Как исходные принципы, так и последующее развитие тоталитарного государственного права обусловились учением марксизма - ленинизма, которое рассматривает государство, как главное орудие перестройки всех общественных отношений в соответствии с целями коммунизма.
Общий подход большевиков к государству был не просто далёк от распространённой на западе концепции правового государства, но прямо противоположен. На словах права были гарантированы, но на деле ни один индивид не мог требовать их от государства, ибо действовал принудительный коллективизм в пользовании правами, а государство рассматривалось как олицетворении общих интересов.
Эта концепция - плод классовой теории, она полностью подчинила себе человека, создавая иллюзию преодоления буржуазного формализма свободы.
Развитие нового государственного права началось с утверждения Республики Советов. В сущности, с января 1918г. не осталось никаких надежд на демократическое государственное устройство, принятое в июле того же года Конституция РСФСР это подтвердила. Создатели Конституции отбросили почти все выработанные к этому времени демократические принципы представительной системы. Не о каких парламентских учреждениях, признание прав оппозиции, подчинение государства праву не было и речи. Проблема превышения власти или её злоупотреблений не вставало, а потому оказался не нужным принцип разделения властей. Неограниченная исполнительная власть стала самой характерной чертой нового государственного устройства. Большевики быстро разделились с политическими партиями. Диктатура пролетариата, таким образом, вырождалась в диктатуру партии, а через неё в диктатуру вождей, но государственное право об этом молчало.
Сталинский режим личной власти сложился в ленинских государственно -правовых формах, установленных Конституциями РСФСР 1918г. и СССР 1924г.. но И.В. Сталин провозгласивший курс на всемирное укрепление государственной власти, со временем пришёл к выводу, что требуется демократизировать фасад этой власти. В результате появилась Конституция 1936г., действительно очень демократическая для своего времени. Но это была лишь бутафория, практически никаких улучшений в правовом статусе советского гражданина не произошло, этот гражданин, как был, так и остался фактически бесправным.
Таким же формальным являлся новый советский федерализм, лёгший в основу государственного устройства СССР после его образования в 1922г. Россия продолжала оставаться федеративным государством, но мало кого заботил странный характер этой "федерации". В ней не было равноправных субъектов, а были образованы отдельные автономные республики и автономные области, создавшие видимость национальной государственности.
Известное обновление государственно-правовых институтов, начавшееся после 20 съезда КПСС 1956г., отражало политику верхов, которые стремились отбросить некоторые стороны сталинизма, но сохранить тоталитаризм. В 1977г была принята конституция СССР, отразившая двойственный характер брежневской политики. Она полностью сохранила антидемократическую машину власти и в то же время попыталась расширить перечень гражданских прав и свобод. Но и на них легла печать двойственности: к формулировкам из международных документов добавлялись цели коммунистического строительства. В Конституции была включена статья 6-я, закрепившая руководящую роль КПСС в общественной и государственной жизни. Социализм без свободы доживал свои последние годы. Общественное мнение в этот период ещё не обрело силы, чтобы заставить власти дать народу права и свободы, но добилось многого, и, прежде всего дискредитации сталинского тезиса о мнимой свободе при социализме и несвободе при капитализме, который стал восприниматься наоборот, овладевая массами, это был главный сдвиг, подготовивший перестройку. Вот что происходило в обществе, что же творилось в науке. А наука государственного права является поистине печальным зрелищем в тоталитарном обществе. Её удел обоснование демократизма очевидной диктатуры и разгула насилия. В рамках постоянной борьбы против буржуазного юридического мировоззрения несколько поколений советских государствоведов развивали ложные теоретические концепции о демократической природе советского государственного права, его тесной связи с массами.
На протяжении всех 70-ти лет российского тоталитаризма обслуживающая его наука подчёркивала его противоположность по отношению к дореволюционной науке. Главным образом отличие в различие методов изучения права: диалектического материализма и идеализма, в несовместимости социально- политической природы государственного строя капитализма и социализма. На практике сотни работ были написаны с единственной целью - доказать, что государственная дума не была подлинным парламентом, что гражданские права и свободы жёстко подавлялись вплоть до бессудных расстрелов, репрессий. Работы зарубежных учёных, написанные с позиций современной им цивилизации, преподносились как собрания классовых интересов буржуазии.
Фальсификация российского дореволюционного государственного строя была одной из основных задач советской науки с её первых до последних дней. Тон этому идеологическому террору задавала теория марксизма-ленинизма, видевшая в государстве "Машину для подавления одного класса другим".
Эту теорию активно развивали В.И. Ленин и его соратники (Л.Д. Троцкий, Я.М. Свердлов, Н.И. Бухарин, М.И. Калинин), принуждавшие исследователей смотреть на государственное право через призму диктатуры пролетариата. После образования СССР редкие исследователи вспоминали о суверенитете России, и её праве на национальную государственность; даже Конституцию РСФСР никто уже не воспринимал всерьёз.
Становление советского государствоведения, исключавшего всякое инакомыслие, происходило в ленинский период. Крыленко, Курский и другие утверждённые партией лекторы Коммунистического университета начали создавать и пропагандировать государственно-правовые формы диктатуры пролетариата. Представляя какому-либо институту слово "социалистический", пытались увести его смысл от общечеловеческого. В первые советские годы кое-кто из государствоведов пробовали как-то совместить диктатуру пролетариата с необходимостью "правового государства", но этому быстро был положен конец.
В течении двадцатых начале тридцатых годов в юридической литературе ещё были возможны какие-то споры о предмете государственного права, его структуре, ещё сохранялось влияние старой школы, что с принятием сталинской Конституции положение в корне изменилось. Страницы учебников и научных изданий заполнили схоластические рассуждения об якобы демократической природе союзного государства, невиданном расцвете полновластия народа. Государственно-правовая наука превратилась в своеобразный комментарий идей И.В. Сталина, культ которого попирал элементарную логику и здравый смысл. В науке же царил полный террор против инакомыслия. Сотни учёных и террористов были репрессированы, погибли в застенках ГУЛАГа в соответствии с тем правом, которое они же и утверждали.
Как и другие отрасли юридической науки, наука государственного права утратила реалистический подход к праву и законности. В послевоенный период науку государственного права не миновала борьба с космополитизмом. Под этой ширмой были свёрнуты многие исследования, а из науки изгнаны крупные специалисты.
В 60-80гг., когда партией было объявлено о перерастании государства диктатуры пролетариата в общенародное государство, наука государственного права тщетно пыталась найти свою "нишу" в том явлении. Стали пробиваться отдельные идеи, отражавшие некоторую демократизацию политического режима. Но никаких принципиально новых категорий и подходов выдвинуто не было, ибо государственный строй и политическая система остались прежними. Наука тоталитарного государственного права так и остались служанкой тоталитаризма.
Следует учитывать и то, что тоталитарное государственное право при всей своей антидемократической сущности служило коммунистической идее о царстве свободы и социальной справедливости. К тому же это право, хотя и основанное на насилии, все же устанавливало определенный общественный порядок, который, отвечая на практические запросы, нуждался в каком-то теоретическом осмыслении. Отдельные проблемы науки, как бы стоявшие в стороне от идеологической демагогии, насилии либо отвлечённый, либо сугубо прагматический характер. Свободное русское государствоведение продолжали развивать его зарубежные представители. Н. Тимашев и Н. Алексеев в середине 20-х годов издали за рубежом двухтомный сборник о праве Советской России, где аргументировано, критиковали большевистский государственный строй, основанный на диктатуре, за что были подвергнуты демагогической критики П. Стучки. И, наконец, наступал следующий период развития.
Демократическое конституционное право.
С конца 80-х годов в Советском Союзе начался процесс реформ (перестройка), который затронул и сферу государственного права. Наиболее важным шагом было разрушение монополии КПСС на руководство обществом и государством.
Съезд народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР выявил демократический потенциал страны, выдвинул плеяду решительных борцов за демократические перемены (А.Д. Сахаров, Б.Н. Ельцин, А.А. Собчак и др.). Съезд избрал Президентом СССР М.С. Горбачева.
В апреле 1990г. был провозглашен суверенитет РСФСР, а 12 июня 1991г. впервые всенародно избран ее Президентом Б.Н. Ельцин. Августовский путч 1991г. закончился провалом. Произошёл распад СССР.
После провозглашения России суверенным государством в соответствии с волей народа была проведена демократизация ряда институтов конституционного права.
12 декабря 1993г. была принята новая Конституция. Этим завершился конституционный кризис, а в стране установилась новая форма правления.
С принятием новой Конституции начинается широкое обновление всех институтов конституционного права России. По сути формируется новое конституционное право, соответствующее избранному народом курсу на отказ от тоталитаризма и строительство демократического государства. Институт гражданских прав и свобод получает такое развитие, которое никогда не было в истории России.
Современная наука конституционного права переживает трудный период. Перед ней стоит задача решительно перестроить свою методологическую базу, освободившись от тоталитарной методологии. Но для этого, по-видимому, должно смениться поколение ныне работающих государствоведов, которые в своём большинстве не знали реалий и теорий зарубежного конституционного права или занимались его сознательной фальсификацией.
Многочисленные произведения марксистко-ленинистской науки государственного права стали достоянием истории. Они останутся памятником того, во что превращается наука, когда она теряет свободу. В этих произведениях можно почерпнуть информацию о правовых актах и теориях прежних лет, но их теоретическое значение практически полностью утрачено.
Вместе с тем в юридической науке нарождаются принципиально новые подходы и концепции, увязывающие развитие российского права с достижениями мировой правовой науки и целям демократического переустройства общества. Работы учёных-правоведов демократической ориентации создают общую методологическую базу изучения права с позиции правового государства. Появляются ростки новой теории конституционного права, решительно порывающей с тяжёлым наследием прошлого. Изучение новых российских конституционно-правовых институтов уже началось. Возник огромный интерес к дореволюционной и эмигрантской русской государственно-правовой мысли. Свежие идеи, не всегда, но всё же пробивают себе дорогу. Наука конституционного права не должна играть роль прислужницы властей, она может стать подлинной наукой только на основе разумного плюрализма мнений, практического отношения к правовой действительности. Никто не в праве "ликвидировать" марксистов, ибо марксизм был и остаётся одним из крупных политических учений, и никто не может лишить его права на существование. Другое дело - практика марксизма - ленинизма, доказывая, что его цели неотъемлемы от насилия. Марксизм, как и другое учение, не имеет права на монополию, и никогда больше народ не должен допустить создание государственно-правового механизма для навязывания этого учения тем, кто его отвергает.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12
