человек, из которых в живых осталось около 50.
Ссылка на каторгу закреплена указом 1703 г. Этот вид наказания
закончился с изобретением парусных судов, но наименование каторги, как
особо тяжелых работ, сохранилось.
Ссылка на поселение, особенно развившаяся к концу ХVII в.,
подразделялась на простую ссылку и на вечное поселение. Ссылка на вечное
поселение предполагала обязательную работу на пашне на неосвоенных
Сибирских землях, куда “воры” ссылались с женами и детьми, “которые дети у
них будут трех лет и ниже; а которые дети больше трех лет, и тех не
ссылать”. При этом наиболее здоровые люди могли назначаться в каторжные и
иные тяжелые работы.
Простая ссылка назначалась за менее тяжкие преступления. Срок ссылки
мог быть от одного года до 10, 15 лет или вообще “до указу”. На практике
ссыльные не возвращались даже при указании срока. Поэтому 1 февраля 1725 г.
был указ об освобождении тех, которым “свобода показана”.
Господствующее место занимали телесные наказания, подразделявшиеся на
членовредительные и болезненные.
Членовредительные продолжали употребляться как возмездие, по принципу
талиона. Так, за богохульство, произнесение непристойных слов в адрес
государя или лиц царствующего дома виновному прожигали язык раскаленным
железом (Арт. 3) или отрезали его. За употребление в драке ножа “пробить
ему руки...тем ножом на единый час” (Арт. 143).
Членовредительные наказания применялись и как альтернатива смертной
казни. Так Указом от 11 мая 1663 г. сидящим в тюрьме разбойникам и убийцам
предписывалось вместо смертной казни отсекать обе ноги, да по левой руке”,
которые “на больших дорогах прибивать к деревьям”, и тут же вины указать,
за что отсечены руки, ноги, “чтоб всяких чинов люди то их воровство
ведали”. Однако уже с конца ХVII века для сохранения работоспособности
виновных членовредительные наказания либо заменялись ссылкой, либо
ограничивались. Таков именной Указ от 17 ноября 1680 г. “о нечинении ворам
за две татьбы казни - отсечения рук, ног, пальцев и ссылке их вместо того в
Сибирь на пашню с женами и детьми”. Отсечение пальцев заменялось отрезанием
ушей и носа (Арт. 188, 189), главным образом для возможности опознания
преступников. Так, в Указе от 15 января 1723 г. отмечалось, что “у
каторжных невольников, которые присланы в вечную работу, ноздри вынуты
малознатно”, и предписано “вынимать ноздри до кости, дабы когда случиться
таким сбежать, чтобы везде утаиться было не можно и для лучшей поимки были
знатны”.
Другим способом опознания наиболее опасных преступников являлось их
“пятнание”, или клеймение. Первоначально клеймо изображало орла, почему
клеймение и называлось “заорлением”. С 1705 г. на лбу, а затем на щеках
ставили буквы - “В” - вор, “У” - убийца, “Л” - лжец. Иногда слово “вор”
клеймилось полностью. Эти клейма натирали порохом “многожды крепко”, чтобы
их ничем нельзя было вытравить и чтоб те пятна были “знатны” по смерть.
Болезненные наказания, помимо битья кнутом, упоминавшегося в Уложении
1649 г. в 140 статьях, и батогами, включали битье плетьми, розгами, а для
военных - шпицрутенами, “кошками” и линьками.
Битье кнутом являлось во многих случаях замаскированным видом смертной
казни. Тем более что вместо обозначения количества ударов, которых могло
быть от 1 до 300, в законодательстве чаще всего употреблялось выражение
“наказать жестоко” или “нещадно”. По Указу 1704 г., кнут применялся лишь в
отношении тех, что “довелись смертной казни”, а наказанные ссылкой
подлежали 10-летней каторге без наказания, чтобы иметь не изувеченных, а
сильных работников. Кнут, так же как и батоги, прутья толщиной в мизинец,
постепенно заменялся плетьми, которые упоминаются впервые в русском
законодательстве в 1696 г. это менее жестокий вид наказания - 30 ударов
плетьми равнялись 10 ударам кнута. Для воров - “младенцев” - Воинским
Уставом предусматривалось наказание розгами со стороны родителей (Арт.
195). Розги, 40 ударов которых равнялось 10 ударам плети, применялись и для
взрослых, особенно с ХIХ в.15а
Наказание кнутом, батогами и плетьми носили еще и осрамительный
характер, ибо оно совершалось, как правило, не в “жилецком подклете”, а в
публичном месте на площади, рукой палача. Поэтому, по Указу от 15 марта
1721 г., из военных кнутом наказывали только тех, кто ссылался на вечную
каторгу, потому что, кто побывал в руках палача, не мог быть употреблен
потом в прежнюю службу. При срочной каторге наказание, которое упоминается
в Воинских Артикулах 39 раз, осуществлялось шпицрутенами. Это битье
длинными гибкими прутьями. Наказываемому, обнаженному до пояса, привязывали
руки к ружью, повернутому к нему штыком, и за это ружье проводил сквозь
строй, или полк - три, шесть, или двенадцать раз (Арт. 91, 141, 189).
Острый штык не давал возможности идти быстро. Удары наносились с обеих
сторон. Число точно не определялось и колебалось от 250 до 12 000, что
означало замаскированную смертную казнь.
На флоте Морским Уставом 1720 г. применялся особый вид плетей -
“кошки”, четыреххвостные плети с узелками на концах. Ими могли наказываться
и штатские. До середины ХVIII в. болезненные наказания применялись
независимо от пола, возраста и социальной принадлежности.
Поскольку наказание рассматривалось как защита общественной
безопасности, подвергшиеся телесным наказаниям ссылались в уездные города,
где употреблялись на казенных и частных работах. Как самостоятельные, так и
дополнительные, они могли быть заменены принудительными работами по месту
жительства на определенный срок.
Тюремное заключение, как и предыдущий период, назначалось как
самостоятельное наказание и как мера охранительная. Последняя применялась к
лицам, сидевшим “до розыску”, или до представления поручителей, и к разного
рода чинам, не исполняющим своих обязанностей.
В целях побуждения губернских начальств к доставлению ведомостей о
доходах и расходах Указом от 24 марта 1719 г. предписывалось
непредоставивших отчеты “сковать за ноги, и на шею положить цепь и держать
в Приказе покамест, пока вышеписанное исполнится”, либо “держать при Сенате
под караулом”.
Как самостоятельное наказание тюрьма применялась обычно наряду со
штрафом, по большей части без указания срока. Тюрьмы, из которых земляные
были засыпаны по Указу 1724 г., продолжали оставаться в очень плохом
состоянии. Введение в 1662 г. для тюрем “государева жалованья”, или
“кормовых денег”, в размере двух алтын в день на человека, не сняло
проблему пропитания заключенных. Они по-прежнему содержали себя подаянием,
для чего у ворот тюрьмы сидел на цепи один из арестантов, просящий
милостыню или продававший сделанные “сидельцами” изделия, а по праздникам
арестантов водили по городу для сбора подаяния. Сидевшие по частным искам
кормились за счет челобитчиков, с которых взыскивалось на Москве копейка в
день, а в Петербурге по две.
Уже в ХVII в. тюрьмы были отдельными для мужчин и женщин и
подразделялись в основном на две категории - по разбойным и татиным делам и
по “истцовым искам”. В крупных городах были тюрьмы холопьи - для беглых и
других лиц несвободного состояния, пересыльная тюрьма для ссылаемых в
Сибирь, а в Москве особая бражная, где заключались задержанные в пьяном
виде, что при рецидиве влекло длительное заключение, сопровождаемое
торговой казнью.
Конечно, эти деления соблюдались не всегда, но что являлось
характерной чертой тюремного заключения в России, так это использование это
использование труда заключенных. При отсутствии поручителей сидевших за
долги посылали “мужеска пола на галеру, а жен в прядильный дом”, засчитывая
долги на месяц по рублю. При использовании заключенных на казенных работах
учитывалась их специальность. Так, в 1682 г. тюремный сиделец, знаток
рудного дела, был послан “для сыску серебряной руды”. Свободные от казенных
работ могли заниматься своим ремеслом и даже выходить из тюрьмы для покупки
материалов. Тюремное заключение часто заменялось обязанностью трудиться. В
ответ на челобитную молодых стрельцов освободить их из тюрьмы Петр I
предписал всех (124 человека) освободить по круговой поруке и сослать их в
Азов, где “работу всякую работать”. В тюрьме сидящие наравне со ссыльными
посылались на работы по строительству: “вместо наказания...заставить тот
камень ломать”. Также “всех гулящих и слоняющихся людей... ловить и
определять в работу...”. В целях исправления трудом в 1721 г.
предусматривалась организация “Цутгаузов”, или “смирительных домов”, куда
должны были сажаться дети “непотребного и невоздержанного жития”,
расточители имений, “рабы непотребные, которых уже никто в службу не
приемлет, еще ж люди ленивые, здоровые, нищие и гуляки, которые не хотя
трудиться о своем пропитании, ядет хлеб вотще...то таковых...сажать в
смирительные домы, кто на какое время по злым его поступкам будет достоин,
и посылать их на работу, чем бы они могли пропитание себе заработать, чтоб
никогда праздны не были”. Для “непотребного ж неистового женского пола”
магистраты должны были строить “прядильные домы”.
Лишение чести подразделялось на “легкия чести нарушимыя наказания” и
“тяжелое чести нарушение”. Первые - это преимущественно позорящие
наказания, лишавшие человека его служебной или личной чести. К ним
относились: лишение чина и достоинства навсегда, применявшееся к
священникам, виновным в нечестных и беззаконных поступках или совершавшим
службы в пьяном виде (Арт. 14, 15), офицерам, взявшим за правило прибегать
к словам и побоям, посягающим на честь и достоинство подчиненных (Арт. 33);
и временное лишение чести путем разжалования на срок в рядовые (Арт. 28,
29, 32, 38-41 и др.); арест у профоса (Арт. 11); крепкий выговор офицеру
(Арт. 56); ношение военными чинами ружей или мушкетов, пик или карабинов
(Арт. 7, 8, 10 и др.); публичное испрошение прощения или получение пощечины
от профоса перед ротой, прибитие имени к виселице и др. (Арт. 21, 99, 141,
145, 150). Осрамительные наказания применялись иногда к целой группе лиц.
Так, полки или роты, ушедшие с поля боя, помимо наказания каждого виновного
отдельно, должны были “без знамен вне обоза стоять...пока они храбрыми
своими делами паки заслужат” (Арт. 97).15б
“Тяжелое чести нарушение - шельмование” применялось к дворянам. Оно
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20
