расширена группа общественно опасных деяний, препятствующих законной
деятельности органов правосудия согласно его целям и задачам; введены новые
уголовно-правовые нормы об ответственности за посягательство на жизнь лица,
осуществляющего правосудие или предварительное следствие [ст. 295 УК РФ],
за клевету в отношении судьи, присяжного заседателя, прокурора,
следователя, лица производящего дознание, судебного пристава, судебного
исполнителя [ст. 298УК РФ], за провокацию взятки либо коммерческого подкупа
и некоторые другие[11].
Анализ статистики количества осужденных за преступления против
правосудия показывает, что внутри данной группы преступлений
распространенность совершения тех или иных общественно опасных деяний
неодинакова. В уголовно-правовой литературе все преступления против
правосудия принято классифицировать на несколько групп в зависимости от
субъект или непосредственного объекта посягательства.[12]
В первую группу, как правило, включаются преступления против
правосудия, препятствующие использованию работниками правосудия их прав для
осуществления задач правосудия (ст. 176–179 УК РСФСР 1960 г.; ст. 299, 300,
301, 302, 305 УК РФ 1996 г.). Обобщение практики показало, что это одна из
самых малочисленных групп преступлений против правосудия по количеству
осужденных лиц. Так, в Российской Федерации из числа осужденных за
преступления против правосудия в 1993 г. были осуждены 21 человек, или
0,22 %, в 1994 г. — 19 человек, или 0,22 %; в 1995 г. — 10 человек, или
0,11 %; в 1996 г. — 15 человек, или 0,17 %. Существенно не изменилась
картина и после принятия УК РФ 1996 г. В 1997 г. за совершение данных
преступлений было осуждено 12 человек, или 0,28 %, а в первом полугодии
1998 г. — 8 человек, или 0,47 %. Представляется, что приведенные
статистические данные не в полной мере отражают реальное состояние дел по
защите интересов правосудия в этой области. На наш взгляд, велика
латентность данной группы преступлений, которая порождается рядом причин, в
том числе несовершенством уголовно-правовых запретов, защитой ведомственных
интересов, сложностью доказывания данных преступных посягательств.
Вторая группа — это преступления, препятствующие законной деятельности
органов правосудия в соответствии с его целями и задачами. В УК РСФСР
1960 г. данная группа преступлений впервые появилась в связи с принятием
Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 11 декабря 1989 г. Согласно
этому Указу была введена уголовная ответственность за вмешательство
в разрешение судебных дел [ст. 176.1 УК РСФСР], за угрозу или
насильственные действия в отношении судьи, должностного лица
правоохранительного или контролирующего органа и их близких родственников
[ст. 176.2 УК РСФСР] и за оскорбление судьи, народного или присяжного
заседателя [ст. 176.3 УК РСФСР]. Новый УК РФ расширил данную группу
преступлений, предусмотрев уголовную ответственность за воспрепятствование
осуществлению правосудия и производству предварительного расследования
[ст. 294 УК РФ], за посягательство на жизнь лица, осуществляющего
правосудие или предварительное расследование [ст. 295 УК РФ], за угрозу или
насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или
производством предварительного расследования [ст. 296 УК РФ], за неуважение
к суду [ст. 297 УК РФ], за клевету в отношении судьи, присяжного
заседателя, прокурора, следователя, лица, производящего дознание, судебного
пристава, судебного исполнителя [ст. 298 УК РФ], за разглашение сведений о
мерах безопасности, применяемых в отношении судьи и участников уголовного
процесса [ст. 311 УК РФ]. Практика показывает, что в этой группе наибольшее
распространение получило преступление, связанное с неуважением к суду,
выразившимся в оскорблении судьи, иных участников судебного
разбирательства. В целом же за данную группу преступлений в 1993 г. было
осуждено 44 человека, или 0,47 %, в 1994 г. — 30 человек, или 0,35 %, в
1995 г. — 55 человек, или 0,64 %, в 1996 г. — 126 человек, или 1,41 %; в
1997 г. — 106 человек, или 2,44 %, и за первое полугодие 1998 г. — 43
человека, или 2,51 %.
В третью группу преступлений [ст. 303, 306, 307, 308, 309, 310 УК РФ]
включаются деяния, препятствующие поступлению в распоряжение правосудия
«доброкачественных» доказательств и правдивых сведений от граждан. По
имеющимся статистическим данным это одна из самых распространенных групп
преступлений против правосудия. За совершение таких преступлений в 1993 г.
было осуждено 14,12 % от всех лиц, осужденных за преступления против
правосудия; в 1994 г. — 14,27, в 1995 г. — 18,14, в 1996 г. — 20,55, в
1997 г. — 30,43 и в первом полугодии 1998 г. — 25,91 %.
К четвертой группе относятся не менее распространенные преступления,
посягающие на отношения по реализации вступившего в законную силу судебного
акта или акта органов расследования [ст. 312, 313, 314, 315 УК РФ].
Количественная характеристика осужденных за данные преступления такова: в
1993 г. — 33,21 % от общего числа осужденных за преступления против
правосудия, в 1994 г. — 39,78, в 1995 г. — 33,05, в 1996 г. — 28,69, в
1997 г. — 45,51 и за первое полугодие 1998 г. — 46,76 %.
В пятую группу входят преступления, посягающие на деятельность органов
правосудия по своевременному пресечению и раскрытию преступлений. В УК
РСФСР 1960 г. это были заранее необещанное укрывательство преступлений
[ст. 189 УК РФ] и недоносительство [ст. 190 УК РФ]. Согласно статистическим
данным за 1993–1996 гг., данная группа преступлений составляла около 50 %
всех осужденных за преступления против правосудия. В новом уголовном
законодательстве вышеуказанные правовые нормы существенно изменены.
Декриминализировано недоносительство и существенно сокращена
ответственность за укрывательство, а именно — только при совершении особо
тяжких преступлений. По этой причине в 1997 г. количество осужденных за
данное преступление составило 20,58 %, а в первом полугодии 1998 г. —
24,23 %.
Правильное определение объекта преступлений против правосудия играет
важную роль в разграничении данной группы преступных посягательств со
смежными составами преступлений. Отношения в области охраны правосудия
тесно взаимосвязаны с отношениями в сфере защиты прав и интересов личности,
государственной власти, порядка управления. Например, лицо, сообщившее
ложные сведения о якобы совершенном преступлении, может посягать на
интересы личности [клевета — ст. 129 УК РФ] либо на интересы правосудия
[заведомо ложный донос — ст. 306 УК РФ].
Сложность характеристики объекта преступлений против правосудия заключается
в том, что в уголовном законодательстве при формулировании диспозиций
правовых норм использованы понятия и термины смежных отраслей права
(конституционного права, гражданского, арбитражного и уголовного процессов,
административного права и т. д.), а сами нормы нередко носят бланкетный
характер. Поэтому возникают определенные трудности в раскрытии таких
понятий, как «судья», «иное лицо, участвующее в отправлении правосудия»
[ст. 294, 295, 296 и др. УК РФ], «участники судебного разбирательства»
[ст. 297 УК РФ], «по гражданскому делу лицо, участвующее в деле, или его
представитель» [ст. 303 УК РФ], «другие участники уголовного процесса»
[ст. 311 УК РФ]. При помощи указанных и других понятий смежных отраслей
права в уголовном законодательстве характеризуется потерпевший, а вместе с
ним и объект преступлений против правосудия, субъекты этих преступлений.
Спектр данных понятий очень широк: «прокурор», «следователь», «лицо,
производящее дознание», «эксперт», «судебный пристав», «судебный
исполнитель» и т. д. Часто раскрытие этих понятий требует анализа
законодательных актов не уголовно-правового характера.
Как отмечалось выше, термин «правосудие» в уголовном праве используется
для определения группы отношений, подлежащих самостоятельной правовой
защите, содержанием которых, в первую очередь, является правильное
осуществление судом задач и целей правосудия. Поэтому важное значение для
определения объекта данной группы преступлений имеет представление о
складывающейся судебной системе Российской Федерации, которая по сравнению
с советским периодом претерпела кардинальные изменения. Законодательством
Российской Федерации установлен исчерпывающий перечень государственных
органов (судов), предназначенных осуществлять правосудие, и дано
определение должностного лица (судьи), имеющего право выполнять эту
функцию[13].
Непосредственно в Конституции РФ предусмотрено наличие в судебной
системе Российской Федерации трех федеральных судов: Конституционного Суда,
Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда [ст. 125–127 Конституции РФ].
В соответствии с Федеральным конституционным законом «О судебной
системе Российской Федерации», вступившим в действие с 1 января 1997 г.,
в Российской Федерации действуют федеральные суды, конституционные
(уставные) суды и мировые судьи субъектов Российской Федерации [п. 2
ст. 4]. Перечень федеральных судов включает в себя:
. Конституционный Суд РФ;
. верховный Суд РФ;
. вертикаль судов общей юрисдикции (верховные суды республик, краевые и
областные суды, суды городов федерального значения, суды автономной
области и автономных округов, районные суды, военные и
специализированные суды);
. высший Арбитражный Суд РФ, федеральные арбитражные суды округов,
арбитражные суды субъектов Российской Федерации.
Выдвигаются предложения о создании специализированных судов
(налоговых, административных и т. д.) на основе принятия федерального
конституционного закона.
Субъекты Российской Федерации могут создавать конституционные
(уставные) суды и систему мировых судей. И те и другие являются
принципиально новыми судами, возникшими недавно в ходе судебной реформы.
Правосудие может осуществляться лишь в вышеперечисленных судах и только
лицами, которые в соответствии с законодательством признаны судьями, т. е.
наделены соответствующими полномочиями и исполняют свои обязанности на
профессиональной основе [ст. 11 вышеназванного Закона]. К осуществлению
правосудия также может быть привлечено лицо, не менее 10 лет проработавшее
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13
