за определенными словообразовательными вариантами терминов, тем более, что язык дает такую возможность, поскольку от глаголов в подавляющем большинстве случаев возможно образование нескольких вариантов имен (или: с глаголами соотносительно несколько вариантов имен).
Примеры тому находим в терминологических словарях: «Считка — процесс сличения текста копии с текстом оригинала, выполняемый для проверки точности их соответствия». «Считывание — процесс выделения информации, хранящейся в том или ином запоминающем устройстве»; «аннотация — представление вторичной информации, в краткой форме характеризующее основное смысловое содержание первоисточника»: «аннотирование — процесс составления аннотаций» и т. п.
Такой, в частности, выход из положения видел Г. О. Винокур, рекомендуя провести семантическую дифференциацию образований на -ние и -ка на том основании, что «качество глагольного слова в собственном смысле, могущего означать протекающий во времени процесс, лучше всего сохраняется за словами на -ние», а «суффикс -ка является чрезвычайно подходящим для того, чтобы укрепить за ним значение уже вполне определенных процессов, т. е. значение предмета, являющегося орудием или результатом действия» .
Это — только одна иллюстрация того, какие разряды слов-терминов более всего предрасположены к полисемии.
Другая группа терминов, «провоцирующих» развитие полисемии, также относится к рязряду отвлеченных имен, являющихся наименованиями наук, областей знания. У них, наряду с общими значениями, развивается и реализуется в употреблении частный, более конкретный вариант этого значения: химия — наука и: химия боли; геометрия— наука и: геометрия крыла самолета; география — наука и: лингвистическая география, или еще уже: — география слова, география рака и т. п.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16
