опасный акт внешнего поведения лица, находящийся под контролем сознания и
осуществляемый во вне собственными телодвижениями данного человека».[11]
Как и любое человеческое действие, преступные действия также исходят
из определенных мотивов и направлены на определенную цель.
В теории уголовного права принято выделять начальный и конечный момент
преступного действия (действий). Принято считать, что преступные действия
начинаются с того момента, когда они будут обладать следующими тремя
признаками: физическое телодвижение во вне, общественная опасность и
противоправность. Конечный момент преступного действия определяется
наступлением преступного результата или отпадением хотя бы одного из
указанных выше признаков преступного действия.
В этом смысле действия, совершаемые виновным в состоянии аффекта имеют
особую характеристику. Специфика таких действий состоит в том, что они
ограничены во времени продолжительностью состояния аффекта. На вопрос,
сколько может длиться аффективное состояние у виновного, ответа в уголовном
законе содержится. Его надо искать в самой психологической природе аффекта.
Временная продолжительность аффекта зависит от многих факторов, в том числе
от психофизических качеств человека, остроты конфликтной ситуации, тяжести
провокации со стороны потерпевшего. Но бесспорно одно — аффект может
длиться секунды и иногда несколько минут, но не часы. Поэтому
противоправные действия виновного должны быть начаты под воздействием
аффекта и окончены к моменту его прекращения. В противном случае преступное
посягательство не может быть квалифицировано как совершенное в состоянии
аффекта.
Говоря о таком качестве аффекта, как его внезапность возникновения,
надо отметить, что такая внезапность может не распространяться на
преступные действия лица, совершаемые им в состоянии аффекта, Внезапность
при возникновении аффекта не следует рассматривать только как немедленную
ответную реакцию на отрицательное поведение потерпевшего. Разрыв во времени
между возникновением аффекта и моментом убийства возможен, но при
непременном условии сохранения в этот период времени состояния аффекта у
виновного. Внезапность является одним из основных, неотъемлемых признаков,
характеризующих аффект, а не начало совершения преступных действий. Анализ
уголовных дел исследуемой категории показал, что около 30% составили
случаи, когда виновный находясь непосредственно под влиянием аффекта,
совершает перед убийством разные действия. Например, бежит в свою квартиру
или соседнюю комнату, чтобы взять орудие преступления, преследует
потерпевшего, проникает в дом, производит выстрелы и т.п.
Если говорить о характере действий, совершаемых в состоянии аффекта,
то по этому вопросу нет единого мнения среди ученых. Одни авторы
утверждают, что рассматриваемые действия носят вполне осознанный, волевой
(целенаправленный) характер. Отрицают наличие в них импульсивности.
Сторонники этой позиции утверждают также, что при совершении убийства в
состоянии аффекта виновный не только предвидит наступление преступного
результата, но и направляет свою волю на его достижение. Свою позицию по
этому вопросу они основывают на том, что человек может преодолеть аффект в
начальной его стадии.[12]
С этой точкой зрения можно согласиться лишь частично. Так, считает, к
примеру, О.Д. Ситковская[13]. Она полагает, что возможность преодолеть
аффект в начальной стадии еще не говорит о том, что его можно подавить на
вершине его развития, как раз в то время, когда совершаются аффективные
действия. Она считает, что, возможно, первоначально эти действия носят
целенаправленный характер; но затем в процессе развития аффекта, они в
значительной степени утрачивают это свое качество, Ситковская также
утверждает, что неверно было бы говорить и о полной потере произвольности
действий, совершенных в состоянии аффекта. Действия эти, по ее убеждению,
вырываются у человека в виде автоматической разрядки возникшего
аффективного напряжения при уменьшенном сознательной контроле и волевой
регуляции. Поэтому аффективные действия носят в целом импульсивный
характер, отличительной особенностью которых является сравнительно малая
степень их осознанности.
Думаю, что последняя точка зрения на эту проблему являет более
правильной к отвечает психологической природе аффекта.
Психологи уже давно отметили, что у лица, находящегося под влиянием
аффекта, происходит нарушение сложных действий, стереотипные протекают
быстрее, имея тенденцию к автоматизму. Двигательное возбуждение,
беспорядочность в действиях и наличие в них автоматизмов являются важными
показателями аффекта.
В состоянии аффекта виновный способен преодолеть значительные
препятствия к достижению преступной цели, хватает предметы, которые
попадаются ему под руку, если таковых нет, пускает в ход руки и ноги,
наносит множество беспорядочных ударов в разные части тела, готов задушить
«обидчика» «голыми руками» или в бессильной злобе кусает его.
Например, по данным проведенных статистических исследований, которые
приводит В.В. Сидоров в своей работе, в 15% случаев совершения
рассматриваемого преступления действия виновного были связаны с нанесением
потерпевшему множества ударов и ранений, которые носили характер особой
жестокости и являлись отражением его необычайно сильного возбуждения и
крайнего озлобления.[14]
В таких случаях, если действия виновного в отношении потерпевшего были
совершены с особой жестокостью, но непосредственно в состоянии аффекта, то
такие действия следует квалифицировать как действия, совершенные в
состоянии аффекта, но не как действия, совершенные с особой жестокостью.
Такое разъяснение по этому вопросу дал Пленум Верховного Суда рф.[15]
В 1997 году Томский городской суд в своем приговоре правильно
квалифицировал действия Паршинцева С.В. как совершенные в состоянии
аффекта. В ходе предварительного следствия было установлено, что Паршинцев
в ответ на оскорбления Молочнюка нанес последнему топором не менее трех
ударов по голове, после чего, сбросив с себя Молочнюка. нанес ему не менее
26 ударов топором по голове, не менее 8 ударов по шее, не менее 5 ударов по
руке, находясь при этом в состоянии сильного душевного волнения (аффекта).
И хотя действия Паршинцева носили характер особой жестокости, суд верно
квалифицировал его действия, как совершенные под влиянием аффекта.[16]
Таким образом, совершить убийство в состоянии аффекта можно только
путем активных противоправных действий. Такие действия обычно носят
импульсивный, беспорядочный характер, т.е. во многом определяются эмоциями
лица, их совершающего, а также нередко совершаются с особой жестокостью,
что является отражением необычайно сильного возбуждения и крайнего
озлобления лица в таком состоянии.
Преступные действия лица порождают преступный результат —следующее
звено в объективной стороне преступления.
В наиболее общей форме можно сказать, что вредные преступные
последствия состоят в разрушении общественных ценностей, причинении вреда
людям.
Преступные последствия разнообразны по своему характеру. Наиболее
распространенным их видом является причинение материального ущерба. К нему
относятся кроме всего прочего и человеческие жертвы. По своей физической
природе материальные последствия всегда связаны с разрушением или
повреждением предметов внешнего мира.
Под преступным последствием принято понимать предусмотренный уголовным
законом материальный (нематериальный) вред, причиненный преступным деянием
(действием или бездействием) объекту посягательства — охраняемым законом
общественным отношениям и их участникам.
Преступным результатом при совершении убийства в состоянии аффекта
является смерть человека. В данном случае объектом посягательства является
не только жизнь человека как биологическая основа его существования, но и
общественные отношения, с которыми человек был связан при жизни. Поэтому
уголовный закон охраняет человеческую жизнь, не только как биологическое
явление (от природы данное человеку благо), но и как общественную ценность.
Из всех вредных последствий, причиняемых посягательством на жизнь
человека, только одно, а именно наступление смерти человека, является
элементом объективной стороны убийства. Такое последствие имеет
материальную природу, оно предельно точно и определенно — смерть
потерпевшего. Ненаступление такого последствия исключает признание убийства
оконченным.
Третий обязательный признак объективной стороны убийства — это
причинная связь между преступными действиями и наступившим общественно
опасным последствием.
При совершении убийства в состоянии аффекта, неправомерные
(аморальные) действия (бездействие) потерпевшего являются необходимым
условием возникновения аффекта у виновного. Это означает, что при тех
фактических обстоятельствах, которые имели место в действительности, такое
условие было необходимо для наступления соответствующего результата, без
него этот результат не наступил бы.
Состояние аффекта и последующие действия виновного являются ответной
реакцией на неправомерное поведение потерпевшего. Именно поэтому последнее
является необходимой причиной для возникновения у преступника аффекта, под
действием которого он совершает преступное посягательство на жизнь другого
лица, т.е. потерпевшего. Не будет противоправных действий (или бездействия)
утерпевшего в отношении виновного или его близких, не будет и аффекта (как
конструктивного элемента состава преступления), а значит и не будет
преступных действий виновного, которые совершаются им под влиянием
последнего.
Таким образом, в рассматриваемом преступлении только неправомерные
действия (бездействие) потерпевшего являются необходимой причиной для
возникновения состояния аффекта, а не какие-то другие действия или явления
окружающей действительности.
Однако возникает вопрос любые ли действия (бездействие) потерпевшего
могут вызвать состояние аффекта у виновного, как конструктивного элемента
состава преступления, предусмотренного ст. 107 УК РФ? Ответ на этот вопрос
содержится в самом уголовном законе, который говорит только о
противоправных или аморальных действиях (бездействии) потерпевшего. Из
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17
