а не заказываешь молитву за деньги. Кто осмелится осуждать такое учение?
______
* Смотри "Евангелие в объяснении Спиритизма", Гл. XXVII: "Действие
молитвы".
9. Где бы ни происходило наказание, в жизни ли духовной или на земле, и
сколько бы времени оно ни длилось, оно всегда будет иметь конец, более или
менее близкий или отдаленный. В сущности, для Духов существуют две
альтернативы: временное наказание, соответственное виновности, или награда,
смотря по степени заслуг. Спиритизм не признает третьего вывода, т. е.
вечного осуждения. Ад остается для него фигурой, символизирующей наивысшие
страдания, срок которых неизвестен. Чистилище же есть действительность.
Слово "чистилище" создает понятие об определенном месте и более естественно
прилагается к земле, как к месту искупления, чем к беспредельному
пространству, где витают страждущие Духи; да и по существу своему земная
жизнь есть настоящее искупление. Когда люди будут совершеннее, из их среды
будут переходить в незримый мир только добрые Духи; и, в свою очередь,
Духи, воплощаясь, будут вносить в человечество только усовершенствованные
элементы, тогда земля перестанет быть миром искупления и люди не будут
больше страдать от нищеты и лишений, как прямых последствий своих
несовершенств. В настоящее время происходит уже это преобразование, которое
возвысит землю в иерархии миров. (См. "Евангелие в объяснении Спиритизма",
гл. III).
10. Но почему же Христос не говорил о чистилище? Потому, что идеи этой не
существовало тогда и не было слов для ее выражения. Христос пользовался
словом "ад" как единственным, которое было в употреблении для обозначения
всех будущих мук без различия. Если бы Он рядом с этим словом поставил
слово, равнозначное по смыслу слову "чистилище", то он не мог бы придать
ему настоящего его смысла, не затронув тех вопросов, которые
предназначались для будущего; это бы было еще и назначением двух отдельных
мест для наказаний. Слово "ад", подразумевающее идею о наказании, уже
заключает в себе и идею о чистилище, которое есть только один из способов
наказания. Будущее, долженствующее просветить людей насчет истинного
значения наказаний, должно будет поставить и ад на его настоящее место.
Если Церковь по прошествии шести веков нашла нужным к словам Иисуса Христа
прибавить и установить существование чистилища, значит она думала, что
Иисус Христос открыл не все.
Отчего бы не думать так и по поводу других постановлений?
Глава VI
УЧЕНИЕ О ВЕЧНОСТИ МУЧЕНИЙ
Происхождение учения о вечных муках. — Доводы в защиту учения о вечных
муках. — Материальная невозможность вечных мук. — Устарелость доктрины о
вечных муках, — Иезекииль восстает против вечности мук и первородного
греха.
ПРОИСХОЖДЕНИЕ УЧЕНИЯ О ВЕЧНЫХ МУКАХ
1. Верование в вечность мук так быстро теряет почву, что не надо быть
пророком, чтобы предсказать его близкий конец. Оно было опровергнуто такими
вескими доводами, такими решительными аргументами, что казалось бы излишним
заниматься этим вопросом и можно бы предоставить его самому себе. Но нельзя
не сознаться, что, несмотря на свою несостоятельность, оно все-таки служит
связующим звеном между противниками новых идей: они защищают его с
наибольшим рвением потому, что это самое слабое место и они предчувствуют
последствия его скорого падения. С такой точки зрения, вопрос этот
заслуживает серезного внимания.
2. Учение о вечности мучений, как и о материальном аде, имело смысл, пока
страх наказаний сдерживал невежественность людей, для которых были бы
недостаточны наказания нравственные и временные; они не могли бы понять
справедливости постепенного возмездия так же, как не могли оценить оттенков
добра и зла или значения смягчающих либо увеличивающих вину обстоятельств.
3. Чем ближе стоит человек к первобытному состоянию, тем более он
материален; моральные чувства развиваются у него позже всех. Потому и
представление его о Боге и достоинствах Божиих самое смутное, не более
совершенное, чем о будущей жизни. Они уподобляют Его собственной природе;
для них он — неограниченный Властелин, тем более грозный, что Он невидим,
как деспот, сидящий в своем дворце и никогда не показывающийся своим
подданным. Он могуч своей материальной силой, а моральная непонятна для
них. Они представляют Его себе вооруженным громом и молнией и сеющим на
своем пути ужас и разорение, по примеру непобедимых воителей. Бог
милосердный и кроткий не был бы по их понятиям Бог; это было бы слабое
существо, не умеющее заставить себя слушать. Неукротимая месть, ужасные
бесконечные наказания нисколько не противоречили их понятиям о Боге, и
разум их вполне мирился с ними. Сами мстительные и жестокие по отношению к
своим врагам, безжалостные к побежденным, они приписывали Богу, как высшему
существу, еще более ужасные качества.
Для таких людей и религиозное верование должно было подходить к их грубой
натуре. Религия духовная, полная любви и милосердия, не могла слиться с их
дикими нравами и страстями. Не будем же осуждать Моисея за его драконовские
законы, которые едва сдержали его непокорный народ, ни за то, что он
рисовал Бога — мстителем; это было необходимо в то время, кроткое учение
Христа не встретило бы тогда отголоска и было бы бессильно.
4. По мере того как дух развивался, туман материализма рассеивался, и люди
стали более способными к пониманию духовного; но все это делалось
постепенно. Когда явился Христос, Он уже мог возвестить Бога Милосердного,
говорить о Его Царствии не от мира сего и сказать людям: "Любите друг
друга, будьте милостивы к ненавидящим вас", тогда как древние говорили:
"Око за око и зуб за зуб".
Какие же это были люди, которые жили во времена Иисуса Христа? Были ли это
вновь сотворенные и воплощенные души? Если это так, то Бог создавал в то
время души более совершенные, чем во времена Моисея. Но в таком случае —
что сталось с последними? Неужели они осуждены на вечные времена томиться в
состоянии озверелости? Здравый смысл отвергает подобное предположение. Нет;
это были все те же души, которые жили при Моисее, но в продолжение
нескольких существований достигли развития, достаточного для понимания
более возвышенного учения, и те же самые, которые теперь, еще более
усовершенствовавшись, могут воспринять более полное учение.
5. Тем не менее, Иисус Христос не мог открыть всех тайн будущности своим
современникам; Он Сам говорит: Много еще Я мог бы сказать вам; но вы того
не поймете, потому говорю вам притчами". Во всем, что касается
нравственности, т. е. обязанностей человека к человеку, Он выражался очень
определенно потому, что затрагивал чувствительные струны материальной жизни
и знал, что будет понят; что же касается других вопросов, Он ограничился
лишь тем, что посеял в аллегорической форме те ростки, которые должны были
развиться позднее. Учение о будущих наказаниях и наградах принадлежит к
последней категории. В особенности по отношению к наказаниям. Он не мог
сразу изменить укоренившиеся понятия. Он пришел наметить новые обязанности:
милосердие и любовь к ближнему должны были заменить мстительность и
ненависть; самоотвержение стать на место эгоизма. Этого уже было много,
Христос не хотел ослаблять страха наказаний, чтобы не уронить чувства долга
и обязанностей перед ближними. Он обещал добрым Царство Небесное; значит,
оно не могло быть достоянием злых, куда же они должны были идти?
Нужен был какой-либо противовес, чтобы подействовать на умы, еще слишком
низменные для понимания духовной жизни. Не надо забывать, что Христос
обращался к народу, к менее просвещенной части общества, для которой нужны
были образцы осязательные, а не абстрактные. Вот почему Он не входил в
большие подробности по этому поводу; Ему нужно было только указать на
наказание и награду — этого было достаточно в то время.
6. Если Иисус угрожал виновным вечным огнем, то Он также грозил им тем, что
они будут ввергнуты в геенну. Что такое геенна? Место в окрестностях
Иерусалима, куда сбрасывали нечистоты из города. Неужели и это нужно было
понимать буквально? Это было одним из выразительных приемов, с помощью
которых Он влиял на толпу. То же самое и с вечным огнем. Если бы это было
не так, то Иисус противоречил бы Сам Себе, когда проповедовал милосердие и
милость Бога, так как милосердие и вечная мука — два противоположных
понятия, одно уничтожающее другое. Было бы странной ошибкой принять эти
слова Христа за подтверждение догмата вечности мучений, тогда как все Его
учение возвещает милосердие Божие.
В молитве Господней Он учит нас говорить: "Остави нам долги наши, яко же и
мы оставляем должником нашим". Если бы виновный не надеялся получить
прощение, то было бы бесполезно просить о нем. Но безусловно ли это
прощение? Есть ли это милость или простая отсрочка заслуженного наказания?
Нет, прощение это соответствует тому прощению, которое мы сами даем, т. е.
если мы не будем прощать, то и не будем прощены. Бог, забывая обиды, ставит
непременным условием такое же забвение, иначе Он не мог бы требовать от
слабых людей того, что не сделал бы Сам в своем могуществе. Итак, молитва
Господня ежедневно свидетельствует против идеи о вечной мстительности Бога.
7. Для людей, имеющих смутное понятие о духовности души, мысль о
материальном огне не представляла ничего странного, тем более, что она была
взята из общенародных верований и почерпнута из языческих понятий,
распространенных почти повсеместно. Вечность мучений также не
представлялась отталкивающей народам, подчинявшимся в продолжение многих
веков законам грозного Иеговы. В идее же Христа вечный огонь есть только
символ; Он мало придавал значения тому, что этот символ понимался
буквально, лишь бы он служил уздою; Он хорошо знал, что время и прогресс
объяснят смысл аллегории, особенно тогда, когда, по словам Его, Дух Истины
просветит человечество во всякой истине.
Главная причина непреложных наказаний есть недействительность раскаяния; но
никогда Христос не говорил, что раскаяние не встретит милости у Бога;
напротив, при всяком случае Он показывает Бога милостивым, милосердным и
готовым принять блудного сына, вернувшегося под отчий кров. Иисус
показывает Бога непреклонным только к закоснелым грешникам; и если Он в
одной руке держит кару, то в другой у Него наготове прощение, чтобы излить
его на виновного, как только тот проявит чистосердечное раскаяние. Конечно,
это не есть изображение безжалостного Бога; следует также отметить, что
никогда Христос не произнес против кого-либо, даже против самых больших
преступников безвозвратного и окончательного приговора.
8. Все примитивные религии, согласовавшиеся с характером первобытных
народов, имели воинственных богов, сражавшихся во главе армий. Иегова у
Евреев доставлял им тысячу способов для уничтожения врагов, он награждал их
победами и наказывал поражениями. По тому представлению, которое имели о
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25
