целью вызвать политические изменения, которые подрывают международные
отношения и которые международное сообщество рассматривает как
несовместимые с желаемыми нормами поведения. Дж. Дугард говорит о
террористических актах, которые направлены на подрыв международной
политической системы связей и противоречат нормам международной морали и
права. Полагаем, что Дж. Дугард не учел то обстоятельство, что одной из
разновидностей международного терроризма является международным
криминальный терроризм в действиях международной организованной
преступности. Ее участники могут быть далеки от каких-либо политических
целей, а акции террора могут быть направлены против конкурирующих
преступных организаций в другой стране.
Ю. Динстейн (Израиль) утверждает, что сущность терроризма вообще и
международного терроризма в частности проявляется в беспорядочном насилии,
обычно направленном против людей без разбора (невинные жертвы
террористического акта) в целях создания в массах идеи, что цель
оправдывает средства: чем ужаснее преступление, тем лучше с точки зрения
террористов. По существу, он пытается провести разграничение между
понятиями «внутригосударственный терроризм» (политический, криминальный и
иной) и "международный терроризм". С. Агравала (Индия) считал, что наиболее
удачным является смешанное определение понятия "международный терроризм",
включающее общую дефиницию и основные элементы этого преступления, По его
мнению, необходимые элементы международного терроризма - это угроза
насилием или применение насилия, создающие условия опасности дли невинных
людей или населения в целом, и международный характер преступления.
Следовательно, С. Агравала указывает на террористические акты, которые в
известной мере затрагивают международные отношения, но угрожают не
собственно их субъектам и международному правопорядку, а людям,
гражданскому населению, которые не имеют отношении к целям
террористического акта.
Л. Кабрал (Аргентина) предлагал рассматривать в качестве
международного преступления такие действия, как: I) покушение на главу
иностранного государства или сопровождающих его официальных лиц,
представителей международных организаций; 2) захват воздушного судна во
время международного рейса и другие подобные действия; 3) преступления
против средств или путей международных связей; 4) покушения, совершаемые в
местах проведения встреч международного характера, штаб-квартирах
международных организаций, конгрессов, олимпийских деревнях и т.д. Данный
перечень, однако, не учитывает такого существенного момента, как то, что
объектом посягательств иностранных террористов, даже при политических
мотивах, могут быть мирные граждане.1
Однако, если различные зарубежные акции террористических групп
осуществляются самостоятельно и не нацелены на изменение международных
отношений, их, по мнению ряда исследователей, можно квалифицировать как
транснациональный терроризм.
Следует выделить и терроризм, который можно назвать
внутригосударственным; он включает в себя действия специально
организованных групп или одиночек, направленных на достижение тех или иных
политических целей в рамках самого государства.
Основанием для выделения названных форм терроризма являются
различия как в субъектах террористической деятельности, так и в ее
направленности на достижение тех или иных результатов. В тесной связи с ним
должны рассматриваться и особенности терроризма как формы подрывной
деятельности. Однако следует отметить, что бытовавший ранее взгляд на
терроризм почти исключительно как на враждебную деятельность спецслужб
иностранных государств не совсем точно отражает действительность:
значительная часть актов терроризма совершается группами и отдельными
террористами вовсе не по заданию спецслужб, более того, последние в
настоящее время стремятся объединить и координировать свои усилия в борьбе
с терроризмом.
При всем многообразии выдвигаемых террористическими организациями и
одиночками – террористами лозунгов, идей, а порой и конкретных требований,
их социальная направленность служит основанием для выделения следующих
разновидностей терроризма: терроризм – социальный, преследующий цели
коренного или частичного изменения экономического либо политического строя
собственной страны; национально – этнический терроризм, включающий
организации этно – сепаратистского толка и организации, которые поставили
своей целью борьбу против экономического и политического диктата
инонациональных государств и их представителей; религиозный терроризм,
связанный либо с борьбой приверженцев одной религии в рамках общего
государства с приверженцами другой, либо с попыткой подорвать и низвергнуть
светскую власть и утвердить власть религиозную, либо с тем и другим
одновременно; криминальный (уголовный) терроризм.
Перечисленные выше разновидности современного терроризма на
практике редко выступают в чистом виде. Такие примеры дают отдельные группы
и личности, представляющие социальный терроризм. Последний, однако, часто
бывает окрашен в националистические или религиозные тона.1
Как отмечается в правовой литературе, понятие «терроризм» не имеет
точной или широко принятой дефиниции. В "Трактате по международному
уголовному праву", вышедшем в США под редакцией М.Бассиони и В.Нанди,
указывается на объективные трудности выработки общепринятого юридического
определения терроризма, что связано с тем фактом, что это слово может
означать террор и варварство, устрашение, а также целую серию различных
актов насилия. Участники V Конгресса ООН по предупреждению преступности и
обращению с правонарушителями (1975 г.) пришли к выводу, что трудно дать
более или менее точное определение терроризма. Отсутствие такой дефиниции
имеет серьезные последствия при рассмотрении этого понятия в контексте
процессов уголовного правосудия.
Слово "террор" пришло из латинского языка (terror - страх, ужас).
Аналогичное значение имеют слова: terror (анг.), terreur (фр.) - ужас,
страх. Существует также выражение "террористический акт" (acte de terreur).
В. Маллисон и С. Маллисон дают такое определение: "Террор есть
систематическое использование крайнего насилия и угрозы насилием для
достижения публичных или политических целей". Они отмечают использование
террора при решении политических задач. В книге "Международный терроризм и
всемирная безопасность" терроризм трактуется более широко и неопределенно:
угроза насилием, индивидуальные акты насилия или компании насилия, ставящие
целью в первую очередь постепенно внушить страх - терроризировать. Террор
также олицетворяет собой акции массового физического, психологического или
идеологического насилия, осуществляемого общественно-политическими
структурами, которые обладают неограниченной властью над находящимися в их
сфере деятельности социальным контингентом, в целях склонения масс к
определенному поведению.
Необходимо подчеркнуть различие между понятиями «террор» и
«терроризм». От террора терроризм отличается следующим.
Во-первых, терроризм – это одноразово совершаемый акт либо серия
подобных актов, имеющих не тотальный, массовый, а, напротив, локальный
характер.
Во-вторых, субъекты терроризма не то что безграничной, а и вообще
никакой официально установленной властью над контингентом той местности,
где разворачиваются их действия, не располагают.
В-третьих, если террор – социально-политический фактор
действительности, то терроризм – явление угловно-правового свойства, и его
насилие с целью понуждения к каким -либо действиям на фоне созданного
состояния страха имеет не всеобщее а местное значение.
Террор и терроризм – это разноуровневые явления в иерархии
общественных событий по своей сущности и по значимости тех последствий для
общества, которые они могут причинить.1
В ходе обсуждения проблемы в шестом Комитете Генеральной Ассамблеи
ООН в 1976 г. предпринимались попытки дать определение понятия "терроризм".
По мнению Р. Арона, акт насилия рассматривается как террористический в том
случае, когда его психологический эффект обратно пропорционален его
истинным физическим результатам. Э. Арегача определял терроризм как акты,
сами по себе являющиеся традиционными формами общеуголовных преступлений,
но совершаемые преднамеренно, с целью вызвать панику и беспорядок в
организованном обществе, разрушить общественный порядок, парализовать
противодействие террору со стороны общественных сих и интенсифицировать
беды и страдания общества.
В Толковом словаре В.И. Даля подчеркивается основной смысл,
нацеленность терроризма - устрашать смертью, казнью, насилием.2 Трактовка
В.И. Далем слова "терроризм" ближе к современному понятию
"терроризировать": 1) устрашать, запугивать, держать в повиновении угрозами
насилия и физического уничтожения; 2) творить расправу жестокими
карательными мерами и истязаниями, расстрелами и т.п. С.И. Ожегов уточняет
такую деталь: террор - это физическое насилие, вплоть до физического
уничтожения, по отношению к политическим противникам.3 Такое уточнение
неоправданно сужает понятие терроризма, если его относить только к
политическим противникам. Выходит, что если виновный осуществил насилие из
политических мотивов в отношении не политических противников, а, например,
"простых" граждан, то такие действия нельзя отнести к терроризму.
М. Тамкоч (США), отвергая мнение, что любой вид терроризма имеет
политические цели, пишет: "Терроризм есть нечто большее, чем анархизм,
нацеленный на разрушение человеческой жизни и существующего порядка ради
разрушения... Нет ничего политического в терроризме: это ужасная форма
варварства". Однако он делает оговорку: "Терроризм имеет политическое
значение только в том случае, если рассматривается в контексте
большевистской революционной борьбы за мировое господство". Представляется,
что столь узкое понимание политического терроризма не дает возможности
учесть такую разновидность политического терроризма, как, например,
национальный терроризм. Ярким проявлением международного национального
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17
