удовольствие. Удовольствию поэтому предшествует рефлексия, как сравнение
между внутренним и внешним, безразлично, появилось это внешнее благодаря
мне или благодаря счастливой случайности. Источники удовольствия могут
быть самыми разнообразными. Оно не зависит от содержания и касается только
формы, другими словами, оно является чувством чего-то только формального,
а именно указанного соответствия. Учение, имеющее целью удовольствие или,
лучше сказать, благоденствие, называется эвдемонизмом. В нем, однако, пе
установлено, в чем следует искать удовольствия и благоденствия. Таким
образом, возможен как совершенно грубый, примитивный эвдемонизм, так и
более высокий, ибо на этом принципе могут основываться как добрые, так и
злые поступки.
§ 37
Как удовольствие это соответствие есть некоторое субъективное -чувство и
нечто случайное, могущее возникать в связи с любым побуждением и его
предметом, и я тут являюсь своей целью только в качестве природного
существа и только в качестве отдельного человека.
Пояснение. Удовольствие есть нечто субъективное и относится только ко мне
как отдельному существу. В нем нет ничего объективного, всеобщего,
рассудочного. Именно поэтому оно и не является мерилом, с помощью которого
судят о вещи. Если я говорю, что вот так мне нравится, иначе говоря,
ссылаюсь на свое удовольствие, то я высказываю только, что это имеет такое
значение для меня, и тем уже порываю рассудочные отношения с другими
людьми. Удовольствие случайно по своему содержанию, потому что может
возникать в связи с любым предметом, а так как оно не зависит от
содержания, то представляет собой нечто формальное. По своему внешнему
существованию удовольствие тоже случайно, нуждается в соответствующих
обстоятельствах. Средства, употребляемые мной для достижения удовольствия,
суть нечто внешнее и от меня не зависят. Кроме того, наличному бытию,
которое я создал при помощи этих средств, поскольку предполагается, что
оно доставит мне удовольствие, нужно еще стать моим, достаться мне. Это,
однако, дело случая. Следствия того, что я делаю, отнюдь не возвращаются
ко мне. Я пользуюсь ими не в силу необходимости. Удовольствие, таким
образом, возникает благодаря двоякого рода обстоятельствам: во-первых,
благодаря некоторому наличному бытию, которое нужно найти готовым, что
целиком зависит от удачи, и, во-вторых, благодаря такому наличному бытию,
которое произвожу я сам. Хотя это последнее наличное бытие, будучи
следствием моего деяния, зависит от моей воли, однако мне принадлежит лишь
поступок, как таковой; результат же не обязательно возвращается ко мне,
следовательно, наслаждение этим поступком тоже. В таком поступке, как
поступок Деция Муса совершенный им для своего отечества, важно, что
следствие этого поступка могло и не вернуться к Децию Мусу как
наслаждение. Нельзя вообще последствия превращать в принцип поступка.
Последствия поступка случайны, ибо они суть некоторое внешнее
существование, которое зависит от других обстоятельств, иначе говоря,
может быть ими уничтожено.
Удовольствие есть нечто вторичное, нечто сопутствующее делу. Если мы
осуществляем что-нибудь субстанциальное, то удовольствие присоединяется к
этому постольку, поскольку в произведении мы узнаём также и нашу
субъективность. Тот, кто ищет удовольствие, имеет в виду только себя в
плане своей акцидентадьности. Тот, кто занят великими делами и интересами,
стремится осуществить только дело само по себе. Он весь устремлен на
субстанциальное, забывает в нем самого себя, целиком отдается делу. Люди
великих интересов и дел обычно вызывают в народе сожаление, что они мало
пользуются удовольствиями, т. е. что они живут делом, а не своей
акцидентальностью.
§ 38
Разум снимает ту неопределенность, которой приятное чувство характеризуется
по отношению к предметам, очищает содержание побуждений от всего
субъективного и случайного и знакомит в отношении содержания со всеобщим и
существенным желаемого, а в отношении формы или умонастроения - с
объективным, иначе говоря, с действованием ради самой вещи.
Пояснение. Сначала рассудок, или рефлексия, поднимаясь над непосредственным
удовольствием, не меняет цели, или принципа. В этом случае рефлексия
поднимается только над единичным удовольствием, сравнивает побуждения Друг
с другом и, следовательно, может предпочесть одно из них другому. Если
рефлексия направлена не на удовольствие как нечто единичное, а на
удовольствие в целом, она имеет в виду благоденствие. Такая рефлексия еще
остается внутри субъективного принципа, и цель ее - все еще удовольствие,
но только большее, более разнообразное. Тем, что она находит различия в
удовольствии и вообще ищет приятное во всех различных сторонах, она делает
все грубое, дикое и чисто животное в удовольствии более тонким и смягчает
нравы и умонастроение вообще. Таким образом, если рассудок занимается
средствами удовлетворения потребностей вообще, он облегчает этим их
удовлетворение и получает возможность посвятить себя более высоким целям.
С другой стороны, это утончение удовольствий делает человека более
изнеженным. Вследствие того, что он тратит свои силы на столь различные
предметы и ставит перед собой столь разнообразные цели, которые в силу
различения их разных сторон становятся все мельче, его способность всей
душой устремляться к существенному в целом ослабевает. Если человек
превращает удовольствие в цель, то такая рефлексия отнимает у него
стремление выйти за пределы удовольствия и совершить что-либо более
высокое.
Удовольствие неопределенно в отношении содержания именно потому, что может
возникать в связи с любым предметом. В этом смысле в удовольствии нельзя,
следовательно, найти никакого объективного различия, кроме
количественного. Рассудок, взвешивая последствия, как раз и предпочитает
большее удовольствие меньшему.
Разум же, напротив, находит качественное различие, т. в. различие в
отношении содержания. Он предпочитает достойный предмет удовольствия
недостойному. Он занимается, следовательно, сравнением природы предметов.
В этом смысле он рассматривает уже не субъективное, как таковое, а именно
приятное чувство, а нечто объективное. Он, следовательно, учит тому, какие
предметы человек должен желать ради них самих. Для человека, которому
вследствие его всеобщей природы открыты столь бесконечно разнообразные
источники удовольствия, стремление к приятному обманчиво, и разнообразию
этому нетрудно человека рассеять, т. е. отвлечь от той цели, которую ему
следовало бы сделать своим назначением.
Влечение (Trieb) к приятному может соответствовать разуму, это означает,
что оба имеют одно и то же содержание, что разум узаконивает это
содержание. В отношении формы это влечение действует ради субъективного
чувства, иначе говоря, имеет целью приятное для субъекта. Когда же
поступок совершают ради всеобщего предмета, целью является сам объект.
Напротив, влечение к приятному всегда эгоистично.
§ 39
Побуждения и склонности, 1) рассмотренные сами по себе, не являются ни
добрыми, ни злыми, т. е. присущи человеку непосредственно как существу
природы 2) доброе и дурное суть моральные определения и относятся к воле.
Доброе есть соответствующее разуму; 3) однако побуждения и склонности
нельзя рассматривать, не связывая их с волей. Их связь с полей не
случайна, а человек - это не два безразличных друг к другу существа.
Пояснение. Предметом нравственности является человек в его особенности.
Прежде всего кажется, что последняя заключает в себе только множество
различностей - то неодинаковое, что отличает людей друг от друга. То же,
чем люди отличаются друг от друга, представляет собой нечто случайное,
зависящее от природы и внешних обстоятельств. Однако в особенном
содержится одновременно и почто всеобщее. Особенность человека состоит в
его отношении к другим. Вот в этом-то отношении к другим и есть
существенные и необходимые определения. Последние составляют содержание
долга.
§ 40
Человек имеет 1) существенное определение быть отдельным человеком; 2) он
принадлежит некоторому естественному целому-семье; 3) он является членом
государства; 4) он находится в отношениях с другими людьми вообще.
Обязанности-человека делятся поэтому па четыре рода: 1) на обязанности
перед самим собой; 2) перед семьей; 3) перед государством и 4) перед
другими людьми вообще.
I. Обязанности перед самим собой
§ 41
Человек как индивид относится к самому себе. У него две стороны:
единичность и всеобщая сущность. В связи с этим его долг пород собой
заключается частью в физическом сохранении себя, частью же в том, чтобы
поднять свое отдельное существо до своей всеобщей природы - образовать
себя.
Пояснение. С одной стороны, человек - природное существо. Как таковое, он
ведет себя сообразно своему произволу и случаю, т. е. как непостоянное,
субъективное существо. Он не отличает существенного от несущественного. Во-
вторых, он существо духовное и разумное. Взятый с этой стороны, он не
бывает от природы тем, чем он должен быть. Животное не нуждается в
образовании, ибо животное от природы есть то, чем оно должно быть. Оно
лишь природное существо. Человек же должен согласовать две свои стороны,
привести свою единичность в соответствие со своей разумной стороной, иначе
говоря, сделать последнюю господствующей. Некультурно, например, когда
человек отдается своему гневу и действует, слепо повинуясь этому аффекту,
ибо в гневе он принимает нанесенную ему обиду или вред за бесконечные и
без меры и цели старается отплатить за них, причиняя вред обидчику или
другим предметам. - Некультурно, когда кто-нибудь следует такому интересу,
который или несвойствен этому человеку, или недостижим в его деятельности,
ибо разумным образом можно делать своим интересом лишь то, чего можешь
добиться своей собственной деятельностью. Далее, если человек, испытывая
превратности судьбы, теряет терпение, значит, свои собственные интересы
считает самым важным делом, чем-то таким, к чему, по его мнению, должны
приноравливаться и люди, и обстоятельства.
§ 42
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17
